В эти выходные в Севастополе прошли мероприятия, приуроченные к 100-летию окончания Гражданской войны на Юге России. Эти мероприятия, в которых приняло участие не так много людей, как могло бы быть, получились далекими от помпезности, в звучавших выступлениях преобладала скорбная нота.
Все понимали: они отдают долг памяти тем, кто сгорел в пламени разгоревшейся после 17-го года в России междоусобицы, унёсшей несчётное количество жизней их соотечественников. В ноябре 1920 года сухопутные бои между «красными» и «белыми» завершились морским Исходом – скопившиеся в Крыму под натиском Красной армии части Белого движения вместе с гражданскими лицами эвакуировались на кораблях в Константинополь.
По некоторым данным, с Родиной простились тогда более 145 тысяч человек. А тех «белых», которые остались в Крыму, ждала печальная участь – всех их, поверивших в заверения «красных» о сохранении им жизни, расстреляли. В боях за овладение Крымом погибли и тысячи «красных». Всего – и «красных» и «белых», – порядка 200 тысяч полегло тогда на полуострове.
Скорби по погибшим в Гражданской войне и покинувшим Родину соотечественникам и были полны проведённые в Севастополе памятные мероприятия.
14 ноября на Графской пристани, откуда 100 лет назад убыли за границу корабли с беженцами и воинами Белого движения, была отслужена заупокойная лития по погибшим. Возглавил богослужение благочинный Севастопольского округа протоиерей Сергий Халюта. Его словам внимали член Совета Федерации Федерального Собрания РФ от законодательного собрания Севастополя Екатерина Алтабаева, заместитель губернатора города Игорь Михеев, небольшое количество представителей казачества, севастопольцев и приезжих.
По завершении чина богослужения протоиерей Сергий Халюта обратился к собравшимся:
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы вспомнить тех людей, которые приняли участие в трагических событиях начала ХХ века, ушли отсюда на чужбину в изгнание. Ушли, чтобы сохранить самое дорогое, что даровал Бог человеку, – свою жизнь, свою русскость, сохранить словесность и историю.
В последнее время мы всё чаще говорим о примирении между двумя враждующими русскими братьями. Кто в основном состоял тогда в Красной армии? Крестьяне и рабочие – все они практически были православными. Так же и Белую армию составляли православные. Ничто так не разделяет и не ожесточает сердце человеческое, как однажды пролитая между родными братьями кровь. …
Одни, одурманенные идеями равенства, крестьяне, одурманенные обещаниями получения земли, шли защищать эти идеи. Вторая часть – «белые» – шла защищать свою Россию. Прошло сто лет, и мы не можем осуждать ни одну сторону, ни вторую. Сегодня мы можем только молиться о том, чтобы Господь помиловал наших предков и дал нам разум не повторить тех трагических ошибок, которые они совершили.
Мы всегда стоим на грани повторения этих ошибок и иной раз переходим эту грань. Но Господь милует Россию и не дает пожару, который возник в 1917 году, возгореться в нашем родном Отечестве. … Сейчас не нужно осуждать ни «красных», ни «белых», ни правых, ни левых. Сейчас нашей стране нужен мир и покой.
Перед собравшимися выступили также сенатор Екатерина Алтабаева и заместитель губернатора Игорь Михеев.
По окончании богослужения его участники возложили цветы к памятной доске, установленной на Графской пристани, и опустили с небольшого катера на воду Севастопольской бухты венки.
Отмечу, что на Графской пристани находились также участники открывшейся в Ливадийском дворце научной конференции «Человек, общество и власть в годы «Русской смуты» 1917-1920-х годов. Память, осмысление, примирение».
На эту конференцию, как сообщил один из её организаторов, директор Центрального музея Тавриды Андрей Мальгин, съехались историки из Москвы, Санкт-Петербурга, Архангельска, крымских вузов.
«Основная тематика звучавших на конференции докладов, — рассказал А. Мальгин, — это оценка событий, связанных с Гражданской войной и революцией 1917 года, риски и угрозы социальных конфликтов, которые продолжают быть актуальными для нашей страны и сегодня».
