Половина мира любит русских и ищет в них защитников; вторая половина – боится и ненавидит, и, как правило, боятся только так называемые «цивилизованные народы коллективного Запада», которые видят в русских опасных конкурентов, способных не только завоевать их и присвоить все их «имущество», но и разрушить всё, что они достигли.
Речь Посполитая, Швеция, Франция и Германия являются тому ярчайшими примерами — правда, западные пропагандисты и историки как-то скромно забывают упомянуть, что поляки и французы перед этим зачем-то захватывали Москву, шведы почему-то оказались под Полтавой, а немцы в 1941-м — снова около Москвы.
Тем не менее, агрессоры почему-то русские. Отсюда и все нападки на Россию с древнейших времен — сначала военные, а сегодня идеологические и экономические. Вообще, экономическая война – штука столь же древняя, как и война обычная, по крайней мере, ею пользовались ещё древние греки.
Антирусские санкции имеют весьма давнюю историю и прослеживаются аж с 1137 года, в исторических документах именно в этом году засвидетельствовано первое торговое эмбарго против русских — получается, что им исполняется без малого 900 лет. Наверное, надо отметить столь давнюю традицию попыток уморить голодом русских. Ганзейский союз немецких городов запретил продавать хлеб Великому Новгороду, когда в нём случился большой недород урожая ржи и в республике начался голод[1].
Впоследствии подобный запрет возобновлялся неоднократно. Во время затяжного голода, поразившего всю Русь, ливонский орденмейстер в марте 1437 г. запретил экспорт хлеба из Прибалтики на русские земли; он также объявил все ранее заключенные с русскими сделки аннулированными.
В 1443 г. такой запрет подтвердил ливонский гофмейстер. Эмбарго на торговлю продовольствием с Русью продержалось около 30 лет. Сведения о новых поставках хлеба в Новгород из западных стран относятся уже к концу XV в. Но опыт эмбарго как средства политического шантажа или давления прочно вошел в копилку западного политического инструментария.
Запреты на хлебную торговлю с Новгородом возникали еще не раз — например, в 1524 и 1527 гг. Ливония, чтобы вынудить Василия III принять выгодные для нее условия договора, запретила своим купцам ввозить рожь на Русь.
Формально Новгород не состоял в Ганзейском союзе, будучи при этом одним из его ключевых партнеров. Согласно договору, ганзейцы получали право свободной и по сути беспошлинной торговли в новгородских землях. В свою очередь через Новгород шла практически вся торговля между Западной Европой и остальной Русью.
О том, насколько жизненно важным для Ганзы было это сотрудничество, можно судить по событиям, случившимся после присоединения Новгородской республики к Москве. Отныне экономические контакты некогда суверенного города с зарубежьем определялись стратегией великого Московского князя Ивана III (см. иллюстрацию вверху).
В 1487 году между Ганзой и Москвой был подписан новый торговый договор, который был рассчитан на 20 лет. Однако 6 ноября 1494 года случилось событие, которое ошеломило и потрясло Ливонию и Германию, привилегии Ганзы были отменены, а сам двор заколочен.
Этот шаг московского князя хорошо сочетался с проводимой им внешнеполитической линией в целом: за год до этого шага Иван III подписал с Данией договор о совместных действиях против Литвы и Швеции, который подразумевал и поддержку Копенгагена в его непростых отношениях с немецкими балтийскими городами.
После закрытия Ганзейского двора балтийская торговля надолго захирела. Лишившись русского рынка, она постепенно утратила главенствующее положение, уступая место голландским, английским и французским купцам.
Торговые санкции получили название «эмбарго» (от исп. embargo — государственное запрещение на ввоз и вывоз иностранных товаров и ценностей). Средневековые санкции далеко не всегда были ответной мерой за нарушение международных соглашений; чаще всего это были меры, призванные путем давления добиться решения определенных политических задач.
Не могу не сказать, справедливости ради, что различного рода эмбарго, ограничения и повышения таможенных пошлин достаточно часто практиковались в Средние века не только против Руси. Вообще, испанское слово «эмбарго» в международный лексикон попало через англоязычную среду: во второй половине XVI в. Испания ввела санкции (эмбарго) против Англии и её товаров. В таком значении это слово использовалось, однако, ещё с конца XII века.
