ПРИБАЛТИЙСКИЙ СЕРПЕНТАРИЙ
В 20-е годы Хельсинки обращали свои жадные взоры не только к России, они стали претендовать и на норвежскую провинцию Финнмарк*, стали требовать и от Швеции предоставления широкой автономии финским племенам, проживавшим в провинции Норрботтен. Естественно, финны считали своей территорией и Эстонию, населенную народностью финской языковой группы…. Ну, это хорошо видно на приведённой в этой статье карте.
Финляндия стала для нас опасным соседом.
Несмотря на то, что независимость финнам даровал лично Ленин, отношение Финляндии к нашей стране было враждебным фактически до Победы в Великой Отечественной войне. Вот краткий перечень этих враждебных взаимоотношений (как я догадываюсь, для большинства читателей это абсолютно внове):
— с 15 мая 1918 по октябрь 1920 гг. между Россией (тогда РСФСР) и финнами шли полноценные боевые действия в ходе так называемой Первой советско-финской войны. Закончилась эта война 14 октября 1920 года подписанием Тартуского мирного договора между РСФСР и Финляндией, зафиксировавшего ряд весьма существенных и невыгодных для РСФСР территориальных уступок – независимая и гордая Финляндия отхватила Западную Карелию до реки Сестра, Печенгскую область в Заполярье, западную часть полуострова Рыбачий и большую часть полуострова Среднего. Финнам, по зрелому размышлению, этого показалось мало…
— 6 ноября 1921 года началась Вторая советско-финская война. Советская Россия уже немного окрепла и боевые действия завершились 21 марта 1922 года подписанием в Москве Соглашения между правительствами РСФСР и Финляндии о принятии мер по обеспечению неприкосновенности советско-финской границы (естественно по результатам Тартуского мирного договора).
Однако советско-финские отношения после этого отнюдь не улучшились. Даже когда в 1932 году мы заключали с Финляндией пакт о ненападении, срок этого пакта по настоянию финской стороны был определен всего на три года(?).
Для примера просто приведу следующий факт. 27 февраля 1935 года в беседе с посланником Финляндии в СССР Ирьё-Коскиненом, народный комиссар иностранных дел СССР Литвинов отмечал: «Ни в одной стране пресса не ведет так систематически враждебной нам кампании, как в Финляндии. Ни в одной соседней стране не ведется такая открытая пропаганда за нападение на СССР и отторжение его территории, как в Финляндии».
Когда в 1939 году началась II Мировая война, советскому руководству уже было ясно, что Финляндия выступила бы против СССР независимо от того, с кем бы он воевал. Поэтому 5 октября 1939 финские представители были приглашены в Москву для переговоров «по конкретным политическим вопросам». На этих переговорах впервые речь заходит о близости границы к Ленинграду. Сталин заметил: «Мы ничего не можем поделать с географией, так же, как и вы… Поскольку Ленинград передвинуть нельзя, придётся отодвинуть от него подальше границу».
Так началась Зимняя Война, закончившаяся поражением Финляндии.
В пропаганде времён Зимней войны 1940-го границы Великой Финляндии включали в себя всю область от Ботнического залива до Уральских гор. В строевой песне финских солдат той поры «На Урал» (фин. Uraliin) говорится о том, что «За Урал восвоясь // Комиссары трепеща бегут, мешая грязь…» Можете посмотреть на претензии финнов к СССР к началу II Мировой войны…как видите, аппетит приходит во время вой… еды.
Красным цветом показаны претензии финнов, жёлтым показаны территории присоединённые к СССР по результатам «Зимней войны» и отодвинувшие границы от Ленинграда.
Здесь финны уже перемахнули за Урал…и острова Новой Земли.
