ИСПОЛНИЛОСЬ 100 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ КЛАССИКА РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ, КОТОРЫЙ СРАЖАЛСЯ ЗА РОДИНУ ДО ПОСЛЕДНЕГО ПАТРОНА И ДО ПОСЛЕДНЕГО СЛОВА
Генерал Бессонов, прихрамывая, шел по позициям.
— Одни убитые, товарищ командующий, — доложили ему.
— Должны быть, — настаивал Бессонов. – Стреляло же орудие.
— В живых никого, товарищ командующий. – опять убеждали его.
— Должны быть, хотя бы один, — твердил генерал.
Живые нашлись. Много живых. Семеро…
Каждому из них генерал вручил орден Красного Знамени. Его поздравительная речь была короткой и честной: «Всё, что могу. Спасибо вам. Всё, что могу. Всё, что могу лично. Спасибо».
Когда генерал ушел, один из бойцов, Уханов, предложил: «Ну что, братцы, надо обмыть ордена как положено, а?»
Он налил в котелок водки из фляги, раскрыл коробочку с орденом Красного Знамени и, вроде кусочек сахару, двумя пальцами опустил его на дно, затем проделал то же самое с орденами товарищей.
Котелок пошел по кругу: «За то, что живые мы! За то, что наши немцев жиманули, за то, что чёрта лысого им вышло, за победу, братцы!»
Когда я впервые увидел «Горячий снег», мне было, наверное, лет семь, и эта сцена с первого раза навсегда врезалась мне в память. В последний раз я посмотрел его вчера, накануне столетия со дня рождения Юрия Васильевича Бондарева, который написал не только роман «Горячий снег», но и сценарий к экранизации.
Помню, однажды, когда по телевизору шла эта картина, в комнату зашел дед. Он не очень любил военные фильмы, предпочитал «В мире животных» и «Клуб кинопутешествий». Но тут сел в кресло и досмотрел до конца. А потом молча пошел на кухню, молча налил пол граненого стакана водки и так же молча выпил, закусив селедкой иваси из жестяной банки, напоминающей барабан пулемета Дегтярева.
«Горячий снег» — о Сталинградской битве. Дед тоже был там, в этом аду.
«Горячий снег», «Батальоны просят огня», «Последние залпы»… Произведения Юрия Бондарева принадлежат к тому явлению, которое литературоведы называют лейтенантской прозой. Может быть, это самые правдивые книги о Великой Отечественной. Их авторы, Юрий Бондарев, Виктор Некрасов, Григорий Бакланов, Василь Быков, Константин Воробьев, Виктор Курочкин знали, о чем пишут.
Это настоящая, большая, очень большая литература, до конца пока так и не оцененная.
Юрий Бондарев сражался за Родину не только до последнего патрона, но и до последнего слова. В 1991-м, накануне распада Союза, он подписал «Слово к народу».
«Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии, — писали его авторы. — Что с нами сделалось, братья? Почему лукавые и велеречивые властители, умные и хитрые отступники, жадные и богатые стяжатели, издеваясь над нами, глумясь над нашими верованиями, пользуясь нашей наивностью, захватили власть, растаскивают богатства, отнимают у народа дома, заводы и земли, режут на части страну, ссорят нас и морочат, отлучают от прошлого, отстраняют от будущего — обрекают на жалкое прозябание в рабстве и подчинении у всесильных соседей?»
В 1994-м тогдашний президент России Борис Ельцин вздумал вручить Юрию Бондареву орден Дружбы народов. И кто только надоумил Бориса Николаевича на это?
Кавалер двух медалей «За отвагу», герой Социалистического труда Бондарев публично отказался принять награду из рук человека, уничтожившего страну, за которую писатель воевал.
Ровно восемьдесят лет назад в такие же мартовские дни Юрий Бондарев освобождал Украину от фашистов.
Ищу на «Подвиге народа» наградные листы писателя-фронтовика.
Читаю.
30 марта 1944 года противник, стремясь вернуть Каменец-Подольск, перешел в контратаку при поддержке танков. Товарищ Бондарев встретил немецкие танки и пехоту огнем своего орудия с открытой огневой позиции. Один танк был подбит и пехота рассеяна. Контратака противника была отбита…
«Горячий снег» — о Сталинградской битве, но и о… Крыме тоже. «В парке Чаир распускаются розы, в парке Чаир расцветает миндаль…», — поет в самом начале фильма один из его героев, владивостокский моряк Нечаев.
А в другом эпизоде бойцы рассматривают трофейный альбом немецкого офицера. На одной из фотографий фашист позирует на фоне памятника адмиралу Корнилову в Севастополе, на другой — на фоне Ласточкиного гнезда в Ялте.
Нечаев спрашивает:
— Уханов, ты в Крыму был?
— Не успел, — отвечает тот.
— Я тоже не был.
— Немцы сейчас там, вина наши жрут.
— Вот война кончится, все в Крым и поедем, – подает голос еще один герой картины.
6 марта 2014 года Юрий Бондарев подписал обращение Союза писателей России к Президенту и Федеральному Собранию, в котором выражалась поддержка действиям в отношении Крыма и Украины.
«Совершив руками фашиствующих молодчиков государственный переворот в Киеве, деструктивные силы Запада перешли в открытое наступление на главный нравственный итог Второй мировой войны – на запрет и осуждение идеологий фашизма и нацизма, — говорилось в документе. — У каждого в нашей стране есть пострадавшие и погибшие в пламени Отечественной войны, и мы не можем спокойно смотреть, как разрушаются и уничтожаются памятники воинам—освободителям Украины и Европы от нацизма, как вместо них возводятся в национальные герои Бандера, Шухевич и все те, кто зверски уничтожал поляков, евреев, русских и украинцев, борцов с фашизмом.
Никакие экономические санкции, никакая международная изоляция не опасны так, как реанимация коричневой чумы под видом «защиты свободы и демократии».
Юрий Васильевич Бондарев совсем чуть-чуть не дожил до 75-летия Великой Победы. Умер 29 марта 2020 года.
Уверен, будь писатель жив сейчас, ни секунды не сомневаясь поддержал бы проведение Специальной военной операции на Украине.
Обязательно выпью сегодня за него.
Не вина.
Водки.
Из фронтового котелка.
Весна. Уже совсем скоро в парке Чаир распустятся розы…
Фото из открытых источников