Папа Римский Александр III в 1179 году созвал Третий Латеранский собор, решения которого прямо запрещали торговлю с мусульманами, еретиками, евреями и прокаженными. Это решение подкреплялось и расширялось следующими папами, влияя на торговые маршруты в Средиземном море. Пожалуй, именно это и можно считать первым примером полномасштабных экономических санкций.
С присоединения Новгорода к Российскому государству деятельность уже первого русского царя Ивана Грозного начала вызывать озабоченность крупных европейских держав. Опасность проникновения России в морское пространство становилась вполне реальной: Ливонские войны могли принести выход России к Балтийскому морю. В результате в европейской политике XVI в. появился комплекс мер, который сегодня можно назвать термином «антироссийские санкции», а в то время он получил имя «меры против Московского царства».
Как яркий пример тогдашней русофобии приведу дело Ганса Шлитте — немца, которого Иван Грозный отправил для найма специалистов в Европе. Из набранных Шлитте 300 человек ни одному не позволили добраться до России, а сам наниматель был казнен. Запрет Ливонии на пропуск иностранных послов в Москву действовал вплоть до XVII столетия! Ивану Грозному пришлось договариваться с Данией, чтобы везти нанятых специалистов через это государство. А в 1561 году немецкая Ганза объявили блокаду английских кораблей, направляющихся в Россию.
Инициатором мер выступили практически одновременно несколько правителей и держав. Меры, предпринятые западными державами в далеком XVI веке, вполне можно назвать сегодняшним термином «информационная война».
Одной из первых «уток» информационной войны стали особые «Московские листки», где с изрядной долей фальсификации описывались быт и нрав московитов, природа и условия жизни. В 1561 г. в Европе выходит первый листок, описывающий русские события как «весьма мерзкие, ужасные, доселе неслыханные» (всего вышло 62 таких пасквиля, другого термина я назвать не могу).
Царя Ивана Грозного сравнивали с библейскими отрицательными персонажами, наделяя его всеми греховными качествами:
«…русские ‒ дикари, варвары и царь у них совсем ужас … у него минимум 50 жен, как в турецком гареме, турки не являются самой страшной угрозой Европе по сравнению с русскими».
Установлено, что вначале эти листки печатались в королевстве Польском, в дальнейшем, после 1569 года — в Речи Посполитой.
Цель выпуска этого издания — создание негативного облика малознакомой Европе державы, отвлечение торговцев от идеи проникновения в Россию, изоляция Российского царства как возможного конкурента в мировой морской торговле и сдерживание культурного и цивилизационного роста русского государства в интересах установившегося расклада западноевропейской политики.
Современный английский историк А. Тойнби писал:
«Давление на Россию со стороны Польши и Швеции в XVII веке … неминуемо должно было вызвать ответную реакцию. Временное присутствие польского гарнизона в Москве и постоянное присутствие шведской армии на берегах Нарвы и Невы постоянно травмировали русских, и этот внутренний шок подтолкнул их к практическим действиям … Понадобилось чуть более столетия, считая с подвигов Петра, чтобы Швеция лишилась всех своих владений на восточных берегах Балтийского моря, включая свои исконные земли в Финляндии. Что же касается Польши, то она была стерта с политической карты».
После появления Российской империи пыл Европы в санкциях против неё спал и дремал до начала XX века, когда США впервые ввели экономические санкции против России из-за еврейских погромов, которые, по убеждению «прогрессивных» американцев, устраивались русским правительством. США призвали всех своих коммерсантов прекратить любые торговые отношения с Россией».
В декабре 1904 года в своем ежегодном послании Конгрессу президент Теодор Рузвельт заявил, что Америка не может спокойно наблюдать за разгулом тирании и угнетения в других странах. Отдельного упоминания в речи Рузвельта удостоилась Россия, за которой президент внимательно наблюдал после Кишиневского погрома 1903 года, а также выразил негодование тому факту, что американским евреям не позволяют свободно перемещаться по России:
«Добиться от России разрешения для наших соотечественников-евреев свободно путешествовать по российской территории оказалось весьма трудной задачей».
