Позор современности

Константин РУБАНЕНКО

Сегодня уже давно никого не удивить такими обыденными и банальными картинами современности, как ежедневно встречаемые пожилые люди, просящие подаяния. И дело вовсе не в возрасте либо состоянии здоровья этих людей — а в самом восприятии нами происходящего. Уже давно чуждая боль не задевает нас. Как впрочем, не задевает и сегодняшнее плачевное состояние некогда бывших для нас святынями памятников героям Великой Отечественной войны. И хотя многие из них являются могилами, хранящими в себе останки героев советского народа, все же, проходя мимо загаженных и замусоренных обелисков, мы вновь и вновь ругаем власть.

Но давайте задумаемся: а правы ли мы, лишь перекладывая вину на кого-то другого, как будто очищая тем самым свою совесть, как бы цинично покупая в своем подсознании некую индульгенцию для оправдания своего равнодушия к происходящему. Прикрываясь маской критиканства и демагогии, мы ровным счетом ничего не пытаемся сделать, чтобы изменить ту страшную картину, с которой сталкиваемся ежедневно. Постепенно теряя связь с прошлым, мы прерываем цепь истории, обрекая себя и детей своих на вечно подавляемые муки совести.

В минувший вторник в одном из учебных заведений Бахчисарая активистами движения «Русское Единство» был показан документально-публицистический фильм, транслировавшийся недавно по российскому телеканалу НТВ, о состоянии памятников Великой Отечественной войны в Бахчисарайском районе. Больно и обидно было смотреть на страшную картину разграбленных могил советских воинов.

И самое страшное — это даже не то, что обезумевший за годы «незалежности» народ варварски выкорчевал практически весь цветной металл. По-настоящему страшно стало от того, что у нас украли самое святое — саму память, превратив наши сердца и души в очерствевшие сухари.

Примером тому, как ни жаль, — мой родной город Бахчисарай. Рабочий день. Время немного за полдень. По центральной улице старой части города, весело гогоча и привлекая к себе всеобщее внимание, в пьяном угаре, не спеша, шатаясь из стороны в сторону, прогуливаются двое мужчин. На одном из них надета старая советская шинель, голова другого, сжимающего в руках затертое до дыр советское знамя из красного бархата, увенчана каской солдата времен войны, с характерным пулевым отверстием на боку… Страшная картина.

Казалось, время повернуло вспять. Еще чуть-чуть — и из-за домов должны появиться немецкие оккупанты, под дулом автоматов заставившие так унижать достоинство и честь советских воинов. Но немцев нет. Есть только пьяные подонки, бессовестно, нагло и цинично надругавшиеся над памятью великих предков, ценою собственной жизни защитивших нас от страшной смерти.

Прохожие шарахаются в стороны: мужчины пьяны и омерзительны. Размахивая флагом, они пристают к прохожим. В глазах пожилых людей, видящих это, лишь боль и страх. Как низко пали мы, потомки великих воинов, освободивших мир от немецкой чумы, если мы спокойно допускаем это и списываем на состояние поклонников спиртного. И нет нам оправдания за это.

Прозрение приходит постепенно. Осознание позора давит на виски. Кровь начинает течь быстрее. День за днем усиливается стук совести о костяной панцирь уже давно очерствевшей души. Проблемы. Заботы. Деньги. Работа. И вновь и вновь мы находим весомые причины, чтобы не замечать, не видеть, не хотеть понимать, как низко мы пали, забыв о главном. О нашем долге перед ними — ушедшими и уходящими. Своею кровью заплативших за наш сегодняшний покой.

И может, лишь вспомнив страшную цифру — шестьдесят пять, мы наконец поймем, что дальше так нельзя. Нужно что-то менять. Менять свое отношение к проблеме. Они за нас отдали все, а на что мы готовы и способны ради памяти о них? Быть может хотя бы не дать ей исчезнуть вместе с ними….