ДЕТСКИЙ ЗАКОН
В августе-сентябре Госсовет Крыма принял два закона, касающихся несовершеннолетних. Мы вчитались в их тексты, и нам показалось, что они заведомо невыполнимы и являются иллюстрацией известного принципа, гласящего: строгость российских законов компенсируется необязательностью их выполнения. Неужели теперь то же самое можно будет сказать и о Крыме?
Первый закон «О системе профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в Республике Крым» обязывает родителей или заменяющих их лиц серьезно заниматься защитой жизни и здоровья детей, их безопасностью.
Нам казалось, что многие люди делали это совершенно добровольно и раньше. Но теперь закон обязывает»родителей принимать меры по недопущению употребления несовершеннолетними наркотических, психотропных, одурманивающих веществ, алкогольной и спиртосодержащей продукции и пива, курения табака.
Одни родители видят свой долг в том, чтобы оградить своих детей от этого зла, не дать им свалиться в убийственную пропасть. Другие не видят ничего страшного в том, что их дети курят, пьют и нюхают клей. Втягивание несовершеннолетних в пьянку и прочие подобные безобразия регулируются Уголовным кодексом. Поэтому трудно поверить, что после 8 августа (дня принятия закона) преступные родители вдруг прозрели и стали вести со своими чадами душеспасительные беседы или уничтожили самогонный аппарат. А закон не предусматривает никаких мер принуждения этих родителе й к «правильному» поведению.
Не совсем ясно содержание пункта 5 статьи 7 закона. Там говорится о недопущении нахождения несовершеннолетних на объектах, «которые предназначены для реализации товаров только сексуального характера, распространения печатной продукции, видеопродукции, пропагандирующей насилие и жестокость, порнографию, наркоманию, токсикоманию, антиобщественное поведение». Что значит «только»? А если в этом секс-шопе будут продаваться еще и детские журналы и диски с мультфильмами — то пускай детишки бегают туда? Лишь бы не после 21 часа, когда 14-летние уже должны быть дома?
Не должны дети быть и там, где реализуют «только алкогольную продукцию и пиво». В магазины, где продают не только выпивку, но и закуску, им, выходит, наведываться можно — там ничто не угрожает их «физическому, интеллектуальному, психическому и нравственному развитию».
В то же время принятый для детской пользы закон настолько суров, что приравнивает места, где есть доступ в интернет, к злачным. Несовершеннолетие, обучающиеся в учебных заведениях (то есть и студенты младших курсов) не должны без сопровождения взрослых находиться «в местах, предназначенных для обеспечения доступа к сети Интернет, а так же для развлечений, досуга, и других местах общественного пользования…».
Может, мы отстали от жизни и пропустили момент, когда в общедоступных библиотеках ликвидировали компьютеры и залы доступа в интернет? А еще недавно как о достижении прогресса говорили об оцифровке основных фондов и о международном библиотечном инетернет-обмене…
Отдельный вопрос по этому поводу к новоназначенному ректору Крымского Федерального университета Сергею Доничу, который, как говорят, имеет отношение к клинике «Генезис». Как быть с wi-fi, которым сейчас оснащено здание медицинского учреждения? Отрубить, чтобы, сидя под кабинетами в ожидании кардиограммы, подростки не пялились в планшеты?
Впрочем, мы готовы согласиться с суровым законодателем, что несовершеннолетним студентам незачем одним болтаться в аэропорту или собираться парами, чтобы пить молочные коктейли в «Медоборах», где тоже есть доступ к сети.
Для профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних законом предусмотрена целая система специальных органов, которые должны взаимодействовать между собой. А перечень семей и несовершеннолетних, находящихся в социально-опасном положении, попадает в специальный банк данных. Он состоит из учетных карт неблагополучных семей, информация в нем обновляется ежемесячно.
Наверное, это правильно, и может принести пользу делу профилактики правонарушений. Но далее мы читаем: сбор, хранение, использование информации допускается исключительно с согласия несовершеннолетнего, достигшего 14 лет, или его родителей. А зачем тогда нужна карточка, если в нее нельзя записать, что Миша нюхает клей, а Гриша расписывает стены? И для чего банк, состоящий из пустых карточек? Только для того, чтобы освоить деньги на программное обеспечение и его сопровождение?
Или у нас что-то не в порядке с логикой…
В законе написано много других правильных вещей, но реально никто не может гарантировать их выполнение. Например, служба занятости должна установить квоты для предоставления рабочих мест несовершеннолетним, оказавшимся в социально-опасном положении. А работодатель должен информировать о наличии рабочих мест в рамках такой квоты. Должен, но не будет — ему такие (бойкие, но не материально ответственные) работники не нужны.
Но мало того, в сентябре Госсовет Крыма принимает еще один закон — «Об органах и учреждениях по защите детей в Республике Крым». В нем тоже идет речь о социальной защите и профилактике правонарушений несовершеннолетними. Его, похоже, писали другие авторы. Потому что здесь появляются другие термины: законность, демократизм, гуманное отношение с несовершеннолетними, поддержка семьи.
Здесь тоже говорится о ведении учета правонарушений и антиобщественных действий несовершеннолетних, родителей, не исполняющих свои обязанности, отрицательно влияющих на них или жестоко с ними обращающихся. Но не говорится, как будет храниться и использоваться эта информация. Упоминается только ее обобщение для составления статистической отчетности.
После присоединения Крыма, российские специалисты были поражены высоким уровнем наркомании среди нашей молодежи. Отдельной оценки заслужили милицейские подразделения, «боровшиеся» с этой бедой. Наверное, законотворчество — необходимый процесс. И все лучшее, в том числе, закон — детям. Но, может, важнее все же реально бороться с социальным злом, создавая в каждой школе бесплатную волейбольную секцию, а в ЖЭКе — судомодельный кружок, чем перечислять в многостраничных документах органы, которые когда-то будут бороться с последствиями их отсутствия?
