ВОЕННЫЕ КОНТРРАЗВЕДЧИКИ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА В ЕВПАТОРИЙСКОМ ДЕСАНТЕ
75-летие со дня подвига А. Галушкина и его товарищей отмечается в Евпатории 3 мая открытием мемориальной доски. Автор решил вернуться к первой публикации своего исторического очерка, внеся уточнения, выявленные после обнаружения ранее неизвестных источников по Евпаторийской десантной операции. Выражаю глубокое уважение евпаторийскому историку В.С. Кропотову бескорыстно разрешившему еще до выхода в свет своей книги использовать некоторые установленные им факты.
Предыстория. 1 января 1942 года. Севастополь
1 января 1942 года, командующий Черноморским флотом вице-адмирал Октябрьский, внутренне противясь, подписал приказ о высадке десанта батальона морской пехоты в Евпатории. В Особом отделе Черноморского флота батальонный комиссар (старший лейтенант госбезопасности)Александр Галушкин заклеил конверт с письмом семье и двумя фотографиями. Письмо, пожелтевшее от времени, тысячу раз перечитанное, истертое до дыр и бережно склеенное:
«С Новым 1942 годом, мои дорогие Вера, Инна, Юра, Витя и Валя!
Желаю Вам хорошей жизни, счастья и нашей встречи. Новый год встретил среди земляков, железнодорожников. Попал к ним случайно, ну и задержался. Вспомнили, как в прошлом году встречали Новый год. Не думали, что 1942 год будем встречать отдаленными большим расстоянием. Но в сравнении с тем, что встретили год живыми и невредимыми, уже хорошо. Ну, теперь Вам уже известно, что мы от обороны перешли к освобождению Крыма от фашистских захватчиков. Глубоко уверен, что, когда будете читать это письмо, Крым уже будет полностью освобожден от фашистской саранчи. Но мы(неразборчиво)мы уничтожим всех до одного здесь. Под Севастополем дело идет к концу. За последние 14 дней тяжелых и решительных боев враг столько потерял, что ни сегодня-завтра мы пойдем в наступление, гнать его… Я пока нахожусь со своей частью в резерве. С часу на час ждем приказа идти освобождать другие города Крыма. Предстоят большие бои, но важно, что теперь воевать будем в условиях очень благоприятных для нас. Настроение у всех хорошее, боевое…»
На обороте фотографий:
- На память моей семье. 29.12.41 Черноморский флот
- Лёне. На память о Великой Отечественной войне и всех превратностях судьбы, связанных с ней. Друзья, помни, познаются в самые ответственные моменты нашего большевистского дела. 30.12.41. А. Галушкин.
Он не знал, что все его братья погибнут на фронте: горный инженер старший сержант 17-го воздушно-десантного гвардейского полка 6-ой гвардейской Кременчугско-Знаменской воздушно-десантной дивизии коммунист Леонид Галушкин 10 августа 1943 года; директор магазина на золотых приисках в Амурской области гвардии старшина Георгий Галушкин, награжденный орденами Красной Звезды и Отечественной войны 2 ст., медалями «За оборону Сталинграда» и «За отвагу», и благовещенский рабочий Николай Галушкин.
Он знает, что в Керчи и Феодосии наши войска успешно действуют, а на завтра в Севастополе назначен выход десанта в море с задачей — освободить Евпаторию. Но вице-адмирал Октябрьский не видел наступательных успехов на Керченском полуострове и под предлогом шторма оттягивал выполнение приказа генерала Козлова, откладывая выход десанта в море. Командующие вступили в скрытый конфликт, пытаясь переложить друг на друга бремя потерь своих войск, начиная наступление первыми. Фронт в наступление не перешел и топтался на месте, а Приморская армия после отражения второго штурма Севастополя просто выдохлась.
Судьба героического Евпаторийского десанта была предрешена. Но, уверенные в успехе, все матросы и командиры этого не знали, и приказ отправлял севастопольцев в бой за освобождение Крыма.
1 января 1942 года. Штаб Кавказского фронта. Тбилиси
Командующий Кавказским фронтом генерал Д.Т. Козлов представляет в Ставку Верховного главнокомандования замысел продолжения операции по освобождению Крыма. Ясно видно, какое значение придавало командование фронта Евпаторийскому и Алуштинскому десантам. Захватом Евпаторийского и Алуштинского плацдармов с дальнейшими действиями в направлении Евпатория, Симферополь (при активных действиях Приморской армии), мотомехгруппы — Владиславовка, Перекопс парашютным десантом на Перекоп и морским — в Геническ; 44-й армии — Владиславовка, Симферополь; 9 стрелкового корпуса — вдоль берега моря Феодосия, Алушта с морским десантом в Алуште и возможным овладением Ангарским перевалом начинался второй этап операции. Из ее идеи следовало, что Евпаторийский и Алуштинский десанты должны не просто отвлечь на себя силы противника, но и удерживать плацдармы «для действия Приморской армии в направлении Симферополя». Конечно, замысел — еще не директива, но….
Начальник штаба Приморской армии в 1941–42 годах Маршал Советского Союза Н.И. Крылов впоследствии отрицал задачу Приморской армии на наступление через Евпаторию на Симферополь.
Он писал, что эти десанты предназначались «для отвлечения сил противника от Керченского полуострова и захвата в Крыму новых плацдармов. Если бы Евпаторийский десант удался, туда, очевидно, направили бы войска (кто и какие войска? — В.Г.) для наступления на Симферополь с запада, по ровной степи, а может быть, для удара прямо на Ишунь…Мы с командармом И.Е. Петровым, стоя у карты, переживали, что не можем (этого никто от нас и не требовал) быстро соединиться с десантом. Для приморцев оставался очень трудной задачей выход на Качу, а от Качи до Евпатории — еще десятки километров».
5 января командующий 11-й армией фон Манштейн решительно перебросил из-под Качи против Евпаторийского десанта один из лучших батальонов — 22-й разведбатфон Боддина из 22 дивизии.
Доклад Военного совета Кавказского фронта
1 января 1942 г.
Докладываю, что части Кавказского фронта в период 2–3.1.1942 г. закончат Керченскую операцию и полностью освободят Керченский полуостров от немецких оккупантов.
Дальнейшая цель действий согласно вашей директиве освободить Крым.
Идея операции: ударом подвижной мотомехгруппы в направлении Перекопа полностью окружить и изолировать части противника от Таврии в Крыму при одновременном наступлении на Симферополь и вдоль побережья Черного моря.
ВЫСАДКОЙ МОРСКИХ ДЕСАНТОВ В РАЙОНАХ ЕВПАТОРИИ, АЛУШТЫ СОДЕЙСТВОВАТЬ ОБЩЕЙ ЗАДАЧЕ – уничтожению всех сил [противника] в Крыму.
Частями Приморской армии активными действиями содействовать выполнению общей задачи.