Но в своей пропаганде дальше всех зашла довоенная общефинская молодёжная организация «Синемуста», пропагандировавшая Великую Финляндию аж до Енисея…
Скажу только, что после окончания «Зимней войны» между СССР и Финляндией поддерживались вполне нормальные отношения. В частности, развивалась взаимовыгодная сбалансированная торговля. До 1939 года она характеризовалась крайне низкими показателями (1-2% всего товарооборота). Благодаря подписанному 28 июня 1940 года торговому соглашению, за два последующих года товарооборот вырос до 7,5 млн. долларов (в первой половине 1941 года из СССР в Финляндию было вывезено товаров на 3,8 млн. американских долларов, из Финляндии в СССР — на 3,7 млн. долларов).
Торговля с восточным соседом стала серьезным подспорьем для Финляндии, поскольку ее экономические связи с западными странами существенно ослабли из-за захвата немцами Норвегии и Франции, а также из-за действий германского флота в Атлантике. Товарооборот Финляндии с Германией был сравнительно мал. Поэтому говорить о том, что финская экономика была привязана к Германии, и что последняя имела сильный экономический рычаг для изменения в свою пользу финской внешней политики, просто неприлично. Финское руководство пошло на сближение с Германией, руководствуясь чисто шовинистическими целями.
Победы Германии в апреле-июне 1940 года вскружили головы многим крупным и мелким диктаторам. Муссолини желал превратить Средиземное море в итальянское озеро, генерал Антонеску хотел создать «Великую Румынию» и т.д. Заметим, что в середине 1940 года ни один европейский диктатор, включая Гитлера и исключая Сталина, не думал о длительной и тяжелой мировой войне. Всех одолевала одна идея — захватить чужие территории пока война не кончилась.
Маршал Маннергейм, казалось, имел мало общего с такими диктаторами как Гитлер или Муссолини, он формально не был во главе государства, тем не менее, основой финской внешней политики 1940-1941 годов было то, что ее вершили не гражданские министры и дипломаты, а именно военные во главе с Маннергеймом.
До начала сотрудничества с Германией и на ранних стадиях его Финляндия пыталась заключить союз со Швецией. В ходе их рассматривался даже вопрос объединения (унии) двух государств под властью престарелого шведского короля Густава V (1858-1950).
Союз не состоялся из-за диаметрально противоположных интересов его сторонников в обеих странах. Шведские политики стремились заключить союз нейтральных государств. Финские же военные надеялись противопоставить СССР объединенные вооруженные силы обеих стран.
Контакты финнов и шведов были строго засекречены, но 27 сентября 1940 года Молотов на встрече с финским послом в Москве Паасикиви подверг критике шведско-финский «тайный союз или договор». Некоторые финские историки упрекали СССР за негативное отношение к проекту объединения Финляндии и Швеции. Мол, в такой унии Финляндия осталась бы нейтральной, и не было бы «продолжительной войны».
Однако более вероятна возможность того, что Маннергейму и его соратникам удалось бы втянуть Швецию в войну против СССР.
6 декабря 1940 года советское правительство заявило финнам, что уния означала бы аннулирование Московского мирного договора. Шведы получили аналогичную информацию из Германии. 5 декабря Гитлер заявил шведскому послу Свену Хедину, что уния без должного на то основания крайне раздражает русских. Геринг 18 декабря сказал финскому генералу Талвела: «Германия желает видеть в Финляндии самостоятельное государство, а не шведскую провинцию».
Позже Сталин изменил свою позицию по данному вопросу. В конце апреля 1941 года новый посол СССР в Финляндии Павел Орлов заявил, что СССР не возражает против финско-шведского союза. Но, как говорят, поезд ушёл, к тому времени Швеция уже не проявляла интереса к такому союзу из-за стремительного сближения Финляндии с Германией.
