На протяжении нескольких последних лет Крым стал свидетелем <b>откровенной войны</b>, которую развернули ряд личностей, называющих себя «пророссийскими силами», против Генерального консульства Российской Федерации в Симферополе. Подчеркнем: это делают не «оранжевые», не руховцы, а именно те, кто на своих частых, но немноголюдных митингах и пикетах держит лозунги про любовь к России. Крымчане знают имена этих «любителей», давно уяснили для себя, что они являются откровенными провокаторами, посему «стройные ряды» их организаций не растут, оставаясь на уровне маргинеса.
Уже три лета подряд идет некрасивая возня вокруг кампании по поступлению крымских выпускников школ в российские вузы. Известно, что эта программа государственная, для крымчан она бесплатна — нужно лишь иметь приличный аттестат и выразить желание учиться в любом российском вузе, кроме ограниченного числа самых престижных. Эта программа действует много лет, она не связывает выпускника-студента обязательствами отработать потраченные на его учебу российские деньги, человек волен сам выбирать себе дальнейшую судьбу.
Все годы подбором кандидатов на учебу занималась Русская община Крыма, и никогда мы не слышали никаких нареканий в их адрес ни со стороны родителей детей, ни со стороны российских вузов. Но вот три года назад вдруг со стороны главы Российской общины Евпатории Надежды оляковой посыпались обвинения в коррупции — мол, в Русской общине берут деньги за включение в список. [url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=2938]Наталья Лантух уже рассказывала «КЭ»[/url] подоплеку таких обвинений. Однако в этом году атака пошла на генерального консула Российской Федерации Владимира Андреева.
Владимир Вадимович долго не соглашался на это интервью, считая ниже своего достоинства оправдываться за то, чего нет в природе. Но градус агрессии с каждым днем возрастает. Почему? Владимир Андреев решил прервать свое молчание.
— Сейчас редакции крымских СМИ с двух почтовых ящиков регулярно поступают письма-жалобы в администрацию президента РФ о том, что якобы в Генконсульстве за отправление выпускников школ на учебу в российские вузы берут деньги, а документы принимают исключительно через Русскую общину Крыма, отметая предложения всех других организаций. В письмах — подписи более трех десятков родителей, которые удостоверяют негативные факты и жалуются на то, что вы им лично звонили и требовали «дружить» только с Русской общиной…
— Не уверен, что нужно оправдываться. Начнем с того, что всё это вранье: и то, что «деньги берут», и то, что имели место какие-то притеснения и издевательства над детьми… Это абсолютный бред, причем злонамеренный. Это преднамеренный наезд на Генконсульство, на наших сотрудников, на меня лично.
— Вы молчите — люди могут подумать, что вам сказать в свое оправдание нечего…
— Потому что это недостойно обсуждения. Мы с вами серьезные люди, чтобы обсуждать эту гадость, высосанную из пальца. С другой стороны, раз я не отказываюсь отвечать на ваши вопросы, значит, немного остыл, созрел для этого, поняв, что нужно объяснить, что эта клевета запущена, чтобы нанести вред большому делу. А большое, хорошее дело — это подготовка тех кандидатов от организаций российских соотечественников, которые хотели бы ехать в Россию, учиться там, строить свою жизнь так, как они захотят — в России, на Украине, в Крыму… Естественно, никто с них никаких денег не берет.
— А как же подписи родителей?
— Сейчас дойдем и до подписей. Ситуацию нужно рассматривать в комплексе. Задача Генерального консульства — подготовить на этих кандидатов на учебу так называемое досье: копию аттестата, справки, характеристики, их заявления и все, что полагается в таких случаях. Это чисто бюрократическая процедура, она очень строгая и выверена годами. Мы, конечно, бюрократы опытные, но не во всем — какие-то запятушечки легко пропустить, особенно если в консульстве меняются сотрудники. Посему на период этой «вступительной» кампании мы создаем комиссию при Генконсульстве, и в эту комиссию организации российских соотечественников и приносят эти самые досье.
Те года, которые я слежу за процессом, я вижу, что самые точные, без замечаний, досье приходят именно из Русской общины Крыма. Там работают милые женщины, имена которых, кстати, эти «заявители» сегодня безжалостно полощут. Они самым тщательным образом все выверяют, уточняют и передают нам готовые документы выпускников школ, за которых им не стыдно: победителей конкурсов и олимпиад, с хорошими аттестатами. Нам остается только их заверить — и пожалуйста, можно ехать на учебу.
