ЧТО ПОТЕРЯЛ КЛАССИК В СОВРЕМЕННОМ «ПРОЧТЕНИИ» БЕССМЕРТНОЙ ПОЭМЫ
Волна интереса к русской классике, выходящие одна за другой экранизации шедевров русской литературы – отрадный знак пробуждения русской культуры. Расцвет переживает отечественный кинематограф, действительно вышедший на мировой уровень в плане технического мастерства.
Но вот смыслы, которые он транслирует или, точнее, нередкое отсутствие подлинных смыслов за красивой картинкой удручает.
Повод особо задуматься об этом дает новый фильм «Онегин», получивший немало благосклонных и даже восторженных отзывов. Фильм красиво сделан, привлечены хорошие актеры, играющие персонажей пушкинского романа в прекрасном спектакле театра им. Е. Вахтангова.
Молодой любитель костюмированной драмы «Гордость и предубеждение» Джо Райта с Кирой Найтли точно оценит и «Онегина», сделанного в схожей стилистике. Но вот те, кто видел больше экранизаций и постановок классики и знает русскую литературу и культуру глубже, задумаются: что-то тут не так, не сходится, распадается. При внешней красивости.
И дело не в том, что, как сетуют немногочисленные критики, исполнители главных ролей – Лиза Моряк и Виктор Добронравов – гораздо старше своих героев.
Проблема — в отсутствии глубокой культуры и образованности у создателей фильма. А при экранизации классики без них никак не обойтись. Джо Райт, образец и ориентир для режиссера «Онегина» Сарика Андреасяна, тоже довольно поверхностен, кстати.
В фильме множество ляпов в изображении дворянской жизни XIX века. Путаница в формах обращения: незамужнюю Татьяну называют «барыней», а не «барышней», замужнюю — «княжной», а не «княгиней». Неадекватное употребление слов: Онегин называет «богемой» провинциальное дворянское общество, между тем как в XIX веке так по-французски называли цыган, жителей Богемии, а позже стали называть «людей искусства, чей образ жизни отличается от общепринятого».
Создатели фильма не знают и многие базовые реалии того времени: например, модный франт Онегин в начале фильма фланирует не по бульвару, то есть по Невскому проспекту, месту неспешных прогулок людей из хорошего общества, а по какому-то рынку.
Авторы совершенно пренебрегают нормами поведения и правилами приличия, незыблемыми для дворянского общества: в фильме Татьяна (барышня на выданье, давно ждущая «кого-нибудь»), зная, что должны быть гости – интересные холостяки, сбегает из дома и читает в парке книгу. Это не необычность ее, а плохое воспитание и авторская нелепица.
Онегин подходит к читающей Татьяне, чтобы с ней познакомиться, критически отзывается о книге и ее героях, Татьяна вспыхивает и защищает сентиментальные романы и добродетельного Грандисона, Онегин заявляет, что сам он совсем не Грандисон, разворачивается и уходит. Фактически герой демонстрирует плохие манеры: ведет себя не только негалантно с дамой, но просто невежливо. А по фильму после этого разговора Татьяна в него влюбляется.
В погоне за красивыми локациями для съемки авторы фильма совсем упустили из виду материальное и социальное положение героев Пушкина. У Пушкина Ленский, Онегин, Ларины и их окружение — это все поместное дворянство средней руки, нетитулованное. Они все владельцы усадебных домов примерно одного уровня.
В фильме же Онегина и почему-то Зарецкого, выполняющего тут еще и роль приятеля главного героя, фактически отобранную у Ленского, поселяют в царских резиденциях. Онегина — в Елагиноостровском дворце императрицы Марии Федоровны, а Зарецкого — в Гатчинском дворце Павла I.
Да, роскошь интерьеров и фасадов впечатляет, но зачем ее подчеркивать в этих случаях? Разве Онегин – это Пьер Безухов, вдруг унаследовавший огромное состояние и титул и сразу взлетевший на вершину аристократической лестницы?
В погоне за красотой картинки (сомнительной красотой, причем) создатели пожертвовали смыслом. Татьяна является на свои именины в черном, сильно декольтированном платье. Молчу уже про то, что тогда в дворянской среде это был цвет не элегантности, а траура исключительно, что не по возрасту он героине (бальные и праздничные наряды девушек были всегда светлые).
