В нынешнем году Военно-Морского Флота России коснулся целый ряд серьезных изменений, осуществляемых в ходе формирования «нового облика» Вооруженных Сил. Перемены коснулись и Черноморского флота. В значительной мере они обусловлены нормализацией российско-украинских отношений. О настоящем и будущем флота размышляет советник начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации адмирал Игорь Владимирович Касатонов (на фото), который ответил на вопросы нашего корреспондента.
— Товарищ адмирал, в наше время принято некоторым датам и событиям придавать символизм, намеренно вкладывая в них определенный смысл. Так, недавно общественное внимание на Украине было направлено на «100 дней» нахождения у власти президента Виктора Януковича. Затем соответствующий интерес как специалистов, так и общественности вызвали «100 дней» работы правительства Николая Азарова. Исходя из принципа «100-дневной символичности», мы можем обратить внимание на «первую сотню» дней, прошедших после ратификации так называемых Харьковских соглашений, в соответствии с которыми пребывание Черноморского флота на украинской территории продлено до 2042 года. Можно ли в этой связи уже сегодня дать какие-то оценки процессу урегулирования еще недавно острой флотской проблематики? Ощутимы ли перемены? Что ожидает южный флот России?
— Конечно, сто дней — это не тот срок, который бы позволил на основе анализа прийти к каким-то глобальным умозаключениям. С другой стороны, в историческом контексте такой промежуток времени вполне может вместить в себя события, впоследствии оцениваемые как судьбоносные для целых стран и народов. Достаточно вспомнить, к примеру, о том, что произошло в СССР в течение примерно ста дней, прошедших с третьей декады августа до декабря 1991 года. Поэтому, оценивая период действия Харьковских соглашений, заключенных президентами России и Украины 21 апреля с.г. и ратифицированных через неделю, я бы прежде всего отметил два момента.
Первый: практически одномоментно снята острота флотской проблематики. Можно сказать, что устранен перманентный раздражитель, мешавший нормальному развитию российско-украинских отношений. Добрая воля и прагматизм, продемонстрированные президентами Д. Медведевым и В. Януковичем, радикально повлияли на общественно-политическую атмосферу. Напряженность, основанная на недоверии к России, была устранена. Как следствие, появилась возможность для развития межгосударственных отношений по различным направлениям, включая вопросы обеспечения безопасности, взаимодействия в военно-технической сфере и отраслях оборонно-промышленных комплексов двух государств.
Второй момент: созданы условия для нормального функционирования Черноморского флота. К сожалению, с подписанием в 1997 году «Большого» российско-украинского договора и базовых соглашений по флоту в полной мере флотская проблема не была разрешена. И, кстати, об этом уже тогда говорили. Некоторые положения подписанных документов были прописаны нечетко, они были сырыми. Тем не менее на тот момент это был прогресс — мы вышли из тупика затянувшегося флотораздела, надо было двигаться вперед.
Также известно: после этого относительно быстро Киев и Москва должны были выработать и подписать более двадцати соглашений, которые конкретизировали бы целый ряд положений, позволявших флоту в полном объеме решать свойственные ему задачи. Более того, украинская сторона, согласно заключенным договоренностям, брала на себя обязательство создать условия для нормального функционирования Черноморского флота. Но, как известно, произошло обратное.
Сначала Киев затягивал процесс ратификации достигнутых соглашений. И уже на этом этапе стали проявляться признаки стремления ряда влиятельных политических сил по-своему интерпретировать и даже дезавуировать как конкретные пункты подписанных документов, так и в целом свести к нулю их действенность. А вскоре, несмотря на наличие механизма возможной пролонгации соглашений, официальный Киев в лице высокопоставленных чиновников и известных общественных деятелей стал активно заявлять о том, что ЧФ обязательно уйдет в 2017 году. Более того, с приходом к власти «оранжевых» четко обозначилось стремление выдавить флот из Крыма досрочно. Между тем в действовавших документах, несмотря на их известную неполноценность, было четко сказано: флот базируется до 2017 года, а не обязуется уйти к этому сроку. Ни слова не было сказано и о том, что к 2017 году он должен подготовиться к выводу на российскую территорию. Таким образом, практически всем стало очевидно: Киев будет усиливать прессинг, а флот для него — лишь благоприятный повод к наращиванию конфронтации с Москвой. С другой стороны, было понятно: при смене властной украинской элиты ситуация может измениться. Что, в сущности, и произошло. С избранием президентом Украины Виктора Андреевича Януковича, заключением в Харькове новых соглашений, наш Черноморский флот получил, наконец, возможность действовать в благоприятных условиях. Как следствие — созданы условия для выработки планов по развитию флота, модернизации его сил.
