Я давно знаю, что Украина меняется. Не в лучшую сторону, как на мой взгляд. Знаю, что мутации происходят необратимые, страшные, я вижу это по телевизору, я читаю об этом в газетах. Но читать и смотреть прилизанную редакциями информацию не так страшно. Действительно мерзко, когда хамы, о которых пишут, плюнут тебе в спину; жутко, если распоясавшийся криминал с экранов переместится на соседнюю улицу; если быдло, над которым удобно насмехаться в удобном же кожаном кресле, ворвется в твою размеренную жизнь и изменит ее навсегда. Грубо, быстро и бесповоротно. Для таких изменений не обязательно проломить череп — достаточно мелких признаков надвигающегося хаоса. Это нервирует, выводит из равновесия и втягивает тебя невольно в круговорот всеобщей ненависти…
Я шел по улицам некогда любимого Киева. Сыро, шаги в прохладном воздухе звучат грустно — усталое бесконечное утро огромного оккупированного города. Здесь все чужие. Кто коренной — боится поднять взгляд от столетней булыжной мостовой; кто приехал завоевать этот русский православный город — смело и зло плюют из «Кайенов» или, выходя из беззубой пасти метро, кидают пустые пачки из-под сигарет мимо урн. Оранжевая армия, взявшая город, смешалась в густое коричневое безликое месиво. Ветераны дерьмократических боев устанавливают новые правила жизни, а голодная молодежь вгрызается в ослабевшее тело древней столицы, проникает в кровеносную систему через капилляры уютных кафешек, клубов, уличных представлений и манифестаций.
Они клеймят стены и гадят в подъездах. Хуже того — они гадят на законных основаниях: проникли в райсоветы, администрации и другие доходные места.
Я шел по улицам несчастного города, измотанного адептами тоталитарных сект, новообращенными фашистами, деньгами, раскольниками, проституирующими «звездами», строительными компаниями, равнодушием и провинциальной жадностью. На глянце плакатов и на убогой штукатурке черные трафаретные пятна: «Визнай героiв!», трезубец — и адрес сайта, на котором, судя по всему, надо признавать этих самых героев. Или опубликован список этих самых героев, или фотографии этих самых новых героев, которых необходимо признать. Вы не сможете зайти на этот сайт: в названии — опечатка, не доработали, землянки их предки копали хорошо, в красноармейцев стреляли метко, а вот тут ошиблись. Не страшно, они быстро учатся и быстро наглеют.
Признать — с восклицательным знаком. Признать — это требование, а не просьба. Признать — это не киевляне придумали. Признать — это просто в голову не лезет; я начинаю фотографировать эти бесконечные штампы на стенах. Некоторые из них зачеркнуты, другие закрашены, но их много, слишком много, они проявляются в самых неожиданных местах, кидаются в глаза — угловатые и колючие.
Я фотографирую и начинаю покрываться испариной под холодным моросящим дождем — не боюсь нацистов, не боюсь войны с ними, я боюсь, что все пройдет мирно. Вот так, проснемся однажды в абсолютно коричневой стране, и не потому что в дерьме, это уже произошло, а потому, что вместо медалей «За взятие Берлина» будут Железные кресты.
Я фотографирую и успокаиваю себя тем, что склонен к преувеличениям. Успокаиваю себя тем, что это всего лишь трафареты. Успокаиваю себя тем, что нацизм ушел в историю. А потом вспоминаю выборы в Тернополе и слова человека, который рассказывал, как происходит прием в тягнибоковскую партию: надо принести метрики — свою и своих родителей. «Зачем же метрики?» — спросит любой, которого сто раз в жизни силком тянули в различные партии, уговаривали, подключали админресурс, подкупали и т.п. А метрики нужны для того, чтобы в партию не попали поляки, жиды и москали. Вы скажете, что в таком случае не быть этой партии многолюдной, сейчас в партию и за денежку не затянешь, а тут еще и селекция! Ага, успокаивайте себя, живите в неведении. Или посмотрите результаты выборов в Тернополе. Сколько, говорите, ОНИ процентов набрали? Вот-вот…
Если вам вдруг покажется, что Тернополь слишком далеко, чтобы переживать, — учите тогда украинскую историю в ее нынешней официальной интерпретации, развешивайте на стенах портреты Шухевича и Бандеры, а боевые награды своего деда продайте на рынке — убежать в безопасное место не успеете, а в отряды собираться так и не научились…
Ну что, потренируемся? «Слава героям!»
[u]
[/u]