Но есть другие организации — например, «Российская община Евпатории», ее возглавляет Надежда Полякова. Я когда-то с ней несколько раз беседовал, больше не хочу. Это явно бутафорская организация, которая единственно чем занимается — собирает этих вот ребятишек, приносит совершенно не готовые документы, которые потом в Русской общине Крыма вынуждены доводить до требуемого стандарта. Кстати, и качество выпускников, судя по их аттестатам, значительно хуже, чем тех, кого отбирает Русская община Крыма. Тем не менее, ни один из двух десятков кандидатов, представленных в этом году Поляковой, не был отставлен — все документы были отправлены в Киев.
Говорить о том, что была какая-то «политическая воля» кого-то там преследовать, — это продолжение все той же линии ряда организаций, единственная задача которых — достичь каких-то своих целей. Я уверен, за ними стоят какие-то схемы…
— Может, их кто-то подталкивает к таким действиям?
— Ряд детей, кандидатуры которых в прошлом году предлагала Полякова, на последнем этапе отказались ехать в Россию. А это значит, что пропадала квота, что были очень недовольны те вузы, чья квота не была вовремя заполнена. Так нельзя. Этого, я себе сказал, больше не допущу. И не допустил, создав комиссию, которая в этом году рассмотрела все досье и, например, с каждым из «поляковских» кандидатов провела собеседование. Всех этих ребят я вызывал с родителями — но, странное дело, никто из них не пожелал сопроводить своего ребенка. Вот влияние, совершенно мистическое, Поляковой! Хотя мы обзванивали, приглашали всех с детьми.
Собеседование дети проходили в нашем здании внизу, его проводили Сергей Алексеевич Голышев и Наталья Андреевна Лантух, плюс периодически заходили наши сотрудники, заходил. Никто из детей не плакал, не страдал…
— Ну конверты-то были? Или хотя бы цветы?
— Голышеву никто ни конвертов, ни цветов не носил. И мне никто ничего не приносил. И никогда не принесут! Как вот люди не могут понять, что в консульстве это по определению невозможно. У нас столько контрсхем, и столько мы должны выполнить процедур, что это не-воз-можно! Консульство — очень серьезное государственное учреждение… В МИДе нет коррупции, и в консульстве нет коррупции, это смешно.
— И все же, зачем вы обзванивали детей, пугая их какой-то чуть ли не расправой?
— Потому что я тоже человек. Мы потратили весь день, много сил, мы проделали добротную работу, нам только «пятерку» можно поставить — и вдруг появляется эта кляуза. Причем подписалась не Полякова, а родители! Но из 35 подписей мы не знаем фамилии более двух десятков человек! Кто эти люди? Имен их детей нет в списках кандидатов на учебу! Реальные подписи только семи-девяти человек.
Мы взяли номера их телефонов из их досье, и я захотел позвонить им, узнать, в чем же дело, чем они недовольны, почему они написали моему президенту. Я был просто возмущен! Согласитесь, нормальное желание понять, что происходит. Причем звонил родителям, а не детям, хотя пару раз попал на ребенка. Спрашивал: вы сознательно подписывали письмо? «Да!» А вы видели текст, читали? И начинается: «не видел»… Но ведь вы написали Дмитрию Анатольевичу Медведеву то-то и то-то. «Да?!»
То есть они не видели, что подписывали.
Задаю следующий вопрос: к вам применялись те методы, после которых ваши дети навзрыд рыдали? Нет, не применялись. Один мальчик только мне сказал: там, мол, девочка заплакала, когда вышла. Плохо, что заплакала. Но кто точно знает, по какой причине она плакала? И я так и сказал, не собираюсь от этого отказываться: вы знаете, что вы подписались под жутким враньем? И с этого вы начинаете свою учебу в России? Я им сказал, что я отзываю свое согласование под их досье, и это на 90 процентов означает, что вы никуда не поедете. «Как, да мы, да я»…
В общем, на седьмом-восьмом звонке я прекратил этим заниматься: картинка понятна. Конечно, я не стал отзывать свои подписи — воевать с детьми я не буду. Может, у них в памяти все же останется, что им позвонил взрослый дядя и сказал, что нельзя взрослую жизнь начинать с клеветы…
Вот с кем надо бороться, так это с тем, кто написал это письмо, дал им вслепую подписать.
