(из цикла «о людских судьбах»)
На третий день, когда заканчивался срок задержания Ульяны, Иван Иванович получил официальные заключения судебно-медицинской и психиатрической экспертиз. Пользуясь правами следователя, вынес постановление об освобождении Ульяны из КПЗ. Но надо было ещё многое сделать по делу, чтобы в совокупности всех собранных материалов решить вопрос о прекращении уголовного дела.
Когда Ульяна прочла постановление об освобождении из КПЗ, некоторое время сидела молча, нежно поглаживая лежащий на столе лист бумаги с напечатанным текстом. Положив руку на плечо Ульяны, Иван Иванович сказал, чтобы она подписала постановление об ознакомлении с ним и ехала домой. «Какое домой? – вскричала пришедшая в себя Ульяна. — Я побегу к мужу!».
По закону о задержании гражданина и о его освобождении немедленно информируется прокурор города с предоставлением ему копий процессуальных документов. Обычно они пересылаются через секретариат. Взяв уголовное дело и копии необходимых документов, следователь пошёл к прокурору. Тот всегда внимательно выслушивал мнение Ивана Ивановича, видя в нём следователя-профессионала.
Ознакомившись со всеми материалами, прокурор настойчиво посоветовал провести повторную, но стационарную психиатрическую экспертизу экспертами областного бюро медицинских экспертиз. «После их заключения мы с тобой будем спать спокойно, чтобы никто ни тебя, ни меня не упрекнул и не заподозрил в сделке с местными врачами-психиатрами», — сказал прокурор, крепко пожав руку на прощание и похвалив за быстро проделанную объективную работу по тяжкому резонансному преступлению, итоги которого ожидают любопытные жители города.
Иван Иванович в душе обиделся на прокурора, так как из-за его указания расследование затянется. Обычно на стационарную психиатрическую экспертизу уходит, минимум, месяц, а то и больше.
Пришедшая по вызову Ульяна сияла от радости. Она сообщила, что они с мужем друг у друга попросили прощение, поклявшись никогда не вспоминать о чёрном дне, едва не разлучившим их навсегда. Пётр скоро выписывается из больницы. После их примирения он быстро пошёл на поправку.
***
Ульяна, конечно, расстроилась, узнав, что ей надо будет с Иваном Ивановичем в ближайшие два дня поехать в область, где тот ознакомит врачей-психиатров с делом. После этого она останется для проведения исследования на какой-то срок. Следователь понимал, что Ульяну не устраивало очередное расставание с Петром. Она переживала, чтобы Пётр не надумал уехать из города, не желая калечить её жизнь.
Иван Иванович её успокоил информацией, полученной им от медика эксперта Владимира. Стараясь говорить шутливо, сказал, что она, оказывается, не всё отчикала мужу, как говорят, не под корень, а оставила кое-что, как НЗ. То, с чем Петру придётся жить, должно функционировать. Этому способствует его крепкое здоровье. К тому же, напомнил следователь, на худой конец, есть специальные операции. Даже хорошо, что супруги какое-то ещё время не будут видеть друг друга. Это даст возможность лучше окрепнуть организму Петра.
От неё очень многое будет зависеть. Если её что-то будет не устраивать в их близких отношениях, показывать мужу это не должна. Иначе всё может плохо закончится. «Вы, наверное, меня не поняли, — обратилась Ульяна к следователю. — Я с ним буду жить и без выполнения им мужских обязанностей». И легко рассмеявшись, добавила: «Я же полюбила Петра по другой причине, а не за то, что отрезала. Как же я, причинив любимому человеку такое зло, могла бросить на произвол судьбы? Я переживала, что он никогда меня не простит. Не знаю, смогла бы я прожить без Петра. Скорее всего, нет».
***
Ульяна пришла после проведенной экспертизы вместе с Петром. Он никак не мог скрыть счастливую улыбку, крепко держа Ульяну за руку. Иван Иванович сказал, что получил заключение стационарной психиатрической экспертизы. Она полностью подтвердила выводы амбулаторной. Вынес, утверждённое прокурором города, постановление о прекращении в отношении Ульяны уголовного дела.
Ульяна подбежала к Ивану Ивановичу и, не спрашивая разрешения, крепко расцеловала в обе щеки, захлёбываясь слезами радости. Пётр в знак благодарности крепко сжимал руку следователя.
Иван Иванович сказал, что им ничего не сделано особенного. Просто честно и добросовестно выполнил свою работу. «Потому мы и радуемся, — в один голос заявили влюблённые молодые люди. – Хорошо, что дело попало именно к вам».
Иван Иванович, закрыв дверь на ключ, вытащил из сейфа бутылку коньяка. Бутерброды он каждый день делал с утра для себя и коллег по работе. Часто в обеденный перерыв у него собирались следователи, чтобы выпить кофе и потрепаться на разные темы, но переходившие всегда на расследование наиболее сложных уголовных дел.
Когда супруги стали прощаться, Пётр, немного смущаясь присутствием Ульяны, сказал, что она категорически против его поездки на операцию в НИИ, так как удовлетворена тем, что есть. Ульяна в знак согласия со сказанным Петром, зардевшись, усиленно закивала головой. Иван Иванович пожелал им крепкого семейного счастья и чтобы Бог, услышав их просьбу, подарил рождение ребёнка.
***
Они неожиданно появились снова через пару месяцев, чтобы навсегда попрощаться. По предложению Петра решили уехать в далёкий город Сибири, откуда были родом. В том городе проживала мама Ульяны и родители Петра. Отец Петра гарантировал им работу на руководимом им заводе. «Жалко расставаться с морем. – Со вздохом проговорил Пётр. – Мы его очень полюбили. Надеялись рядом с ним прожить всю жизнь».
Супруги признались, что им надоело ловить на себе любопытные взгляды на работе и в общежитии. Иван Иванович, будучи старше их на десять лет и лучше знавший жизнь, постоянно встречаясь с разными людьми, сказал, что полностью поддерживает их решение.
Расставание было тёплым и дружеским, как будто следователь и счастливая пара знали друг друга много лет. На память оставили Ивану Ивановичу бутылку дорогого элитного коньяка. Проходят годы — а он её не распечатывает. Она напоминает о судьбе двух людей, в жизни которых принял активное участие.
…Через несколько месяцев в секретариат следственного отдела на имя Ивана Ивановича пришло письмо. Пётр и Ульяна сообщили, что у них родился сынок. Его назвали именем дорогого для них следователя. В конце письма было особо подчёркнуто, что если бы не честный и порядочный следователь, то этого счастья могло не быть. Внимание совершенно чужих людей, не имеющим с Иваном Ивановичем родственных отношений, тронули его до слёз. Он ещё раз поблагодарил Бога, что надоумил стать следователем, чтобы помогать людям, попавшим в беду.
Взяв с собой конверт с обратным адресом, Иван Иванович пошёл на почту, дав счастливой семье поздравительную телеграмму с самыми наилучшими пожеланиями и благодарностью за появление в далёкой Сибири его тёзки. «Уверен, — говорилось в коротком тексте, -г что мальчик вырастит хорошим, добрым человеком. Хотелось бы, чтобы через какое-то время кто-то заслуженно назвал своего ребёнка его именем».
