За нас нашу страну никто не построит

Человеку свойственно делить жизнь на какие-то этапы, страницы, отрезки — наверное, отсюда эти занимательные 100 дней президентства или 100 дней «до приказа», два года у власти, год — в депутатстве. Кстати, чем не повод пообщаться с одним из народных депутатов Украины, крымчанкой, избранной по одномандатному округу №1, <b>Виталиной Дзоз</b> <i>(на фото)</i>? Тем более, что она сама сделала шаг навстречу — организовала беседу с местными журналистами, где отчиталась, сколько и чего за год успела сделать. Но список уже реализованного она предоставила на бумаге, а больше говорила о планах.<br />
Вот тогда-то мы и договорились, что встретимся еще раз и поговорим о …чувствах.

А с кем еще о них говорить, как не с ней — такой яркой, эмоциональной, зажигательной? В жизни она многое повидала*, испробовала, не один год при власти, на все имеет собственное мнение. Наверняка ее мысли будут интересны и нашим читателям.

Да нет там никакой «злой ауры»! — Виталина Алексеевна, вы сегодня добрались до самой вершины, выше только президент страны. Как вы себя там, во власти, ощущаете? В своей тарелке? Вам там нравится?

— Абсолютно! «Секрет» в том, что стараюсь любить то дело, которым занимаюсь, «влюбляю» себя в это дело. И чем больше в него вхожу, тем больше оно мне нравится. Любимое дело — это занятие в кайф. Это когда ты занимаешься чем-то и не замечаешь ни времени, ни потраченных сил, потому что тебе нравится то, что ты делаешь. У меня так складывалась жизнь, что я с годами потихоньку подрастала, это такой классический кадровый резерв. Выходя на каждый новый уровень, я себя адаптировала к новым задачам.

— Вы хотите сказать, что работать министром образования в автономии уже надоело…

— Нет, это была ступенька, я ее освоила.

— То есть, если бы вы не стали народным депутатом, вы бы оттуда все равно ушли?

— Нет, не ушла, потому что эта работа мне очень нравилась. Там можно «влюблять себя» достаточно долго, потому что это поле непаханое. Например, вот сейчас мы выработали программу «Дошкольное детство Крыма», а ведь ее раньше не было. И много чего еще у нас до сих пор нет… Но так получилось, что долго топтаться на этой ступеньке не пришлось. Сразу появилась ступенька другая, повыше. И эта ступенька дает мне возможность и увидеть больше, и сделать больше.

— Почему-то крымских депутатов редко можно увидеть на трибуне. Вы трибуны не боитесь?

— Абсолютно! Выступала не один раз. Я очень строго отношусь к себе, всегда на себя смотрю глазами тех, кто меня слушает. Убеждена: если человек вышел на трибуну, он не должен нести непонятно что. Иначе это неуважение и к тем людям, кто его слушает и неуважение к себе.

— А вот скажите, какая в здании под куполом, где вы заседаете, аура? Столько разговоров, что она там «черная», «злая» и пр.! Какое, как на новичка, у вас ощущение, когда вы туда приходите? На вас там ничего не «давит»?

— Ничего не давит! (смеется) Я всегда пытаюсь найти в любой ситуации позитив, иначе нельзя. Все мы разные. И даже, если я понимаю, что человек туда попал случайно, хотя случайных людей там нет, каждый что-то из себя представляет: либо достиг каких-то финансовых вершин — и это тоже важно для работы Верховной Рады, либо в своей профессии далеко продвинулся. Вот в этом созыве очень много классных производственников…

— Ими разве не проще манипулировать?

— Не готова ответить, но точно знаю: это спецы в своем деле. С одним из них только что летели в Крым в одном самолете — под ним работает 27 тысяч человек. И он настолько знает свою отрасль, глубоко в ней разбирается…

— Как думаете, какой интерес ему, специалисту-профессионалу, было идти в депутаты? Ему чего-то не хватало или «партия сказала: надо!»?

— Честно, не знаю. Но знаю точно: ему не вполне понятны вопросы образования — но в сфере, в которой он работает, его не проведешь. Как меня — в образовании. Да, я могу в теме векселей или промышленности ошибиться, но в своей отрасли, даже если законопроект будет красиво написан, я пойму, что там спрятали в глубине.

