80 ЛЕТ СПУСТЯ
Начало 1944 года ознаменовалось рядом блистательных побед советского воинства над немецко-фашистскими захватчиками. Они были отброшены от стен героического Ленинграда. Шло освобождение Правобережной Украины. На очереди был Крым. В это время на полуострове, как, впрочем, и на других оккупированных врагом территориях, резко активизировалось освободительное движение партизан и подпольщиков.
Нацисты сами спровоцировали отпор своим злодеяниям. Дикие грабежи, насилия, убийства, чудовищные издевательства и зверства — вот что принесли немецко-фашистские захватчики трудящимся Крыма.
Улицы и площади Симферополя, Евпатории, Алушты, Симеиза, Ялты обагрены кровью ни в чем не повинных советских людей. В Симферополе за время своего хозяйничанья немецкие палачи расстреляли 30 тысяч советских граждан. Только за несколько дней января 1941 года немцы, мстя за позорный разгром своих ударных группировок под Москвой, расстреляли здесь 12 тысяч человек. Не одну тысячу людей они расстреляли в Евпатории и других городах Крыма.
Такие названия, как «Картофельный городок» в Симферополе, лагерь смерти «Совхоз «Красный», урочище близ современного села Дубки, противотанковый ров на 11-километре Феодосийского шоссе – всё это заставляет и нас просыпаться среди ночи в холодном поту: неужели всё это может повториться? Ответ прост: нет! Этого никогда больше не будет.
Ещё с самого начала немецко-румынской оккупации Крымского полуострова в ноябре 1941 года верховья реки Альма и территории, расположенные на северо-западе Крымского государственного заповедника, стали ареной ожесточённых боевых действий между народными мстителями и оккупантами. К началу 1944 года врагу здесь противостояли подразделения Южного соединения партизан Крыма под командованием Михаила Македонского.
Несмотря на громкие пропагандистские речи о том, что «Крым – навеки немецкий», фашистское командование прекрасно понимало, что дни их господства на полуострове сочтены. Ещё в ноябре 1943 года войсками советской Приморской армии был захвачен плацдарм под Керчью, а воины 4-го Украинского фронта закрепились на Перекопе и южном побережье Сиваша, намертво отрезав засевшую в Крыму 17-ю немецкую армию от главных сил вермахта.
В преддверии решающих боёв за крымскую землю нацисты, в который уже раз, попытались обезопасить свой тыл от партизан и, в частности, покончить с ненавистным Южным соединением. В начале декабря 1943 года каратели провели операцию по созданию «мёртвой зоны» вокруг предполагаемых мест дислокации партизанских отрядов.
Именно тогда фактически было стёрто с лица земли село Бешуй. Но даже такие дичайшие репрессивные меры не принесли фашистам ожидаемых результатов. Земля продолжала гореть под их ногами. Гитлеровцы решили начать против партизан крупномасштабную военную операцию.
К началу февраля 1944 года они выделили небывалые до этого силы: полторы тысячи отборных матёрых убийц при поддержке танков и артиллерии были стянуты к позициям, занимаемым бойцами и командирами 4-й бригады партизан, которой командовал Христофор Чусси. Если говорить о современных населённых пунктах, то это – сёла Доброе, Заречное, Партизанское Симферопольского района.
О том, какое значение имела для гитлеровцев предполагаемая вожделенная победа, свидетельствует тот факт, что ударной силой операции становились исключительно немецкие подразделения. Союзники – румыны и местные предатели должны были по плану осуществлять лишь прикрытие действиям главных карательных сил. А ведь раньше всю «чёрную работу» немцы предпочитали «возлагать» на плечи своих «младших братьев» по насилию и разбою…
Партизанская разведка и помощь подпольщиков сыграли огромную роль в предстоящем сражении. Упреждая намерения врага, Чусси своевременно выдвинул к разорённому Бешую боевые группы 6-го (командир Николай Дементьев, комиссар Андрей Сермуль) и 7-го (командир Гвоздев) отрядов. А 7 февраля в район предстоящих боевых действий прибыл командир Южного соединения партизан Михаил Македонский.
И вспыхнул бой, Бешуйский бой…
7 февраля, после артподготовки со склонов горы Белая, из Саблов (Партизанское), из Бешуя каратели двинулись в лес. Их задача была предельно проста: прорвать оборону партизан, окружить их и уничтожить. Как впоследствии оказалось, задача эта была заведомо невыполнима.
Да, силы были явно не равны. Народных мстителей было в три раза меньше, чем фашистов. О превосходстве в вооружении и говорить нечего. Казалось бы, всё сулит немцам на этот раз лёгкую победу. Но…
Зная о планах карателей, командованием партизан был разработан план контроперации.
Первоначально всё шло, казалось бы, по педантичным расчётам немецких штабистов. Против партизан двинулись не только пехотинцы, но и лёгкая бронетехника с полевой артиллерией. Их продвижение поддерживала дальнобойная артиллерия, позиции которой расположились на горе Белая. Действия карателей корректировал самолёт-разведчик.
Однако упорное сопротивление партизан заставило немецкое командование бросить в бой преждевременно все свои резервы. Врагу ценой больших потерь удалось оттестнить 7-й партизанский отряд с занимаемых им позиций, овладеть развалинами Бешуя и захватить господствующую над окружающей местностью высоту 499, разместить на ней несколько огневых точек.
