Ленур Юнусов: «Межнациональная сфера у нас очень заполитизирована»

Алексей БОРИСОВ,
Екатерина ЛЮБАРСКАЯ,
Александр БОГОМАЗОВ

— Есть мнение, что политический журналист — это тип профессионального политика. Если вы разделяете это мнение, то прокомментируйте роль политического журналиста в политике. Если нет, то что, по-вашему, отличает профессионального политического журналиста от политика?

— Нет, я не согласен с этим утверждением. Если бы журналист был политиком, ему бы не следовало быть журналистом, таким образом, он уже становится заангажированным, если он представляет интересы партии. Мы имеем примеры политической прессы, когда наши партии издают газеты и соответственно журналисты, которые работают в этих газетах, вынуждены отражать точку зрения только этой политической силы, и, разумеется, на объективность рассчитывать не приходится.

Вообще, известно, что журналисты не должны быть профессиональными политиками. У журналиста могут быть политические предпочтения, симпатии, но, став каким-либо чиновником, он уже перестаёт быть журналистом. История знает примеры, когда журналисты уходили в политики, потом пытались вернуться обратно, и им это удавалось с большим трудом.

— В чем заключается профессионализм политического журналиста?

— Мне кажется, что принципиальных различий между политическим журналистом и журналистом, пишущим на другие темы нет. Самое главное — это те же этические нормы журналиста и возможность дать слово обеим сторонам конфликта. Потому что, если вы освещаете какой-либо политический конфликт, вы обязаны дать слово обеим сторонам. Вот это мне кажется самым главным. Ну и конечно избегать каких-либо призывов к чему-то.

— Если бы вы составляли этический кодекс журналиста, какие пункты бы вы в него внесли?

— У нас есть этический кодекс (смеется), мы им руководствуемся. В нем достаточно хороший смысл и я бы ничего туда не добавлял. Хотя в Крыму у нас есть специфика — межнациональная сфера, она у нас часто на грани политики, и вообще межнациональная сфера у нас очень заполитизирована. И мне кажется, что было бы очень важным, чтобы наши журналисты, которые пишут на межнациональную тематику, в первую очередь, те же самые политические обозреватели, толерантно относились к каким— то национальным чувствам людей, о которых они пишут. У нас, к примеру, можно часто встретить в «Крымской правде» что-то плохое о крымских татарах, в «Голосе Крыма», что-то плохое о русских.

— Что такое «пошлость» в политической журналистике?

— Есть разная политическая журналистика, мне больше нравится читать Татьяну Коробову, хотя она позволяет себе допустить в статье 10 — 15 матерных слов. Но поскольку она так органично вплетает этот мат в свои тексты, я считаю это уместным. К тому же она публикуется в Интернет-формате, там уже кто хочет, читает, кто хочет, не читает. «Пошлым» я еще бы назвал банальное навязывание читателю точки зрения какой-то одной политической силы. Для человека, который профессионально пишет политические материалы, это действительно выглядит пошло.

— Есть такое мнение, что политический журналист — это посредник между обществом и властью и одновременно оппонент власти. Как совместить оппонирование и сотрудничество?

— Если политический обозреватель пишет о каких-то перипетиях именно государственных органов власти, он, конечно, все это «разжевывает». Я считаю, что пресса должна ругать власть, в этом и есть главный заказ всей прессы от общества. Задача настоящей журналистики — вскрывать недостатки власти: где они что украли, где что-то неправильно сделали. За это, собственно, во всем мире власть судится с прессой. Некоторые газеты, даже считают престижным, если на них подали в суд – значит, они действительно выполняют свою функцию. Мы, например, тоже судимся.

— На какие последствия вы рассчитываете, публикуя свой материал?

— Здесь две вещи главные: во-первых, чтобы этот материал читала как можно большая аудитория, во-вторых, мы должны постоянно поддерживать читательский интерес. Поэтому мы стараемся выбирать такие темы, которые интересны максимальному кругу читателей и к тому же, чтобы они были с элементов сенсационности, скандальности. Ты рассчитываешь не на то, чтобы переубедить читателя, а на то, чтобы доносить до читателя разные точки зрения, чтобы читатель сам делал вывод. А не навязывать этот вывод, это опять же пошло…

— Что такое «свобода» для политического журналиста?

