К ТРИДЦАТИЛЕТИЮ РЕФЕРЕНДУМА 1 ДЕКАБРЯ 1991 ГОДА
Пожалуй, самую жирную черту под тридцатилетней годовщиной жизни без СССР подводит памятная дата, связанная с Украиной – собственно тридцатилетие референдума о независимости Украины, прошедшего 1 декабря 1991 года.
Нет ничего более явно говорящего о поспешности, противоречивости и противоестественности развала Советского Союза, чем вся тридцатилетняя история независимой («независимой») Украины.
Территории Малороссии, Советской Украины, УССР всегда занимали важнейшую часть в истории русского государства, вне зависимости от его названия. На момент развала СССР Украина была передовым государством. Первым по имеющимся возможностям: ее не тяготили конфликты гражданских войн, как в России, ее население и территория были существенно меньше, а оттого и управлять всем этим государственным образованием было проще.
Вместе, конечно, всем странам бывшего СССР было бы лучше, и прошедшие тридцать лет это уверенно продемонстрировали — но особенно комфортно (по сравнению с тем, что есть сейчас) было бы, конечно Украине.
Даже сказав свое «да» независимости на референдуме, Украина могла бы стать вполне себе успешным передовым государством Европы, учитывая тот научно-технический, промышленный потенциал, удачное положение на пересечении торговых путей и большое население — сейчас, конечно, изрядно сократившееся (буквально сегодня вышел на «Крымском Эхе» подробный доклад о демографии на Украине и о том, что потери населения в годы незалежности превысили таковые в годы Великой Отечественной) за три десятилетия.
История независимой Украины – это история о потерях, никак не о приобретениях; история о государстве, прочно переехавшем из Европы… в Африку. По дороге растерявшем не только весь потенциал, но и государственность как таковую.
«К 30-летию референдума о независимости Украина полностью ее утратила и находится под контролем и внешним управлением США. Мне могут сказать, что это оценочное качественное суждение. Да, это оценочное суждение, но я предлагаю обратиться и к количественным показателям: за основу можем взять рейтинги, которые на протяжении многих лет предоставляет Всемирный банк. Рейтинги составляют с 1996 года, в них много критериев и параметров, оцениваются они по стобалльной шкале.
Возьмем критерий политической стабильности: в 1996 году у Украины было 42 балла из 100, в 2020 году – 12 баллов. По этому критерию Украина находится между Египтом и Зимбабве», — рассказала сегодня на пресс-конференции руководитель крымского филиала Фонда развития гражданского общества, социолог Наталья Киселёва.
Еще немного красноречивых цифр, напоминающих о присказке «не обижайте Африку сравнением с Украиной»: в рейтинге все того же Всемирного банка по критерию «верховенство закона» Украина расположилась между Мексикой и Габоном с 27 баллами. Почему вспомнилась присказка: Габон в этом рейтинге расположился выше.
Самый красивый показатель – это, конечно, по сдерживанию коррупции.
«Любой майдан, любой госпереворот сопровождался лозунгами о том, что надо уничтожить коррупцию. По этому рейтингу у Украины 23 балла из 100 – она находится между Мали и Пакистаном», — рассказала Киселёва.
Разговор о потерях касается и формируемых столетиями украино-русских отношений. Украина занимала важное место и в культуре русской цивилизации, была важнейшей ее составной частью. Но и это мы потеряли за последние тридцать лет. И когда получится перевернуть ситуацию – непонятно, считает крымский политолог, председатель Общественной палаты республики Александр Форманчук.
«На мой взгляд, мы ее потеряли, по крайней мере, на несколько десятилетий, потому что вирус этого национализма поразил очень многих, особенно молодежную среду. С другой стороны, если этот процесс затянуть, то будет еще хуже. На мой взгляд, если украинское руководство пойдет на авантюры, особенно на Юго-Востоке, то Россия может сделать то, чего они больше всего боятся: остановить этот процесс. Это понимают и в Вашингтоне. Мне кажется, США могут согласиться на то, чтобы не допустить дальнейшей эскалации вот этого диктаторского начала на Украине на какое-то время. Для Вашингтона отношения с Россией сегодня гораздо важнее», — считает крымский эксперт.
По мнению Киселёвой, мы Украину даже и не приобретали, потому что смысл существования так называемого независимого государства Украина совершенно иной.
«Украину мы и не приобретали, если говорить об Украине как о проекте. А это и есть проект – антироссийский проект. Эту Украину мы не приобретали, поэтому и терять нам нечего», — считает ученый.
Как-то исправить, перевернуть ситуацию можно — но только если получится в сознании людей, прежде всего на руководящих должностях, сместить фокус на Украине с политического строительства русофобского государства на построение хоть как-то работающей экономики.
«Экономический фактор, как мы видим по другим бывшим странам СССР, с определенного периода начинает играть главенствующую роль. Сравнение того, что обещалось, и к чему пришла Украина, усилит свои позиции и будет играть первую роль, а не вторую, как сейчас», — пояснила Киселёва.
Впрочем, все последние годы украинское руководство делает все, чтобы сороковую годовщину референдума 1 декабря 1991 года встречать на жалких ошметках того, что получила в подарок от Советского Союза, продолжая свой маршрут из Европы к африканским стандартам в самом худшем смысле из возможных.
Фото из открытых источников —
накануне референдума 1 декабря 1991 года
