Крымское Эхо
Архив

Сиротство поневоле

Банальная истина: самый незащищенный слой населения – дети без родителей. Маленькие побирушки, бродяжки, а также те, кто находится в интернатах, в колониях для несовершеннолетних, и даже те из них, кто воспитывается в детских домах семейного типа, в приемных семьях, кто находится под опекой родственников. Все они лишены родительской ласки.

Ну а самое страшное, когда они страдали от этих самых биологических родителей, потерявших всё человеческое из-за пристрастия к алкоголю, наркотикам, опустившихся и сделавших своих детей источниками получения средств к разгульной жизни. Воспитанным в нормальных условиях никогда не понять, насколько могут быть истерзаны души и тела маленьких сирот, с раннего возраста познавших голод и холод, издевательства и насилие, порой в самой извращенной форме.

О том, что проблема назрела и требует незамедлительного решения на государственном уровне, говорят факты. Общее количество детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки, только в прошлом году в стране составило более 100 тысяч. Общее же количество детей на Украине постоянно сокращается. Так, в 1997 году насчитывалось 12,3 миллиона, в 1998 – 11,8 миллиона, в 2003 – 9,8 миллиона детей. Правда, шаги, предпринятые правительством в последние годы, — в частности, выплата единовременного пособия при рождении ребенка, несколько улучшили статистику, но факт остается фактом. В среднем, если из 10 миллионов детей более 100 тысяч обездоленных, то есть чуть более одного процента, следовательно, официально наша страна считается пораженной эпидемией сиротства. Эти и другие данные были обнародованы и обсуждены на семинаре-тренинге «Семейные формы воспитания в фокусе средств массовой информации», который недавно провел Крымский благотворительный фонд «Центр социальной защиты и помощи». И впору действительно, со всей серьезностью и во всеуслышание заявить, что наше общество в опасности. Что оно серьезно больно.

В этом свете акт президента Украины Виктора Ющенко о провозглашении 2008 года Годом национального усыновления видится не просто важным и своевременным, но и предельно ответственным. Хотя, сколько на нашем веку было кампанейщины в виде разного рода месячников и декад, не сосчитать. Проходит такой вот месячник, скажем, по безопасности движения на дорогах, и все возвращается на круги своя. Точно также подумалось в отношении объявления года усыновления. Оказывается, все не совсем так.

Людмилa Васильевнa Скакун

[img=right alt=title]uploads/files/1212660908-files-iWHg.jpg[/img]
— Я более двадцати лет занимаюсь этими вопросами, — рассказывает начальник службы по делам детей в Советской райгосадминистрации Людмила Скакун (на фото). — Многое повидала, как говорится, каждой клеточкой впитала проблемы обездоленных детей. Долгие годы работала одна, затем нас стало двое. Сказать, что у нас было много работы, значит, не сказать ничего. Вы даже не представляете, сколько документов нужно заполнить при усыновлении ребенка или передачи его на попечение, или при определении в приемную семью, да и вообще, при оформлении его в госучреждение, коими мы считаем дома детей, интернаты. А ведь нам необходимо еще и провести самую настоящую расследовательскую работу, связанную с установлением родителей ребенка, его родственников.

Кроме того, мы ищем потенциальных усыновителей. А это еще один пласт невероятно трудной и ответственной работы. Год национального усыновления важен прежде всего тем, что под эту акцию выделены деньги. Сегодня идет финансирование из государственного бюджета не только приемных семей, но и детских домов семейного типа. С 1 января 2009 года планируется финансирование семей, взявших детей под опеку. Размер денежной социальной помощи на детей-сирот и детей, лишенных родительской заботы, установлен в размере двух прожиточных минимумов. На одного ребенка эта сумма составляет 35 тысяч гривен в год. Сюда входит и зарплата одного из приемных родителей, если ребенок не усыновлен. Кроме того, предусмотрен ряд льгот. Так, например, обеспечение учащихся детей школьной и спортивной формой, бесплатные страхование, санаторно-курортное лечение, оздоровление. Например, наши дети каждый год отдыхают в Артеке. И многие другие льготы, связанные не только с нынешним воспитанием детей, но и с их дальнейшей учебой в высших учебных заведениях, с сохранностью имущества и жилья, в котором они проживали до того, как были определены, скажем, в интернаты, с обеспеченностью их работой при достижении совершеннолетия.

Усилена наша служба. В конце лета прошлого года наш отдел значительно вырос. Сегодня вместе со мной работает шесть сотрудников: Светлана Цуркан, Ольга Загоруй, Александра Шелудякова, Денис Костылев и Ольга Пихтерева. То есть, наконец-то наша структура обрела реальные силы для выполнения столь важной и ответственной работы. Ну а возможности нам придают законодательные акты, которые включают все новые и новые формы обустройства обездоленных детей.