Началом сближения с Германией в финской литературе принято считать 18 августа 1940 года. В этот день Маннергейм получил послание рейхсмаршала Геринга. Оно содержало предложение: в обмен на разрешение перевозок германских войск через Финляндию в Северную Норвегию возобновить поставки германского вооружения, прерванные Зимней войной. Военное руководство Финляндии охотно согласилось
Первое соглашение с Германией о поставке вооружения было заключено 1 октября 1940 года. Согласно ему финны получили 112 артиллерийских орудий, 53 истребителя, 500 противотанковых ружей и т.д. Вооружение было доставлено до 10 декабря 1940 года. В декабре 1940 года из Германии в Финляндию дополнительно поступила 161 тяжелая гаубица (150 мм) и 54 легких полевых гаубиц (105мм).
Всемерно расширяя военное сотрудничество с Германией, финны всеми путями пытались приобретать или получать бесплатно оружие из других стран. Так, с апреля 1940 года по июнь 1941 года финская армия получила 312 французских, 232 американских, 132 бельгийских, 36 испанских, 30 английских артиллерийских систем, всего 742.
Поставки из-за рубежа позволили им существенно усилить свою артиллерию. Если в конце Зимней войны финны имели 216 противотанковых пушек, то к июню 1941 года — 941. Кроме того, в июне 1941 года Финляндия получила еще 50 германских 37-мм противотанковых пушек РАК 35/36. В конце Зимней войны финская армия располагала 216 зенитными пушками и 120 зенитными пулеметами, к началу июня 1941 года в ней было 180 зенитных пулеметов и 761 зенитная пушка.
Замечу, кстати, что на военной технике Финляндии была свастика до 1944 года…
Уже в январе 1941 года начальник финского генерального штаба побывал в Берлине, где встречался с высокопоставленными немецкими военными, в том числе с начальником генерального штаба Гальдером. Любопытна запись об этом визите адъютанта Гитлера майора Энгеля: «Начальник германского штаба Финляндии генерал Хейнрикс находился в ОКХ (германское верховное командование), и ему намекнули о разрабатываемом плане Барбаросса. Все были поражены тем, с каким воодушевлением этот руководитель отнесся ко всем планам. Фюрер им покорен и верит в доброе братство по оружию… Это смелый народ… всегда хорошо иметь соратников по оружию, которые преисполнены желанием мести, и это принято во внимание… Фюрер предоставил ОКХ полную свободу в переговорах с Финляндией, времени осталось самое большее три месяца».
Появление германских войск в Финляндии и вербовка на ее территории добровольцев в СС вызвало крайне негативную реакцию в Англии. Оно даже рассматривало вопрос об интернировании (то есть заключении в концлагеря) нескольких тысяч финнов, проживающих в Канаде (именно так поступили в США с японцами в декабре 1941 года).
Посол Финляндии в Берлине просил президента сделать обоснования претензий Финляндии в отношении Восточной Карелии и Ингерманландии. Президент поручил это профессору Ялмари Яакколе. А маршалу Маннергейму — составить предложения о приемлемой для Финляндии восточной границе. На основании этих предложений было начерчено пять разных вариантов границ. Наиболее радикальные из них предполагали сделать Онежское озеро внутренним озером Финляндии, а Свирь полностью финской рекой. Высшее руководство Финляндии вполне серьезно планировало создание Великой Финляндии.
В соответствии с этими основополагающими предпосылками в деле создания новой Европы Финляндия выдвигает следующие требования:
а) чтобы Советский Союз вернул в дополнение к отобранным по принудительному Московскому мирному договору Восточную Карелию и Кольский полуостров;
б) чтобы без промедления произвести обмен населения, по которому Финляндия получит оставшееся по ту сторону границы финское население, а Россия возьмет проживающих на будущей финской территории русских.
После того как эта реорганизация будет осуществлена, Финляндия гарантирует, что в меру возможностей будет развивать свободное передвижение на новых восточных землях и что целью ее является обеспечение свободного передвижения между Белым и Балтийским морями, которое будет доступно всем народам.
В памятке утверждалось, что Ленинградская область вовсе не относится к Советскому Союзу и что Финляндия должна получить Свирь и Беломорско-Балтийский канал.
Эта памятка была доведена до сведения высших кругов Германии и Финляндии.
