Крымское Эхо
Культура

Южные дачи иркутских золотопромышленников Сибиряковых и Трапезниковых

Южные дачи иркутских золотопромышленников Сибиряковых и Трапезниковых

Изучая страницы биографии миллионера-благотворителя Иннокентия Михайловича Сибирякова (1860–1901) (на фото вверху), относящиеся к светскому периоду его жизни, я обратила внимание на то, что неоднократно будущий афонский схимник бывал на Южном берегу Крыма и Черноморском побережье Кавказа. Будучи студентом Санкт-Петербургского Императорского университета, Иннокентий Михайлович брал продолжительные отпуска в связи с болезнью и уезжал на юг.

В личном деле студента Иннокентия Сибирякова содержатся донесения полиции о благопристойном поведении студента Сибирякова в местах его пребывания в южных губерниях России – Таврической и Черноморской.

Прежде чем рассказать о крымском имении дяди Иннокентия Сибирякова по материнской линии Андрея Константиновича Трапезникова, которое, собственно, и является объектом моего особого внимания, напомню о кавказских усадьбах купцов Сибиряковых и Трапезниковых. Эти два иркутских купеческих рода находились в близком родстве через брак Михаила Александровича Сибирякова и Варвары Константиновны Трапезниковой, вырастивших последнее поколение купцов-золотопромышленников Сибиряковых.

Известно, что средний брат Иннокентия Михайловича — потомственный почётный гражданин, почётный гражданин города Иркутска, издатель, скульптор, меценат Константин Михайлович Сибиряков (1854 – после 1917) приобрёл и обустроил крупное имение на Черноморском побережье Кавказа. Имение располагалось на самом берегу моря, в 22 верстах от Туапсе, между речкой Нежданной и Аше.

В своих путевых заметках графиня Прасковья Сергеевна Уварова, супруга и сотрудница известного археолога А.С.Уварова, побывавшая летом 1886 года в имении Константина Сибирякова, отмечала: «Ещё две версты и мы останавливаемся у пристани роскошной и совершенно крымской (по обстановке и расположению) дачи Сибирякова. Дача эта весьма роскошная, и красиво расположенная на высоком горном откосе, имеет значительное хозяйство, множество скота и, может быть, со временем будет, по желанию хозяина, обращена в сельскохозяйственную школу».

Имение Константина Сибирякова было классической экономией в понятиях конца XIX века. Здесь выращивались сельскохозяйственные культуры, виноград и производили креплёные красные вина, которые «нашли массу ценителей и постепенно приобрели репутацию прекрасных умеренно-крепких столовых вин». У брата в гостях и бывал Иннокентий Сибиряков.

Сельскохозяйственное училище Константин Сибиряков действительно создал. Называлось оно Варваринское училище садоводства, виноградарства и виноделия. Со временем было переведено в Туапсе. Варваринское училище часто изображалось на открытках. Варвара – так звали мать и так звали дочь Константина Сибирякова. Видимо, именно в их память училище Сибирякова получило своё название.

После смерти юной дочери Константина Михайловича Варвары, которую не спас от болезни южный климат кавказского побережья Чёрного моря, Константин Михайлович в 1890-х годах продаёт имение инженеру промышленнику В.Ф. Голубеву. Дача Сибирякова стала называться дачей Голубева. После революции Голубева дача была переименована в посёлок Совет-Квадже. 31 марта 1931 года он стал административным центром Шапсугского национального района. В 1943 году в Голубевой даче располагалось Политическое управление Черноморского флота. А потом Голубева дача стала санаторием для детей, больных костным туберкулёзом. Теперь санаторий заброшен.

После продажи туапсинского имения Константин Сибиряков переезжает в Кутаисскую губернию, купив дачу близ Батуми. В настоящее время – это дом отдыха «Наринджи» в двух километрах к северу от станции Махинджаури. Сохранились две открытки начала ХХ столетия: с видом на батумскую дачу Сибирякова и с изображением фонтана «Эрос и Психея» на даче Сибирякова. Здесь, в Батуми, Константин Сибиряков проживал со второй женой Юлией Ивановной Сибиряковой (в девичестве Лазович). Есть её снимок, сделанный в Батуми в 1910 году.

