С 20 по 25 ноября в Ливадии (г. Ялта) состоялся XII международный семинар «Религия и гражданское общество: между фундаментализмом и секуляризацией». Семинар был организован Таврическим национальным университетом имени В. И. Вернадского, Западно-Мичиганским университетом (США), Крымским отделением общества конфликтологов Украины, Сетью культурного обмена и межэтнического доверия, Центром эффективных стратегий (РФ). <br />
В семинаре приняли участие более 50 учёных, представляющих различные области гуманитарного знания из Германии, Грузии, Италии, Индии, Казахстана, России, США и Украины. В числе участников семинара — 17 докторов наук, 28 кандидатов наук.
Благодаря своим постоянным руководителям, доктору наук государственного управления, профессору кафедры политических наук и международных отношений Таврического национального университета имени В. И. Вернадского Татьяне Сенюшкиной (Украина) и доктору философии, профессору факультета религиозного обучения Западно-Мичиганского университета Рудольфу Зиберту (США), проведение семинаров, посвященных различным аспектам взаимодействия религии и гражданского общества, уже стало традиционным для Крыма.
Актуальность вынесенных на обсуждение вопросов обуславливается тем, что современный социум, усложняя свою структуру и расширяя области взаимодействий в системе «человек – общество», приобретает и все большее количество линий разлома, которые делят людей на противоборствующие группы по идеологическим, религиозным, экономическим, цивилизационным и другим признакам.
Одними из самых сложных и многогранных взаимодействий в современном социуме являются взаимоотношения между миром религии и светским обществом, которые вынуждены находить точки соприкосновения, балансируя между секуляризацией и фундаментализмом, что приводит, в том числе, и к конфликтному смыслу религиозного дискурса в политическом пространстве, и к росту протестных движений.
Семинар открыл доктор философии Рудольф Зиберт, подчеркнувший, что целью любой религии является «поддержка высоких ценностей, идеалов, норм». Религия устанавливает своеобразную планку уровня религиозно-моральных норм, на которую должен равняться каждый человек, несмотря на то, что в полном объеме они никогда не могут быть достигнуты. И в этом смысле необходимым является «существование институтов, поддерживающих существование религиозных ценностей, которые активно разрушаются либеральным обществом». Главной задачей, по мнению профессора, является необходимость «прорыва через репрессивную систему капиталистического общества, которая на основе жажды прибыли разрушает традиционные ценности».
Новый взгляд на взаимодействие неолиберализма и религии через призму существования фундаментализма как идеологии прозвучал в докладе «Фундаментализм как идеология коммунистического и неолиберального общества: до и после «Холодной войны» профессора Сенюшкиной Т. А.. Сделав основной акцент на идеологическом смысле фундаментализма, выступающая обозначила возможность применения термина «фундаментализм» к неолиберальной идеологии.
По мере ослабевания в постсоветском обществе влияния марксизма, как одного из вариантов фундаментализма, на смену приходят новые виды фундаментализма, в том числе и исламский фундаментализм. Фундаментализм не может исчезнуть из общества навсегда, периодически он «засыпает», а затем «пробуждается», и ослабевая, один вид фундаментализма заменяется другим, который также будет связан с определёнными «идеями, ценностями и готовностью отстаивать эти ценности», превращаясь в идеологию.
Реализация фундаменталистских идей, по мнению профессора, наиболее актуальна в моменты резких социальных изменений. Неолиберализм, основываясь на диктатуре рынка и игнорировании справделивого решения социальных проблем, фактически обеспечивает «идеологическое прикрытие» для существования социальных и политических акторов, служащих орудием господства спекулятивного финансового капитала. В итоге неолиберализм сам «провоцирует социальные проблемы и политические кризисы в глобальном масштабе».
И будучи фундаменталистским по своей природе, неолиберализм создаёт иллюзию регулируемости мировой экономики при помощи самодостаточности рынка, при этом фактически выстраивая тоталитарную систему глобального управления в «неявном виде». И это – основное «противоречие современной эпохи», когда один фундаментализм заменяется на другой, а «хрупкость этого мира», трудно управляемого в современных условиях, объясняется этой «идеологической нестыковкой».
В данном случае религия необходима неолиберализму, как некая ширма, за которой не будет просматриваться его фундаменталистская сущность. Она будет отвлекать внимание от фундаменталистской природы неолиберализма, переключая внимание общества на радикальные религиозные течения и одновременно с этим углубляя секулярную пропасть общества постмодерна.
