Крымское Эхо
Архив

Украина — Крым — Россия: новые реалии

Украина — Крым — Россия: новые реалии

КРУГЛЫЙ СТОЛ «КРЫМСКОГО ЭХА»

То, что вы прочтете ниже — запись разговора, состоявшегося в редакции «Крымского Эха» с тремя известными крымскими учеными-политологами. Вот уже второй десяток лет мы с ними изредка собираемся и пытаемся понять: что сегодня с нами происходит, как изменился вокруг нас мир, как к нему и к себе в связи с этим относиться… На мой взгляд, именно они: Киселев, Мальгин и Никифоров — наиболее точно умеют чувствовать время и пространство.
Название нашей беседы, вынесенное в заголовок, весьма условно, и оно сразу было опровергнуто нашими визави. Но разговор все равно крутился вокруг обозначенного.
Это — чтение не на бегу, но очень увлекательное…

«Новые реалии»? О чём вы говорите!

— Начнем с «простого»: у нас эти «новые реалии» наблюдаются?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии
Треугольник Украина–Крым–Россия не вечный. Новые реалии заключаются в том, что в ближайшей перспективе этот треугольник, в котором давно уже незримо присутствует ещё одна сторона, может стать четырёх-, а может, и пятиугольником. Сегодня остро стоит вопрос о выживании Украины как государства по причинам как политического, так и, прежде всего, экономического характера.

— Почему вы говорите о четырехугольнике?

Сергей Киселёв

Украина — Крым — Россия: новые реалии Потому что могут появиться, скажем, две Украины…

 

Андрей Никифоров:
Есть ли новые реалии? Есть! И они прежде всего в том, что Украина в том виде, в каком она существует сейчас, с теми приоритетами во внутренней политике и заявленными целями во внешней, не жизнеспособна как государство. Советское наследие проедено, «оранжевый» проект отбросил страну на десятилетие назад, усилия «бело-голубых», вопреки ожиданиям, совершенно очевидно не дают зримого экономического эффекта, а их политика в гуманитарной сфере привела к катастрофическому падению рейтинга правящей партии в регионах её базового электората. Какой-либо политической силы, способной предложить проект будущего Украины, удовлетворяющий запросы большинства населения страны, на политическом горизонте не просматривается…
Начиная с конца 80-х различные философские гуру нам твердили, что мы живем в преддверии некой новой реальности, в эпоху крушения чего-то, достаточно привычного и появления чего-то нового. С этим было трудно не согласиться. Но вот прошло 10, 20 лет, начинается третий десяток, а мы всё еще так сказать, «в новизне». Сама новизна уже становится чем-то привычным и рутинным, ну новое, и что? Это как ярлык «new», который ставят на товары. Раньше он означал более качественное, удобное, интересное, а теперь? Этот лейбл символизировал некую надежду. Постепенно мы расстаемся с этой эпохой надежд и вступаем в какую-то новую эпоху. Может, это связано с нашим возрастом, в котором уже не принято ни на что надеяться. Но и мир, кажется, вступает из этой эпохи надежд в какую-то новую эпоху. Я не скажу, что там нет надежд — но во всяком случае они уже не для нас.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Все новое — хорошо забытое старое. И мне как географу абсолютно понятно то, что происходит в политико-географической структуре мира. Это слом выстраданного в XX веке миропорядка и его перестройка, инициированная Западом. Закончилась эпоха Ялтинского биполярного мироустройства, не сложилась униполярность с единоличным доминированием США, хотя в конце 90-х они очень были к этому близки.

