Зачем участковой врачихе больной?

Лично меня нисколько не удивляет, что хворающие лечатся в телевизоре, интернете, аптеке, полусектантских БАДовских фирмочках и прикладывают к разным больным местам советы опытных кумушек и чудом сохранившиеся в домашних архивах старые медицинские справочники. А что прикажете делать, когда в расписании приема обычной районной поликлиники напротив фамилий терапевтов стоят или «нет приема», или «б/л»? Ну раз у тебя хватит терпения высидеть очередь в полтора коридора длиной и после упорного многочасового ожидания выслушать дрожащий от раздражения и звенящий от ненависти к пациентам голос врача и также «мило» гавкнуть в ответ?

Умом понимаешь: иначе она просто не может, потому что на нее навалили прием больных нескольких участков, а ей еще бежать на вызовы, таскаться по промозглой сырой погоде, этажам, выслушивать нытье и жалобы. Она и сама не девочка: главный врач называет ее последней принятой на должность терапевта молодой специалисткой, а ей уже пару лет назад назначили пенсию. Но во второй раз точно не придешь, потому что зол страшно и знаешь, почему: она зарплату и пенсию получает, да и вообще в ее время еще клятву Гиппократа давали, поэтому изволь быть любезной и внимательной.

Вызываешь врача на дом — своего участкового, хотя прекрасно знаешь, что толку от нее меньше, чем от совета соседки. Приходит вся из себя недовольная, лениво выслушивает, молча пишет на бумажке названия лекарств, бросая на прощание «выздоравливайте». Покупаешь в аптеке лекарства от простуды и через день чувствуешь, приплыли: все побочные действия назначенных препаратов вылезли обострением хронических. Начинаешь пилить себя за глупость. Знал же, что ничего хорошего из визита участковой врачихи не выйдет, но наслушался телевизионных страшилок про вирус и решил лечиться по-настоящему, с помощью профессионала.

Какой на фиг из нее специалист, если за четверть века, что обслуживает участок, она не только не узнала своих пациентов, но даже ни разу не спросила, какими хроническими заболеваниями они страдают, чтобы нечаянно не назначить вступающие в противоречие с застарелыми болячками лекарства! К ней идут в крайних случаях: или ноги от температуры не таскаешь, или больничный нужен. Недавно закончившая получать пособие по безработице соседка нашла в своей незавидной участи положительный момент: можно теперь, говорит, к нашей участковой не ходить – больничный-то не нужен.

И после этого кого-то еще удивляет, что хворающие доверяют свое тело интернету и фармацевтам? Подходишь к окошку аптеки, а милая провизор любезно интересуется, больному какого возраста берешь препарат, и с душой советует взять другой, менее токсичный, с меньшим числом побочных эффектов. Не бывает таких в аптеках? А вы зайдите в другие – это же не безальтернативная районная поликлиника и не на века назначенный участковый врач, которого отсутствие конкуренции среди коллег не побуждает ни к профессиональному росту, ни к элементарной любезности.

Прямо жутко делается, что когда реформа здравоохранения станет неизбежностью, такая участковая врачиха в одночасье превратится в семейного доктора и придет лечить твоего ребенка. Она, конечно, привыкла вопросов о состоянии здоровья не задавать, поэтому не умеющий разговаривать грудничок для нее идеальный пациент. Но если она взрослому выписывает стандартный лекарственный набор, невзирая на хронические болячки и вероятную аллергию, то для ребенка ее профессиональное равнодушие может обернуться печальной статистикой.

Обещают, что грядущая реформа здравоохранения учтет страхи граждан за здоровье своих детей и в штаты центров первичной медико-санитарной помощи введут педиатров. Пришлось нехотя, но признать, что не только наша участковая врачиха не владеет необходимыми навыками для лечения детей, — все остальные терапевты страны тоже не знают, с какого бока подступится к орущим от боли младенцам и хнычущим дошколятам. Программы обучения взрослых и детских лекарей в традиционной советской высшей медицинской школе отличались друг от друга, а врачей семейной практики пока еще недостаточно.

