Такая короткая длинная жизнь…

Сергей ГВОЗДЕЦКИЙ

В этом году ветерану внутренних войск подполковнику в отставке Ивану Денисовичу Майстренко <i>(на фото)</i> исполнилось 88 лет. За свою долгую жизнь Иван Денисович прошел большой и тяжелый путь. На его глазах прошла Великая Отечественная война, после фронтовые годы, но и до сих пор они сверкают искренностью оптимизмом.<br />
Родился будущий командир минометного расчета в селе Табаковка, что в Днепропетровской области, в 1922 году. Родители к рождению Ивана успели провести на свет 12 детей. Но вскоре Майстренко оплакивали первые потери: самых слабых ребят буквально скосили тиф и корь. А в голодный 1932-й семья уменьшилась еще больше. Из 12 деточек в доме остались только пятеро.

Спустя некоторое время новое горе обрушилось на семью: в возрасте 54 лет от рака умер отец, а вскоре страшная болезнь унесла жизнь еще одного малыша.

В 15 лет старший брат забрал мальчишку на учебу в Запорожье. Иван Денисович с рвением начал осваивать в училище профессию слесаря-ремонтника. Но наступил 1941 год, и война все перечеркнула.

Иван Денисович вспоминает, как в первые дни войны во многих городах фашистские самолеты бомбили жизненно важные объекты: аэродромы, станции, вокзалы. Везде господствовал хаос. Связь была нарушена. Люди в панике бежали, попадали в немецкий плен, погибали тысячами…

Уже позже появилась какая-то организация. Вскоре Иван Майстренко попал в 1145-й запасной полк. Начались тяжелые трудовые наряды. Полк прошел много километров, от Умани — к самому югу, города Вознесенска Николаевской области.

Людей не хватало, потому набирали, из запаса. Как-то к солдату подошел один из командиров.

— Какое у тебя образование? — спросил он в Майстренко.

— Семь классов, — ответил тот.

— Пойдешь ко мне в минометчики? — внимательно рассматривая мальчика, поставил командир новый вопрос.

— Так точно! — обрадовался Ваня. Вскоре он уже изучал нелегкую минометную науку. Дивизия тогда стояла в обороне на реке Реут, что в Молдавии. Теорию солдатам выкладывал командир батальона капитан Бусатов. Вскоре Ивану пришлось на практике применять полученные военные знания.

Минометчики были основной опорой армии. Обнаруживая военную технику и орудия врага, они хотели их уничтожить.

Вскоре Иван был назначен командиром расчета.

— Главным заданием было не накрыть своих, — рассказывает Иван Денисович.

Смерть на войне — привычное дело. Шальная пуля не щадит никого. Идя в атаку, не знаешь, кто останется сегодня живым, а семье кого полетит белый треугольник с вестью о боевом подвиге и смерти мужа, сына, брата…

Но бывали и нелепые, трагические случайности. Так, под начало Ивана Майстренко попали несколько солдат-молдаван. Командир расчета долго и тщательно объяснял им принцип работы миномета.

— Прежде, чем кинуть следующую мину, необходимо посчитать до трех, дождаться, пока она выстрелит, — наставлял он, сурово оглядывая, как его когда-то наставник-командир Бусатов, новоприбывших. Когда наука была освоена, приступили к практике в боевых условиях. Шум и взрывы заглушали все вокруг.

Майстренко стоял в стороне и наблюдал за подчиненными. Вот солдат кинул в дуло мину, раз-два-три, раздался грохот взрыва, мина ушла к цели, землю сотрясло от разрыва, вот он кинул вторую, раз-два-три, взрыв, третью. И вдруг солдат, не сориентировавшись и не сосчитав до трех, не дождавшись вылета предыдущего снаряда, кинул следующую…

Взрывом Ивана отбросило на землю. Когда дым рассеялся, Майстренко увидел, что ствол орудия разорвало, он стал похож на железный цветок, лепестки которого загибались в разные стороны. Сердце зашлось, заныло — из трех солдат не выжил никто…

Каждый день были потери. Каждый день гибли однополчане. С болью в голосе Иван Денисович вспоминает погибших друзей: Мицхула, Апатьева, которого он увидел убитым на дороге, ленинградца Колю Сизова, с которым сдружились в Трансильвании.