…Казалось бы, чего копья ломать: сегодня в стране очень много семей, которые горят желанием взять на воспитание таких вот детей. Заглянем в статистику. Примерно на 100 тысяч обездоленных детей более миллиона потенциальных усыновителей, да еще и немалая армия иностранных граждан, желающих взять в свои семьи наших ребятишек. Кстати, по существующему положению, если ребенок находится в банке данных на усыновление больше года и не усыновлен, он может быть усыновленным иностранными гражданами. А таковых сегодня более 20 тысяч детей! Как стало известно на том же семинаре-тренинге, тех воспитанников детских домов, которых показывают по телевидению, всех усыновили, после каждого показа на телеканале раздаются десятки телефонных звонков. Но большинство наших сограждан желают усыновить детей маленьких, как правило, в возрасте до трех лет. И то сказать, кто же возьмет подростка, прошедшего через огни и воды беспризорной жизни, нахватавшегося различных инфекционных заболеваний, познавшего и увидевшего всю грязь дна, в которой прозябал! Но и подростки, 10 — 14-летние мальчишки и девчонки очень нуждаются в тепле семейной жизни.

— Я не спорю со статистикой, — продолжает Людмила Васильевна, — но в нашем районе на 100 обездоленных детей всего две семьи потенциальных усыновителей, плюс приемная семья Аджиевых, которая на днях взяла второго ребенка и намерена принять еще двоих. Понимаете, раньше ситуация была иной. У нас была очередь таких семей. Но что-то в обществе изменилось. На мой взгляд, случилось следующее. Прежде всего, усыновители, как правило, — люди с особым складом души. Я бы сказала, с легкоранимой душой. И когда пошла информация о денежном обеспечении приемных семей, поползли слухи, что, дескать, усыновители на сиротках будут наживаться. И сразу же пошел спад желающих пополнить свою семью приемными детьми. Следующая причина в том, что сегодня резко изменился состав обездоленных детей. Если раньше больше было сирот, ставшими таковыми после смерти родителей, то сейчас подавляющее число детей становятся сиротами при живых родителях. А родители эти, как правило, пьяницы, наркоманы и так далее. А ну как в ребенке проявятся гены своих неблагополучных пап и мам! Третья причина — большинство таких детей больны. Причем заболевания разного характера, от венерических до психических. Я уж не говорю об энурезе, плохом слухе или зрении. Ну и скажите мне, кто возьмет на воспитание ребенка, пораженного церебральным параличом?

С мнением Людмилы Васильевны можно не согласиться, если учесть, что есть в нашем обществе и такие, кто берет больных детей, и даже больных тем самым церебральным параличом. Мы знаем об этом опять же из средств массовой информации. Просто, видимо, нет настоящей гласности этой проблемы.

— А откуда ей быть? – вопрошает Людмила Васильевна, — если у нас действует пресловутая тайна усыновления. Почему пресловутая? Да потому что в селе каждый акт усыновления становится всем известным. Особенно сегодня. Раньше было проще и надежнее. Скажем, женщина во время родов теряет ребенка или рожает его мертвым. Рядом рожает женщина и отказывается от ребенка, пишет отказное заявление. Все, ребенок может идти на усыновление. Уже при мне были случаи, когда женщины, потерявшие детей во время родов, из роддома выходили с новорожденным. И никому невдомек, что биологическая мама совсем не та, что нежно держит в руках вожделенный пакет и которую с цветами встречают близкие. Причем, все решалось быстро, в считанные дни, вплоть до судебного решения по усыновлению. Иное дело сегодня. Ребенок родился, мама от него отказалась — по нынешним правилам новорожденный находится в отделении больницы в течение двух месяцев, так как раньше отказ давать нельзя. Как правило, через эти два месяца мама не «находится». И тогда, опять же согласно законам, необходимо в течение шести месяцев провести процедуру отказа. Затем идет оформление документов. И суд может вынести решение лишь с участием народных заседателей, тогда как преступника он может осудить и без заседателей. А ребенок ждет, ждут и усыновители. И какая уж тут тайна!.. В подавляющем большинстве случаев, с которыми мне пришлось сталкиваться, усыновители не делают из своего поступка никакой тайны. Наоборот, они ищут поддержки в обществе. И пока мы будем свято хранить тайну, вплоть до кодирования наших клиентов в компьютере, той самой тайны, которая для всех иных тайной не является, нет речи и о гласности. И пора бы нам по примеру Польши и России сделать нашу работу предельно открытой. Нет, конечно, если усыновители просят сохранить в тайне их решение, мы обязаны это сделать. Хотя, лично мое мнение — каждый человек имеет право знать все о своем рождении. И, прежде всего, о том, кто является его биологическими родителями.

