Крымское Эхо
Крымография

Песни древних

Песни древних

ЛИТЕРАТУРНО–ИСТОРИЧЕСКИЕ ЭТЮДЫ

            Таврская земля, Гераклейская, Таврическая, Корсунская, Севастопольская…

Небо, море, камень, виноградники, подземелья…

Мореходы, рыбаки, виноделы, зодчие, жрецы, воины…

Какие песни рождались здесь в течение тысячелетий? Какими словами выражались любовь и скорбь людей, их верования, традиции, обычаи? Не услышать, не узнать, не подпеть…

Эдмунд Фридрих Канольд. Храм Дианы на мысе Феолент времен языческих

Протекли времена, смывая в землю и воду поколение за поколением. Потомкам остались лишь скудные надписи на погребальных плитах и… камни, виноградники, подземелья, море, небо.

А ведь они были — колыбельные и свадебные, они звенели — зычные песни воинов и победителей, они сжимали сердца — песни скорби о павших в битвах, печальные песни вдов, оплакивавших мужей, матерей и отцов, потерявших детей… Они звучали — молитвенные песнопения и гимны, обращенные к божествам…

Жившие здесь люди тоже «Дух услаждали…несравненной формингою Феба, // Пением Муз, голосами прекрасными певших посменно»… Так описывает Гомер в «Илиаде» пение древних, упоминая формингу — музыкальный инструмент с четырьмя струнами (в отличие от лиры — с семью).

У Гомера, слепого гения древности, находим в его «Одиссее» и то, как происходило, обставлялось, выступление певца тысячелетия назад, когда земля Таврики примыкала к одной из древнейших цивилизаций планеты, и узнаём в этом описании самого Гомера:

«Тою порой с знаменитым певцом Понтоной возвратился;
Муза его при рождении злом и добром одарила:
Очи затмила его, даровала за то сладкопенье.
Стул среброкованый подал певцу Понтоной, и на нем он
Сел пред гостями, спиной прислоняся к колонне высокой.
Лиру слепца на гвозде над его головою повесив,
К ней прикоснуться рукою ему — чтоб ее мог найти он —
Дал Понтоной, и корзину с едою принес, и подвинул
Стол и вина приготовил, чтоб пил он, когда пожелает.
Подняли руки они к предложённой им пище: когда же
Был удовольствован голод их сладким питьем и едою,
Муза внушила певцу возгласить о вождях знаменитых,
Выбрав из песни, в то время везде до небес возносимой,
Повесть о храбром Ахилле и мудром царе Одиссее,..».

Нет сомнений, что «Илиада» и «Одиссея» звучали под небом благословенной Таврики не раз. К счастью, эти произведения дошли до наших дней, и мы можем их прочесть, поразмышлять над жизнью и мыслями древних. Но от местных песен — ни слов, ни мелодий, ни голосов прошлого не осталось, только плеск волн и шумные бури, да разноголосые крики птиц, никогда не изменявших своим песням… Кстати сказать, именно им, крикам птиц, уподоблял Гомер возгласы воинов, идущих в сражение:

«После того, как отряды с вождями построились к бою,
С шумом и криком вперед устремились троянцы, как птицы:
С криком таким журавли пролетают под небом высоким,
Прочь убегая от грозной зимы и дождей бесконечных;
С криком несутся они к океановым быстрым теченьям,..».

Не отсюда ли и в поэзии народов России эта, пронзительно выраженная в стихах, связь воинов и журавлей?.. «Летит, летит по небу клин усталый…».

Гомер оставил в своих поэмах и образ скорбящего человека, пережившего тяжелейшие испытания, потерявшего множество друзей, но выжившего. Такой воин не может без слез слушать песенное повествование о своем прошлом:

«Начал великую песнь Демодок; Одиссей же, своею
Сильной рукою широкопурпурную мантию взявши,
Голову ею облек и лицо благородное скрыл в ней.
Слез он своих не хотел показать феакийцам. Когда же,
Пенье прервав, сладкогласный на время умолк песнопевец,
Слезы отерши, он мантию снял с головы и, наполнив
Кубок двудонный вином, совершил возлиянье бессмертным.
Снова запел Демодок, от внимавших ему феакиян,
Гласом его очарованных, вызванный к пенью вторично;
Голову мантией снова облек Одиссей, прослезяся.
Были другими его не замечены слезы, но мудрый
Царь Алкиной их заметил и понял причину их, сидя
Близ Одиссея и слыша скорбящего тяжкие вздохи…»

Читая эти древние стихи, невольно вспоминаешь слезы и ветеранов Великой Отечественной войны, и участников противостояний уже нашего времени, и воздыхания тех, кто сочувствует нелегким их переживаниям. Минули тысячелетия, а современные люди испытывают те же чувства, что и обитатели этих мест давно замолчавших народов.

Песни древних обитателей Таврики… Они не дошли до нас. Но поэты, сейчас живущие здесь, слагают стихотворения и новые песни: о любви и скорби, о битвах и победах, о родине, захваченной врагом и освобожденной от завоевателей, о красоте мира и духовных исканиях… Одни звучат в праздники, другие — в дни памяти и скорби.

И у нас, в отличие от древних рапсодов, есть техническая возможность отправить эти песни в будущее. Но будут ли слушать, будут ли петь или просто читать слова наших песен, неведомо.

Фото из открытых источников

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4.5 / 5. Людей оценило: 10

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

50 000 тюльпанов цветут одновременно в Никитском саду

27 сортов кувшинок

«И украсят непогоды эти жёлтые цветы…»

Оставить комментарий