В планах реформирования заложен еще один реверанс пациентам: за ними закрепят право свободного выбора врача первичной медицинской помощи. Не думаю, правда, что самими врачами эта практика будет воспринята с энтузиазмом. Это потребует пересмотра всей системы оплаты труда, потому что сегодня она учитывает стаж, ставку и категорию и нисколько – мнение пациентов, которые к одному врачу ломятся, а прием у другого воспринимают как неизбежное зло лечения. Отсутствие внутрикорпоративной конкуренции и единая система оплаты труда не побуждает самого врача работать на собственную репутацию.

Зачем нашей участковой врачихе заботиться о ней, когда она формально выполняет все требования: ходит на вызовы, ведет приемы, проходит переподготовку. А то, что пациенты невысокого мнения о ее профессионализме и соглашаются принимать ее услуги как безальтернативный вариант медицинской помощи, то никого это не заботит. Может быть, у нее даже лучше показатели по уровню заболеваемости, чем у коллег, к которым со всех ног бегут с едва засопливившим носом.

По логике вещей, реформа здравоохранения должна избавиться от таких врачей, но рассчитывать на это особо не стоит, потому что, во всяком случае, в ближайшие годы заменить их будет некем. Ну не идут практиковать в районные поликлиники молодые специалисты, потому что их первичная зарплата минимум вдвое ниже той, что успела наработать стажем и категорией наша участковая. В обычной поликлинике еще можно встретить начинающего окулиста, кардиолога, невропатолога, гинеколога, эндокринолога, но терапевтов и педиатров среди них практически нет: нагрузка сумасшедшая, зарплата минимальная, отношение пациентов наплевательское, требования руководства максимальные.

Стартовые позиции у неизбежно наступающей на пациентов реформы здравоохранения ужасающие. Не потому, как уверенно заявляет о том председатель Комитета Верховной Рады по вопросам здравоохранения Татьяна Бахтеева, что это поганое наследство прежней власти. Не так долго она панствовала в стране, чтобы наломать таких дров. Это «достигнуто» общими усилиями всех президентов и всех правительств, для которых социальная политика страны заключалась в лучшем случае в выплате пенсий и зарплат и предоставлении льгот, а медицина никогда не считалась отраслью экономики.

Сегодняшнее состояние отечественного здравоохранения – в том числе и результат падения промышленного производства. Во всяком случае, ниже европейской на двенадцать лет продолжительность жизни, высокий уровень детской смертности, пандемия туберкулеза, эпидемия ВИЧ/СПИДа, сокращение численности населения страны – это определенно социальные последствия экономического развала. Вместе с промышленным производством отечественное здравоохранение почти начисто выпустило из виду одну из главнейших своих функций – профилактику с обязательными ежегодными профосмотрами.

Всеобщая платность в медицине закрыла доступ к лечению доброй половине страны. Чтобы убедиться в этом, не надо видеть цифры бюджета, прописанные на здравоохранение, — достаточно открыть любой интернет-сайт или еще проще – спуститься к подъезду и увидеть расклеенные на дверях объявления отчаявшихся мам с просьбами помочь в лечении ребенка.

Какая реформа может быть при недостатке средств, отсутствии современного медицинского оборудования, инновационных технологий, лабораторной, хирургической, исследовательской техники, медицинского транспорта, нехватке специалистов?! Она однозначно сломает существующую систему поликлинической, больничной и экстренной помощи и будет годами, если не десятилетиями экспериментировать на нашем с вами здоровье. Мы все в принудительном порядке окажемся в роли … Сталина.

Да-да, не смейтесь и не удивляйтесь. Как утверждают современные историки, его смерть была устроена им самим. Цвет медицины сидел, и он лечился самостоятельно, по медицинскому справочнику. Чувствовал себя паршиво, однако пошел в баню – в результате инсульт. А были бы врачи, которые поняли, что у него высокое давление, они бы его лекарствами и уколами понижали бы. Но он загнулся от собственной подлости — нам же предстоит унавозить реформу.