За прошедшие сто «символических» дней уже многое сделано. Прошли российско-украинские военно-морские учения «Фарватер мира-2010», состоялся ряд рабочих встреч, переговоров между министрами обороны двух стран, Главнокомандующим ВМФ России и командующим ВМС Украины. Активизировались контакты в области военно-технического сотрудничества, в сфере ОПК, в т.ч. между судостроительными отраслями. Российская Объединенная судостроительная корпорация проявляет заинтересованность в организации тесного взаимодействия с судостроительными заводами Украины. Хорошо известно: именно на верфях Николаева построена значительная часть крупнотоннажных кораблей для ВМФ СССР, в том числе входящих и сегодня в состав Черноморского флота. Хороший фон для перспективной работы создают заявления, сделанные с обеих сторон на самом высоком государственном уровне. Так что впереди — перемены, хочется надеяться, что скорые.
— Из сообщений средств массовой информации стало известно: до 2020 года для Черноморского флота будет построено 15 кораблей различных классов, в т.ч. фрегаты, корветы, подводные лодки. Учитывая то, что за последние 20 лет силы флота корабельным составом, за редким исключением, не пополнялись, перспектива прихода новых кораблей радует. Между тем существующий корабельный состав как морально, так и фактически устарел. Это — флот, задуманный и построенный во времена Л.И. Брежнева и даже Н.С. Хрущева. В этой связи некоторые военные эксперты выражают сомнение в том, что предпринимаемые меры по обновлению флота адекватны как уровню существующих проблем, так и стоящим перед флотом задачам…
— Флот «нового облика» — это проблема многосторонняя и многогранная. Его создание должно осуществляться, как представляется, на основе трех параметров.
Первый: сочетание комплекса стоящих перед Россией как Великой морской державой задач и существующих современных вызовов и угроз. Второй параметр — это учет как отечественного, так и мирового опыта создания и применения державной морской мощи. Третье — эффективное использование в интересах флота существующего материально-технического потенциала и финансово-экономических возможностей страны.
На основе даже краткого анализа содержания этих параметров мы придем к выводу: на сегодняшний день в отношении Военно-Морского Флота России мы не имеем четкой концепции. Как известно, основополагающими документами в военно-морской сфере в нашей стране являются утвержденная Президентом 27 июля 2001 г. «Морская доктрина Российской Федерации на период до 2020 года» и «Основы политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности до 2010 года». Очевидно: с момента выработки этих документов прошло уже десять лет, необходимы как их дополнение, так и пересмотр, в т.ч. прием «Основ политики…» на очередной период, т.к. срок действия предыдущего документа уже по сути истек.
К сожалению, первое десятилетие XXI века выявило несоответствие существующим реалиям ряда концептуальных взглядов, сделанных деклараций. Нынешний век действительно является Веком Мирового океана. Ведущие державы мира обращают свои взоры именно в океан — как на его просторы, так и на шельф. Бурно развиваются и военно-морские флоты. И в этом отношении Россия явно отстает. Это касается как доктринальных положений, так и практики использования сил, их состава, круга решаемых задач.
На мой взгляд, наиболее актуальным является уже двадцать лет волнующий нас вопрос: «Каким быть Флоту России?» Соответственно, каким быть Черноморскому флоту? К сожалению, сегодня не прослеживается стремление публично поставить эти вопросы и попытаться на них ответить.
Морякам старших поколений памятно непростое время второй половины 50-х — начала 60-х годов прошлого века. Тогда из состава флота было немало выведено, казалось бы, способных служить и служить кораблей. По этому поводу до сих пор идут споры. Мне думается, что тогда решения и меры государственного руководства все-таки были оправданны. Ведь, по большому счету, строившиеся тогда крейсера пр. 68бис, эсминцы пр. 56, сторожевые корабли пр. 50 и т.д. были кораблями уже «прошлой войны». Подумайте, смогла бы эскадра из вышеназванных кораблей (без ракетного оружия на борту) реально противостоять вероятному противнику, имевшему боевой опыт применения реактивной палубной авиации в войне в Корее? Что тогда происходило у нас? Под нож шли старые линкоры, прекращалось строительство кораблей послевоенных проектов. Но одновременно с этим реализовывались кораблестроительные программы, в результате чего мы к 70-м годам создали полноценный, сбалансированный океанский флот. Подчеркну: флот конкурентоспособный, хотя многое, в т.ч. его авианесущая составляющая, находилось на начальном этапе развития. Как раз в то время флоту был придан мощный импульс развития.