— То есть вы утверждаете, что безусловное доминирование США закончилось?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Не утверждаю, что оно закончилось; я говорю, что эта эпоха, во-первых, не была окончательно оформлена, а во-вторых, новая глобальная реальность приводит к тому, что появляются новые центры силы и происходит смещение во многих областях, начиная с политических центров и заканчивая центрами экономическими, демографическими, культурными и т.д. С одной стороны, процесс глобализации, источником которого были США, ударил по ним самим. Многое из того, что предполагалось как объект управления из единого мирового центра, вышло из-под контроля. Технологические возможности в результате распространения современной техники и средств коммуникации стали доступны простым террористам, сидящим в каком-нибудь ущелье где-нибудь на востоке Афганистана и транслирующим свою идеологию на потребителей. Причем заставить их замолчать оказалось невозможно.

Образ будущего сегодня еще не вылит в какие-то формы, но уже совершенно ясно: это будущее не будет похоже на традиционные и знакомые нам из прошлого схемы политической организации общества. Происходит глобальный слом, подлинный смысл которого ещё не прояснен. Привычная нам с детства политическая карта уже не отражает и жестко не фиксирует разделение суверенной государственной власти на поверхности планеты. Например, то же Сомали существует как формальная целостность, с обозначенными на политической карте границами только лишь потому, что есть внешняя легитимизация границ. Если будет поставлен вопрос о деконструкции его территории и образовании исламского или любого другого государства, это произойдет.

И Украина сегодня как целостность существует во многом благодаря внешней легитимизации её суверенитета со стороны окружающих государств. Стоит только кому-то, да хотя бы той же Румынии, заявить какие-либо серьезные территориальные претензии, то у Украины могут возникнуть настолько серьезные проблемы, с которыми ей не удастся справиться в одиночку. Мы являемся свидетелями, как в оранжевый период Румынии по решению международного суда была отдана часть территории, на которую до этого распространялся суверенитет украинского государства. И что в ответ? Тишина…

Андрей Никифоров:
В определённый момент они могут оказаться востребованными. Вполне возможно, что такой момент наступит в ближайшем будущем. На Украине происходит смена поколений политических элит, и новое поколение политиков будет сильно отличаться от постсоветской элиты. В этом кроется как надежда на обновление страны, так и источник угроз для существования Украины как целостного государства. Молодая прозападная украинская политическая элита ментально не готова к отражению наступления на украинский суверенитет с Запада, а развитие событий происходит именно таким образом. Поэтому выборы в этом году чрезвычайно важны как возможность сохранения относительной стабильности в стране при сохранении доминирования «бело-голубых» в парламенте или новой дестабилизации в случае потери этого контроля.

В какой ряд Украину поставить?

Андрей Никифоров:
Тема треугольника Украина — Крым — Россия мне не кажется слишком актуальной. Мы все в разной степени занимаемся политологией, стараемся быть в курсе дискуссий по мировым проблемам. Какие проблемы сегодня обсуждаются в мире? 1) мировой экономический кризис в связи с растущей азиатской глобализацией — Китая и в целом Востока. 2) деконструкция большого Ближнего Востока в связи с американской политикой в Сирии, в целом глобальный ответ на 11 сентября, к чему он привел на Ближнем Востоке. 3) Судьбы Евросоюза в связи с ситуацией в Греции, Португалии, Италии и пр., назревающим кризисом. 4) Проявление кризиса в мировых экономических центрах — не только в США, но даже в Бразилии. Эти темы можно множить. И тема украино-российских отношений в целом, включая сюда проблематику Крыма, отодвигается куда-то на периферию. По большому счету, она мало кого волнует.

— Но мы-то тут живем!

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииКак ситуация видится мне? Империя в традиционном смысле умерла. То есть даже если есть люди, которые мыслят по-имперски, они оказываются несостоятельными в проведении имперской политики. По большому счету, даже Путину, который для многих воплощает возрождение России, важно, чтобы по окраинам у него не было проблем. Конечно, никто в России всерьез ни о какой специальной крымской политике как инструменте влияния на общую систему не думает, хотя они могут делать вид, что у них есть идеи по этой теме.

