Недавно британский журнал The Economist опубликовал трогательную статью о том, каким чудовищным образом на биоразнообразии Неньки отразилось «российское вторжение».
Издание обратило внимание своих читателей на то, что от «кровавых действий Мордора» страдают не только свидомые громадяне и громадянки, но все живое. Особенно там, где прошлись «кровавые орды захватчиков».
В общем, жуть, да и только. Особенно если учесть, что ущерб, нанесенный «оккупантами» украинской окружающей среде, по данным уряда (правительства — укр.) Неньки составляет почти 100 миллиардов долларов. Но обо всем по порядку.
Сначала о фауне. Журналисты The Economist со ссылкой на некого специалиста из украинского Национального природного парка «Лагуны Тузлы», что в Одесской области, приводят мрачные данные. Оказывается, «российское нападение» убийственно повлияло на прибрежные воды Украины.
У берегов Неньки начали массово умирать дельфины. Им, конечно, тяжело было не только морально, но физически. Их здоровье в том числе серьезно подорвали гидролокаторы Черноморского Флота РФ. В результате, как пишет британское издание, «русских зверств» не вынесли более 50 тысяч дельфинов и погибли, и это только за 2022 год!
Конечно, морские воды выносили к украинскому берегу мертвые дельфиньи тушки, но чтобы тысячами, да еще после начала СВО, такого визуально не наблюдалось, да и документальных подтверждений нет.
Однако британцы со ссылкой специалиста из «Лагун Тузлы» предлагают им верить на слово.
Самое интересное, что, по данным The Economist, как только храбрые украинцы отогнали захватчиков от побережья Неньки, дельфины воспряли духом и перестали массово умирать.
Правда, если обратиться к другим многочисленным источникам, рассказывающим о проблемах черноморской фауны, картина будет несколько иной.
Еще в 50-60 годы прошлого века в Черном море обитало около миллиона дельфинов. Со временем серьезно на их численность повлияло ухудшение экологии.
Во второй половине 20 века северо-западное Причерноморье, а это нынешнее побережье Неньки, стало постепенно превращаться в настоящую помойку. Сюда сливали свои мутные воды две такие мощные реки, как Дунай, собирающий грязь со всей Европы, и Днепр, сгребающий нечистоты с половины Украины.
И это уже не говоря о других реках типа Днестра и Южного Буга. А если сюда добавить побочный эффект от судоходства, особенно нефтеналивных танкеров, то фауне на северо-западе Черного моря пришлось несладко.
Впрочем, от экологических проблем страдали обитатели всех черноморских глубин, правда, в куда меньшей степени. В результате в десятые годы уже века нынешнего количество дельфинов резко сократилось до примерно чуть более 200 тысяч.
Причем, как говорят специалисты, ныне две трети черноморских дельфинов обитают в теплых и относительно чистых водах у побережья Грузии и восточной Турции.
Общая береговая полоса Черного моря составляет примерно 4090 километров. Из них сейчас Украине подконтрольна примерно пятая часть — самая загаженная и наименее заселенная морскими обитателями. Даже по самым оптимистичным прогнозам, здесь может обитать десятая часть от всей черноморской дельфиньей популяции.
Да, на северо-западной окраине Черного моря из-за экологии смертность дельфинов довольно высокая.
Но каким образом за год СВО там могло погибнуть 50 тысяч особей?
Они, что, специально массово приплывали в воды Неньки, чтобы отдать богу душу в знак протеста против «российского вторжения»?!.
В общем, The Economist с пострадавшей от россиян украинской фауной явно перегнул палку. Правда, это далеко не в первый раз, и для публики с Туманного Альбиона вполне сойдет.
С флорой, впрочем, все не менее «интересно». Как пишут британские журналисты, с момента «российского вторжения» на Украине распоясались лисицы.
После старта СВО властям Неньки стало не до лис, которых раньше отстреливали и разбрасывали им съедобные вакцины от бешенства. В результате популяция рыжих хищников с примерно 200 тысяч увеличилась раза в полтора-два.
Да и боевые действия сказались на нервной системе лисиц, которые начали не только массово таскать кур, но и часто нападать на людей, заражая их бешенством, а это серьезно сказывается на мобилизации.
Потенциальные призывники после укуса лис могут не только сами взбеситься и отказаться идти на фронт, но и покусать военкомов, что в свою очередь срывает пополнение ВСУ.
Не меньшие проблемы с дикими кабанами. Они, как правило, пробираются на Украину из сопредельных областей России, и уже больными африканской чумой свиней. После общения пришлых кабанов с украинскими хрюшками, те, естественно, заражаются, и потом на сало не годятся.
С кабанами-мигрантами все не просто так. Это еще заметил почти десять лет назад такой представитель украинской политической флоры и фауны, как Сеня Кролик. Он же — тогдашний премьер-министр Украины Арсений Яценюк.
Сеня в те годы строил на украинско-российской границе «большую китайскую стену», чтобы на просторы Неньки не проникли полчища орков.
Однако, когда Кролик понял, что на стену денег катастрофически не хватает, поскольку они ушли на покупку сениных вилл во Флориде, для Неньки резко сменились внешние угрозы.
Оказывается, появившийся на границе вместо стены хилый забор был нужен, чтобы на Украину не проникали дикие российские кабаны, которые куда опасней полчищ орков.
У Сени Имелось большое подозрение, что больных кабанов направляла в Неньку рука Кремля.
The Economist про диверсионные планы кабанов ничего не пишет, однако намекает. Зато британские журналисты конкретно рассказывают, сколько в Незалежной после начала СВО одичало собак и скончалось домашних кошек, чтобы всем было понятно, как украинские флора и фауна страдают от «российского вторжения».
При этом в британском журнале уж как-то очень вольно жонглируют фактами и не хотят замечать очевидностей, в том числе прямой ответственности за происходящее украинских властей.
Фото из открытых источников
