В советской государственной системе, которую сегодня вспоминают кто с ностальгией, а кто с содроганием, было кое-что, чего лидерам бывших республик не стоило менять. Речь идет о работе с детьми. Здравомыслящий человек, желающий на старости лет жить в покое, любви и достатке, должен думать не о том, где бы взять побольше денег и куда бы спрятать так, чтоб не отобрали, а воспитывать и учить детей.
СССР своих детей любил, давал им образование, организовывал досуг, следил за их здоровьем и моральным обликом, а также заботился о наследстве. Но ему так и не удалось увидеть правнуков. Сегодняшняя Украина живет за счет старых ресурсов, среди которых и человеческий. Что будет делать эта страна, когда у нее закончатся хорошие ученые, медики, педагоги?
Как невнимательный и вечно занятый родитель, Украина редко вспоминает о своих детях, не подает им хороший пример, не проверяет дневники, не следит за их здоровьем, а просто усаживает за компьютером и телевизором — пусть не отвлекают. А чтоб избавиться от комплекса вины, она время от времени пытается применить какой-нибудь метод воспитания, подсмотренный в более благополучных семьях.
Плохой родитель Украина приказывает ребенку: «Говори по-украински! Будь европейцем! Люби меня!» А как это сделать, не объясняет и проблемами ребенка не интересуется. Смена президента вселяет во многих надежду, что школа если не встанет на ноги, то хотя бы перестанет падать. И одним из поводов для надежды стала пресловутая двенадцатилетка, вернее призрачные перспективы ее ликвидации, которые то возникли вдруг на политическом горизонте, то вновь испарились, обещая, тем не менее, еще вернуться.
Больной и вновь всплывший вопрос: «Сколько будут учиться украинские дети?» Двенадцатилетка вводилась еще при Кучме, как это ни прискорбно для тех, кто привык все шишки валить на Вакарчука и Ющенко. Нехватка детских садов, сложности с трудоустройством молодежи, переход вузов на коммерческую основу обучения — исправление всех этих негативных социальных факторов возложили на образование.
Вернуть десятилетку обещал еще Ющенко, но, став президентом, сразу же об этом позабыл. Янукович не то чтоб обещал, скорее, поддерживал требования другого кандидата — Анатолия Гриценко. И что же? Выборы прошли, двенадцатилетка осталась — парламентарии отклонили законопроект о возвращении десятилетней системы.
Кто-то принялся обвинять новоизбранного президента в первом не сдержанном обещании. Зря. Резко перейдя на старые рельсы, локомотив отечественного образования мог бы пойти под откос и потянуть за собой остальные вагоны. Мнений насчет срока обучения так много, и высказываются они столь категорично, будто речь идет о жизни целого поколения, а не о паре лишних школьных лет. Общество бунтует против двенадцатилетки. И неспроста. Его, общество, ведь ни разу так и не спросили, сколько оно хочет учить своих детей.
До сих пор многие родители оставляют ребенка дома до семи лет, считая его неготовым к образовательному процессу. Это не самый разумный выход из сложившейся ситуации. Когда семилетка все же пойдет в первый класс, ему придется адаптироваться под ритм работы младших на год одноклассников, а это уже будет хоть и незначительное, но отставание в развитии. А министерству образования и его бывшему министру Кременю от этого хуже не станет.
Людмила Анатольевна Колесникова, учитель симферопольской гимназии N11, много лет работает в младших классах. По ее собственному наблюдению, шестилетки более податливы и обучаемы: «Они легче воспринимают школьную программу, школьные требования и больше хотят учиться. Этих детей легче обучать чтению, легче развивать руку, потому что у них еще не закостеневшие пальчики. И даже родной для них русский язык они по-другому воспринимают, потому что он не стал для них еще чем-то привычным».
В этом учебном заведении шестилетних детей стараются не перегружать: уроки идут по 35 минут, сопровождаются игровыми формами обучения, помещения оборудованы уголками отдыха с игрушками, — все это превращает первый класс во вполне комфортный промежуточный этап между детским садом и школой.
Если работа в школе построена грамотно, то ребенку не будет тяжело начинать обучение в шесть лет. В детских садах детей тоже учат, но ведь никому не приходит в голову их жалеть. Проблема заключается в другом: успевают ли родители за пять лет заложить основы морали и воспитания, дать своему ребенку столько любви и ласки, чтоб он не чувствовал себя брошенным в компании чужой тети-учительницы, которая не всегда бывает доброй и отзывчивой?
К тому же далеко не во всех школах шестилеткам обеспечивают игровой процесс, необходимый для хорошего старта. Дело даже не в наличии игрушек (их малыши могут приносить с собой), а в готовности педагога переключиться на новый стиль работы. Если ему не удастся, или не захочется, приобретать новые навыки, и шестилетки будут поставлены в слишком сложные для них условия, это не лучшим образом скажется и на их здоровье, и на психологическом развитии.