Продолжая заданную тематику, кандидат философских наук, доцент Национального университета «Киево-Могилянская академия» Сусская О. А. в своём докладе «Символические ценности и социокультурные нормы информационного пространства» отметила, что секуляризация является следствием наступления либеральных ценностей. Но, по мнению исследователя, существует и обратный процесс, происходящий в рамках десекуляризации – теологизации общества.
Зачастую результатом теологизации и десекуляризации является рост числа и активизация сектантских движений, чему в значительной мере способствует полная коммерциализация и доступность информационного пространства. И на данный момент уже не редкостью являются семьи, члены которых являются приверженцами разных религиозных течений.
Распространение сектантства и живучесть таких деструктивных организаций как Белое братство, создают достаточно серьезную угрозу обществу, в том числе и психическому здоровью населения в целом. В кризисных условиях, которые уже не одно десятилетие являются нормой и для Украины, религия может выступать как «поиск справедливости», как «ниша», являясь зачастую пристанищем от социально-экономической несправедливости, от наступления либеральных идей и единственной возможностью сохранить свою духовность.
Проблема, затрагивающая, в том числе, и кризисные явления современного общества в его влиянии на радикализацию религиозных течений, была озвучена в докладе Шерстобоева В. В. , кандидата социологических наук, старшего преподавателя Харьковского национального университета имени В. Н. Каразина. Исследователь актуализировал идею взаимосвязи ресоциализации, как «разрушения ранее принятых ценностей и моделей поведения личности с последующим усвоением ценностей, радикально отличающихся от предыдущих», и радикализации общества «в рамках политического экстремизма», затрагивающей и сферу религии.
Анализируя рост радикальных движений в мусульманских диаспорах мигрантов, как «изоляционистски настроенных монокультурных анклавов внутри мусульманских общин», ученый отметил, что ранее диаспоры служили поставщиком рекрутов для радикальных исламских организаций. На данный момент для них характерен процесс «саморадикализации и саморекрутирования».
В определенной степени это связано с неприятием представителей мусульманского мира со стороны принимающего общества по этническим и религиозным признакам, в результате чего в их среде «распространяются антиинтергационные настроения и стремление изолироваться от принимающего общества», что в принципе, и является исходной точкой для ресоциализации мусульман-мигрантов.
В преломлении на полиэтническое и поликонфессиональное пространство Крыма созвучная проблематика, затрагивающая проблемы адаптации мигрантов, освещалась в докладе доктора психологических наук, декана факультета психологии Таврического национального университета имени В. И. Вернадского, Черного Е. В. «Психологические особенности социальной идентификации мигрантов».
Исследователем были представлены результаты изучения связи между отдельными аспектами Я-концепции (фактически аспектами эго-идентичности) и особенностями религиозной идентичности молодых мигрантов – проживающих в Крыму представителей разных этнических и религиозных общностей. В частности, обнаружена зависимость между количеством и степенью выраженности позитивных аспектов Я-концепции (позитивная эго-идентичность) и позитивным восприятием собственной религии и толерантностью к иным религиям и вере других людей.
И, как показало исследование, напротив, чем больше аспектов Я были негативно валентны, тем более напряжённой выглядела религиозная идентичность, и тем более агрессивным было отношение к другим религиям (другой вере).
Острая дискуссия, затрагивающая вопросы радикализации религии и секуляризации современного общества, развернулась в рамках проведения круглых столов ««Арабская весна» и будущее Ближнего Востока: фундаментализм или секуляризация?» и «Православная цивилизация и традиционные ценности» (памяти А.С. Панарина).
В частности, в докладе кандидата исторических наук, доцента кафедры истории Филиала МГУ в г. Севастополе Мартынкина А. В., была затронута проблема противостояния религиозных и светских элит в арабском мире в ходе «Арабской весны». По мнению исследователя, противоречия между светской и исламистской элитой в Египте будет неизбежно приводить к «сближению Братьев мусульман и салафитов».
Хотя, как было отмечено в докладе, даже такие сугубо религиозные, фундаменталистские течения в исламе, как салафиты, начинают секуляризироваться, выходя в поле публичной политики и принимая принятые в нем правила игры, официально поддержав, в частности, отстранение военной элитой от власти президента Мурси, занявшего этот пост в результате прихода к власти Братьев мусульман.
Возрастающую роль джихадистского салафизма в постреволюционном арабском мире отметил кандидат политических наук, доцент кафедры философских и социальных наук Севастопольского национального технического университета Канах А. М., подчеркнувший, что это течение в исламе, рассматривающее джихад как главный инструмент изменения мира на исламской основе, носит экстремистский характер, выступает как социально-политическое явление и распространяется быстрыми темпами. Это характерно и для постхристианской Европы, где ранее «общество было построено на христианских ценностях, а сейчас построено на секулярных ценностях». В этом смысле, салафизм выступает как своеобразный протест против секуляризации, как исламская альтернатива самой простой форме протеста – национализму.