17 июня 1941 года в Финляндии был издан указ о мобилизации всей полевой армии, и 20 июня отмобилизованная армия сосредоточилась на советско-финской границе.
21 июня в 16.15 финская армия и флот начали операцию «Регата» — вторжение на Аландские острова. Эти острова, как уже говорилось, были объявлены демилитаризованной зоной согласно Женевской конвенции 1921 года и договору с СССР от 12 марта 1940 года. Персонал советского консульства (31 человек) на Аландских островах был арестован и вывезен в Турку.
21 июня в 22 часа 59 минут немецкие заградители начали ставить минные заграждения (всего 2000 тысяч мин) поперек Финского залива, чтобы запереть в нем Балтийский флот. Одновременно три финские подводные лодки поставили минные банки у эстонского побережья, причем их командиры получили приказ атаковать советские корабли, «если попадутся достойные цели». И все это 21 июня!
24 июня 1941 г. финский посланник в Берлине вручил Г. Герингу «Железный крест с цепью». В ответ Геринг заявил: «Финляндия сможет теперь сражаться вместе с Германией за обладание таких границ, которые будут гораздо легче защищать и, чтобы при этом имелись в виду этнические факторы». Сообщая об этом в Хельсинки, посланник пишет ничтоже сумняше: «Мы можем теперь взять что захотим, также и Петербург, который как и Москву, лучше уничтожить… Россию надо разбить на небольшие государства».
25 июня 1941 года утром по приказу Ставки ВВС Северного фронта совместно с авиацией Балтийского флота нанесли массированный удар по девятнадцати (по другим данным — 18-ти) аэродромам Финляндии и Северной Норвегии. Там базировались самолеты ВВС Финляндии и германской 5-й воздушной армии.
Вечером 25 июня парламент Финляндии проголосовал за войну с СССР. Против не выступил никто, однако из 200 депутатов 99 просто не пошли голосовать. Финская пропаганда сделала все, чтобы обвинить СССР в агрессии против Финляндии. И внутри страны и за рубежом финское правительство упрямо твердило, что Финляндия ведет «особую войну», за возврат отобранных у нее земель. Германия — союзник, но у нее свои собственные цели.
29 июня, перейдя границу, финская армия начала боевые действия против СССР. На Карельском перешейке финны проявляли вначале незначительную активность. Крупное финское наступление в направлении Ленинграда на этом участке началось 31 июля. К началу сентября финны перешли существовавшую до подписания мирного договора 1940 года старую советско-финскую границу на Карельском перешейке на глубину до 20 км и остановились на рубеже Карельского укрепрайона. Связь Ленинграда с остальной страной через территории оккупированные Финляндией была восстановлена летом 1944 года.
Главный удар финская армия наносила в Карелии. Это объяснялось двумя причинами: главной политической целью Финляндии в этой войне являлся захват Карелии, и к тому же здесь было сосредоточено меньше сил Красной Армии, чем на Карельском перешейке. В своих мемуарах Маннергейм писал, что он категорически отказался делать главной целью финского наступления Ленинград. Не последнюю роль в этом сыграла неясность для финнов германских планов в отношении будущего Ленинграда.
23 августа 1941 года Маннергейм получил от Кейтеля письмо, в котором тот ставил его в известность, что немцы не намерены сразу брать Ленинград штурмом, а окружить его с юга и перед финскими войсками ставилась задача продолжать наступление на ленинградском направлении.
Маннергейм в ответном письме сообщил, что финская армия находится в таком состоянии, что не сможет наступать. Оценивая сложившееся положение, когда немецкое наступление на подступах к Ленинграду захлебнулось, и они не могут штурмовать его, а финнов Берлин побуждает действовать решительнее, Маннергейм в своих воспоминаниях пишет: «наступление на петербургские укрепления, имеющиеся между границей и Петербургом, потребуют, вероятно, много жертв, поскольку сильно защищены, и не лучше ли брать его с юга или же вообще не заставлять ли капитулировать жителей города с помощью голода». Как видно, финское командование понимало и осознавало, как скажется для ленинградцев участие в осаде финнов.
