Крымское Эхо
Главное Интервью

Андрей Никифоров: работаем, чтобы снова не пустить страну под откос

Андрей Никифоров: работаем, чтобы снова не пустить страну под откос

Хорошо, когда человек знает, куда и зачем он идет. А если не знает? А если этого не знает целая страна, которую лишили ранее обозначенной цели? Чтобы куда-то «идти», она должна осознать себя, свои возможности, да вообще понять, нужно ли ей куда-то двигаться. Это большая работа на самом деле. Мыслительный процесс из ниоткуда не возникает, эра философов-одиночек давно канула в Лету.

Крым славится своим экспертным сообществом: ученые, политологи, журналисты — это во многом благодаря их неустанной работе наша республика не потеряла ориентиры, сохранила свою русскость, которые легко превратились в 96,77 процента на референдуме «за» возвращение в состав России.

Работал на этот результат и политологический форум, который собирался в рамках международного фестиваля «Великое русское слово», проходившего на полуострове с 2007 года. Продолжились такие встречи и после 2014 года — кроме пандемийного 2020-го, конечно. И в этом году такая встреча ученых и политиков прошла, как обычно, в Ливадийском дворце.

Мы решили расспросить, что добавила эта летняя тусовка в осмысление России и ее роли в мире, человека, который, что называется, был внутри процесса. Андрей Никифоров (на фото) был в числе тех, кто ее учреждал, сам выступил на первой сессии Ливадийского клуба, который вырос из Ливадийского форума.

Как американцы получили Украину

— С 2007 года существовал форум «Взаимодействие» — так он, кажется, назывался. Он носил характер российско-украинского диалога; представители России и Украины могли работать в рамках этого форума, обмениваться мнением по насущным проблемам, обсуждать параметры этого самого взаимодействия. Так было до 2014 года, когда по понятным причинам никакое взаимодействие, по крайней мере официального, с Украиной оказалось невозможно.

И в 2014 же году этот форум передал эстафетную палочку Ливадийскому форуму, посвященному обсуждению насущных вопросов Русского мира. Он задумывался как некая площадка, которая могла функционировать четыре раз в год, плюс между своими сессиями сплачивать людей, занятых разработкой проблематики и поиском ответов на вопросы о сохранении и развитии Русского мира.

То, что он (Русский мир) сегодня подвергается нападкам и находится в угрожаемом состоянии, это даже особо доказывать не надо, достаточно просто посмотреть на международную повестку: нас все время какими-то санкциями, угрозами или информатаками пытаются поставить в какое-то стойло, чтобы мы не рыпались и жевали жвачку, которую они же нам и подсунут.

Можно даже просто посмотреть на то, как сокращается сфера применения русского языка — кстати, не только на Украине, где это происходит сейчас в наиболее вопиющих формах, но и в мире русский язык вытесняется не только английским, но и другими языками. Сегодня седьмой-восьмой в мире, хотя был не так уж давно примерно третьим-четвертым.

— Да, школы с русским язхыком закрываются с вызывающей быстротой…

— Есть много и других моментов, которые не позволяют успокаиваться. Я не склонен говорить, что в ходе работы Ливадийского форума (ЛФ) будет выработана национальная идея для страны, в которой она так нуждается, но, по крайней мере, определенный фундамент для нее мог бы и там вполне нарабатываться. Ведь это место встречи политиков, государственных деятелей и экспертов — политологов, историков и т.д. Задача вполне разрешима на таком уровне и в такой комплектации.

В последние допандемийные годы форум ушел под эгиду Совета Федерации, но это касается только мероприятия в рамках основного фестиваля «Великое русское слово», и зимние его сессии зависли. Тогда мы заявили о создании Ливадийского клуба. И вот впервые в рамках работы международного фестиваля, основные площадки которого работают в июне, Ливадийский клуб (ЛК) проводился летом, это своего рода почин.

— В моем представлении форум от клуба не слишком отличается, разве что на форуме больше вип-гостей: ведь цели и задачи у них весьма похожи, если не идентичны.

— ЛК всегда более заточен в экспертную сторону, а ЛФ — в более представительскую.