В тот же день участники этой конференции выступили в Севастопольском госуниверситете.
Также отмечу, что на Графской пристани и на других последовавших далее скорбных действах не поднималась тема планируемого открытия в Севастополе памятника 100-летию окончания Гражданской войны на Юге России. Почему? К ответу на этот вопрос я ещё вернусь.
На следующий день, 15 ноября на окраине Севастополя прошло другое, не менее значимое мероприятие. Недалеко от Максимовой дачи – так в Севастополе называют развалины имения бывшего градоначальника А.А. Максимова (1853-1908) – в храме в честь иконы Божьей Матери «Умягчение злых сердец» была отслужена лития по погибшим в Гражданской войне.
Чем известна Максимова дача? Тем, что в 1920 и 1921 годах здесь расстреляли сотни «беляков», которые не смогли эвакуироваться и которые поверили обещаниям «красных» сохранить им жизнь. Причем, расстреляли не только военных, но и гражданских – священнослужителей, учителей, медиков, бывших полицейских, рабочих севастопольского порта, участвовавших в погрузке кораблей, уходивших в эвакуацию.
В наши дни, в 1995 году, на этом скорбном месте по инициативе местных общественников (в том числе Владимира Стефановского, на интервью с которым построен мой предыдущий материал на сайте) был установлен Поклонный Крест и памятный камень с надписью: «Они пали, любя Россию, в братоубийственной Гражданской войне 1917-1920 гг.».
И теперь на этом печальном месте состоялась закладка Аллеи Русского исхода. Причём, при посадке кипарисов, как сообщал председатель «Исторического клуба «Севастополь Таврический» Вадим Прокопенков, использовалась земля, доставленная с Перекопа, где похоронены «красные» и «белые», из Франции с русского кладбища Сент-Женевьев-де-Буа, с русского кладбища тунисской Бизерты и из Бельгии, где тоже есть кладбище русского воинства.
Особо отметил Прокопенков, что в церемонии закладки аллеи принимают участие потомки участника Белого Движения князя Е.Н. Трубецкого (1863-1920) – Николай и Владимир Трубецкие, проживающие сейчас в Москве.
***
… Вот и всё. Завершилось памятное мероприятие. Священнослужители отслужили литию по погибшим. Казаки возложили к Поклонному Кресту цветы и отдали честь, приложив руку к фуражке. Телевизионщики упаковали свои камеры, а журналисты выключили диктофоны.
Я шёл к автобусной остановке вместе со своим севастопольским знакомым Андреем и слушал его невесёлый рассказ. Оказывается, Андрей не просто приходил к Поклонному Кресту и не просто так участвовал в посадке Аллеи Русского исхода. Андрей приходил поклониться праху своего прадеда.
«Он, по-видимому, где-то здесь расстрелян. Хотя прадед мой не принимал участия в военных действий, он служил на кораблях инженером-механиком. И он не ушёл в эвакуацию – ведь в Севастополе оставалась его семья, жена с детьми, среди них – шестилетний сын, мой дед. Вначале прадед служил на Дальнем Востоке, потом в семнадцатом его перевели в Севастополь. В мае двадцатого присвоили звание лейтенанта. И я никак не могу найти место, где закончился его земной путь. Куда только не писал – в архивы всякие, в Гатчину… Обращался к Прокопенкову, он пробил по своей компьютерной базе – нет, говорит, в ней моего прадеда. Так что, скорее всего, его постигла участь всех, кто носил погоны…»
***
До сих пор историки и политики, рассуждая о событиях столетней давности, не придут к общему пониманию масштаба постигшей тогда наше Отечество катастрофы.
Ведь рухнула не только Российская Империя. Произошёл катаклизм мирового значения, тектонический сдвиг мироустройства стран Европы и Запада.
Овладевшее умами людей учение Маркса дало, с одной стороны, надежду улучшить жизнь малоимущих, а с другой – напугало владельцев капитала в одночасье потерять свои финансы. Стали разыгрываться войны. И тот хаос, в который погрузилась Россия, унёс миллионов жизни «красных» и «белых».
