«Румынским треугольником нестабильности» многие политологи и ученые сегодня называют регион на границах Румынии, Молдовы и Украины. Такой термин в своих статьях, в частности, использует Сергей Жильцов — доктор политических наук, руководитель Центра СНГ Института актуальных международных проблем. О третьем румынском натиске на Восток говорят и политологи Приднестровья. Амбиции Бухареста воплощенные в планах создания Великой Румынии все больше находят подтверждений во внешней политике румынских лидеров.
Агрессивным устремлениям Бухареста прибавило сил и принятое решение о размещении американской системы ПРО в Румынии. Фактически отдавая свою территорию под иностранную базу, Бухарест пытается снять с себя любую ответственность за действия американцев. В соглашении прямо записано, что «Румыния не несет ответственности за ущерб, нанесенный за пределами ее территории действиями системы ПРО США, за исключением случаев, когда это ущерб вызван действием или бездействием самой Румынии».
А вот теперь можно и разобраться с соседями. Скорее всего, Румыния давно бы присоединила к себе Молдову, если бы не скандальное Приднестровье, которое при таком раскладе может пойти и на вооруженный конфликт. Но так или иначе Бухарест никогда не оставит попыток вернуть себе Бессарабию. И тому есть все экономические предпосылки. Экономика Молдавии переживает глубокий кризис и во многом держится на перечислениях, поступающих от работающих за рубежом, в том числе и в Румынии, молдавских граждан. Объем этих средств оценивается в 2 млрд. долларов.
А парламентская коалиция «Альянс за европейскую интеграцию», находящаяся у власти в последние годы, пытается вести страну в Европу. Подтверждением прозападного курса молдавской элиты стало создание правительственной комиссии по интеграции страны в ЕС, которую возглавил премьер-министр Владимир Филат. Однако надежды молдавской политической элиты на то, что демонстрация прорумынского курса приблизит страну к членству в ЕС, могут быть реализованы лишь в перспективе. Сегодня для европейских стран нет необходимости в более высоком уровне сотрудничества с Молдавией. Поэтому самый верный способ у кишиневской элиты быстро прорваться в ЕС — это слиться с Румынией.
Между тем, поддерживая прорумынскую ориентацию нынешней молдавской политической элиты, западные страны на самом деле отдаляют решение конфликта в Приднестровье, провоцируя дестабилизацию Молдавии. Кроме этого, вмешательство западных стран обостряет и без того непростые отношения по линии Молдавия-Приднестровье, которое выступает против вхождения в единое молдавское государство и еще жестче — против того, чтобы стать частью Румынии.
Поэтому при таком сценарии очень даже возможен вооруженный конфликт Молдовы с Приднестровьем. Как это ни печально, но Украине не удастся отсидеться в стороне от надвигающихся событий — ведь давно известно, что у Румынии и к Украине также есть территориальные претензии. Самое печальное то, что со времен приснопамятных «оранжевых вождей» наши МИДовцы и некоторые политики прозападной ориентации не хотят даже видеть эту опасность.
И все потому, что тема румынских территориальных претензий к Украине, ведения Румынией антиукраинской подрывной работы не укладывается в схему объединяющей «оранжевой» национальной идеи — евро интеграции Украины. Поэтому с момента победы «оранжевых» сил Украина приняла решение — не замечать этой проблемы, игнорировать её, делать вид, что этой проблемы не существует. Это решение принято до прихода Януковича к власти, и Янукович просто некритически унаследовал эту внешнеполитическую линию.
Действительно, румынская восточная политика ставит вопросы, на которые Украине трудно, подчас невозможно ответить. Как можно стремиться вступить в союз государств, со стороны которого имеются территориальные претензии к Украине? Как можно не замечать агрессивность румынской восточной политики, если она поощряется другими странами ЕС? Например, это видно по истории с судом вокруг острова Змеиный, когда по воле Европейского суда Украина лишилась части нефтеносного шельфа.
Как можно не замечать агрессивность восточной политики Румынии, если она серьёзно препятствует разрешению приднестровского конфликта, в чём Украина весьма заинтересована и вовлечена в процесс урегулирования? Украина не смеет поставить румынский вопрос в повестку дня переговоров с Европейским Союзом, потому что она не имеет никакого влияния на формирование этой повестки.
ЕС раз и навсегда вынес за скобки переговоров с Украиной вопрос о восточной политике Румынии. Перечень внешнеполитических проблем, возникших в результате этого в отношениях как с Румынией, так и с Молдовой и Приднестровьем, занимает не одну страницу и не один десяток пунктов. Ну и как же в таком случае Украине вести эти самые переговоры о евроинтеграции?
