(к пятой годовщине референдумов в Крыму и Севастополе)
Политическая карта мира постоянно меняется. Но если ранее основными причинами ее изменения были войны и захваты территорий, то в XX веке к этим факторам прибавились вполне мирные процедуры – референдумы, на которых жители регионов высказывают мнение о политической принадлежности территорий своего проживания.
Начало таким референдумам положили в Норвегии, когда в 1905 году норвежские мужчины старше 25 лет, имевшие право голоса (женщины тогда еще не обладали избирательным правом), практически единогласно высказались за выход страны из унии со Швецией.
В XXI веке количество референдумов, на которых жители отвечали на вопросы о политическом статусе своих регионов, уже перевалило за 20.
На африканском континенте за независимость голосовали в Сомалиленде и Южном Судане, в Азии – в Южной Осетии и Иракском Курдистане. В Америке наоборот, фолклендцы решили остаться в составе Британии, а пуэрториканцы дважды напрашивались в качестве 51-го штата в состав США. Островитяне Токелау также дважды пытались стать самоуправляемым государством, но в рамках Свободной ассоциации с Новой Зеландией. А их соседи по Океании – жители островов Новая Каледония, принадлежащих Франции, – выносили на голосование вопрос о суверенитете.
Рекорд XXI столетия по количеству референдумов (12) о новом политическом статусе территорий принадлежит Европе, а самым богатым на подобные плебисциты стал 2014 год, когда воплотились в жизнь мечты не одного десятилетия крымчан и севастопольцев по возвращению в Россию.
Но так называемое мировое сообщество под различными надуманными предлогами и голословными обвинениями результаты наших референдумов не признает. Представители стран и различных организаций, привыкшие говорить от имени этого «мирового сообщества», носят очки со странными линзами, сквозь которые они в одних случаях видят то, чего не было, а в других – не замечают очевидного.
Так, например, они «увидели» несуществующие автоматы, под дулами которых якобы голосовали крымчане и севастопольцы, но «не заметили» 40 тысяч полицейских и военнослужащих, а также 10-тысячный военный контингент ООН в период голосования в Южном Судане.
Еще один пример искривленного взгляда «мирового сообщества» на однотипные события – это признание результатов голосования и легитимности референдума в Черногории в связи с высокой явкой (более 80%), но непризнание народного волеизъявления в других регионах – в Крыму и Севастополе, где уровень явки также превышал 80%, или в Южной Осетии, где он достигал 95%. А вот в отношении пуэрториканцев, которые захотели стать 51-м штатом США при явке в 2017 году менее 23%, у «мирового сообщества» никаких претензий нет.
Политика двойных стандартов уже давно доминирует в мировой политике. Но она никак не помешает отпраздновать крымчанам и севастопольцам первое пятилетие своего возвращения на Родину.
Наталья Киселёва, руководитель крымского филиала
Фонда развития гражданского общества