Рада получилась как раз очень достойная. И даже в оппозиции очень много достойных людей. Я воспринимаю депутатский корпус как собрание людей, которые чего-то достигли в этой жизни. И они имеют право на собственное мнение – другое дело, что они по-разному его выражают: кто-то кричит, кто-то поворачивается к выступающему спиной…. Но у меня нет такого ощущения, что там плохая аура.

Если цель, то амбициозная — Я так поняла, что вы за год там не соскучились. А была ли у вас мысль использовать Раду как инструмент для решения проблем, которые невозможно решить на должности руководителя учителей одного региона? Скажем, вот копает человек землю — ему попадается корень, и, чтобы его вырубить, нужно взять не лопату, а топор…

— За что мне еще нравится парламент — за возможность учиться. Человек, как только останавливается в своем развитии, — всё! В Раде я многому научилась. Например, поначалу теребила Премьер-министра: давайте выделим деньги на строительство социального жилья! И делала я это неправильно. Надо было вначале изучить, какие источники заложены в государственном бюджете на эти цели и только тогда в них вклиниваться.

— Классическое: «скажите мне, где взять эти деньги, и я их вам дам!»

— Вот-вот! Теперь я знаю, как реализовать хорошую идею — идти правильным путем (смеется)! Это первое.

Второе — рано еще говорить о результатах, о том корне, что вы упомянули. У нас есть амбициозная цель: мы хотим сделать Кодекс Украины об образовании, где будут собраны семь законов, причем законы уже подчищенные. Те, что сейчас работают — на них уже живого места не осталось, так часто их дополняли и уточняли.

— В принципе это возможно?

— Вполне! Очень сильно мне в этом помогает Владимир Юрьевич Каврайский, старейший работник крымского министерства образования. Я, как никто другой, понимаю, что пользоваться сводом законов, которые описывают не отдельные ступени образовательного процесса, а всю систему целиком — это классно, это понятно. Учитель сегодня может любой свой просчет легко отсудить в суде — столько сносок и столько подзаконных актов издается, что строчка в законе может быть оспорена 225 раз. Мне бы хотелось это все убрать. Понимаю, что и я жирную точку в этом деле не поставлю, и после меня кто-то продолжит эту работу. Но на этом этапе я могу положить этому начало.

— Сколько у вас единомышленников в этом деле?

— Конечно, вначале я проконсультировалась с моей фракцией: это ведь главная движущая сила, которая будет проталкивать эту идею в сессионном зале. Они дали добро. Но я не жду, что кто-то, кроме моего коллеги Николая Сороки, станет единомышленником в профильном Комитете…

— То есть вы главный мотор в создании этого кодекса?

— Да… Вообще, политическая деятельность не дает возможности так сразу выкопать тот «корень», о котором мы говорили. И это меня немного злит. Потому что я все-таки заточена на какой-то конечный результат — но не получается, он отодвигается в силу известных всем причин. Но это тоже урок для меня!

У нас детсады лучше, чем в Европе! — Вы взялись за серьезную вещь. Вы уйдете из Рады — после вас останется кодекс. Означает ли это, что вам не нравится система образования на Украине?

— Уточню: мне не нравится несовершенная законодательная база системы образования.

— В чем разница? То есть наши учителя учат наших детей замечательно, но только они плохо защищены законом, так?

— Дело не только в этом. А вы знаете, что закон об образовании, по которому мы работаем, — по сути, закон еще Украинской ССР?

— Ну и что — может, он хороший, поэтому и сохранился до наших дней?

— Он хороший. Но жизнь-то уже другая: новая система подачи информации, новые задачи, которые ставятся перед образованием…

— Мы уже впустили на Украину Болонскую систему. Кто-то хватается от нее за голову, кто-то, наоборот, очень ею доволен. А вы, специалист, как считаете? До какого предела Украина должна открываться миру, впускать в себя что-то чужое, пускай и хорошо работающее за границей? Наверное, не зря существуют в мире национальные системы образования, не поддающиеся глобализации, — в этом, наверное, тоже есть какой-то резон?

— Да, мы открыты всему миру и мир открыт нам… Главное — в том, что дети, которых мы выпускаем, профессионально должны быть подготовлены так, чтобы быть востребованными в любом уголке мира, куда бы они ни поехали. Это, конечно, заоблачная мечта, но, по-моему, вполне осуществимая. Для того, чтобы ввести какую-то систему, нужны предпосылки. Болонская система пришла, когда мы были, если честно, не совсем готовы.