— То письмо пошло в администрацию президента России. Как отреагировал адресат?
— Никак. Он и не мог иначе отреагировать: для любой проверки нужны основания. А такого основания здесь нет. Кляузные поклепы не являются основанием.
— Как думаете, что за мотивы лежат в основе поведения Поляковой?
— Она так действует в силу своих личностных качеств. Цель у нее одна: остаться на плаву в этой системе, которая называется взаимодействие с соотечественниками, каким-то образом выплывать, ничего не делая. Никакой работы она не ведет…
— Ну как же, недавно у нее трехдневный пикет в Симферополе был…
— Пикет — это далеко не все, что можно определить понятием «работать вместе». Консолидация — вот что главное. Мы прекрасно понимаем, что движение соотечественников разобщено. Все, что она делает, — это радикализм, провокации, разобщение. И это разобщение она особенно ярко продемонстрировала не только этим письмом, но и на площадке Координационного совета организаций российских соотечественников (КСОРС). В прошлом году ее избрали в президиум, но за год она ничего не сделала — ни председатель крымского КСОРСа Владимир Черкашин, ни сама Полякова, которая была его заместителем. Только разобщение, только скандалы, только радикализм…
Об этом я и написал во всеукраинский КСОРС (ВКСОРС), в Киев. Сработало. Их организации — всех, кто вместо работы бузил, 9 июля не перерегистрировали, исключили из КСОРСа. И это — конкретный результат ее письма, если хотите. То, что она работает только на разобщение, увидел не только я, но и другие члены ВКСОРСа. Объединение соотечественников очищается от провокаторов и нехороших людей — и все это было закреплено 27 августа на заседании крымского КСОРСа (ККСОРС).
— Теперь она еще больше будет вам вредить.
— И это уже происходит! И, что меня настораживает: по результатам хороших мероприятий, правильных решений, поддержанных в том числе Генеральным консульством как официальным представителем Российской Федерации, в крымской прессе (не скажу про всю, но в той, которую читают многие) позиции и оценки этих мероприятий звучат с подачи только все тех же персонажей — Черкашина, Поляковой. Эти СМИ не считают нужным обратиться за комментарием в Генконсульство, к тем организациям соотечественников, которые остались в ККСОРС, у которых есть большие программы, которые будут проводить не только фестивали, но и принимать важные решения, и чем дальше, тем важнее и полезнее для Крыма, для взаимоотношений Украины и России. Но это будет исправляться, потому что г-жа Полякова и г-н Черкашин отныне не имеют официальной трибуны на площадке взаимодействия России со своими соотечественниками. И такие шаги будут множиться.
— Вы здесь работаете уже больше года. Изменилось ли, на ваш взгляд, что-то в сфере консолидации организаций, желающих сохранения и укрепления Русского мира?
— Думаю, стало намного лучше — просто появились (или вернулись) люди, которые в России, в Москве, в различных ведомствах постоянно, системно думают про Крым, получают отсюда информацию о том, как надо работать на площадке взаимодействия с соотечественниками. Система начала работать, в том числе и с моим участием, и будет работать дальше и лучше. И этот шаг к очищению Крымского КСОРСа — это один из шагов.
— Нет ли каких-то препятствий в этой работе со стороны украинского государства, крымских властей, крымских организаций?
— Препятствий нет и, думаю, их не будет, потому что все укладывается в цивилизованные, нормальные, основанные на правовых принципах рамки отношений государства со своей диаспорой за рубежом. Так делают все государства, и так должна делать Россия. Наоборот, у многих до сих пор вызывало удивление, почему Россия не делала так, как делают все. То ли внимания не хватало, то ли денег, то ли людей, которые про это думают. Сейчас таких людей, которые об этом думают, гораздо больше.
Не думаю, что здесь будут какие-то препоны и возражения с украинской стороны.
— Россия сейчас вступила в полосу выборных кампаний — парламентских и президентских. Как считаете, поменяется ли в результате что-то во взаимоотношениях с Украиной, с Крымом, с соотечественниками? И если изменится, то как?
— Я оптимист и уверен, что по результатам этих выборов все станет динамичнее, крепче, энергичнее, и естественно все это внесет изменения во внешние отношения России по всем форматам. Все будет правильнее, более творчески…
