Эпизод 1. К вопросу о будущем
Будущее с либерами прекрасно и беззаботно — стоит посмотреть со стороны, каким оно может быть, благо, современная История уже не первый раз дает нам такой шанс.
Внимание к Белоруссии. Как видят будущее новые «национальные лидеры», ярко продемонстрировала Светлана Тихановская. Призывая к забастовке, она заявила: «Не приходите на работу и учебу с 26 октября – это тоже забастовка. Выходите на марши – это тоже забастовка. Закройте свои заведения и офисы – это тоже забастовка. Перестаньте пользоваться и сотрудничать с государственными услугами и сервисами – это тоже забастовка. Снимите все деньги со счетов банков – это тоже забастовка». По ее мнению, это призыв к свободе.
Блокирование экономики, локдаун. Ради чего? Все ради наступления демократии и ее ценностей. Белоруссии при Лукашенко, может, и не хватает демократии, но ведь это, по сути, призыв к забастовке с целью локдауна, паралича экономики — это слом экономического и политического уклада. И снова вопрос: ради чего?
«Лукашенко должен уйти; силовое подавление протеста прекратить; выпустить из-под ареста политических заключённых». Вот требования. Что потом и дальше? Из локдауна выбраться будет сложно. Но Тихановской это и не нужно. Это также заявлено в открытую — на вопрос о том, что будет с экономикой, у «лидера нации» ответ есть: «Многие страны ЕС, в частности Польша, Румыния, Литва подготовили проект помощи по будущим реформам. Разговор идет о миллиардах долларов. Многие частные компании готовы предоставить план инвестиций будущей Беларуси».
В этом варианте спасения белорусской экономики, которую пока спасать не нужно, прекрасно всё: Польша и Румыния, присосавшиеся к ЕС — «великие и самостоятельные» спонсоры-инвесторы, ну, а «могучую экономику» Литвы и обсуждать не стоит. А насчёт частных компаний все ещё проще — Caterpillar БелАЗ не нужен.
Что нового внесли революционеры нашего времени в политическую и экономическую практику своих государств? В лучшем случае — ничего. Революционеры становились новыми коррупционерами, скрывая свои дела за популизмом и возлагая вину на предшественников. В худшем — пытались что-то сделать, разворачивая страны спиной к традиционным рынкам сбыта, разрывая логистические цепочки и уничтожая целые отрасли в осчастливленных революцией странах.
Ещё одна деталь: революции нового времени не имеют лиц и лидеров. Революции делает, или пытается делать коллективное нечто — как в Ливии, как в Сирии. Это нечто называется оппозицией. А если есть лидеры, то они слабы — как Тихановская, неудачники — как Гуайдо, мошенники-стяжатели — как Порошенко. Они не способны к компромиссам, потому что компромиссы сразу выбивают из-под них революционную почву, компромиссы означают реальность, ответственность, действия.
Есть существенная разница между выполнением Минских соглашений и претворением в жизнь лозунга: «Армия. Вера. Язык». С этим лозунгом Порошенко провалился на президентских выборах, потому что выполнять соглашения, которые, напомним, он подписал, — значит, поставить под сомнения смысл и достижения «революции достоинства», которая так недостойно разорвала страну и подожгла гражданский конфликт.
Это выход из революционной матрицы, наполненной революционной же целесообразностью и ограниченностью. За пределами этой матрицы — политика реальных ценностей и ответственность. Но революция и революционеры стояли и стоят не на этом — они стоят на идеалах светлого будущего, где, как сказал писатель и оппозиционер Дмитрий Быков, нас ждёт «развитие, интеллект и свобода».
Откуда такая тяга к уничтожению собственной страны? И даже Трамп здесь пригодился уже упомянутому Быкову, который на свой странице в социальной сети пожелал поражения Дональду Трампу «если не на этих выборах, так через четыре года» (и ничего, что если Трамп победит, то, по Конституции Штатов через четыре года, он точно избран не будет — можно только два срока подряд быть избранным президентом, но к черту подробности).
Даже при условии того, что этот самый Трамп нелюбим и пугает. Почему пугает? Да потому что он один из немногих, кто называет вещи своими именами, без политкорректного радужного флёра, которым густо загадили людям мозги в разных странах.
«При Трампе в Соединенные Штаты вернулись многие производства, считавшиеся ранее навсегда уехавшими в Юго-Восточную Азию. Умиравший при Клинтоне, Буше-младшем и Обаме Средний Запад снова задышал полной грудью. Ожил энергетический сектор. ВПК и его смежники снова оказались на коне. Впервые за тридцать лет начали расти зарплаты в реальном выражении».[i]
Вот реальность для Штатов. Реальность для Белоруссии – работающие заводы, их пытаются убить забастовками. Реальный сектор Штатов может убить очередной локдаун, на котором настаивают демократы, беспокоясь о здоровье американцев и обвиняя Трампа в беспечности на фоне эпидемии.