4. Состав сил и средств: армейских управлений — три, стрелковых дивизий — двенадцать, стрелковых бригад — три, танковых батальонов — четыре, танковых бригад — одна, полков РГК — четыре, артдивизионов— один, зенартдивизионов— десять, понтонных батальонов — два, инжбатальонов – четыре, огнеметных рот — одна, дивизион гмп — один, Азовская военная флотилия и Черноморский флот (без Приморской армии).
План действий:
а) Мехгруппой в составе двух танковых бригад, одного танкового полка, одного мотострелкового полка, одной кавдивизии, усиленной АРГК, — ударом в направлении Владиславовка, Перекоп изолировать крымскую группировку противника от Северной Таврии, прочно занять Перекоп, Чонгар, поворотом на юг основных сил добиться полного окружения и уничтожения группировки противника.
б) 51 А в составе четырех сд, двух стрелковых бригад, усиленная двумя ап АРГК, двумя инжбатами, одним понтонным батальоном, развивает наступление за мехгруппой. В дальнейшем переходит к обороне [района] Чонгар, Перекоп и не допускает подхода свежих сил [противника] в Крым.
в) 44 А в составе трех сд, усиленной одним ап АРГК, одним инжбатальоном, ударом в направлении Владиславовка, Симферополь не допустить отхода крымской группировки противника на север от Севастополя.
г) 9 ск в составе двух гсд ударом вдоль побережья Черного моря обеспечивает ударное крыло фронта, наступая вдоль побережья.
д) ПРИМОРСКАЯ АРМИЯ в прежнем составе активными действиями сковывает противника у Севастополя, одновременно ВЫБРАСЫВАЕТ ДЕСАНТ В ЕВПАТОРИЮ ДЛЯ ДЕЙСТВИЯ В НАПРАВЛЕНИИ СИМФЕРОПОЛЯ.
е) Выброской парашютного десанта в район Перекопа отрезать пути отхода противника на север до подхода мехгруппы.
ж) ЧФ и АзВФ обеспечивают операции в Крыму, одновременно выбрасывают десанты в Алушту и Евпаторию, Геническ.
з) 47 А в составе двух сд обеспечивает побережье Черного моря на фронте Приморско-Ахтарское, Таманский полуостров.
ВВС в прежнем составе. Задачи: прикрывают сосредоточение и развертывание войск; не допускают подхода свежих сил противника в Крым; содействуют войскам непосредственно на поле боя; обеспечивают высадку парашютного десанта на Перекоп.
Управление: штаб фронта в Тбилиси, опергруппа – в Новороссийске. Штаб 51 А на ст. Ак-Монай; 44 А — в Феодосии; 9 ск — в Коктебеле; 47 А — в Темрюке.
Для проведения операции прошу разрешить с 3.1.42 г. начать переброску:
а) Управления 47 А— в Орджоникидзе; 138 гсд — в Орджоникидзе; 77 гсд — в Буйнакск; 56 тбр — в Вагаршабад.
б) Начать операцию в период 8–12.1.1942 г.
в) До начала общей операции провести частные операции по высадке морских десантов с целью создания плацдармов и облегчения положения войск Приморской армии в районах Алушты, Евпатории.
Козлов Шаманин Толбухин
Разработанная начальником штаба фронта генералом Ф.И. Толбухиным сложнейшая операция по разгрому противника на «острове» Крым силами 5-6 десантов, Приморской армии, Черноморского флота и Азовской флотилии, требующая трезвой оценки своих возможностей, решительных действий, организации точного взаимодействия войск, флотов и авиации, достаточного тылового обеспечения, могла войти в историю оперативного искусства. Именно такого развития событий, как предусмотрено замыслом операции, боялся Э. Манштейн. Но на ранней стадии боевых действий он обнаружил ошибку командования Кавказского фронта в замедленном темпе удара и, перехватив инициативу, по частям отражал возникавшие угрозы.
Место алуштинского и евпаторийского десантов в операции определяло то, что их неудача разрывала оперативно-тактическое взаимодействие Кавказского фронта и Приморской армии. В Алуште из-за того же шторма высадить десант и перерезать южнобережную дорогу Севастополь–Феодосия не удалось. И бои в Евпатории оказались полностью изолированными от Приморской армии и Кавказского фронта.
Командующий фронтом генерал Козлов еще не знал, что произошло 1 январяна ледяном ветру в заснеженном поле под Владиславовкой и не мог предвидеть всего последующего. Не знал он и того, что карта с его планом попала в руки противника и дальнейшие события пойдут уже по плану Манштейна.
1 января 1942 года. Владиславовка.
Бутылка коктебельского вина
П. Карель. Гитлер идет на Восток: «Русские атаковали на следующий день в полдень (1 января – В.Г.). Немцы смогли сдержать натиск. К западу от Феодосии на пути советской 157-й дивизии тоже возник прозрачный заслон, образованный подтянувшимися в последний момент 213-м пехотным полком 73-й пехотной дивизии и румынскими частями из состава горного корпуса.
Когда русские бросили вперед танки, три уцелевших самоходных орудия из «Львиной бригады» спасли положение. Капитан Пайтц перебросил их на фронт от Бахчисарая, где они обеспечивали прикрытие от действий партизан. Лейтенант Дамманн, командир батареи, сумел подобраться к вражеским танкам по холмистой местности к юго-западу от Владиславовки на расстояние 600 метров и только тогда открыл огонь. Завязалась ожесточенная дуэль. Шестнадцать советских T-26 остались на поле битвы сгоревшими или потерявшими ход. Острие танкового наступления советской 44-й армии было сломлено.Опасность русского броска в глубокий тыл действовавшим под Севастополем частям удалось предотвратить. Противник был остановлен».
А. Драбкин. Я дрался на Т-34. Рассказтанкиста Ивана Маслова: «Мы довольно быстро прошли с боями до района Первомайска и Семиколодзей. Дошли до Владиславовки, это в 15 километрах от Феодосии. Был тяжелый ночной бой. Вышли на рассвете из боя, нам привезли завтрак, ребята «закусили» крымским вином, которое нам выдавали вместо «наркомовской» водки. Тут появляется наш «полководец», товарищ Лебеденко, и снова нас гонит в бой. Решил наш полковник отличиться, проявил инициативу (не мог ослушаться приказа полковник Лебеденко! — В.Г.). А мы-то — все пьяные. Его попросили отложить атаку на час, но куда там. Пошли в атаку. А я даже прицел не могу точно поставить, координация нарушилась, ориентируюсь с трудом. И сказал себе в эту минуту, если сегодня выйду живым из боя, никогда больше не буду пить перед атакой. 50 % танков(половина танкового полка, который должен в составе мотомехгруппы продолжить наступление на Перекоп — В.Г.) мы потеряли в этой атаке. Очень хорошие ребята погибли в этот страшный день».
Историей о той случайности, когда бутылка крымского вина не позволила изменить ситуацию на советско-германском фронте и ход Второй мировой войны в начале 1942 года, Стефан Цвейг мог достойно пополнить «Звездные часы человечества». Под Феодосией свой звездный час танкисты упустили.