— Все согласны, что нет крымской политики?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Она ситуативна, но это не значит, что её не может быть. Империя — форма, по-моему, идеальная. И в эту форму можно влить новое содержание. Я стою на позициях некоего географического фатализма: сами территории диктуют некоторые направления политики, в том числе и внешней. Попробую проиллюстрировать следующей метафорой. Россия — северная страна, большие территории ее покрыты тайгой, и вот после лесного пожара на месте коренных деревьев — елей, лиственниц или пихт — вырастают «лесные сорняки»: береза, осина. Они густо разрастаются, и возникает то, что называют «типично русским» ландшафтом. А уж потом, под пологом этих осин, вновь возрождается, восстанавливается коренной лес. Истории, как и природе, необходимы такие переходные периоды. Здесь нужно учесть, что «коренной лес» в России был уничтожен еще в 1917 году, нечто похожее на историческую империю было создано в советский период, но только как декорация, а потом — следующий пожар и новое уничтожение.

И вот сегодня Путин для меня олицетворяет период осин и берез. Но под этим вынужденным пологом временных сорняков вызревает органическая «коренная идея». И никакой это не шовинизм! Имперская идея никогда не зацикливается на национальностях и конкретных фамилиях. Империя — это голос цивилизации. И всё! Почему-то никто не стесняется называть Америку новой империей или Новым Римом, а мы стесняемся говорить, что мы можем быть такие, какие мы есть, и в истории будем лишь тогда, когда будем находиться в имперской форме. Кстати, это самое большое противоречие между русской и украинской «идеями»: русская — это имперская и государственническая, а украинская — это автаркийная и анархистская.

Андрей Никифоров:
Лес такой, какой он есть, в силу природно-географических условий, широты, климата и т.д. Стратегия у России есть, только другая…
Просто при Путине выбран неправильный инструмент — чиновничество.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииВзят тот, который был под рукой.

— А какой может быть другой?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Офицерство, например. Россия XIX века как империя созидалась прежде всего военными — военными администраторами, военными деятелями, которые переходили на гражданскую службу, военными учеными; собственно, вся российская периферия была создана военными.

— Разве это пройдет в современных условиях?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии А какая нам разница от того, «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?». Есть некие законы действия государственных организмов.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииПрошлый опыт – это, конечно, хорошо, но нельзя всё время апеллировать к прошлому опыту. В XIX веке этот инструмент никто не придумывал, он уже был. Сейчас совершенно другие реалии.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Мы начали говорить о треугольнике Украина — Крым — Россия, и Крыма пока не касались. Если бы передо мной стояла задача выработки какой-то стратегии со стороны России по отношению к Крыму, на чем бы я основывался? По крайней мере, на двух постулатах. Когда в 1922 году создавался Советский Союз, Крым в состав Украины не входил. Украина территориально вошла в состав СССР без Крыма. Далее, всегда можно апеллировать и к 1991 году: в каком территориальном составе Украина входила в состав Советского Союза — в принципе, в таком составе она и должна была из него выходить, а на других территориях должны были быть проведены референдумы. В Крыму такого типа референдум был. Правда, там ставили несколько иные вопросы, тем не менее, мы получили, в отличие от всех других регионов Украины, необходимые ответы — мы получили Крымскую автономию.

И второй, очень важный постулат: автономия — это единственная целостная административно-территориальная единица Российской Федерации, которая за всю её историю оказалась за пределами Российской Федерации. И поэтому в отношении этой территории на основе международного права и международных законов нужно проводить определенный тип политики. Хотя бы покровительственной, хотя бы иметь какие-то свои преференции, и эти преференции можно элементарно отстоять перед международным сообществом — как это делают французы или англичане в Британском союзе, и так далее.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииВ Крыму есть Русский культурный центр…

 

Сергей Киселёв:
Украина — Крым — Россия: новые реалииРКЦ есть по всему миру, и куда с большим удовольствием средства и люди отправляются в РКЦ Лос-Анжелеса…

— Вы ж не забывайте: у нас пол-Крыма и пол-Украины в целом живет на американские гранты!