— Давайте попробуем разобраться, насколько повлиял форум «Взаимодействие», предтеча ЛФ, на события 2014 года, есть ли вообще его какой-то вклад в результаты референдума? Какие задачи сегодня призван этот клуб решить — кроме, конечно, задачи общения, обмена мнениями?

— Вообще, зачем все эти тусовочные вещи нужны, которые для обывателя кажутся бесполезными? Просто так живут определенные сообщества, которые вырабатывают некие смыслы. И наша история последних трех десятков лет неоднократно показала, насколько это важно, иметь не просто смыслы, а сформулированные на их основе стратегии политического действия.

Помните, еще совсем недавно какие-то диссиденты где-то на кухнях обсуждали, какие-то самиздаты издавали. А потом глядишь— и нет Советского Союза с его ядерным щитом сверхдержавы! Как?! А очень просто: у тех, кто под него подкапывался, были на это определенные смыслы, а у тех, кто этой державой руководил, этих смыслов не оказалось. Это самый наглядный пример со знаком минус.

Американцы повсеместно создают какие-то тусовки, подобного рода структуры, которые двигают американские интересы. Я не скажу, что мы их копируем, тем более, что это не ими придумано: это способ существования некой экспертной среды — встречи, обмен мнениями, выработка каких-то общих представлений, уточнение собственных. А потом эти эксперты приходят к тем, кто ставит им конкретные задачи, и они закладывают это в какие-то политические решения, которые принимаются теми, кто уполномочен их принимать.

Это один из приводных ремней происходящих политических процессов. И если мы свой «приводной ремень» оставим без внимания, то все это будет вертеться в ту сторону, в которую вращают те, кто поднаторел в этом деле, кто уже не одну страну пустил под откос, создавая внутри страны — по сути, перекупая экспертное сообщество, которое было всегда под их эгидой более активно, более социализировано, более встроено в информационную повестку и которое ее перехватывало и задавало тон.

Без того, чтобы мы неким сообществом не развивались, не поддерживали друг друга, мы противостоять не сможем такому натиску. Если это будут партизанские бои, — каждый, сидя в своем окопе за своим стволом дерева, будет отстреливаться до последнего патрона — может, он героически и погибнет (в интеллектуальном плане), что многих, к сожалению, и постигло на протяжении этих десятков лет, но победы таким образом не добиться.

— А что изменилось в экспертном сообществе, если сравнить эту площадку до 2014 года и после него?

— Здесь пошел разговор по проблематике Русского мира, а не о российско-украинском взаимодействии. Для этого самого «взаимодействия» эксперты были не очень-то и нужны, им там нечего было обслуживать. Российские чиновники любят называть огромные суммы, сколько Украина получила от России в виде дешёвого газа, нефти и много еще чего. Они были уверены, что политологам деньги на сайты давать не стоит: мол, и так прилично вложились.

А американцы вложились как раз в такие «сайты с политологами», на это потребовался на порядки более скромный по сравнению с российским бюджет. Но за него они получили в конечном итоге всю эту Украину. И сейчас они полощут мозги украинскому населению практически безнаказанно и беспрепятственно, никто конкуренции им создавать уже не может: по сути они монополизировали и информационное, и интеллектуальное пространство этого государства за гораздо меньшие средства.

То есть американцы вкладывали в мозги, а Россия — в желудки олигархов. Из этих желудков что Россия получила? Собственно, как раз то, что и получают из прошедшего через желудок, кишечник…

Вот мы сможем назвать хоть одного пророссийского олигарха, которого вскормили этими российскими преференциями? Людям что с этого перепало? Практически ничего! То есть все украинские состояния выросли на российских энергоносителях. Это такой бизнес у них: когда купил дешево (у России) — продал дорого (в основном — на Запад). А зачем при этом ещё и быть пророссийским? Даже условно пророссийского не найдем! Ахметов, Фирташ? Кто..?

— Медведчука вот объявили пророссийским…

— Начнем с того, что он не совсем олигарх, он скорее приказчик олигархов. И потом, какой он пророссийский? Он имеет особые отношения с Путиным, вот и вся его пророссийскость. Ну, выступает за какие-то контакты. Но вы попробуйте ему сказать, что он пророссийский!..

Одним словом, вот ещё один отрицательный пример обессмысленной политики. Достаточно для доказательства «от противного»: смыслы необходимы. И их необходимо вырабатывать, уточнять, оттачивать.