— А сейчас готовы?

— Не знаю! Чтобы внедрить такую систему, мы должны пересмотреть содержание высшего образования, уровень преподавания и качество, которые мы даем нашим детям. Уверена, что система нашего образования должна носить больше прикладной характер. То есть если мы даем ребенку закон Ома, он должен четко понимать, как и когда он проявляется в реальной жизни.

Я полностью поддерживаю концепцию развития системы образования, которую подписал наш Президент — в ее основе заложено профильное обучение. Уже к восьмому классу у ребенка проявляется, технарь он или гуманитарий. Если он уже понял, что он будущий врач, значит, надо ему предоставить возможность углубленно изучить химию, биологию — основу его будущей профессии. Этот прикладной характер и практическая направленность знаний и дадут нам высококвалифицированные кадры.

— Это мы сами до такого додумались? Нам же все время говорят, что мы ничего не умеем, мы все время несчастные, Богом обиженные…

— А вы знаете, что у нас, например, система дошкольного воспитания лучшая в Европе! Пожалуй, это одна из немногих удачных сфер нашего советского периода, которую мы сохранили. Ее и дальше надо сохранять, совершенствуя. Наша программа «Дошкольное детство Крыма», о которой мы говорили, как раз и направлена на совершенствование. Есть страны, в том числе и так называемые цивилизованные, где дети в детсад приходят с судочками, что мама на обед дала, раскатывают матрасики, чтобы отдохнуть…

— Зато в этих странах любят преподносить это как достижение педагогической мысли — вот, мол, мы индивидуальность детей сохраняем!..

— Я, например, недавно была в одной стране, где у всех добивалась, чтоб мне показали детский садик.- А что вы там хотите увидеть? — На программы хочу посмотреть! Тогда меня отвели в сторону: да нет там никаких программ! Там детей просто пасут! Но мы ведь тоже «пасем» детей, но одновременно сколько занятий с ними у нас проходит!..

Здорово — это то, что делаем мы — У нас, если раньше детей отдавали в садик, потому что маме нужно было идти работать, то сегодня детей туда приводят ради того, чтобы они научились общаться…

— Да, для социализации и обучения. Они там проходят определенную программу, и в школу уже приходят подготовленными. А потом занимают призовые места на международных олимпиадах. Другое дело, что в период политических качелей встряхивает и систему образования. Мне кажется, наша главная задача — сохранить то самое лучшее, что у нас уже есть, модернизировать его. И сделать мы можем и должны только сами!

Скажем, инклюзивное образование (обучение детей с физическими недостатками в обычных классах) — оно у нас внедрялось лет восемь. Когда я впервые поехала знакомиться с этой системой за границу, я сразу поняла: полностью мы ее не сможем пересадить на нашу почву. Мы должны выработать свою систему. И то, что у нас приживется, будет жить — с постоянной корректировкой, конечно.

— Кстати, а почему к нам мало едут учиться — ведь нам есть что показать!

— Просто они внимательно следят за тем, что мы делаем, и выхватывают наших «звезд»: приглашают к себе, предлагают им такие условия для жизни и работы, которые тут человек никогда не смог бы получить.

— Да, это известный тезис, его очень любят на Украине: что бы в Европе ни сделали — они это сделали хорошо, а мы всегда и всё делаем плохо.

— А вы знаете, что многие наши специалисты ездят в ту же Европу и проводят для их профессионалов мастер-классы? И Европа приезжает к нам за знаниями. Например, канадцы у нас были — они вообще никак не могли понять, как это дети сидят на уроке!

— В смысле?

— В прямом: не лежат, не бродят по комнате, а сидят и слушают учителя! Для них это какой-то космос — у них кто-то сидит, кто-то вышел, кто-то кушает пирожок…

— Нам это преподносят так: смотрите, как свободно себя ребенок чувствует, и поэтому из него вырастает свободная личность.

— Это не здорово! Они как раз понимают, что здорово — это то, что делаем мы. Для того, чтобы ребенок воспринял информацию, он должен сосредоточиться. А для этого нужна, как минимум, тишина в классе. Канадцы многое у нас посмотрели и были в полном восторге.

— Нашу урочную систему упрекали в том, что она не дает ребенку раскрыть свои таланты. А вот при их системе все дети яркие, творческие.