В данном контексте интересная мысль была озвучена в выступлении кандидата политических наук, директора Автономной некоммерческой организации «Центр эффективных стратегий» (РФ), Патеева Р. Ф. . Исследователь отметил, что в исламском пространстве христианский запад в исторической ретроспективе ассоциировался с «миром войны», угрожающим исламской цивилизации.
Основным вызовом современного Запада для исламского мира является его секулярность, уход от религиозных ценностей. И в нынешних условиях радикальный ислам является «способом оградиться от западной культуры, цивилизации» как от вызова, при этом уходя в архаические формы мировоззрения. Но и исламский мир подвержен в определенной степени секуляризации, которая в рамках рациональной легитимности, необходима для преодоления противоречий внутри самого ислама, выхода его из кризиса.
На признаки секуляризации исламского мира обратила внимание и профессор Сенюшкина Т.А. , на примере Турции выделив одновременное присутствие в общественном и личном поведении внешних признаков принадлежности к исламу и ухода от него в повседневных поведенческих практиках. Эти же тенденции, по мнению исследователя, характерны и для мира христианства, в том числе и православия.
По данным социологических опросов, озвученных Сусской О. А., на данный момент, православными в России себя считают всего 47,5 % населения, в Украине – 59 % населения. Очевидно, что кризисные явления не обошли и православный мир, секуляризация постепенно разрушает его традиционные ценности, которые необходимо восстанавливать, иначе традиция «новой глокальности вытеснит православие».
Как отметили участники семинара, необходимо обращаться к историческому опыту православной цивилизации, изучать биографии и деятельность православных подвижников, священников, реконструировать «православную пассионарность», так как на данный момент мир православия испытывает острый дефицит пассионарности.
Серьезным препятствием для реализации «Православного проекта будущего» является и продуцирование негативного отношения к церкви как к институту. Но, по мнению Т. А. Сенюшкиной, общий кризис общества не может не затрагивать и церковь как социальный институт, при этом все же главными «являются не институциональные аспекты, а те ценности, которые необходимо восстанавливать».
Вопросы восстановления православных ценностей должны войти в исследовательскую сферу, в сферу научной дискуссии, но на данный момент «связь между православным сообществом и академическими кругами», между православным сообществом и образовательной сферой хрупка и не носит системного характера.
И в данном смысле современный мир православия явно проигрывает миру ислама, который заявляет о себе и в пространстве публичной политики, и на уровне академических дискуссий, и в повседневности. В исламском мире наблюдается высокий уровень религиозного сознания, высокий уровень сплоченности, тогда как православие зачастую становится, по мнению протоиерея Николая Доненко, православием «номинальным», оторванным от повседневных практик, которые уже в значительной степени секуляризированы.
Данное замечание актуализировало необходимость осмысления самого понятия «секулярность», которая присутствует, в принципе, во всем, «что не является священным текстом». Но, как отметил протоиерей Николай Доненкосекулярность на данный момент становится самостоятельным игроком, противопоставляющим себя как миру традиционного ислама, так и миру христианства. Ведь то, что пропагандируется в качестве «европейских ценностей и противоречит основным законам и христианства, и ислама, – однополые браки, эвтаназия, ювенальная юстиция, не является самоцелью, а только инструментом по разрушению традиционных ценностей, ценностей традиционного ислама и традиционного христианства».
Фактически секулярность становится новой религией. И, например, приверженцы радикальных религиозных направлений в исламе, думая, что они борются против мира христианского запада, на самом деле борются против секулярности как религии, которая на данный момент становится «тоталитарной и радикальной». Суть проблемы не в противоречиях исламского мира, а в тех, «кто является заказчиком внедрения «новых секулярных ценностей».
И если говорить о мире в цивилизационном контексте, в контексте сосуществования православной и исламской цивилизаций, то можно уже выделить и секулярную цивилизацию. И на данный момент реальностью является не столкновение между исламом и христианством как цивилизациями, а конфликт исламской и христианской цивилизаций с секулярной цивилизацией. Озвучивая эту гипотезу в рамках научной дискуссии, необходимо вносить традиционные ценности и в свою личную повседневность и индивидуальный опыт, не забывая о том, что «от того, как мы будем жить, говорить, так и будет меняться пространство вокруг нас».
с сайта bogoslov.ru