Накал боя достиг своего апогея. Возникла непосредственная для партизан угроза: каратели готовились оттеснить основные силы 4-й бригады к горному хребту Абдуга, куда уже начал отход 6-й партизанский отряд. А это означало бы окружение партизан. Но всё решил дерзкий контрудар группы партизан во главе с Василием Кочкарёвым на господствующую высоту.
Вот как описывает то, что произошло, один из участников памятного боя:
«Вася Кочкарёв, командир группы, впереди, мы за ним. Нас скоро обнаружили: высота голая, скрыться некуда. Тогда Кочкарёв вскочил, схватил пулемёт «шкода» и давай бить по врагам. Прижал их к земле, и мы проскочили чуть ли не до половины. Но тут со стороны ударил пулемёт, мы его раньше не приметили, меня ранило, а Васю насмерть. Лежим, думаем, конец. Хорошо, что командир отряда поднял другую группу и поспешил нам на помощь. Тут его ординарца Васю Гнатенко убило пулей навылет. Но высота наша, два пулемёта взяли. Фрицев побили, остальные убежали».
Всё это вызвало замешательство в рядах неприятеля. Его воинственный пыл резко охладел.
Однако на следующий день каратели продолжили операцию. Они решили, несмотря ни на какие потери, покончить с партизанами. Но вышло всё с точностью до наоборот. Немцы начали наступления к месту слияния рек Альма, Коса и Мавля. И вот здесь-то и сработал план партизанской контроперации. Манёвр противника был окончательно разгадан, так же, как и чётко были подсчитаны его реальные силы.
Народные мстители намеренно пропустили врага в лес, отступив на заранее подготовленные позиции. Ничего не подозревающие каратели добровольно шагнули в подготовленную им могилу. Втянувшись в узкую долину вдоль русла реки Сухая Альма и далее, к уже упомянутому хребту Абдуга, гитлеровцы попали в «огненный мешок».
К этому времени вражеские артиллерийские батареи, обеспечивающие поддержку своим наступающим частям, были уничтожены. Главные неприятельские силы были атакованы партизанами, занявшими склоны долины.
Начались бои и в самом Бешуе, переходя, порой, в отчаянные рукопашные схватки. Это был переломный момент сражения. Неся огромные потери, каратели начали поспешный отход вниз по течению Алмы. Но и здесь партизаны, зайдя врагу в тыл, перекрыв дорогу Бешуй – Саблы, нанесли немцам сокрушительный удар. Две красные ракеты в зенит, пущенные по приказу партизанского командования, стали сигналом к переходу в общее наступление против деморализованных карателей.
В последующие два дня враг вновь пытался перейти в новое наступление. Но как он был непохож на тех самоуверенных вояк, которые за несколько дней до этого пришли в партизанский лес! Теперь немецким офицерам приходилось поднимать в атаку своих разуверившихся во всём солдат чуть ли не под дулом пистолета. Но всё было зря. Исход боя был уже решён.
С позором и невосполнимыми потерями каратели к исходу 11 февраля убрались из леса.
Вот как отзывался о прошедшем бое спустя много лет командир партизан Николай Дементьев, отряд которого особо досаждал врагу:
«Мы не могли отступить ни на шаг. Это наша, крымская, советская земля. А неподалёку, в долине рек Коссе и Мавля, были гражданские лагеря нашей бригады, наши земляки, ушедшие из уничтоженных врагом сёл, наши родные, раненые друзья, женщины, дети. Мы должны были стоять насмерть, чтобы не допустить прорыва фашистских карателей в тыл. И мы выстояли тогда. Пять дней продержались. Победили. Фашисты потом в Симферополе полтысячи гробов заказали. Гитлеровцев было больше, но на нашей стороне — правда, Родина. Тем и сильны».
Да, это был полный разгром. Только убитыми фашисты потеряли не менее 480 человек. Судя по тому, что «груз 200» с телами многих из них был эвакуирован для погребения в Германию по воздуху, можно судить, что это были не простые гренадёры, а «заслуженные обер-палачи». Раненых так же насчитывалось порядка 350 человек.
Кроме того, партизаны захватили 27 пленных, а также большое количество оружия, боеприпасов, амуниции и прочего военного имущества. Потери же народных мстителей составили 18 человек убитыми и 35 ранеными.
Верно сказал Суворов, что воюют не числом, а умением.
Само немецкое командование, понимая всю полноту своего позора, пыталось оправдаться в поражении тем, что вело бои не с партизанами, а с «регулярными частями Красной армии, с крупным воздушным десантом». Абсурдность этой версии более чем очевидна.
Более они не предпринимали попыток «генерального наступления против партизан. Для этого уже не было сил, а партизанский лес внушал захватчикам суеверный ужас. Да и времени не было отпущено историей. 8 апреля 1944 года советские войска начали Крымскую операцию, которая привела к тому, что месяц спустя жалкие остатки вражеской группировки в Крыму сложили оружие.
Но нельзя забывать, что именно Бешуйский бой стал как бы прологом к освобождению нашего полуострова от фашистской оккупации, продолжавшейся два с половиной года.