Э. Манштейн. Утерянные победы, гл.9: «Если бы противник использовал выгоду создавшегося положения и быстро стал бы преследовать 46 пд от Керчи, а также ударил решительно вслед отходившим от Феодосии румынам, то создалась бы обстановка, безнадежная не только для этого вновь возникшего участка Восточного фронта 11 армии. Решалась бы судьба всей 11 армии. Более решительный противник мог бы стремительным прорывом на Джанкой парализовать все снабжение армии».
Все это правда, но только отчасти. Действительные причины неудачи наступления в Крыму были значительно глубже.Не имели тогда советские командиры и их войска опыта ведения боевых действий такого масштаба и уступали в искусстве управлении сражениями и боями лучшему командующему армией вермахта. Не было у них той уверенности и боевого духа победителей, который появится после Сталинграда. Сорвавшееся наступление фронта привело, в конце концов, к гибели многих тысяч солдат, матросов, командиров на Керченском полуостровеи, в конечном счете, падению Севастополя в июле 1942 года. В 1944 году командующий 3-им Украинским фронтом будущий Маршал Советского Союза Ф.И. Толбухинв ходеблестящего Третьего сталинского удара по освобождению Крыма и Севастополя ошибок не допустит.
ДЕСАНТ
Восхищенный подвигом севастопольских моряков в Евпаторийской десантной операции, Владимир Высоцкий написал «Черные бушлаты». Выражения из рассказов десантников воплотились вобразы песни:«поредевшая Особая рота»— рота особого назначения Особого отдела, «чтоб не резать их сонных» — чекисты захватывали сонных карателей и предателей; «прошли по тылам мы» — прошла пятерка Литовчука в Севастополь; саперы, финки в рукопашной; 6.30 — время ночного боя за гостиницу «Крым» (сумерки в этот день начались в 6.52).Он глубоко прочувствовал боевой дух и самоотверженность десантников, утреннюю надежду на жизнь.
Ложь о чекистах Евпаторийского десанта современный читатель сегодняполучает в интернете отплодовитого писателя, вложившего в уста фельдмаршала Манштейна:«Пожалуй, единственной отрадой за двое суток боев явилось то, что нами было уничтожено более тысячи сотрудников НКВД, невесть откуда взявшихся в Евпатории. По горячим следам было проведено расследование. Оказалось, большая часть чекистов были из так называемого заградотряда, действовавшего в районе поселков Николаевка, Песчаное и города Саки. Когда части 54-го корпуса захватили западную часть Крыма, старший среди чекистов заградотрядаполучил приказ уйти в подполье в Евпатории, Прибрежном и в Саках, чтобы организовать партизанское соединение. Сигнал к захвату западной части Крыма чекисты получили в день высадки десанта, 5 января».
В довоенное время в Симферополе со многими из чекистов десанта работал полковник госбезопасности Василий Александрович Галкин, начальник Особого отдела 17 и 20 партизанских отрядов. После войны он собирал сведения об участникахдесанта, беседовал и переписывался с оставшимися в живых матросами А.Н. Лаврухиным и А.Ф. Задвернюком, А.В. Гончаренко;скрывавшимися в подполье Ф.А. Павловыми Я.Н. Цыпкиными другими, переписывался с теми, кто готовил и отправлял оперативно-чекистскую группу из Севастополя: начальником Особого отдела ЧФ М.М. Кудрявцевым, заместителем наркома Н.Д. Смирновым; первым секретарем Крымского обкома партии В.С. Булатовым, опрашивал очевидцев из числа местных жителей, изучал архивные материалы.
Он хорошо знал своего секретаря партбюро А.И. Галушкина, который до войны дал ему рекомендацию в партию. Кроме того, самого Василия Александровича планировали направить во главе оперативно-чекистской группы десанта. О результатах своих поисков он рассказывал автору этого очерка, показывал документы и фотографии. Фотографию четырех «человек» на скамейке Набережной — худой и длинноногой Босс-Жуковской с бургомистром Епифановым и немецкими офицерами (один из них, кажется, Вирт), которая тогда якобы жила в Аргентине, по каким-то соображениям, поколебавшись, не дал. В.А. Галкин сохранил истории имена чекистов и помогавшим им евпаторийцев, которые отдали свои жизни за Родину.
В этой главе используются материалы, предоставленные автору Василием Александровичем Галкиным.
25 декабря 1941 года, вернувшись после получения распоряжения на подготовку десанта в Евпаторию, с подземного флагманского КП командующего флотом, находившегося у Каменной пристани Южной бухты, в свое расположение начальник Третьего (Особого) отдела Черноморского флота (военная контрразведка) 39-летний бригадный комиссар Михаил Михайлович Кудрявцев пригласил к себе заместителя — бригадного комиссара М.И. Решетникова и заместителя наркома внутренних дел Крыма комиссара милиции 3-го ранга Н.Д. Смирнова.
Михаил Иванович Решетников (1899–1955) до войны был заместителем начальника контрразведывательного отдела НКГБ Крыма. Энергичный, резкий, с острым оперативным мышлением, он хорошо знал деловые качества многих чекистов, оказавшихся в Севастополе, поэтому и был направлен в Особый отдел Черноморского флота для поддержания контакта с территориальными органами.
Ознакомив Смирнова и Решетникова с содержанием директивы фронта, указанием командующего оказать помощь в подборе людей, используя свои оперативные возможности, и обеспечить сохранение тайны, чтобы план высадки десанта не стал известен врагу, Кудрявцев попросил их высказать свои соображения по этому поводу.
Н.Д. Смирнов предложил назначить начальником оперативной группы Особого отдела капитана ГБ Лазаря Исааковича Шустермана — участника Гражданской войны, прибывшего в Крым в апреле 1940 года на должность начальника отделаи зарекомендовавшего себя всесторонне грамотным оперативным работником (фото слева). В состав опергруппы он также предложил включить бывших сотрудников Крымского НКВД-НКГБ.
Кудрявцев позвонил в Крымский обком партии, который со своим небольшим штатом находился в Севастополе, и попросил подъехать секретаря обкома Федора Дмитриевича Меньшикова. Обсуждался вопрос о руководителе опергруппы и отряда.
— Я получил указание подбирать кадры в освобождаемые районы, в том числе формировать партийно-советскую власть в Евпатории. Нам нужен туда секретарь горкома партии. Галушкин намечался обкомом в Ялту, но Ялта здесь, под боком, а Евпатория в стороне, туда нужен крепкий, мыслящий секретарь. Лучше Галушкина нам никого не подобрать, – сказал Меньшиков.
— А мы намечали направить Галушкина с десантом во главе специального отряда, на который возлагаем свои задачи, – высказался Кудрявцев.
— Хорошо. Возложим на него двойную задачу. В десант Галушкин будет направлен во главе вашего отряда, а по мере освобождения Евпатории возглавит горком партии, а Цыпкин — горисполком. Считаю вопрос решенным, – подвел итоги Меньшиков.