Все эти вещи, о которых мы говорим, являются необходимыми для того, чтобы в той информационной войне, которая ведется против русских, против того, что мы называем Русским миром, успешно противостоять всякого рода антирусским силам — и не только отбиваться, но и по возможности переходить в наступление.

России не нужно цивилизационно преодолевать Запад.
По крайней мере, пока

 — На заседание клуба приехало много интересных людей. Что в этом году изменилось в разговорах, выступлениях, экспертных оценках в кулуарах, на сессиях? Продвинулись ли мы куда-то в понимании, что такое Русский мир, как он сейчас выглядит в мире в целом? Куда и как его нужно двигать и нужно ли вообще делать? Короче, что дало нынешнее заседание Ливадийского клуба?

— Могу сказать, что мы продвинулись в понимании всего того, что вы перечислили. Но это не значит, что это произошло благодаря этому конкретному заседанию ЛК — я вообще считаю, что самое ценное, что в нем было, это кулуары. Во время сессии невозможно изложить за пять минут то, что обдумано, наработано порой годами. И изложенное не получает никакого развития: ни вопросов, ни дискуссий – ничего такой формат не подразумевает. На мой взгляд, необходимо работать над формой всех этих встреч, иначе выхолащивается содержание, не возникает синергии. То есть интересные люди собрались и «обомбились мимо цели» — как бывает, когда на выполнение боевой задачи горючего уже не хватает, не возвращаться же на базу с бомбами…

— Вы вышли с темой о Китае и России. Про Китай, правда, было совсем немного…

—Да я там и не успел ничего сказать. Да и не было целью подробно говорить о современном Китае. Скорее, предполагалось рассмотреть различные модели политического поведения…

— Давайте ее немного развернем здесь. Вы сказали, что конфликта цивилизаций нет, хотя очень многие эксперты как раз говорят обратное: мы в самом эпицентре этого конфликта…

— Я немного не так сказал: нынешняя Россия с нынешним Западом не ведет цивилизационную войну. Но конфликт, конечно, присутствует. Но он не носит цивилизационного характера. Это не конфликт цивилизаций. Не вела его с Западом и имперская Россия и даже советская (СССР). У последней был с Западом конфликт, подкрашенный идеологией, но носившей классовый характер. Всё-таки это другие, не цивилизационные расхождения.

А сейчас мы конфликтуем с Западом не по поводу цивилизационных ценностей; гораздо более активно ценностный конфликт идёт сейчас внутри Запада. Вспомните, что в Штатах недавно творилось. Или — предсмертные конвульсии в виде «желтых жилетов» во Франции; споры в Евросоюзе по поводу геев… Это все их внутренний конфликт, уж точно не наш. В том, что это мы им подсунули, нас даже наши заклятые партнеры не обвиняют. Хотя, казалось, они абсолютно везде нашу руку находят.

Россия не пытается цивилизационно преодолеть Запад. Мало того, сам Запад выглядит как  некий конгломерат из активных США и примкнувших к ним канад, австралий, великобританий, то есть некий англосаксонский мир — и, скажем, континентальная «старая» Европа, которая скрепя сердце вынуждена плестись в хвосте этой политики, а «новая» бежит за американским хвостом вприпрыжку. Это такие разные породы Табаки. При этом Европа, прежде всего «старая», является ёмким рынком, глядя на который облизываются китайцы.

И наши олигархи и госкорпорации пытаются активно выходить на этот рынок — с тем же газом, например. За этот рынок идет борьба. Но это борьба за рынок, а не за то, как мы заставим их относиться к тем или иным вопросам бытия или духовным практикам.

Я только об этом. Иногда пропагандисты, задирая планку, вещают, что мы ведем борьбу за эти вот самые духовные ценности, которые у нас с европейцами и прочими западниками противоположны. А они у нас не противоположны!

— У Запада и Китая тоже ведь нет таких цивилизационных противоречий?

— Они есть. И у нас, и ещё в большей степени у Китая. Он-то все-таки из другого цивилизационного корня, а мы с Западом — как ни крути, из одного.

