Андрей ЛАТЫНИН
На днях миновала 71-я годовщина начала Второй Мировой войны. Вечером 31 августа 1939 года диверсионная группа, переодетая в польскую форму, захватила радиостанцию в пограничном немецком городе Гляйвице, а уже утром следующего дня войска Третьего Рейха «в ответ на вероломство соседа» начали боевые действия против Польши — в активную фазу вступил гитлеровский план «Вайс». А 3 сентября Великобритания и Франция объявили войну Германии, что, собственно, и перевело локальную Польскую кампанию в формат мировой бойни…
Как бы цинично это не звучало, но Советскому Союзу сильно повезло, что во главе Речи Посполитой в 1939 году стояли не в меру заносчивые и бездарные руководители. В противном случае поляки могли бы уже через годик-другой на правах союзников влиться в дружную семью европейских народов, двинувшихся плечом к плечу с арийской расой завоевывать богатые земли «восточных варваров». Но польский гонор не позволил Варшаве трезво оценить ситуацию.
А ведь всего годом ранее, после Мюнхенского сговора, поляки вполне благополучно поучаствовали в разделе Чехословакии. Пока Гитлер осваивал Судеты, Польша потребовала и при поддержке немцев получила от чехословацкого правительства Тешинскую область. Кстати, уже покойный польский президент Лех Качинский на мероприятиях, посвященных 70-й годовщине начала Второй Мировой, был вынужден признать, что его страна была не права и попросить у чехов прощения.
Но тогда, в 38-м, Варшаве казалось, что она едва ли не такой же «тяжеловес» мировой политики, как Берлин или Лондон, а потому могут смело воплощать в жизнь свои имперские амбиции. Однако очень скоро поляки получили первый удар по голове другим концом той же «палки»: Германия потребовала включения вольного города Данцига (Гданьска) в состав Рейха и прокладки к нему через польские земли автострады, обладающей экстерриториальным статусом. В случае согласия немцы намекали на приращение Польши за счет западных областей СССР.
Кстати, похожее предложение получала Румыния: в обмен на обещание Гитлера отдать им Одесскую область румыны передали Венгрии Трансильванию, и в 41-м их войска действительно топтали вожделенные южные советские земли. Но гордые поляки ответили Гитлеру резким отказом. Во-первых, они неадекватно оценивали мощь собственной армии, а во-вторых, свято верили, что Франция и Англия костьми лягут, защищая Варшаву от гитлеровской агрессии. Будь у руля польского государства более здравомыслящие люди, в 39-м мировая война могла и не начаться, и тогда, Бог знает, чем бы она закончилась для Советского Союза. Но нам повезло.
Англия и Франция формально обязательства перед Польшей выполнили и вступили в войну. Но никакой существенной поддержки Варшаве так и не оказали. Мало того, англо-французские войска отказались от любых наступательных действий и полгода скучали без дела под прикрытием линии Мажино.
«Я был удивлён спокойствием, которое там царило. Артиллеристы, которые расположились на Рейне, спокойно смотрели на немецкие поезда с боеприпасами, которые курсируют на противоположном берегу, наши лётчики пролетали над дымящимися трубами завода Саару, не сбрасывая бомб. Очевидно, главная забота высшего командования заключалась в том, чтобы не беспокоить противника», — писал в те времена французский журналист Ролан Доржелес.
Солдаты союзнических войск мирно перебрасывались в картишки (во Франции был отменен налог на карты для войск), играли в футбол (для них закупили 10 тысяч мячей) и оттягивались на представлениях, организованных специально созданной Службой развлечений. Этот период вошел в историю под названием Странная война.
Как тут не вспомнить завывания Михаила Саакашвили во время «Пятидневной войны», тщетно призывавшего страны НАТО броситься на защиту Грузии, и прохладную реакцию Запада?! Уж кто-кто, а англосаксы никогда не брезговали правилом «обещать — не значит жениться».