И видимо, основной урок, который мы должны вынести из былого лихолетья, – не дать революционному пожару разгореться вновь.
Вполне понятны до сих пор кипевшие споры тех, кто хочет разобраться в истоках разыгравшейся в 1917-20-х годах Русской Смуты. Не все ведь документы опубликованы, не ко всем первоисточникам есть допуск.
Вполне понятны обиды внуков победивших «комиссаров в пыльных шлемах» в свете постепенно раскрывающихся тайн событий 1917-го, – ведь благополучие этих людей зиждется на стараниях их предков, стараниях, построенных на крови и насилии.
Вполне понятна обида потомков элиты предреволюционной России – ведь имущество их предков, как и прежде, не в руках наследников. Пусть даже и декларируется, что отобранное имущество «служит народу».
Но настораживает зыбкость государственной власти — как в феврале 1917-го, так и в декабре 1991-го не нашлось в Империи лидера, который смог бы уберечь её от распада, от смуты. С зарубежными спонсорами первой в России «оранжевой» революции всё понятно: они веками подтачивали устои Империи и делали всё, чтобы опрокинуть её. Но наши отечественные миллионеры — те, которые тоже спонсировали «комиссаров в пыльных шлемах», – разве они не понимали, к чему приведёт их помощь? Понимали.
Но они собрали свои манатки и дёрнули за рубеж: в парижи, нью-йорки и в прочие лондо́ны. При своих остались. А генералы русской армии? Взрослые мужи, запутавшиеся в обсуждении докладов госдумы и Временного правительства, – они что? Кто ответит на этот вопрос? Нет пока ответа. Но и в наши сравнительно недавние времена, после подписания «Беловежского соглашения» – тоже ведь тишина была.
В военных кругах, за исключением адмирала Касатонова, – ни гу-гу. Все спокойненько разбрелись по своим республиканским квартирам.
Ну, был Союз, ну, не стало его…
Настораживает и нынешнее кипение отдельных сил, проявившихся в Севастополе в преддверии мероприятий, приуроченных к 100-летию Русского Исхода. Как известно, в городе прошли собрания общественников и отставников Вооруженных Сил, и на этих собраниях звучали протесты в отношении строящегося памятника, посвящённого окончанию Гражданской войны на Юге России.
Год назад объявили, что это памятник появится на ул. Катерной и будет представлять собой скульптурную композицию: стоят белогвардеец и красноармеец, а над ними, на высокой колонне – золотая фигура женщины в униформе санитарки.
На церемонии установки закладного камня для будущего монумента присутствовали тогдашний министр культуры РФ Владимир Мединский и кинорежиссёр Никита Михалков. И казалось бы, звучали из их уст правильные речи, говорились нужные слова.
«Это будет не просто скульптура, это будет важный знак, причем не только прошлого, но и напоминание о будущем. Ибо нет ничего страшнее, чем гражданская война, когда каждый бьётся за свою правду внутри своей страны, разрушая тем самым её», — говорил Михалков.
Нет, не прошло и полгода, как будущий памятник обозвали «Памятником примирения» и против него ополчились. Кто? И тут начинаются непонятки. На волне протеста против «Памятника примирения» активизировались ранее особо не проявлявшие себя общественные организации «Суть времени», «Боевое братство» и «Бессмертный полк». Мелькнули, сфотографировавшись на Графской пристани, «правые активисты» московского политика Романа Юнемана…
Видимо, по этой причине, не желая нью-революционерам проявить себя, городские власти по-тихому свернули открытие названного памятника. Разное говорят по этому поводу. Основная версия: не закончилось ещё строительство, не успели к столетию Исхода.
Поэтому обращают на себя внимание прошлогодние слова Никиты Сергеевича Михалкова: «Когда мы говорим о свободе, мы очень часто забываем об ответственности. Потому что свобода – это ответственность, а свобода, которая понимается как вседозволенность, приводит к хаосу. А хаос в такой стране как Россия – это мировая катастрофа».
Фото автора
