Позвонил из Севастополя <b>Евгений Борисович Мельничук</b> и сообщил: «Умер Коля Дементьев». «Ушел наш последний командир», — подтвердила вскоре по телефону <b>Александра Фёдоровна Андреева</b> — председатель совета ветеранов партизан и подпольщиков, где теперь уже точно преобладает «рядовой состав». Николаю Ивановичу был уже 91, и он практически не поднимался с постели. Не был он и на открытии выставки к 70-летию начала партизанского движения в Крыму у нас в Центральном Музее Тавриды, где в витрине лежит его фотография, на которой он снят вместе с <b>Андреем Сермулем</b>, комиссаром своего отряда, вскоре после того, как они первыми вошли в освобождённый Симферополь. Обоим на фото чуть больше двадцати.
Вот так и уходит Эпоха, о которой теперь уже будут знать только по книгам, да по кадрам кинохроники… А нам повезло — мы знаем её и по рассказам Дементьева, а это, скажу я вам, дорогого стоит, потому что любая Эпоха — это не только, да и не столько факты, сколько люди и их неповторимые судьбы. В этом смысле — Дементьев мог бы считаться просто живым воплощением темы «Человек в бездне времени». Его долгая жизнь кажется развёрнутым воспоминанием о жизни короткой — четырёх годах Войны на юге — под Одессой и в Крыму, в морской пехоте и в партизанских отрядах.
О партизанском движении на полуострове написано очень много, сохранился и доступен для исследователей архив, насчитывающий сотни документов, в которых отражен каждый боевой день каждого партизанского отряда Крыма. И всё же было то знание, которое нёс в себе только он, потому что только он мог рассказать вот такое (беру прямо из расшифровки магнитофонной ленты моей с ним беседы трёхлетней давности): «После декабрьских боёв (1941г . — авт .) голод ужасный начался, в макаровском отряде, голод страшный был. Я помню, особоуполномоченный Шагибов забегает к нам в палатку: «Ребята, в ружьё, быстро!». Мы заваливаемся в один шалаш, там сидят трое, что-то варят… Что варите!? Да вот, мясо. Шагибов в котёл, а там рука человеческая… Мы их арестовали, под трибунал и расстреляли. Они трупы собирали, и, значит, их в пищу употребляли…».
Николай Дементьев и Андрей Сермуль
С воспоминаниями Дементьева можно онакомиться на сайте известного российского интеренет-проекта [url=www. iremember.ru>partizani/dementev-nikolay-ivanovich]»Я помню»[/url]…
На всех читавших их они, насколько я знаю, производят очень сильное впечатление, но как бы ни были интересны сами по себе его рассказы, более всего меня, например, поражало то, что человек, переживший то, что довелось пережить ему, сохранил при этом «бытовое» человеколюбие, спокойный, трезвый взгляд на вещи и даже чувство юмора. Последнее, думаю, не раз и не два спасало ему жизнь.
Мне уже приходилось писать о том, что можно много читать о том, почему мы победили в той жестокой войне, но понять это можно только пообщавшись с такими людьми, как Николай Иванович.
Сегодня на похоронах Командира на красной подушечке будут лежать его боевые награды: ордена боевого Красного знамени, Отечественной войны 1 степени (не современный, юбилейный, а тот, военный, на «колодочке») медали. Не будет только золотой звезды Героя Советского Союза, к которой Дементьев и еще пятеро его товарищей был представлен в 1944-м командованием партизанского движения Крыма. Не случилось Николаю Ивановичу получить её; о том, почему — рассказывали разное, но ни у кого, кто хоть немного знал этого человека, нет и тени сомнения в том, что это и есть настоящий Герой.
А с места его упокоения будет непременно вид на Чатырдаг, на те места, где все 900 дней и ночей «от звонка до звонка» отпартизанил бывший боец-пулемётчик 7 бригады морской пехоты, разведчик Третьего симферопольского партизанского отряда, штабной группы Третьего района, Седьмого отряда первого сектора, Первого автономного отряда. Командир Шестого отряда Четвертой бригады Южного соединения (с 25.11.43 по 20.04.44) старшина 2-й статьи Николай Иванович Дементьев…