На Черноморском побережье Кавказа, в Сочи, построил дачу и дядя братьев Сибиряковых по материнской линии Фёдор Константинович Трапезников (1846 – после 1907) — надворный советник, потомственный почётный гражданин, почётный гражданин города Иркутска, гласный Иркутской городской Думы. В зрелом возрасте он поступил в университет с целью изучения медицины, получил звание доктора медицины, преподавал в Медико-хирургической Академии в Санкт-Петербурге. Летом выезжал на Кавказские минеральные воды, где практиковал.

Фёдор Трапезников выбрал для своей дачи в Сочи уединенное место среди леса, на склоне горы, недалеко от устья Катково-Леонтьевского урочища. Дача была построена в восточно-мавританском стиле, для Сочи не характерном. После Гражданской войны новые власти устроили на даче Трапезникова санаторий НКВД. Уже в послевоенное время здание было передано в ведение властей города Норильска. Теперь дача Фёдора Константиновича Трапезникова — административный корпус санатория «Заполярье». Несколько лет назад здание отреставрировано.

Родной брат Фёдора Трапезникова Андрей Константинович Трапезников (1854–1923) обзавёлся дачей в Крыму. Но прежде, он — сын крупного золотопромышленника Сибири Константина Петровича Трапезникова (1790–15 января 1860) — с юности жил в Санкт-Петербурге в роскошной квартире на Английской набережной с видом на Неву. Известно, что в 1878 году потомственный почётный гражданин Андрей Трапезников снимал в Петергофе дачу, принадлежавшую Александру Фёдоровичу Гейроту – автору книги «Описание Петергофа», изданной в 1868 году.          В столице Андрей Трапезников брал уроки живописи у известного художника Аполлинария Горавского. Андрей Трапезников — меценат, приобретавший полотна русских и зарубежных художников (А.Г. Горавского, этюды А.А. Иванова, акварели Л. Примацци, картины А.И. Корзухина и других художников). В своё время ему принадлежала известная картина Алексея Корзухина, «Крестьянские дети в лесу» или «Испуг детей в лесу».

А.К. Трапезников и художник А.Г. Горавский дружили. Последний отзывался об Андрее Трапезникове, как о в «высшей степени нравственно примерном человеке» (1877). Известен портрет работы А.Г. Горавского под названием «Портрет А.К. Трапезникова — сына К.П. Трапезникова» 1892 года. Скорее всего, изображён на портрете именно Андрей Константинович. Андрей Трапезников переписывался с П.М. Третьяковым. Не исключено, что часть коллекции Андрея Константиновича была куплена Третьяковым, когда золотопромышленник попал в затруднительное материальное положение и вернулся в Иркутск.

Крымский краевед Павел Петрович Фирсов сообщает подробности о частной жизни А.К. Трапезникова, собрав уникальные сведения о нём у тех, кто лично общался в Крыму с Андреем Константиновичем. «Его отец, иркутский миллионер, золотопромышленник дал сыну высшее образование, — пишет П.П. Фирсов. — Андрей Константинович много путешествовал по Европе. Женился, жил в Петербурге. Его женой была фрейлина, т.е. приближённая императрицы. Жена вскоре умерла, и он, вернувшись в Иркутск, влюбился в «примадонну» — танцовщицу театра Прасковью Александровну Даманину, женщину вульгарную и грубоватую, так не похожую на воспитанного и воздержанного Андрея Константиновича. Он прямо похитил, увёз её из театра. Вскоре управляющий делами Трапезникова разорил его в свою пользу. У Трапезникова остался небольшой капитал, и он купил себе небольшое имение «Ай-Юри»».

Надо отметить, что есть мнение, что усадьбу Ай-Юри близ перевала Байдарские ворота купил ещё старший Трапезников – Константин Петрович. Пока этот факт достоверно не подтверждён. Константин Петрович умер в январе 1860 года, а ещё за пять лет до этого, в период Крымской войны, имение Ай-Юри в военных сводках упоминается, как принадлежащее Сабурову.

Усадьба Ай-Юри получила своё название от хребта Ай-Юри, в переводе с греческого языка означающее «Святой Георгий». Сам хребет за его сходство с чудовищем сегодня называют Дракон. В удалённом от берега моря отроге хребта Ай-Юри в 1972 году при строительстве новой трассы Севастополь-Ялта пробит 200-метровый тоннель для проезда автомобилей. Хребет Ай-Юри — вулканического происхождения. Из его серо-зелёного камня-диабаза, по твёрдости превосходящего гранит, построен знаменитый Воронцовский дворец в Алупке.