— Знаете, индивидуальный подход и вседозволенность — разные вещи. Вы согласны со мной? Толковый учитель сумеет загрузить каждого ребенка по его уровню развития. Но этот индивидуальный подход не дает права ребенку вести себя так, как он хочет в течение урока. Уверена: урок как форма обучения обязательно должен быть сохранен. Вопрос — в квалификации и таланте учителя.

— То есть у нас есть чем гордиться.

— Есть!

Никакая я не японка! — А чем еще граждане Украины могут гордиться?

— Своими людьми. Скажем, у нас есть доктора, к которым приезжают лечиться из Европы. Тот же Сергей Владимирович Ефетов — человек, который вошел в пятерку лучших хирургов мира. О нем знают все. И таких ефетовых у нас много. Но нам, политикам, нужно думать о том, чтобы они попали в мировые рейтинги. В принципе, в любой отрасли у нас есть люди, о которых знает весь мир.

— Вот смотрю на вас и думаю: оптимистка! А меня последние 20 лет таки сделали пессимисткой. Я смотрю, что сплошь и рядом не делается то, что порой одним росчерком пера может изменить ситуацию. Не «черкают»! почему?! Вы наверняка знаете эту проблему и наверняка над ней думали. Что с ней делать?

— Только долбить…

— Думала, вы скажете: избирать хороших депутатов!..

— Когда я вижу очередной проект закона, я должна его прочувствовать, понять, что он даст людям, приблизит ли он нас всех к идее «государство для людей». Для меня абсолютно не составит труда выйти на трибуну и высказать свое мнение. Но будет ли оно услышано и учтено? Многие вещи пересматриваются, это правда. Скажем, рассматриваем закон об образовании. А у нас оппозиция, которая входит в комитет по образованию, просто падает в обморок от слова «европейское образование»…

— Надеюсь, от счастья?

— Конечно! Что ни назови, лишь бы было с приставкой «евро»! И все время поворачивают голову в ту сторону. В принципе, это, наверное, хорошо: мы должны поворачивать голову в разные стороны, брать опыт везде, переосмысливать его и создавать нечто свое.

— Но они свое делать не хотят?

— Не хотят! Они смотрят только в одну сторону, думают, что, если они скопируют что-то в Европе…

— Такой себе японский характер.

— Точно! Кстати, в бытность моей работы вице-премьером перед «оранжевой революцией» (теперь-то я понимаю, почему это случилось) меня во главе группы из шести ректоров украинских вузов отправили в США. И там нас бесплатно возили два месяца по стране. Поскольку я там все время задавала вопросы, американцы мне сказали: вы не украинка, вы японка! Как?! Я ж никак не похожа.., а они: вы слишком много хотите знать, как они.

Вот так должно быть: надо крутить головой и выискивать то, что нам подойдет. Но — не слепо копировать, а с умом.

— Вас по европам повозили — вы что-то внедрили из увиденного?

— Конечно! Я рассказала им…

— То есть вы — им, а не они вам?..

— Я им рассказала гораздо больше, чем они мне. Что им больше всего понравилось — философия американца моими глазами. Может, они никогда над этим не думали?.. Допустим, сегодня, когда шла по улице Залеской, я вспомнила их утренние заседания. Они расстилают столы, вместе завтракают, пьют кофе и решают, где, скажем, можно разместить выносную точку торговли и будет ли это всем удобно.

Вот это вы забили гвоздь! — Тут я представила, как наши отцы города прилюдно бы решали втиснуть пресловутую «Коффишку» посреди проезжей части аккурат в самом центре города…

— Более того, они обсуждают, скажем, судьбу начинающего предпринимателя: ему надо помочь встать на ноги, они сбрасываются, советуют, что делать, чтобы тот мог быстрее запустить бизнес. Я им позавидовала, честно! Так и нужно бы делать… Не обязательно пить вместе кофе и завтракать — но хотя бы выйти на местность и посмотреть, как впишется в окружающую среду их решение…

— Почему у нас так не делают?

— Не знаю!

— Действительно получается, что мы такие… тупые?

— Нет! Просто люди ведут себя так, как им позволяют это делать.

— А кто должен в данном случае не позволить?

— (смеется) Здесь несколько вариантов ответа: правильный, настоящий и…

— Вот и расскажите! Хотя бы про эту «Коффишку».

— Я не против — пусть человек построит себе дом, начнет свой бизнес. Но это не должно идти во вред другим.