Пригласив Галушкина, Кудрявцев кратко информировал его о предстоящем десанте в Евпаторию, о его роли в нем и договоренности с Меньшиковым, а также предупредил о сохранении тайны.
Выйдя от него, Галушкин прямо в секретариате Особого отдела написал письмо жене:
«Веруся! У моих товарищей Решетникова, Мирошника и Юдина можно будет узнать о причинах, если долго не будет от меня вестей». (Ст. лейтенант ГБ Александр Гаврилович Юдин, заместитель начальника отдела ОО НКВД ЧФ погиб 3 августа 1942 года на мысе Херсонес. Вероятно, там же остался и Леонид Иванович Мирошник после обеспечения эвакуации командования из Севастополя.)
«Скоро, очень скоро и мы нанесем врагу такой же удар, как под Ростовом, Ельцом, Тихвином… Тогда наступит время для ответа перед народом всех предателей и изменников, которые оказались и здесь, в городах временно захваченных фашистами… Торговцы Родиной!» — напишет он, понимая задачи военных контрразведчиков в десанте.
На совещание в кабинете Кудрявцева собрались те, кто готовил опергруппу — Н.Д. Смирнов, М.И. Решетников, П.Я. Петровский и назначенные в десант оперработники ОО А.И. Галушкин и Л.И. Шустерман, а также вошедшие в эту группу евпаторийцы Л.М. Полонский, С.Т. Иванов, П.В. Березкин, А.М. Цигельман, А.В. Кашунин,а также командир роты ОО И.Ф. Литовчук и старший политрук В.П. Цыбулин. Вероятно, участие оперуполномоченного П.В. Коробкова и других чекистов.
Доводил задачи военным контрразведчикам М.И. Решетников, который занимался комплектованием и материальным обеспечением опергруппы и спецототряда: «Согласно приказу командующего Севастопольским оборонительным районом вице-адмирала Октябрьского от 1-го января к высадке в Евпаторию готовится отряд в составе усиленного особого батальона морской пехотыпод командованием капитан-лейтенанта К.Г. Бузинова. Выход в море — ночью 2 января.
Задача батальона — освободить Евпаторию, создать плацдарм для высадки основных сил с последующим развитием наступления на Симферополь. Предполагается силами войск Кавказского фронта и Севастопольского оборонительного района освободить не только столицу Крыма, но и в целом Крымский полуостров.
С учетом этого, все вы, под начальством Шустермана, заместителей Сергея Иванова — начальника Евпаторийского отдела НКВД и Петра Березкина — начальника Евпаторийского горотдела милиции, следуете с десантом для выполнения специальных задач. Вам придается отряд из нашей роты особого назначения под командованием командира роты капитан-лейтенанта Ивана Федоровича Литовчука.
Общее руководство группой, спецотрядом и милицией возлагается на батальонного комиссара Александра Ивановича Галушкина.
Все участники этого совещания хорошо знали А.И. Галушкина по довоенной работе как секретаря Симферопольского горкома партии, кандидата в члены бюро Крымского обкома, секретаря партбюро УГБ НКВД-НКГБ Крыма с 1940 года. Среди всех десантников он был самым опытным руководящим работником. Все понимали, что у него, единственного из присутствующих, за спиной уже были бои на Перекопе, на передовой — сначала в артдивизионе полка, а потом в качестве заместителя начальника политотдела 172-й крымской дивизии. Его опыт, личная смелость, большевистская убежденность определяли двойное назначение в десанте. Он не струсит, не подведет, в минуту опасности не дрогнет. Кроме того, некоторые подразделения десантников находились в его оперативном ведении.
Доведя приказ командующего, Решетников стал излагать задачи: «Вы следуете на флагмане «Взрыватель» и катерах-охотниках и должны первыми выброситься на берег. Не задерживаясь пробиться в Новый город, совместно со штурмовыми отрядами батальона овладеть зданиями гестапо и полиции, ортскомендатуры и подчиненной ей полевой жандармерии (ГХП), горуправы, почты и других объектов. Необходимо освободить из лагеря военнопленных и, по возможности, использовать их в боевых действиях.
Примите все меры, — продолжал Решетников — чтобы захватить имеющиеся там документы, сотрудников контрразведки и карательных органов. Как поступить с этой сволочью, ориентируйтесь на месте, но помните — наибольшую ценность для нас они представляют живые. Вот список:
«Совершенно секретно. Взять: подполковника Зейгера — коменданта Евпатории, Епифанова — бургомистра, Арабаджи — заместителя бургомистра, Сулиму — редактора фашистской газеты «Евпаторийские известия», Босс-Жуковскую — сотрудницу СД, Керимова — главу мусульманского комитета, Алиева, Девкина — палачей гестапо, Нуриева — полицмейстера, Видмара — заместителя начальника СД».
Арестованных, при возможности, отфильтровать. Для глубокой разработки пленных отправить в Севастополь. При удачном выполнении задания капитан госбезопасности (подполковник) Шустерман, старший лейтенант госбезопасности (майор) Полонский пойдут на Симферополь вместе с капитаном Петровским, сержант ГБ (лейтенант) Кашунин — в Ак-Мечеть, остальные останутся в Евпатории. В случае, если десант потерпит поражение, то в тылу врага организовать разведывательную и диверсионную работы в соответствии с нашими задачами.
Оперативную группу необходимо рассредоточить на нескольких кораблях согласно расчету. Спецотряд Литовчука в полном составе следует на катере-охотнике. Капитану Березкину распределить проводников из состава евпаторийской милиции по штурмовым отрядам. С вами еще будет проводник, недавно доставленный мичманом Волончуком из Евпатории. Он ознакомит с местной охраной и подходами к фашистским гнездам», — завершил Решетников постановку задачи.
«Сведения по расположению частей противника, его огневых средств и инженерных заграждений, маршруты движения получите от начальника разведотдела штаба флота полковника Д.Б.Намгаладзе после расшифровки данных аэрофотосъемки. Вопросы взаимодействия со штурмовыми группами батальона Бузинова отработаете на базе ОВР, особенно с разведчиками штаба флота капитана Топчиева», — добавил Кудрявцев. Уточнив детали, начальник Особого отдела закончил совещание и попросил Галушкина остаться.
— А чем вы можете нам помочь? — спросил Галушкин.
— Резидентуры и агентурной сети в Евпатории нет. Ни явок, ни конспиративных квартир дать не можем. Что было — нарушено, нового не создали.
Таким образом, рассчитывать на подготовленную резидентуру НКВД в Евпатории не приходилось. Легко узнаваемым штатным работникам горотдела пришлось выехать в Севастополь, агентурно-осведомительную сеть сохранить не удалось. Закончив разговор, обнялись на прощание.
