В последние дни в прессе перестали появляться новые имена тех, кто может стать новым крымским премьером <b>вместо умершего</b> Василия Джарты. До этого же едва ли не каждое полуостровное и общеукраинское СМИ посчитало своим долгом озвучить версии о том, кого президент предпочтет видеть во главе правительства автономии. Звучали фамилии главы Киевской ОГА <b>Анатолия Присяжнюка</b>, губернатора Севастополя <b>Владимира Яцубы</b>, главы МВД <b>Анатолия Могилева</b>, экс-премьера <b>Анатолия Кинаха</b> и даже нардепа-регионала <b>Нестора Шуфрича</b>. Между тем, как подсказывает практика, в подавляющем большинстве случаев новым назначенцем на высокий пост оказывается тот, кто действительно фигурировал в списке претендентов, обсуждавшемся в прессе.
Поэтому «Крымское эхо» обратилось к политологу Андрею Никифорову (на фото) с просьбой высказать мнение о том, кто из названных кандидатов наиболее предпочтителен для Крыма. Однако наш собеседник считает, что найти ответ на этот вопрос еще сложнее, чем угадать, кто же на самом деле получит «крымский трон».
— Это еще большее гадание на кофейной гуще, чем определяться с тем, кто из них наиболее реальный кандидат. Абсолютно непонятно, чего можно ждать от каждого из них. Меня так и подмывает сказать, что, наверное, Шуфрич был бы лучшим премьером — хоть посмеемся; но дело в том, что вместе с Шуфричем может приехать какой-нибудь серенький кардинальчик и нам будет потом не до смеха. Ответ на этот вопрос просто не угадаешь, — считает политолог и продолжает:
— Кстати, макеевская команда рефреном внедряла в сознание всех, кто с ней сталкивался, формулу, что Крым — это Украина, причем без всяких «тоже». Они были несколько ошарашены тем, что в Крыму по этому поводу до сих пор существуют сомнения — при этом у них никаких сомнений не было. Так вот, они сделали Крым бОльшей Украиной, чем это было до их появления. И теперь мы в такой же степени непредсказуемы, как вся украинская политика.
К примеру, кто его знает, чего нам можно ждать от того же Присяжнюка? Я даже не могу обсуждать вероятность назначения того или иного претендента, поскольку всё будет решаться в Киеве. Об этом надо спрашивать у тех, кто там, в гуще событий, находится. Мы здесь просто сидим и ждем, кто высадится на нашу несчастную крымскую землю, и будет ее топтать своим кованым сапогом. Будет ли это кованый сапог Шуфрича, Могилева или кого-то еще — достаточно трудно рассчитать. Всё зависит от комплекса обстоятельств, в которых фигура, личность, характер самого нового руководителя не кажутся определяющими.
Это мы, на Джарты обжегшись, думаем, что от того, кто будет следующим премьером, реально что-то зависит. А многое зависит от того, какая сформируется система взаимоотношений между Киевом и Симферополем. Она сейчас была очень окрашена личностно, а любой следующий премьер, скорее всего, будет править в тот период, когда эта система взаимоотношений должна стать обезличенной, не должна зависеть от того, кто, собственно говоря, в кресле премьера находится. Мне видится такая тенденция.
Трудно себе представить, что любой из всех названных кандидатов и, может быть, из тех, чье имя еще не на слуху, будет иметь такую же степень доверительных отношений с президентом, как покинувший нас Василий Георгиевич.
Никифоров также прокомментировал, может ли создать автономии проблемы [url=http://old.kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=6847]недавно принятый закон о Совете министров Крыма[/url], который, как известно, был написан под конкретного человека — Василия Джарты.
— Когда комментируют закон о Совмине, у меня создается впечатление, что комментаторы его просто не читали, потому что там, на самом деле, ничего пожарного нет. Там есть несколько моментов ненужной конкретизации, которые, в общем-то, могут быть отменены даже легче, чем принимался этот закон. Да и Крым в этом процессе ни при чем. Он не может ни инициировать, ни даже каким-то образом соучаствовать в принятии законов Украины, которыми определяется его политическая жизнедеятельность.