В 2008-м «цивилизованная Европа» предпочла сдать Саакашвили, потому что у страны под названием Российская Федерация пока еще есть ядерные боеголовки и газ, и с ней на данном этапе выгодней дружить, чем враждовать. В 1939 Лондону и Парижу было в общем-то наплевать на Польшу в свете стратегического расчета на то, что Гитлер сразу двинет «цивилизовывать» иванов, и его можно будет потом брать голыми руками.
Не срослось: вместо этого, воспользовавшись затишьем на «странном» фронте, Гитлер смог спокойно подготовить и молниеносно провести захват половины Европы, включая большую часть территории Франции. Советский Союз снова получил отсрочку.
В последние десятилетия стало очень модным утверждение, что «кровавый тиран» Сталин виноват в развязывании мировой войны не меньше Гитлера. Мол, если б Москва не заключила с Берлином Договор о ненападении, известный как Пакт Молотова-Риббентропа, Германия не стала бы нападать на Польшу, и, соответственно, европейским обывателям не пришлось бы прерывать свою мирную дрёму.
Действительно, Пакт был подписан за несколько дней до нападения Германии на Польшу, и он упростил реализацию плана «Вайс». Вот только разработка этого плана началась еще в апреле 39-го, и к его реализации немцы приступили в июне — задолго до встречи Молотова и Риббентропа. В конце августа немецкие войска уже почти закончили подготовку к вторжению. Содержать в полной боеготовности полуторамиллионную группировку длительное время, ожидая подписания некоего договора с Кремлем, которое может и не состояться — непозволительная роскошь даже для экономики Третьего Рейха.
Кроме того, пока гитлеровские генералы сочиняли план «Вайс», всю весну и большую часть лета Москва пыталась заключить тройственный союз с Лондоном и Парижем, предусматривающий, в том числе, конкретные военные меры по обеспечению коллективной безопасности в Европе.
Однако эти переговоры провалились из-за нежелания Запада брать на себя именно конкретные обязательства. О том, как европейцы следуют своим общим заверениям о дружбе и поддержке, Сталин мог судить по истории с Мюнхенским соглашением, которым «дружественную» Чехословакию легко отдали на «съедение» Гитлеру. Почему он должен был без твердых гарантий поверить, что завтра европейцы так же не сдадут и СССР? Тем более, что у Москвы были вполне обоснованные подозрения насчет желания Лондона и Парижа направить удар немцев на Восток, поскольку европейцы, затягивая переговоры с Кремлем, вели аналогичный диалог с Гитлером.
Сталин позже так изложил причину провала переговоров: «Мы предпочитали соглашение с так называемыми демократическими странами, и поэтому вели переговоры. Но англичане и французы хотели иметь нас в батраках, и притом ничего не платить! Мы, конечно, не пошли бы в батраки и ещё меньше, ничего не получая».
Заключив Договор о ненападении с Германией, СССР, напротив, получил многое: новые территории (вспомним Мюнхен — цивилизованные европейцы сами легко благословили расчленение слабых игроков), отвлечение Рейха на покорение Европы, и, наконец, самое ценное — время.
За считанные предвоенные годы СССР построил сотни заводов, в том числе крупнейших в мире, создал с нуля целые отрасли промышленности, реформировал и переоснастил армию. Каждый месяц оттяжки войны играл на руку нам, а не немцам. План «Барбаросса» во многом провалился еще и из-за недооценки советского промышленного потенциала, который в 39-м и40-м годах был неизмеримо ниже. Да и на захват земель, которыми СССР прирос после заключения Пакта Молотова-Риббентропа, немцы потратили два драгоценных тёплых месяца.
Конечно, отчасти из-за «большевистской России» европейцам пришлось лезть в окопы раньше, чем они рассчитывали. Зато «русский Иван» получил два года жизни под мирным небом, а в итоге и победу своей Родины во всемирной мясорубке…
[hr]
Во Второй Мировой войне участвовало 62 государства из 73, существовавших на тот момент. Население воевавших стран составляло 80% всего человечества. Боевые действия велись на территории трёх континентов и в водах четырёх океанов.
