В последние две недели регион «Большого Причерноморья» стал стабильно активным источником новостей военно-политического характера, скажем так, с морским уклоном. К теме «запуска» американской системы ПРО в Румынии добавился новостной ряд о росте военно-морской активности в регионе.
Впрочем, процесс актуализация данной проблематики был запущен еще в апреле румынским президентом Клаусом Йоханнисом, озвучившим идею создания постоянно действующей флотилии НАТО в акватории Черного моря. Вскоре эту идею поддержали президенты Турции Реджеп Тайип Эрдоган и Украины Петр Порошенко.
Понятное дело, «за» высказались и другие члены и партнеры альянса. В принципе, ничего «нестандартного» в этом проекте нет. И Румыния, и Турция, и Украина являются черноморскими державами, которые могут принимать решения о создании подобного рода объединений. К тому же такая практика ранее существовала, хотя, безусловно, каждый пример сотрудничества в сфере военно-морской деятельности индивидуален и аналогии здесь относительны.
Например, в 2001 году была создана Черноморская военно-морская группа оперативного взаимодействия (ЧВМГ ОВ), или «Блэксифор» (англ. – BLACKSEAFOR: Black Sea Naval Cooperation Task Group). Членами группы стали исключительно государства Причерноморья – Болгария, Грузия, Россия, Румыния, Турция и Украина. В задачи «Блэксифор» входило обеспечение безопасности в Чёрном море, проведение совместных учений поисково-спасательного характера, противоминных и гуманитарных операций, операций по защите окружающей среды, а также проведение визитов доброй воли. Плановые активации проводились два раза в год, на период их проведения формировалось оперативное командование и штаб корабельной группировки, руководство которыми осуществлялось поочередно представителями стран-участниц в алфавитном порядке. Хотя данное военно-морское объединение действовало до «крымских событий» 2014 года, прекратив затем свое существование, факт его появления и деятельности вполне можно считать весьма позитивным, особенно с учетом того, что «чужих» в него не пускали. Есть и другие примеры военно-морского взаимодействия в Черном море.
Так, ещё в 1976 году в соответствии с директивными документами Главнокомандующего Объединенными вооруженными силами государств – участников Варшавского Договора был создан Объединенный Черноморский флот, в который вошли силы Черноморского флота СССР, флотов Болгарии и Румынии. В ходе оперативного сбора руководящего состава союзных флотов соответствующие документы были подписаны вице-адмиралами Н. Ховриным, В. Янакиевым и контр-адмиралом С. Ульмяну. Командующим Объединенным ЧФ стал наш командующий Николай Иванович Ховрин – Моряк с большой буквы, авторитетнейший военачальник и колоритный человек (кстати, после командования Черноморским флотом он был назначен заместителем Главнокомандующего Объединёнными вооружёнными силами стран ОВД по ВМФ, организовывал надежное взаимодействие сил при совместных действиях объединенных флотов дружественных стран не только на Черном море, но и на Балтике). Функции штаба Объединенного ЧФ выполнял штаб Черноморского флота.
В течение последующих 15 лет (до 1991 года) ОЧФ отрабатывал способы решения совместных задач как в составе объединенных сил, так и на двусторонней основе. По причине «особого» курса румынского лидера Николае Чаушеску в отношении ряда направлений сотрудничества в рамках Социалистического содружества, ВМФ СРР минимизировал участие в мероприятиях союзных флотов, действовал избирательно. Тем не менее, ОЧФ эффективно решал задачу обеспечения господства сил союзного флота в Черном море, в том числе путем ведения блокадных действий Проливной зоны. Это в тех геополитических условиях было естественно, ведь Турция была и является членом НАТО. Естественной тогда была минимизация военно-морской деятельности Турции непосредственно в Черном море, некогда называвшемся Русским, – турки нечасто направляли свои боевые корабли в его акваторию, а подводные лодки – скорее, в виде исключения.
Тогда, в 70–80-е годы уже прошлого века, совершенствовалось боевое управление силами ОЧФ в ходе проведения совместных операций, развивалась флотская инфраструктура, в том числе система вторых и двойных пунктов базирования, создавались береговые объекты материально-технического обеспечения, велась подготовка кадров флотов дружественных держав. Говоря современным языком, едиными были и подходы к решению проблем, и стандарты практических действий.
