Играть с нами можно только до определенного предела

22 ИЮНЯ. БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ

Как-то неправильно устроен человек: когда нас еще в советское время учителя водили к памятникам погибшим в годы Великой Отечественной, то многим это казалось ненужным — мол, знаем, надоело, это всё формальность, нас повели сюда для галочки. Сначала эта мысль произносилась где-то на кухнях, на ушко проверенным друзьям. В перестройку она зазвучала в полный голос. А сегодня превратилась в требование отдельных недоразвитых политиков: разрушить все подобные памятники, забыть об Отечественной войне и вообще… идти в Европу!<br />
А народ ответил тем, что с каждым годом к могилам павших стало приходить всё больше людей. 9 Мая, 22 июня… Но встретить рассвет 22 июня в Брестской крепости — это, я вам скажу, по силе эмоций равносильно тому, чтобы лично набить морду фашисту.

(кликните на картинку — и она станет больше)»
Любопытно, что практически в каждой семье, кто сегодня состоит в той самой партии, которая требует забыть подвиг советского народа в годы Великой Отечественной, есть те, кто погиб в борьбе с фашистскими захватчиками, полезшими в нашу страну. Бог им судья, не о них сегодня речь…

Итак, Брест, три часа утра. Темень, тишина, нарушаемая шорохом шагов и освещаемая редкими прожекторами. Нас высаживают у кромки дороги, что ведет к мемориальному комплексу. К этой площадке подтягиваются группки людей. Вот школьники в одинаковых пилотках, вот ветераны, на куртках которых так и написано: «Ветеран, Ленинградская область». Вот «коробкой» идут суворовцы, совсем еще маленькие, не старше третьеклассников, наверное. Вот влюбленные, обнявшись, тихонько обходят скопления людей…

По какому-то, одному организаторам понятному сигналу, мы начинаем двигаться к крепости. Люди идут сосредоточенно, не слышно шуток, смеха — все понимают, зачем и куда они идут. Впереди маячит бетонная глыба — Главный памятник защитникам Брестской крепости. Он освещен прожекторами, и в предрассветной тьме все взоры прикованы только к нему. Он нарастает, надвигается на тебя, он тянет к себе, как магнит…

По краям дороги, ведущей к этой глыбе, выставлены зенитные орудия, танки, возле них стоят парни в советской форме. Вот цепочка свечей, она тоже ведет туда, к стенам крепости.

Доходим до Тереспольских ворот — здесь уже людское море, не протолкнуться. Старики сидят на почетном месте, нас как гостей города подводят ближе к ним. Вот еще минута, еще — и… И за рояль, который стоит в самом центре, садится известный музыкант, и звучит песнь, тревожная и торжественная, печальная и светлая, будто боится потревожить память тех, кто отдал свою жизнь здесь, еще не понимая, что началась жуткая, долгая и бесчеловечная война, но точно зная, что вот он, враг, и этот враг не должен пройти дальше.

Не буду здесь пересказывать историю той месячной битвы, она известна, очень эмоционально передана в недавнем фильме Александра Котта с одноименным названием. Напомню только, что сама Брестская крепость стала частью Советского Союза всего лишь за два года до известных событий, а до тех времен эта приграничная территория разделила судьбу себе подобных, переходя то в одни руки, то в другие.

Долгие годы о подвиге защитников крепости не знали. Точнее, не хотели знать. Но жизненный подвиг писателя Сергея Смирнова, упорно разыскивавшего и разыскавшего доказательства тех героических событий, заставили власти заняться тем, чем им и положено заниматься: если не сумели предотвратить это чрезмерное напряжение сил, гибель людей, захват своей земли, то хотя бы потом сделать всё, чтобы подвиг не был забыт.

Мемориал создали в 1970-х годах. Постепенно он приходил в упадок, а после распада Союза о нем почти забыли. Но были люди, которые даже в самые лютые постперестроечные годы приходили к крепости, чтобы вспомнить о героях. С каждым годом их становилось всё больше. И вот потихоньку жизнь стала налаживаться, тогда и власть поняла, что надо всерьез браться за дело. И сегодня везде видны следы уважительного отношения к месту, где погибали первые герои войны.

Но мы отвлеклись. На митинге-реквиеме звучали и речи — губернатор области, глава совета ветеранов, нынешний командир погранзаставы… Без лишних слов, без личного пиара, только — слова скорби, памяти, обещания больше не допустить подобного. Никто не смог нарушить приличествующий моменту настрой.

Через Тереспольские ворота солдаты выносят венки, опускают в воды Южного Буга. Через эти же ворота через несколько минут пройдут все, кто пришел сюда, тысячи и тысячи людей, никак не меньше тех, кто в Симферополе выходит на улицы 9 Мая. Только тут не только жители Бреста и регионов Беларуси, но и представители более полусотни городов и весей бывшего Советского Союза. Есть даже посланцы Украины…

Мы идем вдоль стены крепости, которая хранит следы тяжелых боев. У нас на всё про всё два часа, только бы успеть увидеть главное, мы даже не успеваем попасть в музей. Но зато у Холмских ворот мы наталкиваемся на мемориальную доску Ефиму Фомину, симферопольцу, память о котором хранит такая же памятная доска на одной из центральных улиц крымской столицы.

Мы ненадолго тормозим у Главного монумента — идет возложение венков, играет военный оркестр, проходит минута молчания. Ее завершает прохождение воинского строя, его замыкает сам оркестр, пришедший в движение. А мы бежим дальше — людская река уносит нас к Северным воротам. Ночью прошел дождь, воздух влажный, душный, мокрая трава заставляет скользить, обувь тонет в вязкой глине…

Огибаем огромный огороженный лентой участок — сейчас здесь реконструкторы воспроизведут события того трагического рассвета. И знаете, когда земля дрогнула от бутафорских взрывов, которые, конечно же, никому не причинили вреда, сердце дрогнуло. А сегодня, случись что, найдутся ли такие ребята? Ведь те, в 41-м, наверняка понимали, что им не выжить — но что заставляло их снова и снова поднимать оружие и направлять его в сторону врага? Без всякой надежды на победу и спасение?

Наши мужчины так смогут?

В реконструкции принимали участие военно-исторические клубы из многих городов. Сюжет незамысловат: вот последний мирный вечер, вот утро 22 июня, вот повален пограничный столб, вот женщины и дети пошли сдаваться в плен, вот падают фигурки советских воинов, вот доносится гортанная немецкая речь… Видели и не такое, спасибо кинематографу. Но это ТА САМАЯ ЗЕМЛЯ, это почти ТО САМОЕ УТРО…

Мурашки по коже.

…Возвращаемся в город, когда совсем уже рассвело. Рядом с нами печатает шаг брестчанин неопределенного возраста, явно из работяг. Раньше 22 июня спал дома, а сегодня пришел. И в следующем году придет. Не сказал, почему. Может, и друзей приведет…

Не хочу говорить о современных украинских нациках, они не достойны здесь даже упоминания. Просто хочу, чтоб они знали: играть с нами можно только до определенного предела. И когда он наступит, этот предел, не знает никто. И к нему не подготовиться, ибо о времени и месте знает, наверное, только Всевышний.

Вечная память тем, кто защитил нас, наших детей, наше будущее.

Фото автора

P.S. А в это время в Крыму…

22 июня. Севастополь…