— Те же американцы здорово сформулировали: моя свобода заканчивается там, где начинается твоя…

— …но если твой дом строится там, где должна быть детская площадка, и именно на это место тебе дают разрешение, мне непонятно. И здесь вопрос даже не к тому, кто строит, а к тому, кто разрешил! Я бы с этих «разрешителей» снимала бы семь шкур, честно говорю!

— А вы по частному сектору в Симферополе не ходили? Не видели, как владельцы домов захватывают тротуары, возводя там порой не просто заборы, а капитальные строения? Власти города это нисколько не беспокоит. Скоро там и дорог для проезда машин не останется, всё захватят!

— Как ни странно, но конкретного виноватого в этом деле не найдешь. Мэр? Но он подписывает только тогда, когда есть разрешительные подписи всех служб. Он не виноват!

— Но кто-то же должен за этим следить? Может, что-то нужно внести в законы?

— Вот это вы забили гвоздь!.. думаю, самое время поговорить о гражданском обществе, о самосознании людей. Сегодня инструмент, который может как-то сдержать людей — это самоорганизация. Люди должны спросить: почему в моем дворе кто-то организовал стоянку машин? Кто разрешил и почему?

— Люди начинают потихоньку подниматься, прогоняют автостоянку, но такие отношения не должны регулироваться стихией. У многих есть ощущение, что, когда пишутся законы, в них изначально закладываются механизмы, при которых найти виноватых невозможно.

— Обиднее всего, что это же мы все страдаем. Главное, создается впечатление, что кто-то перед законом «равнее».

— Я так поняла, что этот год в парламенте укрепил вас в мысли, что нужно продолжать бороться.

— У меня нет никакого разочарования. Но я укрепилась в мысли о том, что бороться обязательно надо, но нужно правильно выбирать методы и способы борьбы.

— Давайте уточним: борьбы с кем или чем?

— С проблемами! Можно кричать о них на площади, а можно подготовить, подать и лоббировать законопроект, который поможет их решить. Мне кажется, что эти методы должны быть выбраны очень правильно. Если это какой-то законодательный акт, это куда более глобальное решение.

Я убедилась в том, что можно что-то изменить, что вместо нас это никто не сделает. А мы должны своим детям передать мир, который мы, по меньшей мере, не испортили своими решениями, приняв его от наших отцов. Мои дети никуда не уезжали, они живут и работают здесь, и они, как и все другие дети, должны жить в комфортном для жизни государстве!

— Как вы отвечаете на вопрос о том, что мы не должны детям жизнь, они сами ее построят?

— Главное, ее им не испортить. Мы должны им оставить государство, которое они примут и будут им управлять, а не разбитое корыто. Это для меня серьезный вопрос.

[hr]

*

Виталина Алексеевна Дзоз Родилась 16 ноября 1955 года в городе Кривой Рог Днепропетровской области.

Образование высшее: в 1978 году окончила Симферопольский государственный университет им. М.В.Фрунзе по специальности биология, квалификация — преподаватель биологии и химии, в 1999 году — Украинскую Академию государственного управления при Президенте Украины, специальность — государственное управление (магистр государственного управления).

Трудовая деятельность:
1978 – 1990 гг. – учитель биологии, заместитель директора школы по учебно-воспитательной работе, директор школы.
1990 — 1994 гг. – заместитель председателя исполкома Массандровского поселкового Совета в пгт. Массандра г. Ялта.
1994-2002 гг. – председатель Массандровского поселкового совета.
2002 — 2005 гг. — заместитель Председателя Совета министров Автономной Республики Крым.
2005-2006 гг. – председатель Постоянной комиссии Верховной Рады Автономной Республики Крым по социальным вопросам и здравоохранению.
В 2010 году назначена министром образования и науки Автономной Республики Крым.
В 2011 году – министром образования и науки, молодежи и спорта Автономной Республики Крым.
С декабря 2012 г.- депутат Верховной Рады VII созыва от Партии регионов (по мажоритарному округу № 1 (Центральный и Железнодорожный районы г. Симферополя). Председатель Подкомитета по вопросам дошкольного, общего среднего и внешкольного образования Комитета Верховной Рады Украины по вопросам науки и образования.

Член Партии регионов.

Кандидат биологических наук, доктор философских наук. Имеет почетные звания «Заслуженный работник образования Украины» и «Заслуженный работник образования Автономной Республики Крым».

Замужем, имеет детей и внуков.