Год тридцатилетия с момента развала СССР – хорошее время, чтобы подумать о будущем, вспоминая трагические дни 1991 года. Тогда плотность событий была ошеломляющая, поэтому, к сожалению, времени тщательно все обдумать было немного; еще меньше его было у тех, кто принимал решения…
Впереди 8 декабря – тридцатилетие со времени подписания Беловежских соглашений, ознаменовавших конец СССР и начало существования СНГ. Каким будет это существование, подумать толком никто не удосужился.
Впрочем, историографию тех событий оставим в стороне. Спустя тридцать лет кажется, что вопрос о том, кто и каким образом причастен к развалу СССР в 1991 году, уходит на второй план. На первом – почему это стало возможным.
Как оказалось, разговор этот – про реформы, их своевременность и актуальность исторической эпохе.
Развал СССР был заложен еще в моменте его образования, считает сенатор от Крыма Сергей Цеков.
«По моему глубокому убеждению, неустойчивость была создана в начале XX века, она выглядела в виде Союза Советских Социалистических Республик: республики наградили территориями и дали право на самоопределение. В ситуации очень слабой власти, а слабая власть фактически появилась в 80-х годах, прежде всего в лице Горбачева и его окружения, все это привело к разрушению нашего Отечества», — заявил он во время тематической пресс-конференции в Симферополе.
Вот почему разговор о развале СССР – это разговор о реформах. Наверное, трудно себе представить в тяжелые 20-е годы XX века какое-либо другое решение, касающееся государственного устройства вышедшей из горнила Гражданской войны Советской России; формирование СССР в виде союза из желающих в этот союз войти республик соответствовало идеологии мировой революции, грезы о которой еще витали в воздухе.
Потом такое устройство нельзя было трогать из-за борьбы с внутренними врагами, потому что отказ от ленинских постулатов явно пришелся бы кстати всем противникам строительства суверенного государства, выступавших в то время за организацию интернационального трамплина для пролетарских революций. В условиях, когда страну нужно поднимать из разрухи и тройными темпами наверстывать упущенное; в условиях, когда нужно было бороться с многочисленными противниками снаружи и внутри, отвлекаться еще на споры об административно-территориальном делении едва ли было возможно.
СССР по своей сути все равно было единым государством, пускай Конституция и атрибутика говорили обратное.
Форма не определяла суть, но форма же и определила будущее страны – вернее, ее безвременную кончину.
Уже после Великой Отечественной войны нужно было систему менять, перекраивать, формировать, исходя из кардинально изменившихся реалий. Это помогло бы стране и в настоящем, и в будущем, и … кто знает, в общем, — все это дела давно минувших дней.
Сама суть же этого урока, конечно же, актуальна для нас сейчас: России – особенно на фоне бушующего шторма неопределенности, провокаций и неприкрытой агрессии – нужно обеспечить устойчивость системы, не допустив, чтобы какие-либо политические проходимцы поменяли (не дай бог – оборвали) ход ее исторического развития. Как это было оформлено тридцать лет назад, а началось гораздо раньше.
«Внутри страны были соответствующие люди, которые работали в направлении разрушения страны. Кто-то делал это вольно, кто-то невольно, — считает Цеков, подчеркивая, что события 1991 года всего лишь окончание деструктивного процесса. — 8 декабря – это точка во всех этапах разрушения Советского Союза. Запятая была поставлена 21 августа, можно сказать, 24 августа – после принятия акта о независимости Украины».
«Если брать истоки, то я полагаю, что это личные амбиции Горбачева и Ельцина. Здесь надо вспомнить, что фактически старт этому процессу был дан с принятием Верховным Советом РСФСР декларации о суверенитете. От кого суверенитет? Сколько я общался с коллегами: вы приняли – а вы поняли, что вы приняли? От кого отгораживаетесь? От себя? Ну, эйфория, погнали наших городских – у нас Борис Николаевич, у нас флаг, у нас знамя», — подсказывает другой участник пресс-конференции, замдиректора Центрального музея Тавриды Сергей Ефимов.
Ефимов, кстати, еще и один из инициаторов крымского референдума о восстановлении автономии – важный факт в контексте этой статьи: восстановление Крымской АССР является прекрасным примером вовремя принятых реформ. И с ним Крыму приходилось непросто все эти годы — а что было бы без него?..
«Нахождение Крыма в составе Украины можно оценить как оккупацию, поскольку все разрушалось, проводились мероприятии по ассимиляции русскоязычного, русскокультурного населения Крыма. Нам навязывался украинский язык, нас заставляли фактически в какой-то период очень многое делать на украинском языке. Многие это забыли», — считает Цеков.
Гигантская советская система оказалась в заложниках группы людей, которых бы – осуществив нужные реформы в нужное время – она просто смела бы, пережевала, даже не заметив. Вместо этого, эти люди оказались «на флаге», как точно подметил Ефимов.
Вот он, главный урок минувшей тридцатилетки с развала СССР, на наш взгляд. Не должно быть больше на флаге никаких борисов николаевичей, общественное мнение не должны формировать (явные и неявные) иноагенты, выражаясь современной терминологией, а власть — зависеть от того, попадут ли в нее политические проходимцы и харизматичные болтуны или нет.
Нынешний глава государства Владимир Путин сформулировал недавно идеологический подход – оптимистический консерватизм.
Вот и консервируем ценности, укрепляем систему и обороняемся, строим защитный купол, щит — чтобы за этим щитом можно было жить, развиваться и процветать, невзирая на штормящий океан за его пределами.
Мир пусть воюет, государства разваливаются, а России — нельзя даже смотреть в ту сторону! Довольно с нас вековых трагедий.
Фото из открытых источников
