Рассматривая современную политику соседей России, можно сделать выводы, что за прошедшее столетие ничего практически не изменилось. Появившиеся из недр распавшихся империй новорожденные квазинациональные государства люто ненавидят только Россию.
Академик Капица высказался однажды:
«Первая и Вторая мировые войны — это не две разных войны, это — два сражения одной войны».
Поэтому и будем рассматривать эти лимитрофы[1] как результат взбрыка истории после Первой мировой.
Если подходить непредвзято, то само появление этих стран: Польши, Чехословакии, и стран Прибалтики в образе лимитрофов — обрекало их на участь, которая их в результате и постигла. Наличие стран-лимитрофов между Россией и Германией, с одной стороны, было вполне рационально — но только при условии, что эти лимитрофы находятся в сферах влияния одной из этих двух держав, пусть и побеждённых, но, тем не менее, имеющих свою историю и опыт существования как суверенов.
Ведущий собственную независимую политику государство-лимитроф, это вообще что-то из области оксюромона[2]. Поскольку мы помним, что Польша, Чехословакия и прочие шпроты входили в сферу влияния Великобритании и Франции, но никак не Германии или СССР, то можно считать, были враждебны обеим экс-империям. Что в результате рано или поздно должно было привести к изменению ситуации.
В 1928 году в Германии проводились штабные игры: рассматривалась возможность войны против Польши. В результате этих штабных игр (по немецким же разработкам) германская армия терпела неизбежное поражение. Это очень насторожило немецкий генералитет, и, в частности, фон Сект заявил, что действовать в этом вопросе без помощи России просто не получится…
Тем более в том, что касается Польши, опыт уже был довольно богатый. Германия с Россией не раз делили польское государство, когда оно вело себя неправильно. В том виде, в каком существовала Польша к концу 30-х годов, она не устраивала ни Москву, ни Берлин, что и привело к её уничтожению. Равно как раньше Чехословакию.
Согласно общепринятому мнению (оно было выражено в обвинительном заключении Нюрнбергского международного военного трибунала), Германия совершила первые агрессии, когда захватила Австрию и Чехословакию. При этом обычно закрывают глаза на то, что одновременно с Германией в качестве агрессора выступила и Польша.
План захвата Австрии (план «Отто») Гитлер утвердил в 1937 году. По этому плану Австрию «раскачали» и 12 марта 1938 года ввели туда войска. Казалось, что Англия и Франция должны были вмешаться. Однако Лондон и Париж сдали Вену Гитлеру, поскольку Париж в это время был больше обеспокоен поведением своего восточного союзника – Польши. Дело было в том, что накануне ввода германских войск в Австрию на польско-литовской границе произошёл инцидент. Там обнаружили убитого кем-то польского солдата.
Польша отклонила предложение Литвы о создании совместной комиссии для расследования дела, возложила ответственность за это на Литву [как похоже на нынешнее highly likely («с высокой долей вероятности», «весьма вероятно», «скорее всего») в адрес России]. 17 марта 1938 года Польша при поддержке Германии выдвинула Литве ультиматум: установить дипломатическую, экономическую и почтово-телеграфную связь и отменить статью конституции, указывающую, что столицей Литвы является Вильно, угрожая в случае отклонения войной.
В Восточной Европе возникла угроза войны. При этом Польша действовала синхронно с III Рейхом (в феврале 1938 года Гитлер предупредил польское правительство о подготовке аншлюса Австрии). Поэтому появление трупа польского солдата на границе в один день с началом германской агрессии против Австрии весьма знаменательный факт. Поляки не возражали против аншлюса Австрии, а Гитлер — против оккупации поляками части Литвы, кроме Клайпеды (Мемель) с областью, которые входили в германскую сферу интересов.