Андрей Никифоров:
Я занимаю принципиально иную методологическую позицию в оценке того, что происходит, и того, как нужно действовать. Можно очень красиво расписать и объяснить, почему что-то должно быть не таким как оно есть, а совершенно другим. Но от этого ничего не изменится. Вот есть факт: определенное отношение России, постимперского государства, к своим соотечественникам на просторах бывшего СССР. Хорошо или плохо, это второй вопрос. У постсоветской России такая политика, какую мы знаем, значит, надо, поняв это, строить свои собственные стратегии выживания.
Я и не говорю, что нужно каким-то образом возвращаться к прошлому. Прошлое дает нам материал для осмысления настоящего. И в прошлом коренятся многие из тех объективных факторов, которые могут быть задействованы в целях реализации политики в перспективе. Стоит только гипотетически представить появление в России нового лидера, способного не только ставить перед страной амбициозные цели во внешней политике, но и решительно демонстрировать волю в реализации этих целей, ситуация в окружающем Россию пространстве изменится коренным образом. Такому лидеру достаточно будет нескольких внятных высказываний о защите интересов русских граждан в постсоветских государствах, чтобы они навсегда забыли о дискриминации по национальному признаку.
Другое дело, что со стороны России ожидать такой риторики в обозримом будущем не имеет смысла. Мне уже приходилось писать, что событиями августа 2008 года Россия обозначила «тонкую красную линию», за которую ни при каких условиях в ближайшее время ни российская военная сила, ни российская дипломатия не перейдет. И мы, то есть территория Крымского полуострова, оказались с внешней стороны от этой черты. Вспомните, как все ожидали, что Россия на Грузии не остановится, а она остановилась.
Да, на Западе и ожидали.

— А сейчас говорят, что «новый Путин» займется Украиной!

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалииГоворить можно, что угодно. Это как в том анекдоте про старую собаку, которая сама себя напугала. России в данном случае бояться не надо: «новый Путин» — это все тот же Владимир Владимирович, который постарел на очередные четыре года. Я думаю, его активность будет больше направлена в несколько иную область — в сферу внутренних проблем. Но в любом случае эти факторы надолго сохранятся в истории, и их всегда можно будет при необходимости извлечь. А если бы здесь, на территории Крыма, проживало абсолютно лояльное по отношению к политике Киева население, Россия не могла бы ничего делать с этой территорией.

И еще один момент. Существует понятие — стратегически ценная территория. Безусловно, Крымский полуостров — территория стратегически ценная, и как сложится в ближайшие 10 или даже меньше лет ситуация в Причерноморском бассейне + большой Средний восток + Восточная Европа, мы сегодня не можем судить, потому что события начнут быстро меняться буквально через несколько месяцев, и к какому политико-географическому результату мы придем в конце, никто сегодня не скажет.

— Меняться в каком смысле?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалииВ прямом и непосредственном. Смотрите, президент курдской автономии на севере Ирака 21 марта должен был провозгласить независимость Курдистана, но под давлением внешних сил отказался. Однако отказался не от самой идеи, а лишь согласился на перенос даты. Вы можете себе представить, в какой тугой узел завяжутся интересы мировых держав в связи с возникновением этого образования!

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалии21-го отмечается Навруз…

 

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Да! Давление было прежде всего со стороны американцев. А возможна интервенция в Сирию, нападение на Ирак. Любой конфликт в зоне Персидского залива — серьезный, а конфликт с Ираном будет более серьезным, чем конфликт с Ираком, и стратегическая ценность Черного моря неизмеримо возрастает. И начнется… Никто не будет обращать внимания на Украину, борьба за стратегический плацдарм одновременно будет вестись державами, имеющими неизмеримо больший вес в мировом сообществе. Но это все гипотезы, а есть скучная, мерзкая, неинтересная реальность сегодняшнего дня.