Но и китайцы не обостряют этот конфликт как цивилизационный — они же не заставляют принимать учение Конфуция или поклоняться Мао Цзэдуну те страны, с которыми они сейчас взаимодействуют! Опять же, им интересны рынки, и они отрабатывают эту тему; они захватили определенное лидерство, по крайней мере в темпах освоения рынков, и с удовольствием закрепились бы как государство — мировой экономический лидер.

Китай нуждается в американском рынке, по крайней мере, все его «китайское экономическое чудо» выросло за счёт работы на американском рынке. Но если китайцев отлучат от него (а они его не контролируют), они схлопнутся: они же производят для внешнего потребителя, не для себя.

Кстати, очень похоже, практически тождественно, развивается экономика и Японии, и ФРГ: им дали возможность работать на экспорт. Но у немцев и в некоторой степени у японцев еще достаточно емкий внутренний рынок, а вот у китайцев внутренний рынок особого значения для их «экономического чуда» не имеет. Мало того: в нем участвует далеко не весь Китай, а его меньшая часть — остальные по-прежнему строят не то коммунизм, не то социализм.

Повторю: для меня Китай, который в моем докладе шел через запятую с Россией, был интересен не как объект изучения, а как один из элементов системы мировой политической динамики. Китайцы, может быть, лет через 150-200 заявят свои претензии на мировое господство, вряд ли раньше. То есть они будут до последнего сидеть на колесе у американцев. Китай, собственно говоря, все свои преимущества заработал в такой позиции.

— А что нам с того, как ведет себя сегодня Китай?

— Потому что сегодня есть два главных возмутителя спокойствия: Россия и Китай, которые воспринимаются американцами как такие слишком много на себя потянувшие партнеры. А они, Китай и Россия, претендуют на особое партнёрство, то есть — пусть мы и младшие партнёры США, но старше всех остальных. И нам за это кое-что должно перепадать.

Китай хочет определенной свободы рук в силу того, что он всех снабжает ширпотребом и всякими прочими вполне приемлемого качества товарами. А Россия может экспортировать стабильность: она имеет авторитет, прекрасно выполняет разного рода миротворческие дипломатические миссии, как, скажем, в Карабахе; или военные миротворческие миссии, как в Сирии — это амплуа четко видно.

Американцы в плане миротворчества за нами не успевают, и у них так хорошо, как у россиян, не получается. Мы как бы предлагаем: пожалуйста, мы готовы для существующего мирового порядка выполнять такую функцию, но вы, дорогие друзья, примите к сведению наши региональные интересы на постсоветском пространстве. Мы хотим, чтобы здесь близко никакого НАТО на наших границах не было — об этом сказал наш президент буквально на днях; чтобы мы имели определенные точки влияния на этом самом постсоветском пространстве, чтобы не дай Бог в этих новых независимых «дэржавах» не обижали русских.

В общем, можно прочертить, в чем состоит комплекс этих самых интересов, где наша сфера влияния, договориться о некой расчистке большого пространства. Но американцы к этому еще пока не готовы. Но, может быть, они будут готовы через неделю? Но пока они были не просто не готовы, они категорически и настойчиво пытаются наказать нас за то, что мы так ставим вопрос — точно так же, как Трамп пытался наказать Китай за то, что он так хорошо и успешно экономически развивается.

Прорывов не жду, но договариваться пора

— Чисто практический вопрос: то, что именно американцы запросили встречу с Путиным — что это означает?

— То, что они по целому ряду причин нуждаются в каком-то диалоге, в обсуждении с РФ каких-то тем. Мне думается, что, как ни странно, перспективы у этой близкой уже встречи Путина и Байдена выглядят гораздо более радужно, чем, допустим, это было накануне встречи Путина с Трампом в Хельсинки.

— Почему?

— Там была пиар-встреча, поэтому она ничем не закончилась…

— То есть она была больше для внутренней аудитории США?

— Похоже, так. Причем Трамп дивидендов с этой встречи точно не собрал. А вот встреча с Байденом — это явно не пиар. Американцы нуждаются в том, чтобы что-то обсудить. Все гадают, насколько это будет успешно, и многие скептически относятся к результатам этой встречи. Но мне думается, что какого-то прорыва вряд ли мы дождемся, а вот формирование диалоговой площадки, какого-то более регулярного взаимодействия, каких-то незаметных на первый взгляд изменений, развязывания узлов в каких-то вопросах, которые сейчас между Россией и США зашли в тупик — этого вполне даже вправе ожидать.