Для проведения Евпаторийской десантной операции штаб флота определил следующий состав:
отряд кораблей десанта (командир — капитан 2 ранга Н.В. Буслаев, комиссар полковой комиссар А. С. Бойко),
особый батальон морской пехоты с приданными средствами (командир–капитан-лейтенант К.Г. Бузинов, комиссар — батальонный комиссар М.Г. Палей)— 570 чел., а также взвод саперов от Приморской армии — 20 чел.,
отряд разведотдела штаба ЧФ— 27 чел.(командир — капитан В.В. Топчиев),
Вместе с батальоном высаживаются со своими задачами:
оперативно-чекистская группа Особого отдела ЧФ, подчиненная командованию десанта в оперативном отношении, во главе с батальонным комиссаром А.И. Галушкиным (начальник группы подполковник Л.И. Шустерман) и приданым отрядом особого назначения ОО ЧФ (командир роты капитан-лейтенант И.Ф. Литовчук, старший политрук В.П. Цыбулин) — 46 чел. (в предварительных Указаниях Военного совета ЧФ указано — 22 чел.) и группой работников милиции Евпатории, Сак, Ак-Мечети, Фрайдорфа во главе с начальниками РО — свыше30 чел. (капитан милиции П.В. Березкин);
группа партийных и советских работников, нацеленных после выполнения боевой задачи на организацию управления, восстановление городского и районного хозяйства в освобожденных городах и районах: Ф.А. Павлов — оргбюро Крымского обкома, Ак-Мечеть, А.И. Галушкин и Я.Н. Цыпкин — Евпатория (секретарь Евпаторийского райкома Лукичев к выходу в море не успел), Т.И. Коваленко — Саки,М.Б. Шапиро, С.А. Фритлинский — Фрайдорф). Бывшего секретаря Фрайдорфского райкома, военкома 747-го полка 172 сд С.А. Фритлинского в последний момент не включили в состав десанта из-за тяжелой болезни.
Общая численность севастопольских матросов и командиров составляла примерно 740 человек.
Среди личного состава десанта были подразделения морской пехоты, пополненные личным составом Азово-Черноморской флотилии и Туапсинской военно-морской базы, группа с погибшего корабля, сводная рота пограничников.[1] Всего батальон сформировался из 10-и разных частей. Значительное число участников десанта — новобранцы.
По существу, особый (отдельный) батальон морской пехоты был сводным и не получил номера. Высадка второго эшелона не планировалась[2].
Большое число разведчиков штаба,Третьего (Особого) отдела и разведвзвода батальона объяснялось наступательной нацеленностью десанта. Задачей партийных, советских работников и сотрудников НКВД была организация порядка и нормальной деятельности городского хозяйства.
В Севастополе 205 пограничников 24-ой отдельной Евпаторийской погранкомендатуры НКВД с 6 ноября выполняли задачи по охране тыла и порядка в городе. В ходе октябрьских боев в районе Карасубазара и Зуи ее состав был обновлен и пополнен крымскими призывниками. В батальон Бузинова влилась сводная рота численностью 93 человека под командованием лейтенанта Максименко и распределена по разным подразделениям. Только в состав роты лейтенанта Шевченко входил пулеметный взвод пограничников.
Еще в июле были созданы отдельные стрелковые взвода, роты и батальоны при Особых отделах дивизий, армий, фронтов и во флотах. Следы роты ОО ЧФ И.Ф. Литовчука, выполнявшего свои специфические задачи, оказались размыты включением ее в состав разведотряда штаба ЧФ капитана В.В. Топчиева. В списках участников десанта Литовчук, Цыбулин, Лаврухин, Задвернюк, Ведерников, Майстрюк, Науменко, Дьяконшвили и другие числятся в его составе или просто отсутствуют. В отличие от чекистов, задачей флотских разведчиков было боевое обеспечение действий батальона морской пехоты. Но участник формирования десанта заместитель начальника разведотдела штаба ЧФ С.Л. Ермаш об этом умолчал. («Крымская газета», 25.1.2002).
Письмо А.И. Галушкина от 1 января и включение в состав десанта партийных и советских работников, сотрудников милиции и военных контрразведчиков, нацеленность этой группы на города и районы однозначно указывали направление наступательных действий с захваченного евпаторийского плацдарма. Оно становилось перспективным только при успешных действиях войск Кавказского фронта на Керченском полуострове и Приморской армии в Севастополе.
Отряд особого назначения формировал проверенный в боях командир роты капитан-лейтенант И.Ф. Литовчук и старший оперуполномоченный Особого отдела ЧФ старший политрук В.П. Цыбулин.25 декабря из роты отобрали наиболее отличившихся в кровопролитных ноябрьских и декабрьских боях матросов, среди которых помкомвзвода сержант И. Ведерников, пулеметчик А. Лаврухин, матросы А. Задвернюк, Майстрюк, Науменко,Дьяконшвили и другие. Отряд прошел подготовку к боям в городе и 1 января 1942 года был доставлен в Стрелецкую бухту.
На базе ОВР уже были командиры, особисты, партийные и советские работники. Галушкин, Шустерман, Иванов, Березкин вместе с Бузиновым, командирами рот и штурмовых отрядов, стоя у карты, согласовывали действия по захвату намеченных объектов. Многие десантники, конечно, друг друга ранее не знали и в Евпатории никогда не бывали. Получали оружие, боеприпасы, отрабатывали ночную высадку. Ведению боев в условиях города не обучали. Все были уверены в успехе и после рейда Волончука в Евпаторию не ждали упорного сопротивления противника.
Подготовку десанта принятыми Особым отделом флота мерами в порядке особистского обслуживания удалось сохранить в тайне от разведки противника. Пункт высадки, боевые задачи и маршруты движения штурмовых групп, командирам объявили 30 декабря, а остальным десантникам—только в море.
Здание базы ОВР на ул. П. Дыбенко в Севастополе
4 января 1942 года на базе охраны водного района ОВР моряки батальона Бузинова собрались на организованный женсоветом города прощальный вечер, с шутками, песнями, танцами под два баяна, а в 21 час прозвучала команда «На посадку!». Жить им оставалось — кому до утра, а кому судьба отпустит еще несколько дней.
Катера МО-4 в Стрелецкой бухте. Декабрь 1941г.
Морской буксир СП –14
Выход в море задержался на двое суток. Волна улеглась, на воде установилась мертвая зыбь. На палубах кораблей наледь и остатки снега после снежного бурана.
Белые маскхалаты перемежались с полушубками, солдатскими шинелями и морскими бушлатами. Командиры впервые получили автоматы (Бузинов даже дал пробную очередь после посадки), матросы — кто с винтовкой СВТ-40 и патронной лентами через плечо, кто с винтовкой обр.1891 года, а кто — с автоматом, матросскими ножами, имея по четыре гранаты и подсумок патронов.
Морские охотники базы ОВР, выполнявшие ранее задачи по очистке фарватера от мин и сопровождению больших кораблей в севастопольскую бухту, теперь в полной темноте принимали на борт штурмовые отряды. Мигали электрические фонарики, раздавались глухие команды и крепкая ругань. На буксир СП-14 грузили основные боевые средства, приданные десанту — три танкетки Т-27, три 45 мм пушки и боеприпасы. На тральщик «Взрыватель» тащили пулеметы «Максим», 50 мм ротные минометы. Здесь же размещались основные силы морской пехоты, Полонский и Березкин со своими людьми.