Вспоминая это, невольно приходишь к мысли: история, развиваясь по спирали, в определенном смысле повторяется. И это относится к реализации идеи создания натовской флотилии в Черном море. Разумеется, есть в этом деле специфика, составляющие которой представляются весьма существенными в сравнении с существовавшим Объединенным ЧФ. Принципиальными, думается, являлось несколько моментов.
Во-первых, в ОЧФ (как и в ЧВМГ ОВ) входили ТОЛЬКО черноморские державы, в совокупности имевшие основную часть непрерывной береговой черты всего региона. При этом участие в объединении сил нечерноморских стран не предусматривалось, что вполне соответствовало действовавшей и действующей сегодня Конвенции Монтрё о режиме Черноморских проливов и плавания в этом закрытом (по сути – внутреннем) морском бассейне. Во-вторых, закреплялся сложившийся после Второй мировой войны статус-кво, вполне соответствовавший и Хельсинкским соглашениям 1975 года. Таким образом, Объединенный ЧФ являлся надежным инструментом обеспечения военно-политической стабильности и одной из основ системы региональной безопасности. Участия в этом «третьей силы» не допускалось, в чем, в сущности, и не было необходимости. Формат же «черноморской флотилии НАТО» сегодня предусматривает совершенно иные подходы – здесь приоритеты отдаются в руки «чужаков».
За минувшие с момента полного прекращения действия ОВД четверть века распался Советский Союз, в НАТО и ЕС вступили бывшие союзные нам Болгария и Румыния, рвутся туда бывшие «братские» России Украина, Грузия и Молдавия, образовалась независимая Абхазия. К принципиальным моментам, помимо многого прочего, следует отнести практически полное переформатирование конфигурации системы военно-морской деятельности в Черноморском бассейне. Черноморский флот, доминировавший здесь, казалось, безраздельно, с конца 1991 года вступил в затянувшийся на многие годы процесс флотораздела и фактического выживания. Во многом благодаря позиции самих черноморцев Россия, что принципиально, сохранила за собой главную базу Севастополь и несколько пунктов базирования флотских сил в Крыму. Однако политика официального Киева, попавшего под внешнее управление США, не позволяла и так скукожившемуся, как шагреневая кожа, флоту, каким-то образом развиваться. В то же время созданные на основе части ЧФ ВМС Украины в полной мере так и не стали полноценным видом Вооруженных сил, постепенно проедая потенциал советского наследства. Вместе с тем серьезные метаморфозы произошли и во флотах других черноморских государств. Пожалуй, лишь ВМС Турции динамично развивались, стремясь к доминированию в бассейне. На этом противоречивом фоне практически сразу, с начала 90-х, замаячил звездно-полосатый флаг американских ВМС, для которых Черное море с 1996 года стало «зоной жизненно важных интересов».
На первый взгляд, не совсем понятно, зачем черноморские «партнеры» Вашингтона выступили с идеей создания «черноморской флотилии НАТО», ведь интенсивность действий натовских ВМС в регионе и без этого довольно высока. Однако, как известно, дьявол невидим, ибо он или искусно прячется или незаметен, скрываясь в мелочах. Если «лежащие на поверхности» заходы кораблей США и НАТО стали почти привычны, то многое из заслуживающего большого внимания событийного ряда зачастую остается неведомо. В данном случае речь необходимо вести о создании системы контроля (и, соответственно, влияния) за происходящим в регионе путем строительства соответствующей портовой и другой наземной инфраструктуры. Это объекты радиоэлектронной разведки, РЭБ, ПВО, логистики, навигации и гидрографии. Этот перечень можно продолжать, понимая: корабли к украинским, болгарским, румынским, грузинским берегам наши нечерноморские «несостоявшиеся партнеры» даже в рамках Конвенции Монтрё могут быстро «подогнать». Но при этом, конечно, им непременно необходимо исключить их превращение в уязвимые («в случае чего») мишени. Плюс к тому, многое зависит от того, кто и как эти объекты будет эксплуатировать и обслуживать. В данном контексте, конечно, важен статус этих объектов и персонала, а также их количество. Но в современных условиях этот статус и количественные параметры можно размыть или скрыть за «туманными» формулировками типа: «в лизинге», «в совместной эксплуатации», «инструкторы», «советники», «специалисты», «стажеры» и т.д.