Да и кто у нас когда сильно смущался, если его действия не совсем вписываются в рамки закона? И какой закон у нас действует, если он нежелателен? У нас вон дети войны мучаются, целая категория немолодых людей вынуждена стать постоянными посетителями различных судебных присутствий. Закон есть, а государство его практически не выполняет.
Можно вспомнить и о земельной проблеме. Не было бы никаких самозахватов, если бы закон не открывал лазейку для дальнейшей легализации участков. Ведь по закону каждый гражданин имеет право на бесплатный кусок земли. Тут можно в какой-то степени похвалить крымских татар за то, что они нашли определенную технологию, как этим правом воспользоваться. А многие ли еще могут это право реализовать? По сути-то дела, для основной массы граждан Украины этот закон не работает.
Поэтому пересматривать закон о Совмине нет никакой острой необходимости. Какие-то ходы и каналы закупорят, какие-то, наоборот, запустят, где надо растянут, где надо — ужмут. Поэтому я не вижу никакой проблемы в том, что закон писали под конкретного человека, а теперь на его место придет кто-то другой.
Кроме того, в значительной степени все будет зависеть от личностей тех, кто стоит во главе республики. Вот был бы у нас Анатолий Павлович Гриценко на 6 этаже Верховного Совета Крыма (там расположен спикерский кабинет, — ред.), а не там, где он находится сейчас (в СИЗО — ред.). Вылез бы он из-под пресса, и мы теоретически могли бы получить новую конфигурацию, исходную позицию для столкновения спикера и премьера.
Но я не представляю себе Владимира Константинова, который бы с любым из перечисленных кандидатов в премьеры или с кем-то там еще бился бы в жестком политическом клинче. Да он и на работу-то в парламент ходит, как на барщину. Ему дали партийное задание присматривать за Верховным Советом — он выполняет партийное поручение, причем в свободное от основных занятий время.
Я не заметил за ним желания стать номером один в Крыму. Может быть, он и мечтает об этом на досуге, но политическое желание связано с концентрацией усилий, ресурсов для достижения поставленной цели. Ничего такого не было на протяжении прошедшего времени, и мне трудно представить, что человек вдруг сейчас возьмет и преобразится. Другой характер же ему никто не имплантирует.
Поэтому, в принципе, я не вижу никаких предпосылок для конфликта. Возможно, ситуация сейчас будет более благоприятная. Это все равно, как в организме после антибиотиков в желудочно-кишечном тракте уничтожается бактериальная среда. Но потом она снова начинает восстанавливаться потихоньку. Если время антибиотиков для Крыма прошло, и наступил этап каких-то более щадящих лекарств, тогда потихонечку микрофлора начнет восстанавливаться, мы увидим оживление, заворочаются те, кто сейчас выпал в полный политический осадок…
К слову, когда заходит речь об итогах деятельности макеевской команды, начинаются разговоры о том, что какой-то «сепаратизм» был здесь подавлен. Но мы то знаем, что его не было на уровне, который обозначают как «политическая элита». Речь совсем о другом. Вопрос стоял о том, кто будет дерибанить Крым. Если какую-то нишу в этом дерибане отведут для местных, то это будет немного другая конструкция, чем была до сих пор. Потому что сейчас для крымских деятелей никакой ниши не предусмотрено, никто с ними делиться не собирался. Возможно, этот пресс будет несколько ослаблен.
Кстати, сейчас мы сможем лучше рассмотреть, чего хочет от нас новая киевская власть, если она вообще четко формулирует для себя некий план. Когда мы сравним деятельность следующего премьера с той, которую вел предыдущий, тогда можно будет вынести за скобки личностный фактор. Это достаточно любопытно для наблюдений. Конечно, за такими экспериментами лучше наблюдать, стоя в сторонке, но здесь никак не получится — нам придется во всем этом жить…