Батальонный комиссар Галушкин руководил посадкой опергруппы и спецотряда. По привычке, приобретенной в перекопских боях, все проверил тщательно, помня, что мелочей не бывает: упустишь — будет стоить крови.
«В 23 часа 4-го января нас погрузили на корабли. Сорок шесть человек под командованием Литовчука находились на одном катере охотнике, номер не помню. На пути следования Литовчук пояснил нам задачу. Мы, наша группа, в основной десант не входили, наша особая задача — захватить гестапо с его документами. Дальнейшее будет указание от товарища (Галушкина — В.Г.), указал на него, но фамилии сказано не было. Лично я не знал, кто он». Пулеметчик спецотряда А. Лаврухин.
Лаврухин Алексей Никитович, родился в 1913 г. в селе Лески Орловской области, работал слесарем на заводе. С 10 ноября1941 г. — в разведке особого назначения при Особом отделе ЧФ, не раз ходившей за «языками» через линию фронта.
Сначала вышел в море тихоходный буксир СП-14 с двумя катерами. Затем, догоняя их, отправился флагман десантных кораблей — быстроходный тральщик «Взрыватель», за которым выстроились пять катеров 041, 081, 062, 0102 и 024. Корабли шли вслепую, по приборам, без огней с приглушенными двигателями. На небе не видно ни одной звезды.
Начинался 198-й день Великой Отечественной войны.
Слева — гостиница «Крым»с Центральной пристани (левый угол)
Через три часа из тумана выплыли очертания Евпатории.
В 2 часа 40 минут5 января корабли перестроились и взяли курс: два катера влево к Товарной пристани напротив греческой церкви, два катера вправо — к Хлебной пристани напротив складов «Заготзерно».
К Центральной пассажирской пристаниоколо садика Караева направились СКА-0102 со спецотрядом Особого отдела и СКА-062. Десантники заранее поднялись на верхнюю палубу и изготовились к бою. Ночь и туман укрывали корабли. Пришвартовались почти одновременно. Выпрыгнули гидрографы (всего на кораблях их было около 30 человек) и зажгли невидимые с берега створные красные огни для тральщика и буксира. За ними высадился весь отряд.
А. Галушкин, И. Литовчук и четверо матросов — А. Лаврухин, А. Задвернюк, Н. Ведерников и Майстрюк спецотряда ОО ЧФ перед высадкой. Картина Заслуженного художника РФ, члена-корреспондента РАХ М. Полетаева в Евпаторийском музее
Отойдя, они освободили место для «Взрывателя» и СП-14 с ротой лейтенанта Н.Н. Шевченко. Один катер остался на рейде для поддержания связи между кораблями и высадившимися в город подразделениями.
«Море штормило, от воды шло воспарение, погода нам способствовала быть незамеченными, послышалась команда «Приготовиться к высадке». Наш катер первым пришвартовался левым бортом к пристани против (как теперь известно) гостиницы «Крым». По-над берегом пристань была разрушена, но мы спокойно, без единого выстрела вышли на берег, сняли с себя необходимый груз, положили на пристани, а сами остались в белых маскхалатах, был снег. Но когда подходил буксир к пристани, немцы обнаружили наши корабли, прямым попаданием снаряда в башню смертельно был ранен Буслаев. Рупором передали: командование берет на себя Бузинов». А. Лаврухин
В ожидании встречи с врагом, они высадились первыми, потому что были отборным и слаженным подразделением во главе со своим командиром роты. Не случайно накануне выхода десанта написал А. Галушкин жене и детям:
«Глубоко уверен, что ты целиком разделяешь это мое мнение и что вы все также испытываете чувство гордости за меня. Это чувство вы вдвойне будете теперь испытывать, узнав, что я буду сражаться в рядах морской пехоты, которая никогда не посрамит русских моряков. Недаром фашисты боятся ее, как огня, дают ей всякие названия вроде «черные комиссары», «черная туча», «большевистские солдаты» и т.п. и в боях сосредоточивают против нее всю силу огня и металла».
Вспыхнули немецкие прожектора, взлетели осветительные ракеты. С мыса Карантинный открыли огонь вражеская артиллерия и минометы. Застрочили пулеметы с крыш гостиниц «Крым», «Бо-Риваж», с колокольни Греческой церкви. Под огнем противника моряки связали настилы и, поддерживая их, стояли в воде среди битого льда и снега, пока не скатили с буксира СП-14танкетки (одна упала в воду). Открыла ответный огонь корабельная артиллерия. Появились первые потери — на берегу осталось пятьдесят раненых и раненых. Некоторым «повезло»: 17 раненых отправлены морским буксиром в Севастополь.
Гостиница «Крым» для взвода мл. лейтенанта Титюлина неожиданно оказалась крепким опорным пунктом фашистов. Здесь держали оборону свыше 150 фашистов. Изо всех окон велся огонь по осаждавшим ее десантникам. Овладеть ей нужно, во что бы то ни стало. Она была ключевой на плацдарме для контроля подходов с моря и удержания пристани. Отсюда вдоль моря вела дорога на Симферополь. В бой пошли новобранцы, гидрографы, чекисты, партработники. Взять ее удалось только перед восходом солнца к 7 часам утра.
В полуподвале разместились Бузинов и Палей со штабом десанта. Для разработки пленных и получения информации Шустерман, Иванов и Полонский остались при штабе. В отдельной комнате расположился член оргбюро Крымского обкома Федор Павлов.
Высадившийся на Хлебной пристани штурмовой отряд — рота лейтенанта Шустова разделился на две группы. Одна группа, разрушив телефонно-телеграфную связь, заминировав дорогу на Симферополь, устремилась в направлении складов «Заготзерно» по ул. Эскадронная. Другая, возглавляемая начальником отделения Севастопольского горотдела НКГБ А.В Кашуниным, — по улице Революции. Кашунин имел адреса фашистов и их приспешников, проживавших в этой части города. «Мы заходили по названному адресу и брали фашистов прямо в постели, в длинных до пят ночных рубахах». Панасенко, бывший работник милиции.
Допросы пленных, палачей и пособников вел в штабе Полонский. Но везти их в Севастополь уже невозможно, так как катера заполнены ранеными. Вынесенный справедливый приговор тут же приведен в исполнение.
Группа А.В. Кашунина освобождала также лагерь военнопленных, 10-20 человек из которых пополнили ряды десантников. Группа старшего политрука Трофима Коваленко, секретаря Сакского райкома партии, освободила другой лагерь на территории школы.
К Товарной пристани пришвартовались катера с штурмотрядом под командованием командира взвода лейтенанта Г.К. Пронина и разведотрядом капитана В.В. Топчиева и устремились к военной комендатуре (угол улиц Дувановской и Белинского) и штабу артполкана Дачной («Дом с оленем» у Театральной площади).
