КАК И ЗАЧЕМ МЕНЯЮТ ЯЗЫК ОПИСАНИЯ СИТУАЦИИ ВОКРУГ УКРАИНЫ
За последние пару лет словечко «нарратив» перешло из сферы специализированного использования (философия, лингвистика и основанный на них социально-политический анализ) в сферу обыденного применения.
Особенно отличились на этой ниве украинские пропагандисты, обнаруживающие «пророссийские нарративы» везде, вплоть до поваренной книги. Но эта профанация серьезного аналитического потенциала понятия «нарратив» не отменяет того, что изменение старых нарративов, появление новых является симптомом поиска новых путей добиться победы в противостоянии России и Запада на территории Украины.
Наблюдать за нарративами в условиях информационных войн полезно: это дает возможность выявить, что меняется в понимании противника и к какому пониманию он тебя хочет склонить.
Если язык нашего описания ситуации мало меняется, то это означает, что мы считаем ее развивающейся по плану, вносить существенные коррективы в который нет смысла. Если меняются нарративы противника, то стоит ждать изменения его действий в борьбе с нами.
Какие же изменения нарративов противника можно сейчас наблюдать? Первый, который радостно ретранслируется и российскими СМИ, это повествования о разногласиях на Западе по поводу будущей поддержки Украины, неких «трещинах» в среде украинской элиты и признания в том, что ситуация во многом зашла в тупик.
Назовем этот нарратив «тупики и трещины». Британская The Telegraph на прошлой неделе так и сообщила своим читателям: «Появились трещины в отношениях Зеленского и украинских военных, в то время как конфликт с Россией заходит в тупик». А BBC пишет, что спустя почти 600 дней конфликта в сплоченности Запада начинают появляться трещинки.
Так ли на самом деле или такое видение ситуации нам пытаются навязать – вопрос открытый. По крайней мере закономерны вопросы: настолько ли велики разногласия внутри киевского режима и между его западными патронами, чтобы мы могли надеяться, что целей СВО вот-вот получится достигнуть?
Не является ли интенсивная кампания западных СМИ по этой теме информационной спецоперацией?
Второй нарратив – это продвижение идеи, что Украина может отказаться от утраченных территорий взамен на вступление в ЕС и НАТО. Простым украинцам подсовывают сладкую пилюлю в виде вступления в Евросоюз и гипотетическом вложении Западом огромных денег, конфискованных у России, в восстановление разрушенной инфраструктуры.
Сейчас первым такое мнение высказал небезызвестный Арестович. Он предложил вариант развития событий, в котором Украина официально отказывается от военного возвращения утраченных территорий взамен на ее прием в НАТО. В этой ситуации мы в очередной раз видим, как ему доверяют высказать нечто, что потом будут повторять более солидные представители Запада.
Впрочем, такое мнение на Западе можно было слышать и раньше, только отсутствовало его активное продвижение в информационном пространстве. Так, еще в августе глава офиса генсека НАТО Столтенберга некий Стиан Йенссен в норвежском издании VG предположил, что Украина может вступить в Североатлантический альянс, если согласится передать некоторые свои территории России, что станет завершением военного конфликта.
Прошло некоторое время после предложения Арестовичем нарратива о новом возможном будущем для киевского режима — и вдруг то же самое стали говорить отставные, но крупные фигуры из среды военных руководителей НАТО.
Британская The Guardian 11 ноября сообщила, что бывший генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен предложил одобрить заявку на членство Украины в альянсе без территорий, занятых войсками России. По мнению Расмуссена, исключение из состава ряда территорий Украины снизит угрозу конфликта между Россией и НАТО.
Расмуссен привел исторический пример Западной Германии, которая присоединилась к альянсу в 1955 году без ГДР. Напомню, что на политическом уровне ФРГ никогда не признавало ГДР в качестве отдельного государства, а значит, и утрату ее территорий.
На следующий день тот же нарратив высказал в статье для Bloomberg бывший командующий силами НАТО в Европе адмирал Джеймс Ставридис. Он считает, что Украине необходимо вступить в НАТО, чтобы получить гарантии безопасности и помощь от Запада в восстановлении страны.
Согласится ли Россия на такое развитие событий, в этом нарративе не обсуждается. Нам же этот вопрос обсудить стоит, как и то, зачем вбрасывается эта идея.
Когда-то в начале 2019 года тот же Арестович говорил, что Украина придет в НАТО в результате победы над Россией, что большая война с Россией – это цена вступления в НАТО. О количестве жертв и разрушений в такой войне он предпочитал умалчивать, как и том, насколько реально достигнуть победы.
Но для тех, кто вкладывал в него эти слова, эти жертвы и разрушения – вполне допустимая цена нового продвижения НАТО на восток. А возможность достижения победы в такой войне рассматривается лишь как один из сценариев. Не получится – ну и ладно, сильно США от этого не пострадает, а Россия неизбежно понесет потери.