4 сентября финскую ставку посетил генерал Йодль, который по поручению Гитлера вручил Маннергейму Железные кресты всех трех степеней, дабы отметить успехи финских вооруженных сил в лице их главнокомандующего. Маннергейм уведомил высокого немецкого гостя, что Карельская армия в этот же день предприняла новое наступление на севере Ладоги, перерезав Кировскую железную дорогу и Беломоро-Балтийский канал в районе Онежского озера, блокировав тем самым маршрут для поставок в Ленинград грузов, но на Ленинград наступать не будет.
3 октября в Петрозаводск, столицу Карело – финской ССР, вошли три финские дивизии.
В связи с взятием Петрозаводска по всей Финляндии прошли торжества.
Петрозаводск переименовал в Яанислислина — «Онежская крепость», что однозначно свидетельствует – финны планировали эти территории аннексировать. Собственно, это тогда и не скрывалось, о чем свидетельствует нота, отправленная в американское посольство в ноябре 41-го: «Финляндия, основываясь на естественном желании обеспечить свою безопасность, стремится обезвредить и занять наступательные позиции противника и за пределами границы 1939 года. На основе тех же самых взглядов для Финляндии было бы необходимо в интересах действенной обороны приступить к принятию таких мер еще в 1939-1940 гг…, если бы только силы Финляндии тогда бы были для этого достаточны». Об этом же откровенно писал председатель одной из комиссий парламента: «Финляндия – в состоянии войны против Советского Союза. Это все происходит под вывеской оборонительной войны, но теперь уже ясно, что это агрессивная война… Речь идет о полном участии в крестовом походе Германии».
Наиболее же емко цели войны были сформулированы на заседании финского парламента: «Нам необходимо объединить теперь все финские племена, нам нужно осуществить идею создания Великой Финляндии и добиться того, чтобы передвинуть границы туда, где проходит самая прямая линия от Белого моря до Ладожского озера».
Войска Ленинградского фронта заняли оборону на рубеже Карельского укрепрайона, проходивший по границе 1939 года и просуществовавшую до 1944 года.
Позже в своих мемуарах маршал Маннергейм написал, что он и президент Финляндии, были против наступления на Ленинград по идейным соображениям. Ведь, якобы, уже 31 августа финские войска на Карельском перешейке получили приказ командования прекратить наступление дальше старой государственной границы.
В действительности, 1 сентября Маннергейм принял решение продвигаться вперед через границу так далеко, как это окажется выгодным для занятия позиций для наступления на Ленинград, его блокады. «Старая государственная граница на перешейке достигнута… говорилось в приказе — нам надо вести борьбу до конца…» В течение нескольких дней финны пытались штурмовать старую государственную границу, но поняв безуспешность этого, прекратили, у финнов не было тяжелой артиллерии и достаточного количества бомбардировщиков для преодоления Карельского укрепрайона.
Красивая легенда о «финнах — благородных спасителях Ленинграда», которая непрерывно муссируется в мемуарах и СМИ Финляндии и бытуют в российских либеральных изданиях, оказывается лживым и циничным мифом. На самом деле, не просто взятие, но уничтожение Ленинграда было одной из важнейших целей финской кампании против СССР. Об этом, в частности, прямо сообщал германскому посланнику в Хельсинки финский президент: «Нева была бы лучшей границей на Карельском перешейке… Ленинград надо ликвидировать как крупный город». Готовилось и торжественное выступление президента Финляндии на взятие города: «Пала впервые в истории некогда столь великолепная столица, находящаяся вблизи от наших границ. Это известие, как и ожидалось, подняло дух каждого финна… Для нас, финнов, Петербург действительно принес зло. Он являлся памятником создания русского государства, его завоевательных стремлений». Одно плохо, случая произнести эту речь так и не представилось, РККА и мощные доты Карельского укрепрайона (КаУРа) не допустили взятия города финскими войсками.