История дала нам шанс, но, увы, он был упущен в 90-е годы. В то же время наши геополитические конкуренты не дремали. Флоты ведущих мировых держав вышли или энергично выходят на новый качественный уровень. При этом их корабельный состав остается многочисленным. И эта тенденция сохраняется. Таким образом, перед нами стоит задача прорыва. Сможем ли мы его осуществить?
В данном случае нужно все просчитать, в т.ч. сопоставить желаемое и возможное…
— А занимается ли этим кто-то?
— Взвешенные мнения о настоящем и будущем флота есть, выработаны и конкретные предложения. Но для их воплощения нужны как политическая воля, так и властные решения.
О том, что Черноморский флот будет пополнен новыми надводными кораблями и подводными лодками, уже известно. Но здесь, действительно, нужно действовать более оперативно и активно. Два-три фрегата, которые в перспективе могут пополнить флот, очевидно, не смогут существенно повлиять на рост его боевых возможностей. Но их приход позволит сохранить черноморскую школу подготовки, обучения кадров и мореплавания.
Моряком становятся только в море, в дальних походах. С сожалением вынужден констатировать: действующие офицеры флота, в т.ч. командирского звена, в уровне своей подготовки, как с точки зрения практических навыков, так и в области теории и тактики, уступают морякам 70-80-х годов. В этом я неоднократно убеждался, бывая на флотах, а также в процессе работы с выпускниками Военно-морской академии — в этом году я входил в состав Государственной аттестационной комиссии. И, увы, отмечаемые негативные моменты закономерны.
В учебно-боевой деятельности мы сегодня зачастую ограничиваемся минимумом. Раньше, если помните, был призывный лозунг: «Исключить из боевой подготовки упрощенчество и послабления!». Нынче он забыт. Более того, в боевой подготовке — и не только в ней — происходит скатывание к примитиву. Я уж не говорю об использовании новых технологий в обучении. Точнее, об их отсутствии.
Поверьте, сказанное — не ностальгия по временам, «когда мы были молодыми». Это — попытка дать объективную оценку происшедшему и происходящему.
— Но ведь надо же что-то делать, менять…
— Безусловно. Но, повторю, делать это нужно комплексно и — на научной основе.
На мой взгляд, вполне оправданно создание новой структуры управления войсками путем формирования оперативно-стратегических командований, позволяющих эффективно решать задачи в составе межвидовых группировок. Кстати, четверть века назад были определены стратегические направления, в Юго-Западное включились силы ЧФ, штаб ЮЗН находился в Кишиневе. Флот тогда действовал по единому замыслу, во взаимодействии с силами военных округов, других объединений. Сегодня вновь пришло понимание: флот будет решать задачи в составе разновидовых группировок. Необходимость этого наглядно продемонстрировали события августа 2008 года. Флот будет взаимодействовать с войсками нынешнего Северо-Кавказского военного округа, других формирований.
В этой связи особо отмечу: на характер выполнения Черноморским флотом задач существенное влияние оказывают происходящие геополитические изменения. Так, например, сегодня мы все чаще говорим о специфике Черноморско-Каспийского геополитического пространства. Раньше Черное море и Каспий разделял Кавказ, теперь он их объединяет, формируя единое целое. Потому и группировки ВМФ здесь должны действовать под единым руководством. Это позволит эффективно распоряжаться имеющимся потенциалом. Тем более что к традиционно решаемым флотом задачам добавились новые. Они определяются в том числе неослабевающей напряженностью на Кавказе, ростом числа и объемов энергопотоков в регионе, перспективой разработки шельфа в северо-западной и северо-восточной частях Черного моря, подготовкой к проведению Олимпиады-2014 в Сочи и др.
Исходя из необходимости повышения военно-морского присутствия России в Восточном Средиземноморье и в районе Африканского Рога, постоянной демонстрации Андреевского флага в международных водах, очевидна необходимость значительного укрепления такой флотской составляющей, как корабли дальней морской и океанской зоны. Первым шагом в этом направлении является перевод на ЧФ с Балтики сторожевых кораблей «Ярослав Мудрый» и «Неустрашимый». За ним последует второй шаг — приход новых фрегатов.
Фрегат — это многофункциональный корабль. Комплексы его оружия создаются по модульному принципу. Таким образом, сам корабль будет использоваться как платформа-носитель, предназначенная для различных по объему и направленности задач. К слову, принцип многофункциональности становится приоритетным в ряде флотов. В частности, в ВМС США уже начато строительство так называемых литоральных кораблей, которые предполагается активно использовать в прибрежных районах и закрытых бассейнах. Обладая «длинной рукой» — дальнобойными сверхзвуковыми ракетами, такие корабли вполне смогут конкурировать с «классическими» крейсерами и другими надводными кораблями большого водоизмещения. Думается, и Российский флот будет развиваться в этом же направлении. В свою очередь это потребует радикальных изменений организации, управления, системы обеспечения корабельных соединений.