Гостиница «Крым» (бывшая «Бейлер»)
Александр Галушкин при штабе не задержался. Личный пример в бою был для него главным. «Чекисты, вперед!» — раздался его голос. И чекисты устремились за ним в ночь по ул. Революции в том направлении где, по ориентировочным данным разведки, размещалось гестапо и вспомогательная полиция. В ходе боя он держал связь, а потом плечом к плечу действовал с командиром батальона Бузиновым.
«Группа особистов пошла в направлении здания гестапо[3]. Дойдя до Городского сада, отряд встретился с противником, сидевшим в Городском саду. Весь сад был заполнен немцами. Продвижение группы особистов и групп батальона было задержано на площади Революции (Театральной пл.—В.А.). К этому моменту Почта (угол Приморской и Школьной — В.А.) была занята нами. Хорошо работали евпаторийские милиционеры, которые правильно ориентировали нас в необходимых вопросах». Из рапорта капитан-лейтенанта Литовчука заместителю начальника Политуправления флота И.В. Маслову от 17.2.42.
Разбирать ценную информацию — перехваченную немецкую почтовую корреспонденцию было некогда, и ее засовывали в мешки.
Взяли по ходу полицейский участок и фотоателье на ул. Революции, (сейчас библиотека им. Макаренко и фотоателье «Ирина», д.54, д.56) с документами, фотографиями, негативами немцев и карателей. Все захваченное сразу переправили на катер.
Сформированная Особым отделом группа милиционеров П. В. Березкина — евпаторийцы А.К. Андриуца, С.Я. Горчаков, А.И. Кисляк, Е.И. Кудинчиков, Куракин,Мякота, П.А. Потапов, П.Р. Пузик и другие вели за собой штурмовые группы к намеченным целям. Во главе групп сакских, фрайдорфских и акмечетских милиционеровшли начальники райотделов.
За театром к морю были сосредоточены розыскные, полицейские и карательные учреждения фашистов. Именно они, войдя в оставленный два месяца назад город, первым делом захватывали документы и архивы городских учреждений, даже подшивки газет и журналов, по которым искали и расстреливали оставшихся военнослужащих, коммунистов, депутатов, награжденных, работников НКВД, членов их семей, подпольщиков, евреев. Здесь находились дела лиц, сотрудничавших с оккупантами, списки карательного легиона и другие документы, столь нужные контрразведке. При них были устроены камеры для арестованных. Как надеялось командование, все эти органы оккупационной власти легко достанутся особистам.
Группы Березкина с пограничником С. Крючковым и разведчиками в ходе боя захватили и разгромили криминальную полицию (ул. 25-летия Октября, Ленина, д.9) и также вышли к зданию отделения СД. Впоследствии в горуправе захвачен заместитель бургомистра, организатор Арабаджи который пытался уничтожить документы — свидетельства злодеяний. В течение двух часов по указанным им адресам особисты брали наймитов и предателей.
Бой отряда развернулся на углу улиц Урицкого и Гоголя за здание охранной полиции (полицмейстер Ф.Нуриев).Все преимущества оказались на стороне обороняющегося противника, который встретил лобовую атаку спецотряда на голом пространстве организованным пулеметным и автоматным огнем из окон и с крыши.
«Мы были заранее предупреждены, гестапо сильно охраняется, но мы надеялись на внезапность, но этого не получилось, в порту наши корабли открыли ответный огонь по врагу, шум, мы подошли вплотную к гестапо, которое было защищено вокруг железным забором, были замечены, завязался жестокий бой, только слышно «полундра», «вперед», всеми силами старались перебраться через забор во двор, тут же повисали на заборе, вражеские пули сражали, которые били с окон, чердака. Я как пулеметчик, мне все было видно-слышно. Но подавить огневые точки противника был не в состоянии, но поработать своим любимцем ДРП пришлось, тут же был убит мой второй номер матрос Науменко, и так как наша группа не достигла цели, подошли подкрепления, но уже было поздно, стало светать, трудно описать героику матросов. Подана команда, взять в окружение участок города, соединиться с морем, не дать выйти врагу, уничтожить его.
Стало светло, продвигаясь по улочкам, на каждом шагу каждое окно извергало смерть. Враг в выгодном положении, в укрытии, а мы как на ладони. Несмотря на большие потери, даже раненым не могли помочь, чтобы не попасть врагу в лапы сами себя подрывали, своими же гранатами. Моя задача была прикрывать товарищей, но я тоже был засечен, пришлось вести дуэль. Когда у меня убило еще второго номера, из замешательства мною чуть не стоило мне жизни. Какая-то доля секунды и лишь неточность стрельбы врага — отделался осколками ракушечника в глаза». А. Лаврухин. В ходе этого боя погибла половина отряда чекистов.
Оборону здания держали предатели, которые на пощаду не рассчитывали и сражались отчаянно. Многие «в панике бежали, кто как мог, пришли в себя лишь в Нижнегорске», – показал потом на следствии и в суде начальник криминальной полиции при СД Салмин.
Начальство СД и их помощники: унтерштурмфюрер СС Жуковская-Босс и дезертиры из интендантского взвода 51-й армии, которых она в первый день оккупации привела на службу к немцам вместе с машиной украденного ими продовольствия, бывший лейтенант, теперь начальник криминальной полиции Салмин, полицаи Девкин, Никитин, Чос и другие сумели скрыться.Диспетчер автобазы и аэропорта, торговый экспедитор, активная общественница 41-летняя Елена Заенко-Жуковская-Босс, проживавшая ранее в Краснодарском крае, с приходом немцев раскрылась как фольксдойче, агент разведки.
Своих знакомых шоферов она устроила на работу в СД.Садистским обращением с арестованными и военнопленными неврастеничка и алкоголичка наводила ужас на евпаторийцев. Но ей удалось ускользнуть и отсидеться на улице В. Коробкова в «Домике на окраине» (в 60-х годах в нем будет жить Прасковья Перекрестенко).
В перестрелке был тяжело ранен любимец разведчиков В.В. Топчиев, которого переправили на тральщик, и во главе их встал старший лейтенант Кельман Зельманович Верник, командир оперчасти МПС-1. Александра Галушкина видели в районе электростанции сменившим раненого или убитого командира группы Н.Н. Шевченко или В.В. Топчиева. Вероятно, произошло слияние этих подразделений для дальнейших совместных действий, потому что задачи отрядов К.З. Верника и чекистов А.И. Галушкина во многом совпадали. Продвигаясь вперед, они вступали в бой вместе и со следующими за ними подразделениями роты лейтенанта Н.Н. Шевченко.
На набережной в направлении Курортной поликлиники возникали жестокие рукопашные схватки. Там размешалось зловещие СС, СД со своими службами и подвальными камерами для арестованных. Но здесь наступление десантников было остановлено.
В ходе ожесточенных уличных боев все смешалось и отряды действовали не по плану, а так как диктовала обстановка. Бои шли за каждый дом.
Весь город содрогался от артиллерийской стрельбы, взрывов бомб, снарядов и мин. Всполохи пламени и пулеметно-автоматная стрельба свидетельствовали, что бой переместился к северу, что десантники действуют успешно. На помощь им спешили некоторые жители города — мужчины, женщины, подростки. Прямо на улицах помогали раненым евпаторийские врачи и медсестры.