Не могу не добавить о «благородстве»: Н.И. Барышников в статье «Тайные визиты А. Гитлера в Финляндию и Г. Маннергейма в Германию в июне 1942 г.» приводит запись речи Гитлера на встрече с руководителями Финляндии. В ней, в частности, говорилось: «Усилиями немцев город и его укрепления будут уничтожены. Тогда Финляндия освободится от русского кошмара… С начала осени надо решить судьбу Петербурга… может, следует также уничтожить гражданское население Петербурга, поскольку русские являются такими ненадежными и коварными, а посему нет причины их жалеть».
«Благородный» Маннергейм предложил своим немецким «товарищам» метод более эффективной блокады непокорного города. Он указал на прямую зависимость Ленинграда от функционирования «дороги жизни» через Ладожское озеро. 22 января 1942 года Маннергейм подписал «Общую инструкцию для деятельности Ладожского отряда флота на время навигации 1942 г.», где говорилось: «Следует особенно обратить внимание на наступательные действия против коммуникаций противника, проходящих в южной части Ладожского озера».
Финны захватили значительную часть ладожского побережья, но у них не было соответствующих боевых кораблей. И они обратились к немцам. Немцы с радостью отреагировали на предложение Маннергейма, а вскоре к ним присоединился и «далекий южный друг» – Бенито Муссолини. Он тоже послал свои катера на Ладогу – помогать морить голодом Ленинград*. К лету 1942 года объединенная финско-немецко-итальянская флотилия имела в своем составе одну канонерскую лодку, 21 десантную баржу, 8 десантных катеров, 6 сторожевых катеров, 60 катеров связи, один финский и 4 итальянских торпедных катера. Главной их базой были финские базы Лахденпохья, Кексгольм (Приозерск), Сортанлахти, Сортавала, Салми, Саунасари. После нанесенных советскими войсками ударов в 1943-1944 гг. эта флотилия трёх государств, практически не выползала из своих баз, где и была уничтожена летом 1944 года, после изгнания финнов с советских земель.
Граница максимального продвижения финской армии. Тёмно – коричневым отмечены госграницы 1939 и 1940г.г.
Посмотрим, что планировали немцы. С захватом Ленинграда немецкое командование рассчитывало:
— овладеть мощной экономической базой Советского Союза, дававшей до войны около 12 % общесоюзной промышленной продукции;
— захватить или уничтожить Балтийский военно-морской, а также огромный торговый флот;
— обеспечить левый фланг группы армий «Центр», ведущей наступление на Москву, и высвободить большие силы группы армий «Север»;
— закрепить своё господство на Балтийском море и обезопасить поставки руды из портов Норвегии для германской промышленности
В директиве начальника штаба военно-морских сил Германии «Будущее города Петербурга говорилось:
…2. Фюрер принял решение стереть город Ленинград с лица земли. После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населённого пункта не представляет никакого интереса…
4. Предполагается окружить город тесным кольцом и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сравнять его с землёй. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты, так как проблемы, связанные с пребыванием в городе населения и его продовольственным снабжением, не могут и не должны нами решаться. В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения
Согласно показаниям Йодля во время Нюрнбергского процесса:
Во время осады Ленинграда фельдмаршал фон Лееб, командующий группой армий «Север», сообщил ОКВ, что потоки гражданских беженцев из Ленинграда ищут убежища в германских окопах и что у него нет возможности их кормить и заботиться о них. Фюрер тотчас отдал приказ № S.123 не принимать беженцев и выталкивать их обратно на неприятельскую территорию
Следует отметить, что в том же приказе № S.123 было следующее уточнение:
… ни один немецкий солдат не должен вступать в эти города [Москву и Ленинград]. Кто покинет город против наших линий, должен быть отогнан назад огнем.