Поместье Ай-Юри появилось, вероятнее всего, в период освоения Южного берега Крыма столичными аристократами в 40-х годах XIX века. Усадьба Ай-Юри обозначена на верстовой сухопутной карте Таврической губернии 1889–1890 года. В съёмке местности для этой верстовки участвовали сотрудники Картографического Отдела Корпуса Военных Топографов. Эта — самая подробная на начало 20 века карта Таврической губернии на 250 листах — подготовлена Военно-топографическим Депо. Масштаб карты — 1:42000.

Имение Ай-Юри располагалось ниже современной трассы Севастополь-Ялта и территориально привязано к санаторию «Южный» курортного посёлка Санаторное. Посёлок Санаторное вобрал в себя, кроме поместья Ай-Юри, ещё одно известное имение – Меллас. Меллас связан с именем писателя Алексея Константиновича Толстого, который являлся его владельцем и несколько раз здесь бывал. Кстати сказать, в Мелласе был устроен фонтан таким образом, чтобы в его глади отражался живописный хребет Ай-Юри. Меллас находится восточнее Ай-Юри.

Строений от имения Ай-Юри к настоящему времени не осталось. Но представление о поместье Ай-Юри даёт картина выдающегося эстонского художника, академика живописи Йохана Кёллера (1826–1899) под названием «Имение Ай-Юрий на Южном берегу Крыма». Работа написана в 1875 году. Много лет назад я видела её репродукцию, не помышляя, что когда-нибудь она мне понадобится. Визуальную копию этой картины разыскать мне пока не удалось, а вот словесное описание встретилось: «Импозантное «Имение Ай-Юрий на Южном берегу Крыма» (1875) изобилует деталями, не заслоняющими, впрочем, грандиозности общего впечатления». Специалисты считают, что полотна И.П. Кёллера написаны не только живописно, но и топографически точно: без затруднений угадываются горы и перевал, утёсы и скалы.

От Тессели до Кастрополя

Западнее Ай-Юри находилось поместье Мшатка, знаменитое тем, что оно принадлежало известному русскому мыслителю Николаю Яковлевичу Данилевскому и его потомкам. Здесь был написан главный труд Н.Я Данилевского «Россия и Европа». Николай Яковлевич и его жена нашли свой последний приют в Кипарисовом зале имения. Могилы Данилевских сохранились. Теперь в имении Мшатка размещается детский лагерь имени Комарова. На картах населённый пункт у горы Мшатка теперь обозначается как прибрежный посёлок Береговое.

Андрей Константинович Трапезников дружил с сыном философа Данилевского Иваном Николаевичем, проживавшим в имении Мшатка в конце XIX – начале XX века. Иркутянин Андрей Трапезников был крёстным отцом дочери Ивана Данилевского Татьяны Ивановны, в монашестве Игнатии.

К постригу Татьяна Ивановна пришла уже в зрелом возрасте. Матушка Игнатия прожила долгую жизнь. Она умерла в 2005 году в Иоанновском монастыре Санкт-Петербурга и упокоилась на монастырском кладбище подворья Вартемяги. Перед своей кончиной матушка Игнатия сообщила своей келейнице о последнем земном желании: привести на её могилу горсть земли с могилы Николая Яковлевича Данилевского, а горсть земли с её могилы рассыпать на могилы деда и бабушки. Эту миссию выпало исполнить мне в 2006 году.

Но вернёмся к владельцу поместья Ай-Юри. Андрей Константинович Трапезников был хорошо знаком с семьёй священника Павла Ундольского — настоятеля церкви Воскресения Христова. Храм, построенный на Красной скале владельцем имения Форос фабрикантом А.Г. Кузнецовым (1856–1895), находился в пяти верстах от Ай-Юри. Андрей Константинович часто бывал в доме священника, являясь крёстным отцом сына батюшки — Николая Ундольского. Коля Ундольский родился в Форосе в 1909 году.

