НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЗАКЛЮЧЕННЫХ ПОЗДРАВИЛИ С ПРАЗДНИКАМИ
В праздники, особенно зимние, новостные ленты пестрят сообщениями о благотворительных и социально значимых акциях. Двери интернатов, детдомов и детских больниц широко открываются, впуская гостей с подарками и телекамерами. Одних эта традиция раздражает, другим приносит радость: раз ходят, значит, хоть раз в году, но вспоминают о будущем страны. Правда, остается еще одно место, куда не идут ни известные политики, ни бизнесмены. Здешние обитатели привыкли получать подарки лишь от церкви — последней инстанции, которой они нужны, пока здесь находятся.
11 января в корпусе для несовершеннолетних Симферопольского следственного изолятора переполох — сюда явился сам Митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь, чтобы поздравить заключенных подростков — 39 мальчиков и одну девочку. Как рассказывают сами ребята, Новый год и Рождество они здесь не отмечали — просто легли спать, как в обычный день. О празднике напоминает только наряженная сосна в библиотеке, да и Дед Мороз в подобные места вряд ли заглядывает. И все же некоторые из здешних обитателей не стесняются признаться, что в новогоднюю ночь загадали желание — а вдруг сбудется. Несложно понять, какого подарка они ждут от судьбы. Им не нужны новые мобильные телефоны или велосипеды, как их домашним сверстникам. У этих детей сейчас одна ценность — свобода.
В тесной камере, вопреки всем нашим представлениям, не холодно и не грязно. Но атмосфера от этого не становится менее гнетущей. Привыкшие к фильмам о заключенных ворах и криминальных авторитетах, мы принимаем за должное то, что тюрьма должна быть страшной и что преступникам там самое место. Но ведь здесь еще не совсем тюрьма, а следственный изолятор, да и сидельцы — не матерые воры и убийцы, а еще дети. Уже один вид железных кроватей-нар и зарешеченных окон должен, пожалуй, навсегда отбить желание нарушать закон.
Побеленный потолок, стены, выкрашенные в синий цвет, минимум вещей, необходимых подростку: кроссовки, шампунь, крем для бритья, посуда. Четверо мальчишек выстроились перед Владыкой и явно стесняются присутствия журналистов. По-видимому, им нравится, что церковный человек пришел к ним не напутствовать, а выразить свою поддержку и понимание того, каково им здесь приходится. Под конец они даже просят, чтоб им дали почитать какую-нибудь литературу о православии. Отец Дмитрий, который печется об этих подростках и остальных заключенных, хлопочет о выполнении просьбы. Позже находятся и желающие принять таинство крещения.
Владыка поздравляет ребят с Рождеством»
Поначалу нам кажется, что ребята просто получили указание вести себя прилично, вот и стараются его выполнять. Стереотипы мешают поверить в то, что эти подростки искренне переживают о своей судьбе и раскаиваются в содеянном. Но вот что удивительно, так это искреннее стеснение и радость, когда кто-то из гостей к ним обращается, когда Владыка находит нужные слова для ободрения: «Ты такая красивая девочка! Как ты здесь оказалась?» или «Ты украл мобильный? Зачем? Пришел бы ко мне, я бы тебе два дал!» И все они тут же очень по-детски заявляют: «Да я понял уже все, я осознал, я так больше не буду».
«На самом деле, такие визиты очень влияют на заключенных, — объясняет нам Александр Сайко, начальник управления госдепартамента по вопросам исполнения наказаний. — Я не хочу, чтобы кто-то испытал это на себе. Когда человек попадает в замкнутое пространство, когда от многих из них отказываются семьи, когда они чувствуют себя в одиночестве, такие визиты значат очень много. Я думаю, что это у них останется положительным отпечатком на всю жизнь».
По мнению Александра Иосифовича, дети, вышедшие из мест лишения свободы — это не главная проблема общества. Главная проблема — сделать так, чтобы они никогда не попадали за решетку. А это уже задача государства, церкви и каждой семьи в отдельности. Ведь для некоторых ребят тюрьма становится единственным местом, где они кому-то нужны, где о них заботятся, где их кормят и учат в настоящем школьном классе. Отчего же туда не возвращаться?
Виталию 16 лет. За решетку он, по его же словам, попал за кражу. Офицеры предупреждали нас, что верить всему сказанному этими ребятами не стоит: во-первых, они рано учатся искусно обманывать, во-вторых, не каждый взрослый станет выворачивать перед чужим человеком всю душу и признаваться в содеянных грехах, а тут — подростки. И все же этому парню мы поверили. Виталий ждет решения суда и довольно спокойно говорит о том, что отсидеть ему, скорее всего, придется года два. Потом он планирует пойти учиться на автослесаря, начать новую жизнь, работать и создать семью.
Здесь спят малолетние заключенные»
«Не то чтобы меня очень пугают эти два года, — признается Виталий, — но я думаю о том, что мама старее становится год за годом, а я тут сижу. Это меня расстраивает и очень волнует». Он считает, что у каждого, кто здесь оказывается, уже нарушена психика, но в то же время уверен, что сможет жить, как все люди, когда выйдет на свободу: «Это от человека зависит. Здесь есть и нормальные, а есть такие, на кого тюрьма очень сильно влияет. Конечно, это еще и от срока зависит. Ведь кто просидел больше десяти лет, тем, наверное, потом тяжело в жизни. Мне же большой срок не грозит».
В камере, где он ждет вынесения приговора, сидят еще трое ребят. Все они убеждают нас, что дружат и один другого не обижают. Работники следственного изолятора подтверждают: «С несовершеннолетними у нас проблем нет, между собой они не дерутся и ведут себя хорошо, ведь многие надеются, что их отпустят за хорошее поведение».
Очень хочется в это верить. Атмосфера здесь и без того может пошатнуть еще неокрепшую психику, а если бы ребята еще и один другого мучили…
Похоже, такого же мнения придерживаются и юноши-семинаристы, которые боязливо жмутся подальше от своих сверстников-заключенных. «Над нами тут уже все шутят, мол, смотрите, чтоб вас с кем-нибудь не перепутали и не оставили в камере», — признаются они. Жаль, что здесь побывали именно семинаристы — ребята, не склонные к нарушению закона. В этот корпус не мешало бы приводить всех старшеклассников — тогда подростковая преступность сошла бы на нет. Хотя статистика говорит о другом: 2% вышедших отсюда несовершеннолетних вновь совершают преступление в течение первого же года на воле.
