Украина относится к числу стран, которые исправно следуют за паровозом, не надеясь первенство, а главное, толком не просчитывая свои шансы в беге за лидером. Разговор не о политике, науке или технологиях — речь о тестовой проверке знаний школьников, которую ввели не потому, что хороша, а лишь из желания выглядеть то ли американцами, то ли европейцами — во всяком случае, из стремления вновь кому-то подражать и соответствовать. Схематичная проверка знаний выпускников школ за несколько лет существования обросла сторонниками, которые, как флагом, размахивают антикоррупционными достижениями внешнего независимого оценивания и объективностью его результатов.
По поводу коррупции обольщаться преждевременно: престижные вузы, как Киево-Могилянская академия, вводят дополнительное «сито» отбора для абитуриентов, и насколько удается просочиться сквозь них настоящим умникам, еще большой вопрос. Неподдающаяся же искоренению коррупция перетекает, как показал опыт прошлогоднего тестирования, в медицинские учреждения, где за родительскую «благодарность» выпускника школы в два счета делали инвалидом, что автоматически переводило его в статус льготника. В нынешнем она возвратилась в среднюю школу, где опять же любвеобильные мамы-папы без особых затей купили у директора и классного руководителя нужные двести баллов в аттестате. Эталоном объективности внешнее независимое оценивание быть никак не может. Для творчески и неординарно мыслящих школьников это вообще погибель, а вот тех, кто учился, как сказал поэт, «чему-нибудь и как-нибудь», выручают везение, удачливость или метод тыка. Это один из аргументов противников ВНО, который выдвигают известные писатели и ученые, бывшие в школьные годы отличниками и блеснувшие на вступительных экзаменах в вузы.
Не возьмусь судить, возможно ли тестированием оценить знания по математике, хотя и в ней, насколько известно, ценятся нестандартные способы решения задач и теорем, но никак не могу взять в толк, как адаптировать знания языка и литературы к схематичной проверке. В тестах по этим предметам нет никакого ноу-хау, потому что упражнения и даже заучивание наизусть стихов и прозаических отрывков, которые всем нам сотни раз задавали в школе, как раз и являются тестами. Принципиальная разница между тестом и экзаменом в том, что первым механически проверяются частные знания, например усвоение правописания жи и ши, а вторым способом — умение думать на основе всей полученной суммы знаний, вершиной которого является написание сочинения. Именно поэтому преподаватели языка и литературы считают, что ВНО должно быть творческим, а не набором тестов по проверке совершенно произвольной суммы частных знаний.
Гуманитарии не предлагают вовсе отказываться от тестов, но хотят использовать их в традиционной форме контрольно-проверочного упражнения. Итоговые проверки, полагают специалисты в области словесности, должны оценивать степень владения языком, то есть активными формами речевой деятельности: письмом и говорением. От механизации проверки знаний по языку и литературе более всего пострадала устная речь, лишившаяся правильности, нюансировки, синонимичности, культуры.
Сегодняшние школьники практически не пишут ни изложений, ни сочинений, да что там — диктанты и то в лучшем случае по разу в четверть. Говорят не просто на молодежном сленге, а поразительно безграмотно. Полюбопытствуйте их перепиской в аське, и у вас волосы встанут дыбом, потому что от русского ли, украинского ли языков там не осталось даже точки с запятой. Утеряно самое главное достоинство речи — ее альтернативность или, как говорят филологи, синонимичность. Поинтересуйтесь у подростков, чем можно заменить их «клёво» и «кайф» — в лучшем случае они нароют в своей памяти «классно». Все остальные слова им не то что по барабану, они их не знают. Услышав о синонимическом ряде: неплохо, недурно, ладно, здорово, изрядно, порядочно, недурственно, прекрасно, превосходно, отлично, хорошо, отменно, первоклассно, знатно, качественно, добротно, справно, благотворно, грех жаловаться, чего лучше, в лучшем виде, любо-дорого, разлюли малина, изумительно, одобрительно — они покрутят пальцем у виска. Примитивизм и скудость речи — порождение, в том числе, и тестирования, в основе которого лежит единственный оценочный критерий: верно — неверно. А то, что верными могут быть и другие варианты, ответы типа «да — нет» не предусматривают.