То, что этот процесс «просачивания» в регион – в его акваторию и на «сухопутье» – не просто начат, а идет полным ходом, в том числе подтверждают события последних недель. «Дело делается» настойчиво, стабильно, по капле, которая, как известно, камень точит…
Цепочка» происходящего позволяет сформировать довольно объемную картину системных мер, которые носят конвергентный характер. Это и развертывание системы ПРО, её технический ввод в строй в Румынии. И очередной заход в Черное море американского ПРО-эсминца «Портер» (хотя фамилию адмирала, имя которого корабль носит, не принято переводить, но тут, что называется, лыко в строку – «подносчик, носильщик». В общем, «подносчик проблем»). И, безусловно, завершение подготовительной фазы многонациональных учений «Си бриз-2016», начало их фазы активной.
Вообще, любые военные учения являются прекрасным прикрытием для различного вида действий, воплощения в жизнь разнообразных по целям и масштабам планов. Нынешний «Си бриз» в этой связи дает обильную пищу для размышлений и прогнозов. Судите сами.
Цель учений говорит сама за себя – «проведение международной операции по безопасности в кризисном регионе». И что не менее красноречиво – «растянутые» сроки этой «операции», которая будет проводиться в течение 25 суток, но… в период с июня по октябрь этого года. Если вы скрупулезно промониторите СМИ, то не найдете в этой связи никакой конкретики в смысле определенных дат. Из этого, как минимум, следует: под «крышей» учений перманентно в Причерноморье в течение всего лета-осени могут осуществляться переброска различных сил и средств, в т. ч. натовских, их наращивание и сосредоточение в различных районах – от граничащей с российским Крымом Херсонской области до Дуная, территорий Румынии и Болгарии. Программа учений также насыщенна и разнообразна.
Не будем всё перечислять, но отметим: будут отрабатываться задачи, ориентированные на обеспечение доминирования в регионе. Доминирования глубокого. И основой этой «доминанты» станут отнюдь не силы «принимающей стороны» – Украины. У этого государства просто нет таких сил. А это значит, что уже сегодня так называемая «незалежная»-«независимая» готова отдать под «поле боя» практически весь свой юг. И это – факт: учения будут проводиться в северо-западной части Черного моря, на различных украинских полигонах, военных аэродромах «Школьный» (г. Одесса), «Кульбакино» (г. Николаев), «Чернобаевка» (г. Херсон) и даже на посадочных площадках Тендровской косы и острова Первомайский, что под Очаковом, а также в международном аэропорту «Одесса». Будут задействованы Одесский морской торговый порт и морской торговый порт «Южный». Устье Дуная – тоже район учений.
Общая численность заявленных участников от Украины – до 3 тыс. военнослужащих. Но в этом количестве от Вооруженных сил – всего 1 тыс. человек (а остальные – кто? «Правый сектор» и Нацгвардия? Ведь как сообщает пресс-служба Минобороны Украины, во время «Си бриз-2016» будет изучаться и применяться опыт, полученный украинской морской пехотой в ходе АТО на территории Донецкой и Луганской областей. Как говорится, отдельная песня – отработка разведывательных и диверсионных действий). По «украинским» вооружению и военной технике: привлекается до 9 кораблей, катеров и судов, до 8 самолетов и вертолетов, до 50 единиц колесной техники. От Государственной пограничной службы Украины – до 10 кораблей (читай – катеров). Примечательно, что число военнослужащих от Вооруженных сил США равно числу представителей украинского военного ведомства – тоже 1 тыс. военнослужащих. Американцы пришлют 5 кораблей, но, как говорил одессит Карцев, «больших» (в отличие от украинских «москитов»).