Противники двенадцатилетнего обучения выступают резко против того, чтоб отдавать детей в школу на год раньше, мол, пусть успеют насладиться детством. Но, когда они вспоминают о старшеклассниках, их аргументы становятся прямо противоположны, дескать, нечего в школе штаны протирать, пусть идут учатся или работают. Мы не будем столь категоричны и рассмотрим все плюсы и минусы позднего выпуска.
Директор симферопольской школы-гимназии N20 Галина Ивановна Древетняк считает, что десяти лет для школьного обучения вполне хватит: «Раньше мы успевали за это время и знания дать такие, что Советский Союз по уровню образования был на третьем месте в мире, и профподготовку провести, и воспитать детей должным образом. А сегодня нам ставят в пример другие страны и пугают, что, если наши дети будут учиться меньше, то они будут неконкурентоспособны. Вы подумайте, что молодой человек к двадцати годам выпускается из школы, и он только живет за счет родителей. А впереди еще вуз. И потом ему очень сложно начать работать и зарабатывать».
Психологи, напротив, считают, что десяти лет для формирования личности мало: «Наши первокурсники совершенно инфантильны, — утверждает детский психолог Надежда Онищенко. — Они не готовы к серьезной жизни. Они часто делают неосознанный выбор, первые годы вообще не понимают, зачем они в вузе, и, может быть, поэтому так много людей у нас работают не по специальности».
Родители и учителя (а также Анатолий Гриценко, автор законопроекта о возвращении десятилетки) аргументируют свою нелюбовь к двенадцати классам тем, что в 17-18 лет человек думает уже не о школе, а о продолжении рода человеческого, мол, что ж мы будем делать с беременными девочками и мальчиками, которым нужно будет семью содержать, а не стихи и формулы на память заучивать. Тут позвольте не огласиться. Ранние браки, как показывает статистика, ни к чему хорошему не приводят. Особенно это видно в небольших населенных пунктах, где молодежь, не имеющая возможности учиться и работать, к двадцати пяти успевает по два раза стать родителями и минимум один раз развестись. Нашему обществу нужна не просто новая семья, а новая спланированная, здоровая и крепкая семья, которую сразу поле выпускного создать крайне проблематично.
Кстати, о здоровье! Психолог Надежда Онищенко считает, что прежняя система потому и была неэффективной, что дети находились в состоянии сильного напряжения: «Ребенок встает в семь или восемь, идет в школу, после уроков, которые заканчиваются в два, посещает секции и кружки, приходит домой к пяти, обедает и у него остается время лишь на выполнение домашнего задания. У него один выходной и ему совершенно некогда отдыхать. В результате, он чем-то жертвует. Страдает либо учеба (если ребенок предпочитает ей отдых), либо здоровье, физическое и моральное».
Николай Васильевич Иошин, директор гимназии N11 еще в советское время обменивался опытом с работниками немецких школ и пришел к выводу, что, увеличивая срок обучения детей, немцы заботились о своем генофонде: «Они остались побежденными в войне и не могли похвастаться численностью населения, поэтому беспокоились о том, чтоб нация была сильной и здоровой и не нагружали своих детей». Речь не идет о том, чтобы брать пример с какого-либо государства. Заметьте, мы намеренно обходим стороной аргументы министерства образования о том, что двенадцатилетка — это путь в Европу, что в Японии детей в школы отдают вообще в четыре года. Интересоваться зарубежным опытом можно и нужно, но при этом необходимо учитывать отечественные социально-экономические условия.
Так вот, здоровье у наших детей действительно не важное. В той же гимназии N11, по словам директора, в основной группе по физкультуре могут заниматься лишь несколько человек из класса. Все больше первоклашек, детей вчерашних выпускников, приходят в школу уже с нарушениями здоровья. Но двенадцатилетка — не панацея. Во-первых, обещанной разгрузки учебного дня не произошло. Хоть школьники и стали отдыхать по субботам, но в расписании будних дней как стояло по шесть уроков, так и стоит. Во-вторых, даже если количество свободного времени у детей увеличится, нет никакой гарантии, что они его употребят на занятия, полезные для здоровья. Только переоборудование спортивной школьной базы, грамотное физическое воспитание и профилактическая работа помогут снизить влияние на здоровье негативных факторов.
Главной претензией к украинской школьной реформе является то, что государство не реализовало потенциал двенадцатилетней системы обучения. По замыслу ее создателя Василия Кременя, школьное образование как таковое длилось бы девять лет. А с 9-го по 12-ый класс ученики получали бы профессиональные компетентности. Были даже определены профили: физико-математический, естественно-научный, гуманитарный, спортивный, технологический и художественный. А это привело бы к перекройке всей сети высшего образования на Украине.
Где?
«Дело не в сроке пребывания детей в школе, — считает министр образования АРК Валерий Ларов. — Дело в том, что необходима ее модернизация. Нужны новые столовые, спортзалы, библиотеки. Вот завидуют все украинской гимназии. У них красивое здание с двумя спортивными залами, с бассейном. Нам хотелось бы побольше таких условий. Туда ведь по большому счету идут только из-за этой картинки, потому что я не могу сказать, что у них образование лучше. В советское время одна, две или три школы в Крыму сдавались ежегодно. Это говорит о том, что тогда люди думали над тем, что будет завтра. Сейчас у нас многим зданиям по сорок и сорок пять лет. Они морально и технически устарели. А мы хотим и их оставить, и реформу провести».