Москве в такой ситуации стало не до Австрии. Возникла угроза польско-литовской войны. Нарком иностранных дел СССР 16 и 18 марта вызвал польского посла и объяснил ему, что литовцев обижать нельзя, и, хотя у СССР нет военного соглашения с Литвой, но оно может появиться уже в ходе войны. Одновременно Москва посоветовала литовцам «уступить насилию», так как «международная общественность не поймёт литовского отказа». В условиях, когда Франция также просила Варшаву не доводить дело до войны, Польше пришлось отказаться от войны. Между Польшей и Литвой были установлены дипломатические отношения.
Варшава своим поведением подставила своего исторического союзника Францию. Поляки, являясь союзниками Парижа, устроили провокацию, которая могла вызвать войну не только с Литвой, но и Советским Союзом. А в это время под шумок немцы захватывают Австрию.
С самого начала французы просили поляков утихомириться и помочь им с австрийским вопросом. Франция очень боялась усиления Германии и даже предлагала привлечь в случае войны с немцами СССР. Польша должна была пропустить советские войска через свою территорию. В противовес просьбе французов в этот же момент официальный союзник Франции – Польша при полной поддержке III Рейха готовит захват Литвы. Да ещё и выражает недовольство французам, мол, не поддержали их планы.
Второй раз Польша поддержала нацистскую Германию во время «Судетского кризиса» 1938 года, будучи лимитрофом «демократических государств».
В ночь на 30 сентября 1938 года в Мюнхене премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен, премьер-министр Франции Э. Даладье, премьер-министр Италии Б. Муссолини и рейхсканцлер Германии А. Гитлер подписали Мюнхенское соглашение. Делегацию Чехословакии не допустили к обсуждению статей соглашения, пригласив ее в зал заседания только после его подписания. Советскому Союзу также было отказано в участии в этой встрече.
В тот же день между Германией и Великобританией была подписана декларация о взаимном ненападении; аналогичную декларацию Германия и Франция подписали чуть позже (Ау, «пакт Молотова – Риббентропа»! Оказывается, аналогичные договоры «страны демократии» заключили с Германией за год с лишним до него).
Отторжение Судетской области было только началом конца Чехословакии. Уже в октябре 1938 года по требованию словацких националистов Прага принимает решение о предоставлении автономии Словакии.
15 марта 1939 года под предлогом «сохранения спокойствия, порядка и мира в этом регионе Центральной Европы» Германия ввела свои войска на территорию оставшихся в составе Чехии земель Богемия и Моравия и объявила над ними протекторат Германского Рейха.
С захватом Чехословакии нацистская Германия получила в свое распоряжение её военную промышленность, по праву считавшуюся одной из крупнейших в Европе; нацисты завладели значительными запасами вооружения бывшей чехословацкой армии, позволившими вооружить девять пехотных дивизий; перед нападением на СССР из двадцати одной танковых дивизий вермахта пять были укомплектованы бронетехникой (танками LT-35 и LT-38) чешского производства.
Не могу не сказать о соседях Чехии, правительствах Польши и Венгрии. Польша в ультимативной форме потребовала немедленной передачи ей Тешинской области, где проживало 80 тысяч поляков и 120 тысяч чехов. Польские танки появились на улицах Тешина буквально через десять дней после подписания Мюнхенского соглашения (операция «Залужье»). Венгрия позднее оккупировала входившие в состав Чехословакии южные районы Словакии и Закарпатской Украины.
Польша готовилась к войне в союзе с нацистской Германией, о чём и сообщала своим идеологическим сообщникам. Польский посол во Франции Ю. Лукасевич в Париже заявил в разговоре с представителем США У. Буллитом в сентябре 1938 года:
«Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом, и в случае оказания Советским Союзом помощи Чехословакии Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией». Он был откровенен: «Польша немедленно объявит войну СССР, если он попытается направить войска через польскую территорию для помощи Чехословакии».