Раненые были обречены. Тяжелораненые в живот, голову, ноги испытывали неимоверные страдания, а шесть медбратьев из числа матросов могли оказать только первую помощь и доставку на три развернутых медпункта и в горбольницу.
Была команда «пленных не брать», и жестокий бой велся на уничтожение. Фашисты вели огонь из окон домов, выставив перед собой женщин.
(После разведдиверсионного рейда Волончука в Евпаторию А. Галушкин 6 декабря написал жене: «Сегодня узнал, что в Евпатории немцы 23.11 расстреляли 700 женщин, стариков и детей! Какой ужас! Сердце мое обливается кровью! За что 2, 3, 5, 8-летних детей? Какие изверги! Какие сволочи! Ну, как их после этого щадить». Следы «работы» командира евпаторийского подразделения айнзатцгруппы Д оберштурмфюрера СС Кубяка по уничтожению евреев.)
К 11 часам десант выполнил поставленную задачу — плацдарм для наступления на Симферополь был завоеван. Сообщение об этом по радио передано в Севастополь. Взят морской порт. Перехвачены и заминированы саперами дороги на Симферополь, Ак-Мечеть и Фрайдорф. Захвачены артиллерийские батареи и штаб румынского артполка. На Театральной площади лежат свыше 50 убитых немцев и моряков, но овладеть зданием театра не удается. По всему городу идут очаговые бои. Недостаточно сил у истекающего кровью батальона. Кончаются боеприпасы. Нужно вводить в бой дополнительные силы. Но где они? Почему в небе нет наших штурмовиков и бомбардировщиков?
В районе озера Мойнаки, за пределами боя, два бомбардировщика Ил-2 с четырьмя истребителями нанесли удар по артиллерийской батарее, а другие два бомбардировщика Пе-2 неприцельно сбросили бомбы в пригороде. 4 и 5 января самолёты почему-то бомбили Сaрaбуз и автоколонны противника, но не те, что выдвигались к Евпатории из Севастополя. Немецкие юнкерсы осыпали бомбами корабли и десантников дотемна.
В равном бою побеждает тот, кто первым вводит резервы. С рассветом авиация противника по числу кораблей оценила возможности десанта. Манштейн немедленно от Севастополя в Евпаторию направляет лучшие, авангардные в ходе наступления на Перекопе, Алуште, Балаклаве и Севастополе, части и подразделения 11-й армии: 22-й разведывательный батальон подполковника фон Боддина 22-й Нижнесаксонской пехотной дивизии из-под Качи, 70-й саперный батальон подполковника фон Гейгля, несколько артиллерийских батарей, 105-й пехотный полк полковника Мюллера72-й дивизии из Балаклавы, которые, уже с 10 часов сходу вступали в бой. Под огнем десантников с трех сторон едва не оказался разгромленным 22-й разведбат, выскочивший на улицу Революции между двумя церквями. Ушла даже паническая радиограмма о попадании его в плен. Один из лучших командиров 11-й армии, награжденный двумя Рыцарскими Крестами Железного креста, фон Боддин убит. Это его солдаты шли в атаку по ул. Революции в районе гостиницы «Крым» за спинами мирных жителей. На улице Интернациональной подразделения 70-го саперного батальона стреляли и бросали гранаты из-за спин горожан, которых они трусливо гнали перед собой навстречу нашей танкетке.
22-я Нижнесаксонской пехотная дивизия будет разгромлена спустя полгода, в последние дни обороны Севастополя.
По мнению некоторых исследователей, требующее подтверждения, в Евпатории оказались элитные подразделения из 6-й роты 2-го батальона полка специального назначения «Бранденбург-800», действовавшие в Севастополе 21 декабря совместно с 22-м разведывательным батальоном, и грузинская разведывательно-диверсионная группа «Тамара». Этот полк входил в состав военной разведки и контрразведки «Абвер», а его 6-я рота была придана 11-й армии Манштейна в период Крымской операции (6-я рота будет уничтожена в Азовском море на десантном пароме в 30 км от мыса Казантип в ночь с 30 на 31 августа 1942 года в ходе целевого налета советской авиации).
Севастополь. 5 января в это же время. После донесений комбата К. Бузинова и прибытия раненых из Евпатории стало ясно, что бои идут тяжелее, чем ожидалось. В 14 часов командующий принял срочное решение ввести в бой остатки 2-го полка морской пехоты во главе с командиром полка майором Тараном Николаем Николаевичем.
Решение отчаянное и запоздалое, поскольку батальон численностью в 600 человек мог быть доставлен только в ночь на 6 января. Таран без всякой подготовки вместе с батальоном выдвигается к 17.30 на эсминец «Смышленый» и тральщик БТЩ №27 (во второй попытке в следующую ночь — лидер эсминцев «Ташкент», тральщик и два СКА). В декабре его полк сражался за высоту с Итальянским кладбищем во 2–ом секторе обороны Севастополя под командованием коменданта сектора командира 172-й дивизии полковника И.А. Ласкина. Два его батальона вели там бои за церковь на гребне высоты. КП храброго командира находилось в 60-ти метрах от противника. В ночном ближнем бою моряки забросали его гранатами и полностью уничтожили.
Рассказали об этом эпизоде побывавшие на КП полка И.А. Ласкин и полковой комиссар П.Е. Солонцов. В последних числах декабря после изнурительных боев и понесенных тяжелых потерь остатки полка были сняты с передовой и отправлены на пополнение во Флотский экипаж на Корабельной стороне. Теперь продолжение боев 2-го полка морской пехоты Н.Тарана и 105-го полка Мюллера переносилось с горы Гасфорта в Севастополе на улицы Евпатории. Но … не сошлись.
Во второй половине дня в море разбушевался шторм с 10-балльным ветром, дождем и мокрым снегом.
В Евпатории стало очевидным, что данные разведки штаба флота и Третьего отдела о противнике оказались значительно преуменьшенными. Скопившиеся в Новом городе полторы тысячи (по другим более точным данным, 600 чел.) фашистов были оттеснены, но не разгромлены. Соотношение сил из равныхизменилось в пятикратное в пользу немцев, хотя, по военным законам, достаточно 3-4-кратного превосходства.
Радиосвязь прекратилась. Управление подразделениями было потеряно.
Продолжение следует
[1]Маслов К.Н. Испытанные войной. Пограничные войска (1939 – 1945 гг.) / К.Н. Маслов, Ю.Ф. Кашлев, В.М.Селезнёв и др. – М.: Граница, 2008. Список В.С. Кропотова.
[2] Источник: книга В.С. Кропотова «Евпаторийская десантная операция» готовится к печати.
[3]Автор не устраняет противоречий рядового участника ночного боя, который знал общую задачу, и других источников в отношении атакуемого объекта, поскольку командование флота тогда не имело сведений о размещении учреждений оккупантов.