— У нас есть хоть какая-то стратегия?

Андрей Никифоров:
Население здесь по сути имперское. Русское — более в имперском смысле, чем в национальном.

— И на телевидении русская студия как-то не приживается…

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии На телевидении никто еще не пробовал делать настоящие русские передачи. То, что было, это все не то. Русское — это, прежде всего, язык духа и язык культуры. А все остальное потом. Я тут посмотрел фильм, вокруг которого развернули большой скандал — «Август. Восьмого». Ожидал, что будет полный отстой. Но фильм мне понравился. И что в нем могло так напугать тех, кто его запрещал?
А там показана потрясающая вещь: на фоне всех этих «навороченных» девайсов и компьютерной графики в экстремальных обстоятельствах у человека начинает действовать его цивилизационный архетип, национальный и культурный. Перед девушкой из офисного планктона, очень далекой от политических проблем, вдруг встала задача спасения ее ребенка, — и она начинает себя вести в архетипе русской культуры, на ней совершенно естественно смотрится каска, бронежилет, она органично ведет себя перед лицом смерти и ведёт себя так, как мы привыкли воспринимать русского человека на войне через призму произведений нашей классической литературы, а именно — самоотверженно и жертвенно.

— И реакция на нее тоже традиционна в нашем понимании.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии В этом фильме нашли добрые слова в отношении грузин, которые не были показаны алкоголиками или грабителями. Там даже был момент, где сказано доброе слово о русском солдате. Духовно и морально этот фильм, безусловно, выигрывает у своего американо-грузинского аналога. Точно так и в жизни — если вдруг сложится какая-либо экстремальная ситуация, то мы увидим, как проявляется этот архетип. Что до молодежи, то она в массе своей не задумывается о тех темах, которые мы здесь обсуждаем, тем не менее, она будет себя вести в любых условиях архетипично и даже более радикально, чем люди, прошедшие школу советской жизни. Эти сегодня себя ограничивать не будут, они будут доходить до конца и до края.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииНе надо рисовать жуткие картинки…

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Почему жуткие?

«Как бы не совсем идеология»

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииХарактерной чертой эпохи, которая наступает после «новой эпохи», в которой мы сейчас живем, является усталость от всевозможных идеологем. Мы все еще мыслим по-другому, но, ребята, как это всё достало молодежь! Эти ужасные фильмы о Сталине, ужасный патриотический ширпотреб, он еще хуже, чем был в Советском Союзе.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии То, что ты говоришь, это тоже идеология, только другая!

 

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииЭто в идеологию еще не превратилось, но на этом уже идет большая игра, понимаете? Я говорю об усталости и нежелании молодого человека воспринимать идеологические штампы.

Андрей Никифоров:
Сказано уже слишком много, уже выстроены целые конструкты, они давят. Человек в принципе устал от идеологии, он не хочет идти «Дорогами Победы», он хочет в Бангкок! И этот факт тоже надо принять. Что с этим делать? Менее всего здесь его нужно порицать за Бангкок. Сергей прав: на смену hard power приходит soft power. Так же на смену жесткой идеологии, этих идеологических кирпичей, билбордов, флагов, фильмов, нарочито патриотических, которые смотреть совершенно невозможно, приходит новая идеология — как будто игровая, как бы не совсем идеология… Допускаю, что как раз этот фильм, о котором говорит Сергей использует «мягкую силу». Речь идет о каких-то новых идеологемах, которые как бы уже и идеологемами не являются. Политические партии, которые проповедуют национализм (а давайте называть вещи своими именами: русский национализм, украинский национализм), несут это всё как некий священный груз, но это – священный труп.