Руководители Польши: президент Игнаций Мосцицкий, главнокомандующий ее вооруженными силами маршал Рыдз-Смиглы — не осознавали, что после захвата Чехословакии именно Польша, по словам У. Черчилля, «терзавшая вместе с Германией труп Чехословакии», станет очередной жертвой экспансии Германии, и Гитлер уже дал поручение своим военным стратегам приступить к разработке «Белого плана» (план «Вайс») по нападению на Польшу не позднее 1 сентября 1939 года.
Польша стала «гиеной Европы». Не имея с Гитлером официального союза, Варшава стремилась оттяпать всё, что можно и нельзя. Поэтому в германском МИДе Польшу называли «гиеной поля боя». А У. Черчилль отмечал:
«И вот теперь, когда все эти преимущества и вся эта помощь были потеряны и отброшены, Англия, ведя за собой Францию, предлагает гарантировать целостность Польши – той самой Польши, которая всего полгода назад с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства».
Сегодня, когда обвиняют СССР в том, что он заключил Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (нем. Deutsch-sowjetischer Nichtangriffspakt; также известен как пакт Молотова — Риббентропа) со своим идеологическим противником не учитывая того, что в 1939 году никто не считал Гитлера преступником, а III Рейх чем-то зловещим. Тем более, что бо́льшая часть самых страшных преступлений нацистов ещё не была свершена, а те, что совершили, не были никому известны. Я просто напоминаю, что в 1939 году никому в голову не могло прийти в нашем мире, что заключать договоры о сотрудничестве с Третьим Рейхом — преступление.
Тем более, до спецслужб СССР доходила информация, что поляки в открытую заявляли:
«Расчленение России лежит в основе польской политики на востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна оставаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться».
Польша старательно расчищала путь Германии к границам с СССР. Командование вермахта всерьез рассматривало возможность совместных действий: глава МИД III Рейха Риббентроп встречался 6 и 16 января 1939 г. с польским премьером Беком. Разговор зашёл ни более ни менее, как о Советской Украине.
Германская сторона дала понять, что имеет виды на Украину. Но если польское правительство имеет схожие планы, то в интересах взаимопонимания немцы уступят Польше дорогу. И Бек подтвердил, что Польша сохраняет свои притязания на Украину. (Max Kluever. War es Hitlers Krieg? Leoni am Starnberger See, 1984. S.182-183).
Всё испортила мелочь: 21 марта Риббентроп провел встречу с министром иностранных дел Польши Липским.
Он заявил, что намерен «обсудить германо-польские отношения во всей их полноте». Риббентроп предложил включить Данциг в состав Третьего рейха. Польша также должна была согласиться на то, чтобы Германия построила экстерриториальное железнодорожное и автомобильное сообщение между Данцигом и Западной Пруссией. В свою очередь Германия была готова предложить гарантии того, что контроль Польши над Познанским регионом не будет оспорен. Германия также гарантировала бы неприкосновенность польских границ. Германия была готова продлить польско-германское соглашение 1934 года о ненападении ещё на двадцать пять лет.
Здесь вновь подсуетилась Великобритания, как говаривал Суворов, «англичанка гадит»…
Уже 31 марта 1939 года Невилл Чемберлен объявил Палате общин:
«В случае действий, которые явно угрожают независимости Польши и которым польское правительство, соответственно, считает жизненно важным противостоять своими национальными силами, правительство Его Величества будет чувствовать себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю возможную поддержку».
Я не знаю, как бы сложились дальнейшие события, но вмешательство в переговоры двух независимых государств налицо, с Германией есть Англо-германская декларация — совместная декларация Чемберлена и Гитлера, подписанная ими 30 сентября 1938 года по предложению Чемберлена в которой заявлялось:
«30 сентября 1938 г. Мы, германский фюрер и канцлер и английский премьер-министр, провели сегодня ещё одну встречу и пришли к согласию о том, что вопрос англо-германских отношений имеет первостепенное значение для обеих стран и для Европы.