— Простой обыватель, который получает информацию через радио и телевизор, тонет под воплями о том, что Русский мир напропалую гнобят и ненавидят во всем мире: нас обложили санкциями, нас постоянно куда-то не пускают, обижают — ну прямо изгои какие-то! На ваш взгляд, это действительно так? В каком состоянии сейчас пребывает Русский мир?

— Тут надо прежде всего разобраться, что мы подразумеваем под Русским миром. Нет единого четкого представления общего — оно у разных людей разное. Причем и у тех людей, которые принимают политические решения и которые каким-то образом воздействуют на развитие Русского мира. Например, Назарбаев скажет: какой там Русский мир, речь идет о Евразийском союзе! Это его тема, он ее еще с 90-х годов активно поднимает. А вот что скажет Лукашенко, зависит от очень разных обстоятельств, и он будет иметь на это некое политическое право — и никто ему хвост не прищемит и не потребует, чтобы он четко определился, ну не требуют же до сих пор!

А вот Путин явно эволюционирует, меняется; Путин-2001 и Путин-2021 ответил бы на этот вопрос по-разному. Последние его выступления говорят о том, что он приближается к пониманию Русского мира как некой цивилизации русского и братских ему народов, которая восходит к нашей давней интеллектуальной традиции, заложенной еще Данилевским, Леонтьевым, евразийцами (не назарбаевскими). Как далеко по этому пути он пройдет и как глубоко он на этих позициях окопается, для меня остается пока открытым вопросом. Во многом это будет зависеть от работы отечественного экспертного сообщества.

Не тех, кто сегодня пребывает в иллюзиях, что формирует информационную среду, потому что сидит безвылазно в телевизоре. Зрители-то все уже оттуда ушли, а они всё ещё там сидят. А ведь некоторые из них могли бы быть потенциальными участниками подобного рода заседаний Ливадийского клуба. И даже бывали.

— Крымские эксперты добавляют свой вклад в понимание Русского мира?

— Конечно, добавляют, потому что мы имеем свой уникальный опыт, которого больше нигде, кроме как в Крыму, нет…

— К вам прислушиваются, учитывают ваше мнение?

— Наши коллеги всегда с уважением относились к крымскому экспертному сообществу. Наши крымские власти? Увы, экспертное сообщество с их стороны не востребовано. Скажем так, за пределами Крыма мы востребованы куда больше, чем в Крыму.

— Сейчас, явно перед встречей двух президентов, очень обострилась тема Украины. На этом заседании клуба эта тема поднималась — а как она рассматривалась, в каком ракурсе?

— Какого-то предметного разговора именно по украинской теме в общем-то не было — при том формате, о котором я говорил, трудно ожидать, что какая-то тема будет предметно обсуждена. Хотя тема вполне достойна того, чтобы ее внимательно рассмотреть, даже сделать заглавной. Но в целом… Впечатление такое, что никто не заказывает какого-то глубокого видения украинской проблемы. Всё как-то по поверхности…

— Интересный штрих…

— Украинская тема идет в основном по телевизору — и то потому, что она драматургически емкая. Что еще обсуждать? Навального? По поводу чего еще можно сталкивать разные мнения? Это похоже на дымовую завесу, скрывающую пустоту. А в целом, такое впечатление, что Россия в теме Украины пытается взять паузу и подождать, когда это все само рассосется. И такое ощущение, что эта же позиция ожидания будет предложена и США, чтобы мы вместе потянули эту паузу, а лет через десять посмотрели, что там останется на территории, подконтрольной Киеву, что с этим делать, кому где открывать пункты кормежки-ночлежки…

— Знаю, что лично вам редко удается быть довольным после таких собраний…

— С возрастом приходит понимание того, что нужно довольствоваться тем, что имеешь. А, может, кулуарные беседы за пределами официальной повестки компенсировали неудовлетворенность, но в целом я доволен: пусть лучше будет так, чем никак.

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4 / 5. Людей оценило: 8

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

Украинские аналитики пришли к неожиданным для них выводам

Политические и военные решения в ходе СВО

Николай КУЗЬМИН

Правде нельзя заткнуть рот, даже если вырезать некоторые страницы

Оставить комментарий