— Где твои минометчики, вашу мать?! — кричал командир дивизии генерал-майор Карпухин командиру роты минометчиков Раковскому. — Ты не видишь, дурья твоя башка, что фрицы по нашим палят?! На сопке, на сопке этих гадов снимай!!!

Внизу по балке шли наши части, колонны двигались под перекрестным огнем немецких орудий.

— Ваня, комдив приказывает подавить огневые точки на сопке, — сказал Раковский бежавшему рядом Ивану. — Пойдем, разведаем.

Командир роты и командир расчета бежали плечом к плечу. Где-то ухали взрывы. Ваня с тревогой всматривался вдаль. Раковский перешел на быстрый шаг, задумавшись, глядел себе под ноги. Внезапно пули засвистели совсем рядом. Майстренко предусмотрительно отбежал к небольшой дубовой рощице. Маленькие, еще не достигшие своего величия дубки, почти скрывали солдата. Раковский же шел по открытой местности, ничего не замечая вокруг.

Силу и смелость этого человека невозможно было преувеличить. Недавно вырвавшийся из румынского плена, комроты пережил многое. Он привык смотреть смерти в глаза, не скрываться. Ваня не мог понять до конца своего командира. О своей жизни он ничего никому не рассказывал. Ходили слухи, что семью его недавно расстреляли немцы.

— Товарищ командир, — окликнул он Раковского, — идите сюда, убьют ведь!

Но тот, казалось, не услышал Ваниных слов. Достал планшет, начал что-то в нем отмечать. Его полевая форма хорошо выделялась на фоне голубого неба.

— Товарищ командир, да что вы шагаете, как на параде! — почти выкрикнул Майстренко.

— А, Ваня, Ваня, — еле слышно прошептал Раковский и, подняв голову вверх, устремил свой печальный взгляд в небо. — Все равно уже жизни не будет. Я в плену был…

— Вы что! Родина простит, — уже кричал Иван. — Война почти закончилась!

В этот момент раздался оглушительный выстрел. Ваня упал на землю, закрыв голову руками. «Все, амба!» — мелькнула мысль у бойца. И внезапно наступила оглушительная тишина. Майстренко с трудом поднялся, в голове гудело. Там, в низине лежал его командир. Форма его была разорвана, затылок — в крови. Он не шевелился.

С трудом передвигая ногами, Ваня кинулся к минометам, взял первый расчет. Заметил, как в зарослях на стороне немцев кто-то перебегает от куста к кусту. Мгновенно рассчитал, пустил первую мину. В точку! Что тут началось! Немцы засуетились, забегали.

— Батарея! Огонь!!! — заорал во весь голос Майстренко.

И ударили сразу 7 советских минометов. Сопку накрыли за несколько минут. На стороне неприятеля установилась тишина. Позже оказалось, что минометчики вывели из строя 4 бронетранспортера противника.

— Ваня, я тебя к награде представлю, — сказал ему тогда комдив. Но у Майстренко было одно желание — выжить…

Награду Иван вскоре получил. Из рук комбата.

Бои за Будапешт были тяжелыми. Город дался нашим войскам кровью. Венгры недоверчиво относились к российским солдатам. Уже когда советские войска захватили город, над площадью появились красные флаги.

Пришлось побывать солдату Майстренко и в Чехословакии.

Победу встретили в 90 километрах от Праги. Подъехал командир, спрыгнул из машины.

— Бойцы! Победа! — выкрикнул он. Сотни глаз мгновенно обернулись в его сторону, люди замерли, но лишь на мгновение, и вдруг прозвучало громкое солдатское «Ура!»

Стреляли из всех орудий сразу, празднуя окончание войны.