Многодетную семью Ундольских, приехавшую в Крым из Владимирской губернии, хорошо знали в Ялте и её окрестностях. Отец Павел Ундольский общался с писателем Антоном Павловичем Чеховым — знаменитым ялтинским дачником. Чехов помогал священнику Павлу в устройстве школы для крестьянских детей в горной деревушке Мухалатка. Сохранилась и опубликована переписка писателя и священника Павла Ундольского. С приходом в Крым новой власти в годы красного террора расстрелян сын Ундольских Василий в Багреевке близ Ялты.

Форосская церковь, в которой отец Павел прослужил более 30 лет, после её закрытия была превращена в ресторан татарской кухни. Священник Павел умер в 1927 году. Воскресенский храм в Форосе, где часто молился Андрей Трапезников, вернули верующим лишь в 1990-м году.

Андрей Константинович водил знакомство со многими хозяевами усадеб данной местности. Образованные и высококультурные владельцы имений поддерживали между собой добрососедские отношения. Сохранилась фотография с изображением местного общества этого уголка крымского Южнобережья. В исследованиях крымских краеведов снимок подписывают так: «Проводы начальника почты. У Байдарских ворот». Фотоснимок датируется примерно 1912 годом. Фотография чудом сохранилась благодаря детям и внукам отца Павла Ундольского.

Публикатор фотографии, автор книг об имении Форос и его окрестностях П.П. Фирсов пишет: «Удивляет чёткость и качество фотографии, на которой можно разглядеть даже черты лиц. Место действия — лестница с левой стороны южного фасада Байдарских ворот. Вверху — вершина горы «Форос». В этой приятной компании:

      1. Иван Николаевич Данилевский, сын известного русского философа Николая Яковлевича Данилевского, владельца имения «Мшатка» (в километре на восток от Фороса). И.Н. Данилевский среди местных жителей был тогда более известен как мировой судья в деревне Байдары.
        2. Андрей Константинович Трапезников, владелец имения «Ай-Юри» (около Мшатки), крёстный Николая Ундольского.
        3. Прасковья Александровна — жена А.К. Трапезникова…
        4. Мария Павловна Ундольская, старшая дочь священника П.В. Ундольского, в ту пору учительница школы грамотности в д. Мухалатка.
        5. Нина, её младшая сестра.
        6. Манефа Александровна Ундольская, жена священника П.В. Ундольского.
        7. Тихон Иванович Набиркин, владелец гостиницы у Байдарских ворот, с приёмной дочерью.
        8. Настасья Ивановна, жена Т.И. Набиркина.
        9. Тирум Иван Андреевич, управляющий имением «Меллас».
        10. Начальник почты. В группе фотографирующихся также работники телефонно-телеграфной линии».

В 2008 году вышла книга Павла Фирсова «Форос глазами Николая Ундольского». В книге представлены дневники Николая Ундольского — крестника Андрея Константиновича Трапезникова. Записи охватывают значительный временной промежуток, начиная с 1909 года. В лихолетья, выпавшие на долю Николая Ундольского, погиб не только его брат Василий, не выжили в голод после Гражданской войны и брат Сергей, и сестра Любовь. Сам Николай Ундольский прожил долгую, насыщенную драматическими событиями жизнь. Во время войны с нацистской Германией оказался на фронте, в Эстонии попал в плен. Почти четыре года он провёл в Германии в лагерях на принудительных работах. В апреле 1945-го при наступлении Красной Армии оказался на территории, занятой американцами. Позже его вместе с другими бывшими пленными репатриировали на территорию, занятую нашими войсками, откуда Николая прямиком отправили в ссылку в Сибирь, в Кемеровскую область. После ссылки Николай поселился на родине Ундольских во Владимире. Здесь в возрасте 72 лет он написал свои воспоминания. Умер Николай Павлович в 1988 году.

Дневники Николая Ундольского, будучи адресованы только родным, изначально не предполагались для публикации. Тем не менее, в 2008 году они увидели свет. Крымский исследователь Павел Петрович Фирсов, ставший составителем, редактором и автором комментариев к данным воспоминаниям, фрагментарно использовал их и в других своих публикациях, ссылаясь на первоисточник.