В 1911 году США расторгли существовавший 80 лет торговый договор с Россией.
После революции в марте 1917 и Октябрьского переворота уже в декабре 1917 года США объявили о разрыве всех экономических отношений с Советской Россией. В течение 1918 года к ним присоединились все страны Антанты (Англия, Франция, Италия, Япония, Бельгия, Сербия), а в конце года добавились страны, потерпевшие поражение в мировой войне – Германия и её союзники.
В июне 1919 года Верховный Совет Антанты на Парижской конференции принял решение о полной экономической блокаде Советской России. Она вступила в действие 10 октября того же года, но продолжалась недолго. Уже 16 января 1920 года британский премьер-министр Ллойд-Джордж высказался о желательности возобновления торговых отношений с Советской Республикой. Уж слишком невыгодной оказалась для зарубежных предпринимателей экономическая блокада нашей огромной страны.
Окончательно санкции были сняты в 1925 году. При этом основную выгоду от санкций получил США. Так, импорт американских товаров в 1925 году был самым объёмным и значительно превышал европейский.
В 1925 году были введены новые санкции в отношении Советской России – так называемая «золотая блокада». Формальным поводом для нее стали обвинения в национализации иностранной собственности, сворачивание нэпа и разрыв действовавших концессионных соглашений.
Вследствие этого США, Великобритания, Франция и ряд других западных стран отказались торговать с СССР за золото и потребовали от России расплачиваться за продаваемое оборудование нефтью, зерном, лесом. С 1930-го года купить технологии и оборудование можно было только за зерно.
По мнению ряда историков и публицистов, всё это делалось с целью стимулирования протестных настроений у населения СССР. Засуха 1931 года ухудшила ситуацию, погубив значительную часть урожая, а закупить на Западе продовольствие было нечем из-за золотой блокады и отсутствия валюты в результате эмбарго. Итогом этой санкционной политики стал голод в СССР 1932 ‒ 1933 годов. Как тут не вспомнить 1137 год!
После Великой Отечественной войны, в которой мы были союзниками, в марте 1948 года министерство торговли США ограничило экспорт стратегических материалов, оборудования и вооружений в СССР и соцстраны Восточной Европы. В 1949 году эти ограничения были закреплены в Законе об экспортном контроле. Одновременно с этим по инициативе США был создан Координационный комитет по экспортному контролю (КОКОМ) для надзора за поставками товаров и технологий западных государств СССР и его союзникам.
Комитет разработал стратегию «контролируемого технологического отставания», согласно которой техника и технологии могли продаваться в социалистические страны не раньше чем через четыре года после их серийного выпуска.[Выделено мною]
Помимо этого были введены три списка товаров и технологий, поступление которых ограничивалось в СССР: первый — с полным запретом на экспорт, второй —с экспортом в ограниченном количестве и третий — без ограничений экспорта, но с контролем за их конечным использованием.
О нынешних санкциях я упоминать не буду; задача удушить экономику, отбросить страну в каменный век, расчленить Россию на ряд государств по образцу Югославии никогда не сходила с повестки дня коллективного Запада.
Заканчивая статью, с горечью в голосе и покрыв главу пеплом сообщаю: последнего ежа мы съели буквально вчера, информационную войну проиграли, самогона осталось до понедельника, доллары по 250 руб., экономика в клочья, и коврики из Икеи купить не могу.
Иллюстрация из открытых источников
[1] В XI — XVI веках Новгород из-за неурожаев периодически испытывал дефицит хлеба, чем не раз пользовались зарубежные купеческие гильдии. В ответ новгородцы блокировали поставки воска и древесины в Европу. Значимость воска в жизни Средневековой Европы была более чем значительна. Воск единственный у христиан материал, из которого можно изготавливать свечи для богослужения и культовых нужд. Сальные свечи на животном жире могли использоваться только для освещения жилых помещений. В конце XV века из Новгорода экспортировалось до 300 тонн воска в год.