По завершении войны Иван Майстренко вернулся на Родину. Некоторое время он, контуженный, пролежал в военном госпитале в Киеве — при взятии Братиславы неподалеку от нашего солдата разорвался снаряд, Ваню оглушило, зацепило осколком руку.

Выйдя из госпиталя, Иван растерялся. Что делать? Куда ехать? На вокзале Майстренко за кусок хлеба отдал какому-то небритому мужику сапоги и шинель. Путь Его лежал в Казахстан, в Талды-Курганскую область. В городе Текели, расположенном в верховьях реки Каракал, Иван устроился на работу стрелком в охрану местной колонии внутренних войск. Уже после перебрался в Карагандинскую область. Здесь заключенные добывали в шахте руду.

В городе Темиртау Иван Майстренко встретил свою судьбу. Молодую красивую девушку учтиво все называли Ая Александровна, с которой потом прожил 46-лет семейной жизни. Жена во всем поддерживала мужа. Но страшный случай заставил супругов задуматься о переезде.

В один из мрачных осенних дней в колонии разгорелся бунт. В то время территория эта была заселена депортированными народами — чеченцами, ингушами. Жили люди в ужасных условиях, в землянках. Кроме того, поселенцы нередко воевали между собой.

— Ваня! В колонии бунт! — в один из таких дней сообщил Майстренко командир отряда. — Бери 5 человек охраны и попробуй навести там порядок, — последовал приказ.

Оказалось, что чеченцы загнали всех людей в деревянный барак и облили строение бензином. Такой должна была стать их месть недругам.

— Стрелять если, что только по моей команде и только вверх, а там разберемся, что дальше делать будем! — объявил своим подчиненным Иван. — В людей — в самом крайнем случае!

Зная вспыльчивый и безжалостный нрав чеченского народа, Иван осознавал, что ситуация требовала немедленной реакции. Счет шел на минуты. Недалеко было любимое место посиделок чеченских людей преклонных лет. «А не попросить ли помощи у них?», — промелькнула мысль в голове Майстренко. Ваня ринулся к аксакалам.

— Отцы, уважаемые! Что же ваши ребята творят?! — обратился он к ним. — Их же завтра всех расстреляют! Скажите, пусть отойдут! — попросил он старожилов.

Пока люди уговаривали своих молодых джигитов отступить, охранникам удалось окружить чеченцев. В один момент их схватили и погрузили на машины. Еще немного, и барак вместе с семьюстами человек вспыхнул бы. Благодаря четким действиям Ивана Майстренко заложников удалось спасти.

После этого случая семья перебралась в Семипалатинск, который через много лет после назвали предвестником Чернобыля.

Теплым октябрьским днем 1951-го года охранники шли с занятий. Ничего не предвещало беды. Внезапно где-то прозвучал взрыв, потом еще один — ближе. В небе появились контуры самолета. И здесь рвануло совсем близко. Ваня вместе с другими упал на землю, закрыл голову руками. От удара в соседнем доме сорвало шифер с крыши. У рядом лежащих людей из носа пошла кровь. Уже позже свидетели взрывов узнали, что на землю скидывали атомные бомбы. На семейном совете решено было выезжать в родное Запорожье. А в 1966-ом Майстренко перебираются в Крым.

Через годы здесь не стало родной и любимой Аи. Несчастная женщина перенесла 4 операции на почках, но медики так и не смогли ее спасти.

Иван Денисович Майстренко дослужил к пенсии. В целом он отдал службе во внутренних войсках 37 лет жизнь. Охранял заключенных, ловил беглых преступников.

Недавно Ивану Денисовичу исполнилось 88 лет.

— Нашим другому была перловая каша в чугунном казане, — вспоминает Иван Денисович Майстренко военное время. — Иногда даже без соли. Но мы знали, что воюем за свою свободу, за свой народ и свою Родину. Позади лежала наша земля. А впереди был самый последний, самый сложный бой. Мы пересиливали боль и усталость, вставали и шли вперед.