Таким образом, уже сейчас необходимо вести разговор о флоте будущего. К сожалению, мы по-прежнему зачастую оперируем понятиями, присущими флоту вчерашнего дня. Но уже давно назрели системные изменения. И они будут — иначе Россия останется без военного флота.
— Общеизвестно: судьба Черноморского флота неразрывно связана с судьбой Севастополя. Очевидно: Харьковские соглашения по флоту отразятся и на перспективах города русской славы.
— Это вполне естественно и даже закономерно. Раньше как настоящее, так и будущее города определялось флотом. Без командующего ни одно из более или менее существенных решений по городу просто не могло быть принято. Руководители Крыма и Севастополя являлись членами Военного совета флота, соответственно представители командования ЧФ входили в руководящие партийные, советские, исполнительные органы Украины, Крымской области (в последующем — автономии), Севастополя. После 1991 года эта система, в том числе определяющая механизм принятия и реализации властных решений, была разрушена. Флот перестал участвовать даже в режиме наблюдателя в представительных и административных органах.
Понятное дело: Севастополь сегодня находится под украинской юрисдикцией. Поэтому, к примеру, в местные органы власти — районные и городской Советы — черноморцы не могут избираться. В то же время голоса черноморцев и членов их семей — а это десятки тысяч человек — должны учитываться, с их интересами необходимо считаться. Отказ от учета взглядов и мнений социально активных людей, связанных с флотом, — заведомо ущербная практика. В конечном счете она привела к тому, что на рубеже веков, в начале нынешнего десятилетия, в городе, прежде всего во властных структурах, флот фактически списали со счетов — ни в одном из программных, перспективных документов упоминания о том, что Севастополь является главной базой флота, не было и пока нет. В то же время не состоялось превращение Севастополя ни в Сингапур, ни в Монте-Карло. Между тем промышленный и научно-интеллектуальный потенциал Севастополя уверенно деградировал.
К счастью, пришло осознание непреложного факта: Черноморский флот не может полноценно существовать без Севастополя, как и город без флота не сможет сохранить ни своего лица, ни своей сущности. Харьковские соглашения и практические меры, предпринятые в их развитие, свидетельствуют о том, что «флотская ниша» и в перспективе будет определять будущее Севастополя.
32 года — с 2010-го по 2042 год — срок немалый. Он позволяет заниматься не только оперативным, но и стратегическим планированием развития города. Эта работа уже начата, о чем свидетельствуют как итоги визита в Крым и Севастополь мэра Москвы Ю. Лужкова, так и директивные указания Президента Д. Медведева. Но, как мне представляется, реальное воплощение в жизнь замыслов определяется все-таки людьми, находящимися у власти непосредственно на месте.
Как известно, на 31 октября в Украине назначены выборы в местные властные органы. К сожалению, пока нет закона, четко закрепляющего статус Севастополя как города особенного, со своей спецификой. И в этой связи именно от того, за кого проголосуют севастопольцы, во многом и зависит учет интересов флота и его людей. Можно сказать, что для Севастополя особое значение приобретает субъективный фактор. Это тем более важно, что горожане своего мэра напрямую избирать не могут. Таким образом, и в этой выборной кампании присутствует интрига, завязанная на флотскую проблематику.
Насколько флотская тема прозвучит в предвыборных программах? Ведь избирателей волнует будущее севастопольского судоремонта, деятельности предприятий Черноморского флота. Их состояние беспокоит людей, как болеющих за флот, так и переживающих за свое будущее. И это объяснимо: за 2009-2010 годы на ЧФ сокращено более 2100 должностей гражданского персонала. А это по любым меркам для 400-тысячного Севастополя немало. О чем это свидетельствует? Без надежного взаимодействия руководства флота и города социально-экономических проблем разрешить не удастся. И для этого нужен надежный, эффективный механизм обмена информацией и учета мнений. Думается, и новый состав представительного органа, и городская администрация это учтут.
К слову, этому может способствовать назначение на должность командующего Черноморским флотом вице-адмирала Владимира Ивановича Королева. Кстати, и в ВМС Украины новый командующий. Так что, можно сказать: на флотах сохранен кадровый баланс, причем на паритетном принципе. Таким образом, новый этап в истории города и флота, определенный Харьковским соглашениями, связан с началом работы новых людей, которые или уже пришли, или придут в ближайшее время. Их не отягощает груз выстраивания отношений в непростой предшествующий период. Они могут действовать смело и инициативно.