Министр прав. Чтобы поверить в рассказы о европейских стандартах, которые у нас якобы активно внедряются, нужно не заходить в школьные здания. Они совершенно не соответствуют запросам времени. Министерство образования и науки Украины занимается «маниловщиной»: презентует инновационные проекты вроде учебных электронных ридеров (ах, как хорошо: взял один нетбук — и не нужно тащить семь учебников!) в то время, как дети элементарно не имеют возможности привести себя в порядок после физкультуры и сидят на уроках в пропотевшей спортивной одежде.
О том, чтобы обеспечить украинских детей новыми школами, речь не идет. Это настолько дорого, что даже подсчитывать возможные затраты никто не решается. Если за последующие пять лет проблема школьных зданий решаться не будет, президента никто в этом даже не упрекнет. Страна просто пока не может себе этого позволить. Однако затягивание процесса модернизации может привести к тому, что школьное образование выйдет из-под контроля государства и перейдет в руки частников. А это, в свою очередь, повлечет значительный разрыв в уровне школьной подготовки детей из обычных семей и детей элиты.
ВНО сдали, выпускной отгуляли. Что дальше делать нашим выпускникам? Пойдут ли они вообще учиться, если отсидят в школе по двенадцать лет? Пойдут, но лишь те, кому это будет нужно. «Нам все равно, сколько будут учиться в школе, — объясняет начальник учебного отдела Крымского экономического института КНЭУ Владимир Савельев. — Десять лет или двенадцать — это не столь важно. Важно, с какими знаниями они потом к нам придут. И мы задаемся вопросом, не ухудшатся ли эти знания, если срок обучения сократят». ВНО себя не оправдало: качественного улучшения абитуриентов не произошло. «Продукт», выпускаемый школой, по-прежнему не годится для серьезного учебного процесса. Первокурсники владеют многими несистематизированными знаниями, но не могут передавать их в сложных предложениях, а высказываются, в основном, словосочетаниями, перемежеванными «ну» и «как бы».
Двенадцатилетка когда-то вселяла надежды в сердца сотрудников вузов, что после двенадцатого класса придут совершенно другие дети: умные, воспитанные и здоровые. Правда, не всем удастся их увидеть, ведь 2012 год грозит сокращениями преподавательского состава (к слову, если десятилетку вернут, без работы останутся многие учителя). Сегодня уже становится понятно, что качественный уровень студентов может повыситься лишь в том случае, если, отсидев в школе лишних два года, взрослый уже человек пойдет не учиться, а работать, в армию или замуж. То есть, автоматически отсеются все те, кому диплом о высшем образовании не так уж и нужен.
Школьная реформа должна была бы повлечь за собой переосмысление высшего образования как такового. За двенадцать лет при грамотном построении работы детям можно дать такую базу знаний, чтоб они сумели получить профессию минимум на год быстрее, чем это происходит сегодня. К тому же, давно пора разделить по разным аудиториям тех, кто хочет заниматься наукой, кто собирается применять полученные знания на практике, а тех, кто заниматься вообще ничем не хочет, отправить на короткие курсы, а потом на работу.
У вузов свои заботы и свои проблемы. Они так же страдают от политических решений, которые опускают им сверху, их же мнения не спросив. В отсутствие выбора они берут тех, что есть, абитуриентов, тянут их до выпуска и возвращают школе новых учителей, которые через десять или двенадцать лет пошлют привет в альма-матер вместе со своими воспитанниками. Бесполезно спорить, что тут первично — курица или яйцо. Наверное, и за то, и за другое должен отвечать хозяин курятника — государство.
А оно пока к ответу не готово. Мало того, оно до сих пор не осознает, что лишает себя комфортного будущего. Что бы сейчас не изменилось на ниве отечественного образования, это будут изменения политические. Одни говорят: «Пусть дети учатся двенадцать лет и будут европейцами». Вторые: «Не хотим, чтоб они были европейцами, пусть учатся десять лет». Министерство образования и науки Украины не оправдывает своего названия и действует не научно, позволяя себе и всему подрастающему поколению быть заложниками так называемых элит. Двенадцать лет, десять, а почему не одиннадцать? Какая разница, сколько сидеть в ветхой школе и учить историю по антиисторическим учебникам?
Все дело в качестве, а не в количестве потраченных лет. И десятилетка, и двенадцатилетка одинаково несовершенны. Но переход от одной системы к другой приведет лишь к ухудшению качества образования. А общество лишь подогревает конфликт и позволяет политикам спекулировать на этой теме. Почему парламентарии не сказали десятилетке ни да, ни нет? Потому что одни выборы прошли, но и следующие не за горами. Так что, этот вопрос еще встанет на повестке дня. И не раз.
с сайта educatednation.com