Теперь нарратив о вступлении Украины в НАТО изменился, Запад делает вид, что согласен на утрату части территорий.
Почему так важна Украина для НАТО? Это единственная страна Восточной Европы, которая обладает великолепными возможностями для развертывания крупной группировки войск в непосредственной близости от границ России. Похожими возможностями обладает и Польша, но она далеко, да и воевать поляки вряд ли захотят.
Украина же обладает не только естественным потенциалом для сухопутной, морской, воздушной логистики для развертывания такой группировки, но и созданной в период СССР мощной транспортной инфраструктурой и промышленностью, которая позволяет эту группировку обслуживать.
Американский стратег Джордж Фридман не раз писал о том, что Россия является великой державой в первую очередь за счет выхода к Черному морю и что лишить ее этого проще всего за счет территории между восточной границей Украины и западной —Казахстана.
Реалистичность такого сценария оставим на совести его автора. Очевидно, что такое в ядерной державе возможно только в условиях острого внутреннего политического кризиса, когда страна утратит способность к сопротивлению. Почему на него Запад продолжает рассчитывать и как его видит – расскажем чуть позже.
В 2013 году этот перешеек был шириной меньше 500 км, причем это территория почти без крупных городов и всего с двумя транспортными коридорами – один прямо у прежних границ Украины, второй вдоль Волги.
Присоединение Крыма и создание республик на Донбассе возможности перерезания этого коридора резко снизило.
Именно поэтому США никак не может смириться с такими потерями. Но от планов по развертыванию на Украине ударной группировки НАТО отказываться не хочет. Именно так и нужно понимать предложения согласиться с утратой части Новороссии – это тактическое отступление с расчетом на стратегический удар в будущем.
Такое изменение нарративов и их активное внедрение в информационное пространство показывает, не только то, что Запад готов переосмыслить для себя желательные итоги.
При помощи «образа мира» пытаются купить российскую аудиторию.
Смоделируем такой сценарий. В начале следующего года России последует предложение остановить свои войска на имеющихся рубежах в обмен на остановку военных действий со стороны Украины. Могут даже предложить еще какие-то несущественные территории. В свою очередь Россия не должна вмешиваться во взаимоотношения НАТО и Украины.
Такое окончание СВО означает только одно: цели не будут достигнуты. России будут говорить: вы же получили новые территории, Украина на них больше не претендует, что вам еще надо? Закономерный отказ России станет предлогом для обвинения ее в продолжении агрессии.
Но главная цель – внутриполитическая дестабилизация.
В канун президентских выборов Путина начнут обвинять в том, что он не хочет возвращать мобилизованных домой. Репетицию протестов «жен мобилизованных» мы уже видели. В следующий раз выведут детей.
Такие же акции будут запущены на Кавказе. А из всех информационных пушек россиянам будут объяснять, что Запад предложил мир, а Путин против мира и хочет, чтобы российские солдаты продолжали гибнуть.
Чтобы усилить желание перемирия, перед такими предложениями резко активизируют атаки беспилотников и ракет с Украины на российские города.
Нынешние нарративы о том, что ситуация на Украине зашла в тупик, что Запад не знает, что делать – это подготовка такого сценария. В нем мы должны уже сейчас поверить, что военные действия на Украине близки к завершению.
Проблема в том, что новые территории – это нечто конкретное. К тому же в школьном курсе истории итоги войн, как правило, мы оцениваем по тому, как изменились границы.
Рассуждения о том, как обеспечить безопасность России на украинском направлении, слишком абстрактны для массовой аудитории.
Напомню, что изначально целями СВО были названы демилитаризация и денацификация Украины. С точки зрения занятия территорий значение имело только расширение ДНР и ЛНР до границ областей. Целью было создание Украины, которая не сможет быть использована Западом в качестве плацдарма для разворачивания ударного кулака против России.
Вопрос о присоединении четырех регионов встал только тогда, когда стало окончательно ясно, что киевский режим готов на любые жертвы, чтобы не допустить выполнения целей СВО. А российская армия на тот момент была не в состоянии это сопротивление сломить.
Присоединение новых регионов с фиксацией этого в Конституции России было своеобразным ответом на упорство киевского режима и новой стартовой позицией для решения вопроса о демилитаризации и денацификации.
А нынешнее внедрение нарратива о примирении Украины с утратой этих регионов – это попытка склонить нас к отказу от достижения целей СВО.
Вступление оставшейся части Украины в НАТО сделает достижение этих целей неосуществимым, но оно возможно только при условии согласия России остановить СВО. От своей стратегической цели – нанесение военного поражения России и приведения к власти своих марионеток – Запад не откажется.
Нам же в этой ситуации необходимо активно продвигать собственное видение ситуации на Украине, обосновывать свою позицию, навязывать свой нарратив, который можно будет противопоставить западным предложениям о перемирии.
Фото из открытых источников