Интересно, но в официально распространенной украинской стороной информации со стороны США предполагается привлечь к учениям 2 подводные лодки. Это представляется, как минимум, странным, ведь в ВМС этой страны – только атомные субмарины, вход которым в Черное море запрещен, как говорится, по определению. Впрочем, он закрыт для любых подводных лодок всех нечерноморских стран. Заметим: в Черном море кроме России и Турции лишь Румыния имеет 1 подводную лодку, но и она с 1996 года находится на консервации. Можно было бы предположить, что эти две лодки – турецкие, ведь Турция, имеющая в составе ВМС 13 субмарин, вполне могла привлечь две «единички» к маневрам. Однако в той же официальной информации об учениях говорится о том, что от государств-членов НАТО и государств-участников программы «Партнерство ради мира» к учениям привлекаются еще три подводные лодки. Надо полагать, как раз турецкие.
Что значит это «своеобразие» в количестве субмарин (всего–5)? Это при соблюдении норм Конвенции Монтрё значит только одно: район учений распространяется на Восточное Средиземноморье (традиционный район действий сил ВМФ СССР – ВМФ России). Здесь как раз могут быть развернуты АПЛ США или субмарины их союзников. Какие задачи могут отрабатывать вдали от «степей Украины» подводные лодки? Очевидно, лишь одну – нанесение ракетных ударов по «врагам Украины». В общем, понятно, по кому… Значит ли это, что район проведения «Си бриз-2016» всё-таки выходит далеко за пределы Черного моря и чуть ли не открыто имеет конкретного «потенциального противника»?
Да, ещё добавим: в «Си бризе-2016» также будут участвовать от ВС США до 6 самолетов, до 60 единиц колесной техники, а от государств-членов НАТО и государств-участников программы «Партнерство ради мира» – до 1 тыс. военнослужащих, до 10 кораблей, опять же до 3 подводных лодок, до 6 самолетов и вертолетов, до 40 единиц колесной техники.
В общем, с силами и средствами всё более-менее ясно. Как же с конкретными сроками? Думается, их начальная фаза уже начата. По крайней мере, об этом красноречиво свидетельствуют явно рекогносцировочный заход «Портера» в Черное море, а также наращивание сил ВМС США в Восточном Средиземноморье – здесь сегодня действуют авианосцы «Гарри Трумэн» и «Дуайт Эйзенхауэр». Кто из них на что ориентирован – большой вопрос. Но в любом случае каждый из «плавучих аэродромов готов поднять свои «крылья» по планам операции «Атлантическая решимость», которая как раз и разработана, чтобы продемонстрировать европейским союзникам поддержку Соединенных Штатов «в связи с конфликтом на Украине и действиями России». А авиакрыло на каждом авианосце, на всякий случай, – это до сотни летательных аппаратов, половина из которых – носители ядерного оружия.
То, что инфильтрация НАТО в Украину вошла в новый этап, прямо подтвердил сам украинский президент Петр Порошенко, 6 июня одобрив Стратегический оборонный бюллетень, который формулирует стратегию перестройки армии и военно-промышленного комплекса страны под стандарты Североатлантического альянса.
Пожалуй, к сказанному стоит добавить ещё кое-что. Сейчас в связи с беспрецедентными по масштабам учениями «Анаконда» на территории Польши находятся несколько тысяч американских военнослужащих. Часть из них, как сообщается, вероятнее всего, останутся здесь после завершения маневров. Как и оборудование, которое используется на учениях. Очевидно, именно так на практике будет выглядеть планируемое после саммита НАТО в Варшаве (8–9 июля) расширение присутствия сил альянса на его восточном фланге. Чем не прецедент-аналог для действий после «Си бриз-2016»?
Кстати говоря, организуя в своё время «Си бриз-2006», Киев и Вашингтон планировали перебросить через Феодосию и «забыть» в Крыму американскую мобильную военную базу. Ровно десять лет назад, 27 мая 2006 года, в Феодосийский порт прибыло американское транспортное судно «Advantage». Оно привезло технику и строительные материалы, предназначенные для «усовершенствования учебно-тренировочной базы» Старокрымского полигона ВМС Украины. Планировалось, что украинско-американскими силами на полигоне будут построены несколько ангаров для проживания личного состава. Надо полагать, для начала инфильтрации. Но жители полуострова сделать это не позволили. Янки – гоу хоум. Дальнейшее – известно. Впрочем, как и то, что Черноморский флот сегодня совсем другой, чем даже два года назад. А Крым – по-прежнему «непотопляемый авианосец». Разумеется, российский…
Сергей Горбачев,
кандидат политических наук, г. Севастополь
