С учетом того, что Вадим Иловченко не был судим ранее, хорошо характеризуется и имеет на иждивении пятерых несовершеннолетних детей, прокурор попросил для него пяти лет лишения свободы и возмещения судебных издержек. Концепция слегка поменялась в сторону смягчения: год назад обвинение просило для него семь лет и возмещение убытков АЗС — около 6 млн грн. Наш внимательный читатель понял, что [url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=4890]судебный процесс по уголовному делу[/url], в котором обвиняют казачьего сотника «Соболя» Вадима Иловчекно дошел до прений сторон.
Напомним, более пяти лет назад казаки «Соболя», многие из которых работали на предприятии «Канон», демонтировали спуск, ведущий на АЗС «Легар» — дело происходило на территории Центрального автовокзала Симферополя.
Демонтировать попросили хозяева автовокзала — для прочистки ливневой канализации: в морозы ледяная корка на ней становилась опасной для заезжающих на территорию автобусов. Письмо «Крымавтотранса» об этом в материалах дела имеется.
Приказ о проведении работ издал тогдашний руководитель предприятия, он тоже подшит в один из томов. Работу выполняли охранники, начальник охраны Попович не отрицает своего участия и в работах, и в последующем за демонтажем конфликтом с сотрудниками ОГИС — это зафиксировала видеосъемка, которую вела в марте 2005 года милиция. Тем не менее, судят Иловченко, доказывая, что он был должностным лицом и участвовал в потасовке с госисполнителями.
Дело было возбуждено 19 ноября 2004 года, закрывалось, потом возобновилось. Иловченко отсидел 10 суток ареста, потом его объявляли в розыск, а он и не прятался, ездил в Россию на казачий съезд, пересекал госграницу, участвовал в публичных мероприятиях в Симферополе, попал в наш объектив — похоже, постановление о розыске дали задним числом. То есть события вокруг командира «Соболя» разворачивались бурные. И кому-то это было нужно…
В возбуждении же подобного уголовного дела в отношении настоящих должностных лиц отказано. Почему? Потому что заказали именно казачьего сотника. Другого объяснения нет.
Дело уже рассматривали год назад, тогда судья признал Иловченко виновным в самоуправстве, а срок давности по такому преступлению уже истек. Апелляционный суд вернул дело туда же, в Киевский райсуд, для нового разбирательства другим составом суда. Мы внимательно следили и за ходом прошлого процесса, были на заседаниях суда в этом году. Поэтому можем говорить об отличиях.
Во-первых, в этом году не было представителей АЗС — пострадавшей стороны. Жалоб на предыдущее решение суда они не писали. За эти годы там поменялись хозяева, теперь это заправка «Гефеста». Очевидно, что их уже не интересуют дела пятилетней давности и чужие убытки. Во-вторых, суд не добился явки на заседание ключевых свидетелей — того самого начальника охраны «Канона» Поповича, под руководством которого работали многочисленные допрошенные свидетели — его якобы не удалось найти. Но Иловченко указывал суду, что Попович теперь работает начальником охраны сети заправок «ТЭС», как и другие участники событий марта 2005 года, которые тоже затерялись во времени и пространстве.
Но есть и общая черта, связывающая два процесса. Как и год назад, в последний момент поменялся гособвинитель. То есть вникал в материалы дела, задавал вопросы свидетелям и требовал их явки в суд один человек, а зачитывал обвинение и просил сурового приговора для обвиняемого — другой. Сложилось впечатление, что прокурорам, которые понимали, что дело было небрежно слеплено по заказу сверху, в последний момент становилось стыдно участвовать в этом фарсе: явно профессиональные принципы и репутация чего-то стоят в этой среде.
Для того, чтобы заявить, что вина Иловченко полностью доказана, в минувшую пятницу не нашлось никого иного, кроме прокурора Киевского района Симферополя Александра Осипенко. Это он пожалел пятерых малолетних детей командира «Соболя» (всего их у Вадима Яковлевича семеро) и попросил лишить детей общения с отцом на пятилетку — наказание ниже нижнего предела, предусмотренного статьями, по которым тот обвиняется.
К нашему непрофессиональному мнению можем добавить слова адвоката Александра Начинкина. Он полагает, что на свидетелей по данному делу оказывалось (и продолжает оказываться!) давление. Люди, разные по возрасту и интеллектуальному уровню, дали поразительно похожие показания. Протоколы их допросов написаны, как под копирку — теми же словами, одинаковыми оборотами. То есть, они просто подписали то, что дал им следователь. То есть на очных ставках следователь, задавая наводящие вопросы, подсказывал свидетелям «нужные» ответы.
Адвокат обращает внимание судьи и на то, что показания свидетелей, данные вскоре после событий, в ходе следствия, значительно отличаются от тех, что они давали позже, — и не потому, что люди забыли детали происходивших событий, а потому, что стали говорить именно то, что от них требовалось.
Защитник настаивает, что Иловченко не имел трудовых отношений с «Каноном», суду не представлено доказательств того, что на приказе о демонтаже спуска — подлинная подпись Ковалева, тогдашнего директора «Канона», почерковедческая экспертиза этого не признала.
Ковалев отрицает, что Иловченко работал на предприятии, следствие не нашло никаких следов его работы в «Каноне» — ни трудовых договоров, ни личной карточки, ни записи в трудовой книжке.
Сам Вадим Иловченко, выступая в судебных прениях, заметил, что все свидетели из числа тех, кто менял показания или давал ложные, сегодня работают в «ТЭС» и, так или иначе, зависят от Поповича — своего тогдашнего и нынешнего начальника.
Обвиняемый виновным себя не признал и, надеясь на справедливость, попросил высокий суд вынести ему оправдательный приговор. Будем ждать.