Небольшие неохраняемые проходы, делающие возможным выход населения поодиночке для эвакуации во внутренние районы России, следует только приветствовать. Население нужно принудить к бегству из города при помощи артиллерийского обстрела и воздушной бомбардировки. Чем многочисленнее будет население городов, бегущее вглубь России, тем больше будет хаос у неприятеля и тем легче будет для нас задача управления и использования оккупированных областей. Все высшие офицеры должны быть осведомлены об этом желании фюрера.
По данным на 1 января 1941 года, в Ленинграде проживало чуть менее трёх миллионов человек. Для города был характерен более высокий, чем обычно, % нетрудоспособного населения, в том числе стариков и детей. Положение осложнялось ещё и тем, что с началом войны Ленинград наводнили не менее 300 000 беженцев из прибалтийских республик и соседних с ним российских областей.
Карта осады Ленинграда немецко – финскими войсками.
Теоретически у советской стороны мог существовать вариант вывода войск и сдачи Ленинграда врагу без боя (используя терминологию того времени, объявить Ленинград «открытым городом», как это произошло, например, с Парижем). Однако если принять во внимание планы Гитлера относительно будущего Ленинграда (или, точнее, отсутствия у него какого-либо будущего вообще), нет оснований утверждать, что судьба населения города в случае капитуляции была бы лучше участи в реальных условиях блокады.
Как видно, финны виновны в гибели сотен тысяч ленинградцев не меньше гитлеровцев и должны были признать это как национальный исторический позор раз и навсегда. Могу только в качестве исторического курьёза и национального беспамятства и бесстыдства привести только следующее.
Поражение в двух войнах — «Зимней войне» 1939-1940 гг. и Великой Отечественной войне принудило финнов отказаться от стратегии силового воздействия на восточного соседа. Они решили действовать иначе – «подружиться» с Москвой, чтобы она сама отдала им ряд территорий. Уже в 1945(!) году Паасикиви, возглавлявший правительство страны, надеялся, что договор о совместной с Советским Союзом обороне и доверительные отношения могут способствовать возвращению части отторгнутых территорий. Сталин отреагировал резко отрицательно, не получила одобрения такая инициатива и при заключении мирного договора в Париже.
Осенью 1955 года вновь закончилась неудачей попытка начать разговор с руководством СССР об утраченных территориях. Тогдашний президент Финляндии Кекконен тоже не оставлял надежды убедить руководство СССР вернуть хоть часть утраченных земель.
В годину распада СССР финская газета Helsingin Sanomat спокойно сообщала своим читателям, что по распоряжению финского президента была создана секретная группа экспертов, которая оценила затраты Финляндии на возможное возвращение Карелии в 64 млрд. финских марок, или более 10 млрд. евро. Группа якобы также подсчитала, что в долгосрочной перспективе расходы на восстановление инфраструктуры на территории Карелии составили бы еще 350 млрд. марок (около 55 млрд. евро).
Вывод прост, как только Россия ослабнет и появится возможность её распада, Хельсинки не замедлит этим воспользоваться и попытается захватить часть русских территорий.
Как видите, финны вновь готовы к аннексии… имеющий уши, да слышит!
[1] — https://ru.wikipedia.org
[3]- http://ruskline.ru/analitika/2013/12/14/blokada_leningrada_i_finlyandiya/
* Неполные цифры официальной статистики: при довоенной норме смертности в 3000 человек, в январе—феврале 1942 года в городе умирали ежемесячно примерно 130 000 человек, в марте умерло 100 000 человек, в мае — 50 000 человек, в июле — 25 000 человек, в сентябре — 7000 человек. Радикальное снижение смертности произошло из-за того, что самые слабые уже умерли: старики, дети, больные. Теперь главными жертвами войны среди гражданского населения были в основном погибшие не от голода, а от бомбовых ударов и артиллерийских обстрелов. Всего же, согласно последним исследованиям, за первый, самый тяжёлый год блокады погибли приблизительно 780 000 ленинградцев.
