Когда мы с женой расписались, долго снимали квартиры. Так получилось, что пришлось сменить три хозяина. Потом мне как молодому сотруднику милиции выделили одну комнату в трёхкомнатной квартире на три хозяина. На кухне стояло три керогаза и два детских горшка — для нашей маленькой дочки и такого же малого пацана, сына молодых супругов, живших в соседней комнате через такую тонкую стенку, что можно было слышать их дыхание.
Но мы были несказанно рады тому, что есть только нам принадлежащая комната, а также часть кухни и туалета. Ни душа, ни ванной в квартирах такой постройки не было. Простое двухэтажное здание на два подъезда по Первому Ново-Карантинному переулку. По-моему, эти здания когда-то были построены пленными немцами.
С нами жила женщина в летах, присматривавшая за дочкой, так как мы с женой работали.
Важно то, что у нас было в чём готовить и из чего кушать. Но самое главное, у нас была небольшая сковорода, которую достал замначальника по оперативной части Орджоникидзевского РОВД П.В. Латуненко. Под его непосредственным руководством началась в милиции моя оперативная деятельность.
Услышав как-то жалобу, что нам с женой не на чем жарить даже яичницу, он тут же потащил меня на рынок, расположенный в центре посёлка Аршинцево. Там он встретил, с его слов, «нашего» человека, которому дал задание во что бы то ни стало найти у продавцов любого вида сковороду. Мужик сказал, что он точно знает, у кого на рынке есть припрятанная сковорода, и тут же помчался её добывать.
Нам пришлось пошататься по рынку минут сорок. Зато наше долгое ожидание было вознаграждено получением мною новенькой сковороды. Рассчитавшись с шустрым мужиком, мы с Латуненко возвратились в райотдел. Секретарша, увидев моё приобретение, горько пожаловалась на то, что у неё дома такая старая сковорода, на которой нельзя ничего готовить, так как всё пригорает. Ей, бедной и одинокой женщине, проработавшей много лет в милиции, купить новую негде, так как эти чёртовы сковороды представляют большой дефицит.
В подтверждение своего неутешного горя она деланно зарыдала, шумно сморкаясь в белый с кружевами платочек, приговаривая, что никому она не нужна с её проблемами. Латуненко потребовал, чтобы она не распускала сопли, так как он достанет и ей самую громадную сковороду. Она счастливо чмокнула его в обе щеки и помчалась в свой кабинет.
И действительно, через неделю секретарша стала обладательницей большой тяжеленной сковороды. А моя сковорода до сих пор хранится в доме, хотя её заменили многие другие, изготовленные уже по новейшим технологиям.
ИЗ МЕБЕЛИ у нас было только самое необходимое: диван-кровать, кроватка дочки, раскладушка няни, стол, платяной шкаф и несколько стульев. Но как-то мы на отсутствие другой мебели болезненно не реагировали и не роптали на жизнь.
Меня раздражала только свисающая на проводах электрическая лампочка. На фоне белого потолка она выглядела печально и сиротливо. Лампочка без плафона или не в люстре напоминала мне квартиры-бомжатники, где при их посещении сразу же бросались в глаза голые лампочки, обильно засиженные мухами. Но что поделаешь? Как говорят, рад бы в рай, да грехи не пускают. В магазине по продаже электротоваров продавалась всякая электрическая мелочевка, но только не люстры.
НЕОЖИДАННО жене научно-исследовательский институт, в котором она работала, выделил однокомнатную квартиру, показавшуюся нам дворцом. Подводила лишь своим видом, как и на старой квартире, свисающая с потолка на проводах лампочка, ввинченная в чёрный патрон. Надо было срочно доставать люстру.
Не успели мы переехать в шикарные апартаменты, состоящие из одной комнаты, как жену с сотрудницей направили в Киев в командировку. Все деньги, что у нас были, и ещё занятые у знакомых, жена взяла с собой в надежде купить что-нибудь дефицитное в столице Украины.
Командировка была недолгой, дней пять. Перед самым возвращением в Керчь жена позвонила по телефону и попросила по телеграфу прислать ей деньги на обратную дорогу. Причину отсутствия денег обещала изложить по приезду. Похвасталась тем, что достала люстру-тарелку.
Деньги, конечно же, отправил. Жена вернулась с картонной плоской коробкой, в которой оказалась люстра-тарелка, представляющая из себя чуть сплюснутый с краёв стеклянный круг матово-зелёного цвета, с нанесенными снаружи короткими и длинными линиями коричневого цвета.
Жена не успела раздеться, а я уже стоял на столе, прикрепляя к потолку штырь с тарелкой. Когда включили свет, квартира озарилась мягким приятным цветом. Стало необыкновенно уютно.
ПОСЛЕ ТОГО, как мы налюбовались нашей люстрой, жена рассказала, чего стоило ей и коллеге по работе достать в одном из киевских магазинов по люстре. Они несколько часов в галдящей толпе ожидали, когда на прилавке появится этот товар. При их появлении граждане-покупатели дружно навалились на прилавок. Жена, предвидя этот штурм, чтобы не мешкаться при расчёте, ничего умнее не придумала, как все деньги переложить из дамской сумочки в карман куртки. Когда же она для расчёта полезла в карман, он оказался пустым с большим разрезом.
Выручила коллега, которая уплатила за две люстры. Жена очень возмущалась тем, что карманники шастают среди людей, стоящих в длинных очередях. Я ей сказал, что именно карманники, как никто другой, радуются тому, что в государстве всё исчезло с прилавков. Появились бестолковые длиннющие очереди с уставшими, отупевшими и потерявшими всякую бдительность гражданами. Поэтому толпа для карманника является находкой номер один.
Таким образом ненаглядная люстра-тарелка обошлась нам очень дорого. Жена сделала свой, чисто женский, вывод: не будь дефицита в торговой системе, не было бы очередей, а, следовательно, и карманников, и она бы не пострадала. Такова логика женщины, не имеющей юридического образования. Я не стал её переубеждать. Ей будет легче успокаивать себя, что не она виновата в карманной краже, а дефицит товаров.
К СОЖАЛЕНИЮ, люстру ждала печальная участь, которую с женой мы не могли предвидеть. Во время празднования новоселья я нечаянно разбил красавицу тарелку — когда открывал шампанское, не удержал пробку. Она с громким хлопком вылетела наружу и угодила прямо в люстру, отчего та с весёлым стеклянным звоном разлетелась на мелкие кусочки, которые тут же покрыли собой все приготовленные блюда для застолья.
Сначала наступила гнетущая тишина, а потом кто-то произнёс, что люстра разбилась на счастье! Все согласились с таким веским доводом по поводу бьющихся стеклянных изделий. Быстро и дружно поменяли закуску и, как ни в чём не бывало, продолжили отмечать новоселье. На пьющих и жующих людей с потолка снова печально смотрела одинокая лампочка. А её бывшее дефицитное украшение люстра-тарелка в виде мелких осколков валялась в мусорном ведре…
