УЖЕ МОЖНО ПОДЕРЖАТЬ В РУКАХ И ДАЖЕ КУПИТЬ
Это все-таки случилось: издано первое научное, академическое исследование истории Крыма! Уложилось оно в два тома под зеленым переплетом. Знаю, крымские историки давно о таком мечтали — и в 2013 году даже получили одобрение тогдашнего Совмина и создали рабочую группу. Знаю, что раскачаться на составление объективной картины истории тогда было очень трудно: слишком разные политические взгляды были у потенциальных авторов, потому что за спинами некоторых слишком заинтересованные в ее искажении силы из далеких и чужих государств.
К четырехлетию воссоединения с Россией сигнальный экземпляр авторы издания смогли уже подержать в руках. До своей официальной презентации двухтомник уже получил дополнительный тираж, всего тысячу экземпляров (так, увы, сегодня издаются книги, тем более строго научные, не предназначенные для широкого читателя). Но, как уточнил Юрий Петров, академик, директор Института российской истории РАН, под эгидой которого издана книга, допечатать всегда можно — был бы спрос.
Труд сей, как вы понимаете, предназначен в первую очередь для научных целей — для историков-исследователей, университетов. А «любознательные школьники», вдруг заинтересовавшиеся серьезным изучением крымских дней минувших, возможность почитать всегда найдет.
Презентация прошла на этой неделе в пресс-центре ТАСС, работу представляли весьма серьезные тяжеловесы, и не только в мире исследователей: Сергей Нарышкин – председатель Российского исторического общества, директор Службы внешней разведки; уже названный Юрий Петров; Андрей Юрасов, руководитель авторского коллектива; заместитель руководителя федерального агентства и Андрей Мальгин, руководитель Крымского отделения Российского исторического общества, директор Центрального музея Тавриды.
О том, что представляет из себя двухтомник, рассказывает Юрий Петров: «Идея родилась в нашем сообществе, она ниоткуда не спущена. Мы с удивлением узнали, что не существует полной академической истории Крыма. Книга выстроена в хронологическом порядке с древнейших времен до наших дней. Пять основных разделов, три из них посвящены истории до вхождения Крыма в российское государство, последние два — российскому, советскому и постсоветскому периодам.
История Крыма — это, конечно, история многотысячелетняя, многоэтничная. Крым является одной из древнейших площадок расселения человека на территории нашей страны. Просмотрели античный период, знаменитое Боспорское царство, Херсонес, греческие колонии. Конечно, не обошли и Средневековье, когда Крым, как и Россия, попал под эгиду империи монголов, джучидов. Вместе с тем здесь всегда было сильно западноевропейское влияние, Крым был излюбленным местом для колоний итальянских купцов — Кафа, Судак…»
Сергей Нарышкин уточняет: «Подготовка этого фундаментального издания началась в 2015 году и велась под эгидой Российского исторического общества (РИО), для которого эта работа была одним из главных приоритетов. Над историей Крыма трудился большой коллектив научных сотрудников, он представляет различные научные центры нашей страны. Конечно, же, работали крымские историки, их было больше половины, и в связи с этим я хочу поблагодарить руководителя Крымского отделения Российского исторического общества Андрея Мальгина. А ведущую роль в организации работы над этим исследованием сыграл Институт российской истории РАН, за что я благодарю Юрия Петрова».
Авторы уверяют, что в основе издания — документы почти из трех десятков архивов, и далеко не все они отечественные.
Главный принцип, который использовался при приглашении авторов для написания материалов для этого издания, раскрывает Андрей Мальгин: «Если честно, мне до сих пор не вполне понятно, как мы все-таки выпустили эту книгу, как нам удалось собрать такое большое количество авторов и сделать связный текст — это ведь не сборник статей, это коллективная монография, которая рассказывает об основных периодах истории полуострова.
На чем бы я хотел сделать акцент: скорее не столько на научной части, сколько на идейно-политической составляющей. Вот, почему мне было интересно и я с удовольствием работал над своим разделом и помогал своим коллегам — потому что ничего похожего на идеологический заказ в работе коллектива не было: собрались люди совершенно разных методологических подходов и даже разных политических взглядов и подвели некий итог развития крымской науки, такого крымоведения — исторической науки о Крыме, в каком-то смысле исторического краеведения. Подвели такую черту: вот сегодня о Крыме мы знаем это.