Теперь всё чаще стали задумываться над тем, насколько полезным было для отечественного образования заимствование тестирования для итоговой оценки школьных знаний у европейцев и американцев, которые при всей своей технической и научной продвинутости постоянно выкачивают из других стран умные мозги. Если их система школьного и высшего образования настолько хороша, что мы взяли ее за образец, то почему у них она не дает ожидаемо высокого результата и требует притока чужих свежих мозгов? Оказывается, пока мы «включали зажигание» и настраивались на американо-европейскую волну, там наступил глубочайший структурный и затяжной кризис образования, и США сейчас стали единственной в мире развитой страной, катастрофически неспособной обеспечить себя специалистами. С одной стороны, они без проблем качают мозги из других стран, с другой, вкладываются в собственную систему образования, что не в состоянии обеспечить полноценную подготовку специалистов.
По мнению ученых, тестовая система образования, прежде всего школьного, не соответствует современным требованиям, где на первый план выдвигается мыслящая, творческая и широко образованная личность, способная генерировать новые идеи. Основная масса американских школ и высших учебных заведений многие десятилетия идет путем снижения требований к учащимся и упрощения проверки знаний, словно претворяя в жизнь лозунг экс-президента США Джорджа Буша, который от «большого ума» заявлял, что «наши приоритеты в образовании — арифметика и правописание».
Но, как выяснилось, в тех же Штатах далеко не все разделяют его позицию. Действующий президент США Барак Обама сделал потрясающее заявление в Конгрессе: «Америка непременно должна избавиться от всех форм тестирования, особенно — итогового тестирования». По предварительным подсчетам, изменение системы образования в США потребует четырех миллиардов долларов. Не исключено, что и Украине со временем понадобится не меньше, чтобы в очередной раз догнать и перегнать Америку.
Похожее мнение, что может показаться крамольным только отечественным чиновникам от образования, озвучил и Билл Гейтс: «Господа, американская школа умерла. Виной тому всё те же тупые тесты и тупое натаскивание, которое мы с вами в последние годы практикуем». При этом Обама с Гейтсом не открыли миру Америку: многие эксперты — французы, испанцы — признают самым слабым звеном индустриально-тестовой технократической системы образования обучение родному языку.
Гуманитарное образование, по мнению ученых, искусственно заковали в технократические стандарты, прообразом которых стал вопросник, предложенный в 1921 году известным изобретателем Эдисоном претендентам на работу в его компании. Он не требовал от них ни дипломов, ни рекомендательных писем, а предложил ответить на 163 разнообразных вопроса по физике, химии, географии, истории науки. Причем никаких вариантов ответов изобретатель не предлагал: надо было или знать, или уметь быстро соображать, как в игре «Что? Где? Когда?». Результаты его разочаровали, так как из 718 претендентов 32 человека ответили на девяносто процентов заданных вопросов, 57 — на семьдесят. Тогда изобретатель таким же способом проверил всех своих сотрудников и со многими после этого без сожаления расстался.
По вопроснику Эдисона взялись тестировать знаменитостей и правительственных чиновников, публично разоблачая пробелы в их знаниях. С легкой руки Эдисона тесты вошли в моду, первой опыт приема на работу сотрудников переняла фирма «Кодак». В 1929 году Эдисон объявил общенациональный конкурс на «самого умного школьника Америки», победу в котором одержал один из будущих руководителей НАСА. В этом случае критерии оценивания Эдисона себя оправдали.
Украине еще не один десяток лет придется дожидаться результатов учебной, научной и профессиональной деятельности лучших выпускников школ, набравших на ВНО двести баллов по отдельным предметам, чьи фамилии гордо предаются гласности в прессе. Но скорее всего, куда больше умных мозгов со временем созреет в тех, кто предпочел зубрежке и высиживанию чугунной задницей золотой медали дополнительное изучение любимого школьного предмета и докопаться до его сути в вузе. Вероятность, что именно они двинут вперед науку и технику, гораздо бОльшая. Это вполне обычная жизненная история, когда школьный и вузовский отличник оказывается не способным выдавать практический результата в учебе и профессии.