Допустим, одеждой создатели хотели подчеркнуть необычность Татьяны — она не кисейная барышня, а свободолюбивая и самостоятельная, поэтому любит темные цвета, минимализм без рюшей и декора, а также пальто, напоминающие шинель. Но зачем подчеркивать и так глубоко открывать у Татьяны на именинах грудь? У Ольги — да, это было бы уместно («Как похорошели у Ольги плечи, что за грудь!»). Но Татьяна же не этим берет!
И она робкая поначалу. И на именины, особенно после того, как Онегин разбил ей сердце, она бы точно так не оделась. А зачем было накладывать ей такой яркий и современный макияж в сцене объяснения с Онегиным (он был бы неуместен в любой сцене, но в сцене объяснения — особенно: по Пушкину, Онегин застал княгиню Татьяну утром одну, неубранную, в домашнем простом платье)?
Еще создается впечатление, что авторы из кожи вон лезли, чтобы быть оригинальными, но при отсутствии культуры оригинальность превращается в бессмыслицу и дурновкусицу.
Вот зачем нам на протяжении всего фильма показывали крест на груди Онегина? По Пушкину, Онегин — денди и байронит, а это мировоззрение вовсе не про духовность. Проблема героя как раз в бездуховности: его жизнь от этого пуста. Он взял от жизни все, но оказалось, что это всё не то. А настоящий смысл он так и не нашел.
Создатели же фильма, видимо, решили привести героя на путь истинный: их Онегин упорно читает «Божественную комедию» Данте (именно эту книгу со множеством закладок находит в его кабинете Татьяна), а вовсе не поэмы Байрона, «где современный человек изображен довольно верно с его безнравственной душой, себялюбивой и сухой», как это было у Пушкина.
Но ведь если бы настольной книгой Онегина, и правда, была «Божественная комедия», он сам и его поступки были бы иными! А в фильме этого нет. Напротив, тут, как и у Пушкина, Онегина называют «москвичом в гарольдовом плаще» (намек на то, что Онегин — байронит, причем пародийный). В итоге — полный ералаш.
Режиссер Сарик Андреасян утверждает, что его фильм воплощает «русский культурный код». Но в чем этот код, не уточняет. Если русский культурный код, как считают многие, — это русское православие, то в фильме его представляют очень сомнительно: лицемерным крестом на шее прожигателя жизни и убийцы друга Онегина, крестом на доме с нечистью во сне Татьяны, сценой лживого венчания Ольги с уланом.
На вопрос батюшки: «Не обещалася ли ты другому?», Ольга опускает глаза и лжет: «Нет, не обещалася».
Если русский культурный код, как считают тоже многие, — в русских народных обычаях и верованиях, то тут тоже мимо. Создатели фильма упустили возможность развить тему. В фильме все это сведено к сомнительному минимуму: Татьяна кладет зеркало под подушку для гадания, Ларина-мать угощает Онегина особым домашним вареньем, заставляет крепостных девушек, собирающих в саду яблоки (не ягоды, как у Пушкина!), петь, чтоб не лакомились барскими плодами.
Вот если бы создатели фильма показали Татьяну, всей душой молящуюся в храме или в своей спальне у иконы («молитвой услаждала тоску волнуемой души»); Татьяну, помогающую деревенским погорельцам («я бедным помогала»); Татьяну, слушающую сказки няни у камина или прислушивающуюся к страшным рассказам дворовых девушек за прялками в девичьей, если бы показали «бытовое исповедание христианства» и «привычки милой старины» у Лариных («два раза в год они говели», хороводы, пляски, горелки, «подблюдны песни», Святки с ряжеными и гаданиями, Масленицу)!..
Если бы они раскрыли Татьянино чувство природы: как она мечтает, глядя на звездное небо, как радуется восходу и закату солнца, как встречает приход зимы. В фильме много красивых пейзажей. Все герои показаны на фоне природы, но без акцента на разницу: Онегину на природе скучно, как и везде, а Татьяна там живет и раскрывается по-настоящему.
По фильму получается, что Татьяну сформировали исключительно французские и английские романы. Тогда откуда различия между ней и Онегиным? Откуда взялась ее «русская душа»? Фильм на это не дает ответа.
Мы научились у Голливуда создавать красивую картинку, но потеряли что-то главное. Пора вернуться к содержанию и смыслам великой русской культуры. А для этого нужно самим ее познавать.
Фото — стоп-кадры из трейлера фильма