— Мы говорили о газетах, которые принадлежат органам власти, для них свободы нет. Они не могут печатать что-то плохое о хозяине своей газеты, потому что он, в конце концов, платит им зарплату. Они знают: руку, которая тебя кормит, кусать нельзя. А в газете бизнес-модели, которых у нас много, ситуация немножко другая, потому что владелец газеты может не преследовать политических целей, он не создаёт газету, чтобы она сделала его депутатом или еще кем-то. Он содержит газету, как бизнес- модель или же как издание, которое периодически будет напоминать о его бизнес-проектах. В этих изданиях журналисты процентов на 80— 90 свободны. Сегодня на крымском рынке соотношение таких газет, где-то 50 на 50. Нашу газету я могу назвать свободной, «Первую Крымскую».

— В чем проявляется ответственность политического журналиста?

— Можно говорить в прямом смысле слова об ответственности, если ты оскорбил кого-то или неправильно написал, то на тебя могут подать в суд. Можно говорить о моральной ответственности перед обществом. В качестве примера можно взять статью «Принесенные ветром»: журналистка имела право писать, что она хочет, но, с другой стороны, сколько негатива было в этой статье, что до сих пор идет волна мнений. И многие, кто читал этого автора раньше, поняв, какая каша у нее в голове и какой негатив, просто перестали ее читать.

— Какие искушения есть у политического журналиста?

— Самое большое искушение – это деньги. Потому что любой более или менее известный политический журналист, который работает в более или менее популярной газете, сталкивается с тем, что рано или поздно к нему приходят, предлагают работать на каких-то условиях, написать хорошо о чем-то или, наоборот, о ком-то написать плохо. Я знаю, что соблазн такой есть, но все-таки нормальные журналисты просчитывают дальше: ты возьмешь эти 100 или 500$, но рано или поздно это все равно «выскочит». Иногда это может быть просто заблуждением – например, человек может симпатизировать какой-либо политической персоне, и у него просто чешутся руки расхвалить его в своей газете. Это, кстати, может быть не только в политике, но и в национальной, религиозной сфере. Встречаются примеры, когда какую-то конфессию могут сильно расхваливать или же ругать.

— Насколько важны для вас личные отношения с политиками. Как вы справляетесь со своими симпатиями и антипатиями?

— У меня есть симпатии к определенным политикам, но не более чем симпатии к ним как к людям. Например, у меня прекрасные отношения с Л. Грачом, я ему могу позвонить, пообщаться с ним. Он знает, что я могу написать про него что-то ласковое, и он как нормальный человек и политик с большим опытом знает, что это его работа, а это моя работа. Если я считаю, что он сделал что-то неправильно, я имею право это написать, но это не мешает нам здороваться. Таких примеров много.

— Каковы, на ваш взгляд, перспективы развития политической журналистики?

– Политическая журналистика фактически одна из первых появилась — думаю, что она будет всегда. Тяжело прогнозировать, что вообще будет с миром журналистики, потому что она на наших глазах трансформируется (блоги, бесплатная пресса). Кстати, сейчас популярны именно политические блоги. Я думаю, что политическая журналистика будет развиваться именно в жанре публицистики, но опять же с представлением разных мнений. У меня есть идея давать в нашей газете писать колонки разным аналитикам, которые просто умеют писать хорошо, невзирая на их политические убеждения. И это уже будет не журналистика в обычном понимании, а больше публицистика, где политики будут сами выступать как авторы.

— Пожелали бы вы нам вашей судьбы?

— В общем, да. (смеется) Если б кто-то пришел к тому же, к чему и я пришел, думаю, что не пожалели бы.

— Не хотели ли бы вы сменить место работы?

— Предложения о работе поступают стабильно, но сейчас я нашел себя здесь. А вообще, я всегда совмещаю как минимум две работы. Многие журналисты так и делают, потому что, если ты работаешь в одном издании, у тебя есть свободное время, которое можно тратить на какое-нибудь еще издание. Я был собкором в «Коммерсанте», потом в «Экономических известиях», но базовой остается работа в «Событиях».

[color=red]См. также в рубрике:[/color]

[url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=1381]Александр Мащенко: «Политический журналист
отличается от политика, как футбольный комментатор от футболиста»[/url]

[url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=1295]Владимир Притула: «Журналист всегда в оппозиции:
не только к власти, но и к самой оппозиции»[/url]

[url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=1327]Валентина Самар: «Чем ты честнее работаешь, тем дороже стоишь»
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛИСТ И ПОЛИТИК — АБСОЛЮТНО РАЗНЫЕ ПОНЯТИЯ: КАК ВОДА И ЛЁД![/url]

[url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=503]Галина Жукова: «Жизнь прекрасна!»[/url]