— Ну, какие правила игры государство устроило…

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииДело не в государстве. Это общество! А государство и общество — это разные вещи. И если мы хотим какого-то успеха, то нужно как-то пересматривать эти подходы.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Ты хочешь сказать, что нельзя в XXI веке использовать подходы, принадлежащие даже не концу ХХ, а середине или второй половине XIX века. Абсолютно верно!
Я студентам привожу такой пример: в 1956 году на заседании Госплана одного из основоположников теории экономической географии, автора идеи Урало-Кузнецкого металлургического комплекса, станового хребта тяжелой промышленности Советского Союза, обвинили в том, что он … неокантианец. Он пришел домой и умер.
Вот, если я кому-нибудь из вас скажу, что вы — неокантианец, как вы на это отреагируете? Студенты смеются. Но в украинское общество сегодня выстраиваются жесткие идеологические конструкции: Евросоюз — Россия, украинский патриотизм — пророссийский сепаратизм и т.д. Понятно, что за этими схемами нет никакой идеологии. Я говорю не про идеологию, а про конструкции.
От людей требуют: либо ты разделяешь нашу позицию, либо ты не наш. А жизнь — полнее, богаче, многообразнее, но узко националистическая мысль, как тонкий лучик в огромной пещере, не может осветить все это пространство. Он натыкается на стены, и найти выход из темной пещеры не может. Украина с национализмом, который очень смешно называется «национал-демократия», из этой пещеры никогда не выйдет! И мы будем сидеть и прозябать в первобытной тьме.

Андрей Никифоров:
Если говорить о структуре образов Бандеры, Шухевича, надо заметить: они более вписаны в современную «неидеологию», поскольку это «партизаны», индивидуалисты, борцы с «системой», хотя в действительности они были совершенно тоталитарными деятелями. Из государственника сейчас трудно сделать героя, для этого приходится показывать, что на самом деле он тоже страдал от государства, системы, был одинок – как в новом фильме про Жукова. Но всё это очень сомнительно с исторической точки зрения.

— Почему бы нам не взять нашего крымского партизана Македонского? Или того же Николая Дементьева, на днях нас покинувшего?

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииЗдесь нужно иметь идеологическую составляющую; нужен не просто человек, совершающий подвиги, но человек, несущий какую-то идею, формулирующий ее. Вот почему Бандера? А потому что он похож на Че Гевару. А Че Гевара — потому что это некая взятая на вооружение уже буржуазным обществом контр-буржуазная идеология. Кстати, над этими образами Петлюры, Бандеры и прочих Шухевичей можно поразмышлять достаточно интересно. Почему подобного рода партизаны сегодня востребованы?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Я немного по-другому смотрю на эту ситуацию. Андрей Мальгин уже озвучивал эту идею, которую и я разделяю, о том, что западно-украинскому мифу должен быть противопоставлен восточно-украинский. Если говорить о партизанах, у нас существует великолепный крымский миф: на всей территории СССР, где было партизанское движение, нигде партизаны не были в таких неимоверно тяжелых условиях, как на территории Крыма. Простой пример: более 150 тысяч украинских националистических партизан в своих сражениях с немецкими оккупантами умудрились уничтожить, по их словам, 2000 человек (правда в немецких архивах таких данных не обнаружено), а 3,5 тысячи активных крымских партизан сумели отправить на тот свет 32-33 тысячи оккупантов и их прислужников. О постоянной угрозе со стороны партизан в Крыму сохранились свидетельства немецких военачальников, рядовых солдат, участников карательных акций … Если сравнить цифры, то можно без труда убедиться насколько крымские советские партизаны были эффективнее украинских националистов.