Мы рассматриваем подписанное вчера вечером соглашение и англо-германское морское соглашение как символизирующие желание наших двух народов никогда более не воевать друг с другом.
Мы приняли твердое решение, чтобы метод консультаций стал методом, принятым для рассмотрения всех других вопросов, которые могут касаться наших двух стран, и мы полны решимости продолжать наши усилия по устранению возможных источников разногласий и таким образом содействовать обеспечению мира в Европе».
Поляки встрепенулись и от каких-либо компромиссов с Германией категорически отказалось. Прочитаем отдельные выдержки из польской прессы:
7 августа 1939 года газета «Slowo Pomorskie» из Торуни обратилась к «польским» немцам с призывом убираться из Польши подобру-поздорову:
«Поэтому сегодня мы, поляки, вполне ясно говорим: идите туда, откуда пришли. Вы прибыли сюда на собачьих упряжках. Вы принесли с собой только жалкую подстилку. Можете возвращаться таким же образом».
18 августа 1939 года. Польский посол в Париже Лукасевич обещает:
«Не немцы, а поляки ворвутся вглубь Германии в первые же дни войны!»
20 августа 1939-го года газета Graszynski открыто призывает к убийствам:
«Забивайте немцев везде, где вы их найдёте!»
1 сентября 1939-го, ровно в полночь польское радио заявило:
«Польша предприняла победное наступление на Берлин и будет там к выходным. Немцы хаотично отступают по всему фронту»…[отсюда]
Чем кончилось это наступление, мы знаем: в ночь с 16 на 17 сентября польское руководство в полном составе сбежало в Румынию.
Как результат, в гитлеровском вермахте поляков и чехов служило больше, чем на стороне союзников, в доказательство приведу любопытный документ:
«РАЗВЕДСВОДКА N201 к 6.00 14.7.43 ШТАБ ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТА
….Пленные 1/678 пп 332 пд захваченные 12.7 в районе РАКОВО, показали: Слева 332 пд действует 255 пд, справа ТД СС «Великая Германия». Национальный состав 332 пд: 40% — поляки, 10% — чехи, остальные немцы.
…в 168-й пд на 1 июля было 6 тыс. человек, из них немцы составляли только 60%. В числе остальных были: поляки -20%, чехи -10%…»
РЦХДНИ, ф.71, оп.25, д.18802с, лл. 51-54.»
Поляки служили в боевых подразделениях вермахта! А это, между прочим, дополнительно ещё 3 млн. призывников для войны с нами, чехи + ещё сто тыс. призывников.
Так кто поляки: жертвы или провокаторы Второй Мировой?
Фото из открытых источников —
Вторая Мировая глазами поляков
[1] Лимитрофы обозначали пограничную область Римской империи, обязанную содержать стоящие на её территории особые подразделения императорских войск — лимитаны.
Словарь Уэбстера определяет этимологию слова англ. limitrophe как французскую, которая восходит к поздне-латинскому limitrophus — «граничащий с», буквально, обеспечивающий проживание пограничных войск — несистематически образованному от лат. limes, limitis (граница) и греч. τροφός (кормилец). Слово зарегистрировано с 1763 года.
ЛИМИТРО́Ф, а, м. ист. 1. Пограничная область Римской империи, которая должна была содержать войска, стоявшие на границе. 2. В 1920—30-х гг.: название какого-нибудь из государств, образовавшихся на западной окраине бывшей Российской империи после 1917 г. Лимитрофный — являющийся лимитрофом. | Лимитрофами являлись Латвия, Литва, Эстония, Польша и Финляндия. «Толковый словарь иноязычных слов» (1998).
[2] Оксюморон — до кажущейся нелепости заострённое выражение, образное сочетание противоречащих друг другу понятий; остроумное сопоставление противоречивых понятий, парадокс; стилистическая фигура или стилистическая ошибка — сочетание слов с противоположным значением (то есть сочетание несочетаемого)