Привёл он и такое свидетельство Николая Ундольцева о его крёстном Андрее Константиновиче Трапезникове и его жене: «Он был человеком с хорошими манерами, а Прасковья Александровна была груба и резка на язык. Приходя в «Великий пост» в церковь исповедоваться, а потом причащаться, она записывалась в специальную книгу и громко говорила псаломщику, хотя тот её хорошо знал: «Пензенская мещанка Прасковья Александровна Даманина!», чем приводила Андрея Константиновича в смущение, т. к., во-первых, они не состояли в законном браке, а, во-вторых, она ему не ровня. Он был «потомственным почётным гражданином», а она — всего «мещанка». Несмотря на это низкое звание, она могла его при всех обругать.

Так, однажды она уехала в Севастополь и долго не возвращалась домой. Он пришёл к Ундольским расстроенный: «Нет Пашеньки», и пошёл на Байдарские ворота на почту давать ей телеграмму. Не успели телеграмму ещё передать, как входит Прасковья Александровна. Узнав в чём дело, она не удержалась: «Ах ты, старый дурак, зачем тратишь деньги?» и к начальнику почты: «Давай деньги обратно!». На это начальник ответил, что не может их вернуть, т. к. телеграмма уже записана в кассовую книгу. Много было подобных историй. Только в 1920 году после 30 лет совместной жизни они решили повенчаться. Венчали их в Форосской церкви о. Стилиан из села Скели и о. Павел. Потом в доме Ундольских выпили за «молодых», и Прасковья Александровна, вспомнив молодость, лихо отплясывала «Казачка». После свадьбы Трапезниковы прожили вместе всего три года. Сначала скончалась она, а через 2 месяца (!) Андрей Константинович. Хоронили их Ундольские».

Благодаря воспоминаниям Николая Ундольского и трудам исследователя Павла Фирсова стал известен год кончины Андрея Константиновича Трапезникова — 1923-й.

Более тысячи имений Крыма, в том числе и Ай-Юри, после Гражданской войны были национализированы и перешли в собственность Главному Управлению Национальными имениями в Крыму.

Следует отметить, что судьба к кавказским имениям Сибиряковых и Трапезниковых оказалась благосклонной. Ещё сохраняются здания, построенные попечением их доброхотных устроителей. Память же о крымском имении Ай-Юри привязана теперь лишь к одноимённому ландшафту и изысканиям краеведов, кропотливо собирающим её золотые крупицы.

Завершая свой рассказ, в котором только намечена тема о южных имениях Сибиряковых и Трапезниковых, хочу надеяться, что она не завершится публикацией представленного здесь материала, а получит дальнейшее развитие в работах исследователей, изучающих историю родов купцов-благотворителей Сибиряковых и Трапезниковых.

Автор — Татьяна Шорохова (Чичкина),
член Союза писателей России
(Севастополь)

Краткий список использованной литературы

Гущин В.А. Старший советник А.Ф. Гейрот.
https://vk.com/topic-9290238_24234974

Зуева Е.А. Краткая энциклопедия по истории купечества и коммерции Сибири в 4х томах |Т.4. Кн.2| Дата публикации оригинала (хрестоматии): 1998 | Дата последней редакции в Иркипедии: 20 марта 2017 http://irkipedia.ru/content/trapeznikov_andrey_konstantinovich

Соляник Е.А. Процесс национализации частных усадеб Крыма // Молодой учёный. — 2015. — №14. — С. 405–407.

Фирсов П.П. Форос глазами Николая Ундольского 1909–1931 гг.: Дневники сына первого настоятеля храма Воскресения Христова в Форосе. — Севастополь: Арт-Принт, 2008. — 168 с.: илл.

Фирсов П. П. Форос. Страницы истории. — Севастополь: Арт-Принт, 2006. — 212 с.: илл.

http://putniki.com/2006/10/11/mesto-provedeniya-festivalya-v-etom-godu/

http://www.prizyv.ru/archives/339985

http://sibiriakov.sobspb.ru/sibnasledie/01rodtrap_sibnas.htm

Павел Михайлович (письма)

http://www.krimoved-library.ru/books/firsov-foros15.html

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 4 / 5. Людей оценило: 4

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

Борьба за свободу – уже несвобода

Марина МАТВЕЕВА

Золотая Орда и Причерноморье

.

Боже, спаси Россию!

Владимир ГРАЧЁВ

Оставить комментарий