От локдауна критически не пострадает городское население, занятое в постиндустриальных отраслях экономики — IT, консалтинг, страхование, финансы. На них в том числе опираются демократы, им не нужны реднеки и занятые в реальном секторе — те, кто более привержен менее радужным и толерантным ценностям. Ведь если влияние реднеков и близких к ним по мировоззрению будет расти по причине их большей экономической устойчивости, то и политическому классу придется возвращаться к нормальности с фронтов BLM, Me Too и т.п.
Талантливые люди, вызывающие доверие, а потому способные убеждать, борясь ради чистых идеалов доступными им средствами, становятся проводниками зла. По мнению Быкова, прекрасному будущему, воплощённому в развитии, интеллекте и свободе противостоит консерватизм. Консерватизм — зло? С чего бы это? С того, что сопротивляется прекрасному завтра, где страна будет свободной от собственности и территорий? Где будем аплодировать астронавтам NASA, а не следить за стартами Роскосмоса?
Это просто яркий пример, за которым — то самое понимание свободы, в котором работа нашего интеллекта и наших рабочих на наших предприятиях, а значит, их благополучие. Цепочку можно развертывать дальше. Она гораздо подробнее, сложнее и очень тесно связана с реальной жизнью в отличие от прекраснодушного футуризма.
Современная история дает прозрачные намеки о том, насколько перспективен если не западный путь развития, то путь «по-западному», в странах, переживших революцию. Об этом точно написал председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России Фёдор Лукьянов.
Период «цветных революций» закончился с началом упадка западного доминирования. «Авторитет атлантических структур перестал быть неоспоримым в связи с внутренними проблемами Запада. Во-вторых, западные (особенно европейские) сторонники демократизации других стран оказались не готовы идти на серьёзные риски. Как только появилось жёсткое сопротивление (Россия – в украинском случае, Китай – в случае Гонконга или внутреннее противостояние в Сирии), желание ввязываться в борьбу до победного конца резко убыло.
Показательный пример последнего времени – Венесуэла. Несмотря на отчаянное социально-экономическое положение страны и сомнительные таланты чавистского правительства, попытка в 2019 году разыграть там при помощи США классическую «цветную революцию» со всеми видами внешней поддержки оппозиции провалилась.
«Цветные революции» поощряли безответственность стран, где происходили события. Претенденты полагались на решающую роль внешних сил, фактически делегируя им право определения курса. А защитники статус-кво объясняли собственные проколы внешним вмешательством, по сути, тоже отстраняясь от ответственности. В новых условиях и тем, и другим, по крайней мере, придётся глубже задумываться о последствиях собственных действий – и для себя, и для своих стран».[ii]
Итогом цветных революций для постсоветских стран, в которых они случились, стало ожидание конца России, то есть начала для этих стран периода расцвета, после завоевания свободы. Но пока сумерки.
Ценность безопасности и ценность демократии. Их фактически противопоставляют друг другу, убеждая граждан в том, что безопасность не стоит ничего, что она не важна на фоне идеалов «развития, интеллекта и свободы». В первых рядах — BLM, а на европейском континенте — адепты мультикультурализма и свободы Эммануэль Макрон и Charlie Hebdo вместе с теми, кого оскорбляют, провоцируя на теракты.
Однако безопасность не предполагает отмену демократии, как стараются представить либералы, — просто безопасность пресекает радикализм, избранный в последнее время либерами в качестве социального оружия против неугодных правителей, потому что в честных сражениях на полях избирательных кампаний они слабы и неубедительны.
Новый либеральный порядок предполагает разрушение «недемократической уклада», а значит — локдаун, «временные экономические трудности», бардак во власти и социальные бури. Это же разрушает и безопасность во всех ее проявлениях: социальном, экономическом, физическом, политическом, информационном, криминальном и военном. Об этом умалчивают и прикрывают туманом «инвестиций из Латвии».
Таким образом ценность безопасности, одной из ключевых основ социально-политического бытия, приносится в жертву светлому либер-будущему, наполненному призрачными инвестициями и абстрактными свободами.
[i]https://vz.ru/opinions/2020/11/2/1068506.html?fbclid=IwAR3vPfwqOK1c7B3whzlUhF5jM0hDdV82Smfubyf3UnEp0A1J6NjY0xADed4
[ii] https://globalaffairs.ru/articles/raznoczvetnaya-bezotvetstvennost/