Итак, самое трудное в процессе создания приемных семей, а также вообще усыновления, — это принять в семью подростков. Но тогда почему же в Советском не пошли навстречу семье Аджиевых, решивших создать детский дом семейного типа? Здание ого-го какое, бывший детский сад. Там десять таких семейных домов можно разместить. Да и родители вроде бы готовы. Хозяйка дома Мунире — педагог по образованию. Глава семьи Асан — трудяга до мозга костей, трезвый человек, вырастили детей, нянчат внучку.

— Тут тоже несколько причин, — говорит Скакун. — Одна из них заключалась в том, что финансирование детских домов семейного типа не в пример приемной семье еще в прошлом году лишь частично брало на себя государство в лице центральных органов. Все остальное, вплоть до ремонта здания (а их здание очень нуждалось в капитальном ремонте, да и сегодня еще нужны солидные капвложения в его реконструкцию), ложилось на плечи местного бюджета, и без того скудненького. Это сегодня финансирование и приемных семей, и детских домов семейного типа специальным постановлением идет из госбюджета. Но и еще одно беспокоило. Да, семья Аджиевых хорошая, трудолюбивая, здесь царят мир, дружба, любовь. Есть достаток. Но как они воспримут в семье новеньких, тем более мальчиков и девочек подросткового возраста? По закону, возраст одного из усыновителей должен быть таковым, чтобы при достижении приемышем совершеннолетия усыновителю было не больше для женщины 55, а для мужчины 60 лет. Аджиевы же немолоды. Каждому из них под 50. Вот и считайте. Тем более что этих новеньких сразу станет аж пять человек: такое правило детского дома семейного типа – от пяти до десяти детей. Мы понимали, что ставим Аджиевых перед очередным препятствием – для них каждый год поднимает возрастную планку для приемных детей. Но этот риск ничто по сравнению с тем, как, если бы пришлось от них возвращать детей в интернаты. А там, кроме драконовских законов, с одной стороны, — замкнутое пространство, где человек по сути заперт в четырех стенах; а с другой, — ребенок лишен возможности уединения. Даже такое интимное для каждого человека место, как туалет, в одном из интернатов разделен …тканевыми занавесками! Пагубно действует на ребенка и режим, когда все по распорядку: и сон, и завтрак, и прогулка. Так вот, одной из самых тяжелых психологических травм ребенок получает не тогда, когда оказывается на улице, а когда, усыновленный из интерната, через какое-то время несостоявшимися родителями возвращается туда же. И, честно говоря, мне было страшно. Страшно и за детей, и за семью Аджиевых. Сегодня же я обеими руками за создание детского дома в этой семье. Они справились. Вот уже более полугода у них живет 12-летний Ильяс. Мальчик почувствовал себя своим в новой семье, и я вижу – он счастлив, как может быть счастлив мальчишка, однажды лишенный родительской ласки и вновь ее получивший. Сейчас в семье Аджиевых появился еще один мальчик Руслан. Кажется, и ему здесь нравится.

И все-таки проблемы остаются. Прежде всего, — в необходимости заполнять и иметь кипу бумаг, нужных и ненужных, парализующих процедуру создания приемных семей и детских домов семейного типа. Как считают в службе по делам детей Советского района, многие документы сочиняются из надуманных условностей.

— Порой мне кажется, — говорит Скакун, — что при создании некоторых документов мы думаем не о ребенке, а о чиновниках, которые что-то могут нарушить. Мы же прежде всего должны думать о маленьком человечке, который месяцами ждет не дождется, когда мы справимся с оформлением всех бумаг. Мы должны думать об усыновителях, которые также томятся в ожидании. Складывается впечатление, что мы всеми силами ограждаем ребенка от чиновника. Ну почему же мы в этом чиновнике видим потенциального преступника? Не понимаю. Я считаю, нужны только самые необходимые документы: свидетельство о рождении ребенка, документ, подтверждающий его статус, заявление усыновителей, справка с поселкового или сельского совета о состоянии их жилплощади и о составе семьи, медицинская справка и характеристика с места работы или опять же из местного органа власти. Всё — и пусть ребенок идет в новую семью. Остальные бумаги, если потребуется, мы будем готовить дополнительно по мере поступления сведений из самых разных регионов и учреждений. И пусть на это уходят месяцы и годы. Главное, чтобы это не мешало жить ребенку в новой семье.

Вам понравился этот пост?

Нажмите на звезду, чтобы оценить!

Средняя оценка 0 / 5. Людей оценило: 0

Никто пока не оценил этот пост! Будьте первым, кто сделает это.

Смотрите также

Всего 15 лет назад…

Ольга ФОМИНА

«Курица не птица, Евросоюз — не заграница», или невероятные приключения Украины c ЕС

Ксения БОРИСОВА

«Немцы бомбили Севастополь, а мы подумали – учения…»

.

Оставить комментарий