Для большинства крымчан и через семь десятилетий, многие проблемы, возникшие в период Великой Отечественной войны, не потеряли своей актуальности. Слишком глубокий след в нашей истории оставила эта война. Представители власти до недавнего времени никогда не позволяли себе действовать вопреки доминирующему мнению крымчан. Но в прошлом году эта традиция была нарушена самым вопиющим образом — представитель президента Украины, вице-премьер правительства и министр культуры Крыма приняли участие в похоронах коллаборациониста, а по-простому — предателя, и даже сподобились на хвалебную речь над его могилой. В то же время, когда буквально на днях [url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=7842]умер последний партизанский командир — Николай Дементьев[/url] — никто из представителей власти на его похоронах не присутствовал. Причём не было никого не только от руководства республики, но и от руководства города, который в своё время освобождал от оккупантов отряд прославленного партизанского командира. О чём это говорит? Думаю, ответ очевиден.

— Да им это и не надо!

«Донецкие» и «крымоустройство» — вещи несовместимые?

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии В Крыму последние два года говорится о засилье донецких. В нашей отечественной истории, в 40–50-е годы, когда были «великие преобразования природы», не учитывали один фактор: конкретная территория — это не просто вместилище природных ресурсов, но еще и место обитания людей с их культурой, родными могилами, традиционным образом жизни. Когда сегодня на нашу голову высадили «донецкий десант», то мы столкнулись с тем, что «крымоустройство» было нарушено, постоянные реконструкции абсолютно игнорируют традиционный образ жизни крымчан. Например, желание городских властей вынести центральный рынок на окраину или уничтожение зелённых насаждений на улице Горького в Симферополе, вызвавшие протестные акции…

— У них на все есть объяснение…

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Они никому не помогут, особенно в предвыборный период: разрушая традиционный образ жизни, власть рискует остаться без поддержки большинства избирателей.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииЭто миф, что пришли донецкие и стали все рушить. Никаких донецких нет — есть объективная необходимость в каких-то изменениях и если эти изменения не генерируются на местном уровне они будут приноситься извне. Отсидеться «в крымском раю» не получится.

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Но мы за них не голосовали! Крым — это не вместилище каких-то ресурсов, хотя какие-то ресурсы в Крыму, конечно, есть. Здесь живут люди своей полноценной жизнью. Если эти люди рассматриваются как помеха к извлечению прибыли и ресурсов, то тогда мы ставим вопрос: а где стратегия развития? То, что нам предлагал Джарты (предыдущий премьер-министр автономии — ред.) — не комментирую, потому что изначально было ясно, что это не стратегия. И тем более не развитие. Если сейчас международные структуры перестали финансировать инвестиционный сектор, то это показывает не то, что Крым инвестиционно не привлекательный, а что методы по привлечению инвестиций абсолютно не соответствуют возможностям и интересам региона и существующих структур.

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииНу хорошо, давайте вспомним, почему сюда пришли донецкие.

 

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Потому что проворовались крымские!

 

Андрей Мальгин:
Украина — Крым — Россия: новые реалииОни не проворовались — они чуть не провалили стратегический год в стратегическом регионе. Крым — один из трех регионов, где свыше 75 процентов населения голосовали за Януковича. Прежняя власть — это воплощение краха всей «крымской мечты» как таковой, окончательное ее разложение. После них не могло быть ничего. После этих «деревьев» уже ничего не растет. Они довели ситуацию с Крымом до критической точки…

Сергей Киселёв
Украина — Крым — Россия: новые реалии Помню первую встречу с Джарты в рамках будущего экспертного совета. На меня она произвела чрезвычайно благоприятное впечатление, я увидел в новом премьере человека, который производил впечатление искренней заинтересованности в изменении ситуацию к лучшему. Но надо было ее менять коренным образом! Но — не заменяя местных воров на привезенных в своем обозе.

— Нужно было быть «больше донецким», чем приехавшие «макеевские»?

Андрей Никифоров:
Можно сказать, что у них земля ушла из-под ног.

Окончание см. здесь >>>

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 5 / 5. Людей оценило: 1

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

В Крыму спецназ бьет отдыхающих

.

«Запорожье» — под Андреевским флагом!

Борис ВАСИЛЬЕВ

Поздравьте нас: мы стали российским СМИ под номером 33

Оставить комментарий