— Игорь Владимирович, с легкой руки журналистов продление срока базирования ЧФ в Севастополе и Крыму названо «проектом на 50 лет» — отсчет ведется с 1992 года, когда благодаря именно вашей позиции Черноморский флот был сохранен для России, а процесс флотораздела приобрел цивилизованные формы. Хорошо известно: за это на адмирала И. Касатонова в течение длительного времени обрушивался вал многолетних нападок, обвинений и претензий. Причем не только со стороны Киева, но и от ряда представителей российской властной элиты. Но время доказало вашу правду, выверенность вашей аргументации и верность действий. Сегодня Черноморский флот решает задачи как в интересах России, так и Украины, всего Содружества. Более того, как раз базирование флота на украинской территории и обеспечило возможность прорывных решений в целом в российско-украинских отношениях. Это касается и «газовой» сферы, и различных отраслей экономики, и гуманитарной сферы. Таким образом, можно сказать, что именно вы стояли у истоков налаживания прагматичных межгосударственных отношений, и украинская сторона многим обязана лично вам, хотя кое-кто — и не только в Киеве — до сих пор считает вас, мягко говоря, «главным оппонентом», а кто-то, наоборот, считает вас Героем и России, и Украины. Ведь, как говорится, результат налицо…
— Недавно я услышал такую шутку: благодаря адмиралу Касатонову, проявившему прозорливость будучи командующим флотом, сегодня Украина получила финансово-экономический выигрыш в десятки миллиардов долларов. За это, действительно, можно дать и Героя…
— Как известно, Игорь Владимирович, в каждой шутке есть доля истины…
— Я, конечно, далек от утверждения, что исключительно благодаря мне осуществлен «проект на 50 лет». В то же время хотел бы отметить: и будучи командующим Черноморским флотом, и являясь первым заместителем Главнокомандующего ВМФ России, и в дальнейшем я исходил из объективно существующих интересов Отечества. Все, что делалось в направлении сохранения Черноморского флота и морской мощи державы, реально отражало потребности как России, так и Украины. Уверен: это понимали не только здравомыслящие политики, но и народы наших стран. Именно поэтому, несмотря на резкие высказывания даже президентов Украины, постоянные нападки прессы, я никогда не объявлялся персоной нон-грата.
Всегда существовали рабочие и даже дружеские связи с людьми, занимавшими высокие должности и в государственных, и в силовых структурах Украины. Неоднократно бывая в Севастополе — родном мне и любимом городе, я всегда встречался с руководством городской госадминистрации, городского Совета, ветеранской общественностью, представителями культуры, научных кругов. Мы обсуждали существующие проблемы, ряд которых удалось разрешить. Я всегда знал и знаю, чем и как живут город и флот.
Действительно, в этом контексте и можно утверждать: Касатонов приложил руку к нормализации российско-украинских отношений. Кстати, в начале апреля с.г., за две недели до заключения Харьковских соглашений, как спецпредставитель министра обороны России я побывал в Киеве, где провел ряд встреч, в том числе с министром обороны Украины. После этого буквально через день Михаил Брониславович Ежель приезжал в Москву…
— Таким образом, в вашей «зоне ответственности» как советника начальника Генерального штаба ВС РФ по-прежнему на первом месте находится Черноморский флот?
— Можно и так сказать. Но, кроме черноморской проблематики, в центре моего внимания находятся и другие вопросы. Их немало. К примеру, только за последнее время я совершил длительные рабочие поездки в Санкт-Петербург, Новороссийск, Владивосток. В Санкт-Петербурге я работал в составе Государственной аттестационной комиссии в ВМА им. Н.Г. Кузнецова, побывал на судостроительных заводах. В Новороссийской ВМБ решал инспекционные задачи, связанные с созданием системы базирования флота на Кавказском побережье. Будучи на Дальнем Востоке, имел возможность проанализировать итоги оперативно-стратегических учений «Восток-2010», побывал на борту ГРКР «Варяг» и флагмана Черноморского флота ГРКР «Москва». Полученная информация, собранные материалы дают богатую пищу для размышлений, выводов и предложений.
Как известно, в процессе проводимых реорганизации и оптимизации системы военного управления упразднены должности советников министра обороны, в сферу деятельности которых входил Военно-Морской Флот… Так что работы хватает.
— Успехов вам, товарищ адмирал! Благодарим вас за любезно предоставленную возможность встречи с вами и за интересную беседу. Ждем вас в Севастополе!