И никто ни разу не поправил ни одного из авторов в плане того, как надо осветить тот или иной период нашей истории. С одной стороны, это некий итог многолетней работы — работы поколений, которые занимались исследованием Крыма, а с другой — это и начало какого-то нового этапа в развитии крымоведения, поскольку здесь не только подведены определенные итоги, сделаны определенные выводы, но и поставлены существенные проблемы развития Крыма, которые не получили еще должного освещения, оценки.
Например, послевоенный период. Можно смело сказать, что мы гораздо хуже знаем историю Крыма, скажем, 50-60-70 годов, чем некоторые периоды Античности и Средних веков. Нет монографических исследований, которые бы предваряли обобщающую работу. То же самое можно сказать и о близких пережитых нами 90-х годах. Вот если, скажем, для поствоенной эпохи мы имеем социально-экономическую историю и практически не имеем политической, то, скажем, для эпохи 90-х мы имеем замечательную, бурную, очень сложную эпоху такого советского постраспадного времени становления новой реальности.
Мы пережили крушение определенной экономической системы, но как оно происходило, мы сказать это затрудняемся, мы видим только руины, условно говоря, только результаты процесса, но сам процесс очень трудно восстановим, потому что зачастую архивных документов, которые бы рассказывали, как проходила приватизация государственных предприятий в тот или иной период. Эти вопросы поставлены в этом труде, и я надеюсь, что следующие поколения историков сумеют ответить на вопросы, на которые мы с вами адекватно пока ответить не можем.
Этот двухтомник четко дает ответы на вопрос о «неожиданности событий марта 2014 года» — ничего неожиданного в этом не было: Крым стремился в Россию. Эту борьбу не всегда замечали даже друзья. Но результатом этой борьбы стало то, что мы воссоединились с РФ. Не было никакого «отбирания» Крыма, никакого внезапного решения: произошло то, что должно было произойти в этой нашей обширной истории. Надеюсь, что, закончив этот труд, мы начинаем новый — уже новой истории Крыма, его интеграции в состав новой Россия. Эти страницы пишутся на наших глазах».
Выступающие слегка приоткрыли, как, в каком ключе в двухтомнике раскрыты некоторые, особо спорные, моменты крымской истории. Их ответа вполне дают об этом представление.
Вот, например, как представил Юрий Петров эпоху Крымского ханства: «Конечно, Крымское ханство — период особый в истории Крыма. Если раньше, в советский период, его оценивали исключительно как негативный, как одну из самых мрачных страниц в истории полуострова, то сейчас мы, конечно, более взвешенно смотрим на эти вещи и понимаем, что Крымское ханство — это особый государственный субъект в империи Османов.
Говорили, что оно целиком подчинено Порте, то бишь Османской империи, выяснилось — не вполне: династия Гиреев обладала достаточно свободой принятия решений. А что касается их набеговой тактики, от которой страдала Русь, это действительно так. Во время набегов крымских татар на Русь, известно, уводились в полон многие тысячи людей, которые продавались в рабство, разорялись русские города. Напомню, что при Иване Грозном хан Гирей во время набега сжег всю Москву за исключением Кремля, который так и не сумел взять.
Это был сложный период наших взаимоотношений, и Крымское ханство было такой большой занозой в русской внешней политике вплоть до середины 18 века, когда началось постепенное освоение той территории, которая сейчас называется Новороссией, это название причерноморским степям дала сама Екатерина II, а за Новороссией последовала Таврида, как тогда называли Крым — в 1783 году Крым вошел в состав российской империи.
Были разговоры о том, что это вхождение не сыграло сколь-нибудь прогрессивной, заметной, стимулирующей роли в развитии Крыма — нет, это не так. Нам удалось выяснить, что в течение конца 18-го и 19 веков Крым развивался очень интенсивно и нашел свою нишу в российской империи, став одной из самых замечательных здравниц, курортных, туристических местностей в тогдашней России.
Что касается трагических событий революции и гражданской войны, то Крым, конечно, оказался здесь на первом плане: именно здесь от 20 до 25 тысяч белых офицеров пали жертвами репрессий со стороны большевистского правительства. При этом в 1920 году Врангелю удалось эвакуировать из Крыма около 150 тысяч человек, фактически он их спас от участи их предшественников…»
Сергей Нарышкин: «Важнейшим событием, переломным моментом в судьбе Крыма предстает его вхождение в состав Российской империи — вы помните, что это произошло в 1783 году, когда последний хан Крыма, хан Шахин-Гирей передал свой престол русской царице Екатерине II. В составе российской империи Крым сумел вырваться из затянувшегося Средневековья, и в конце 18 века начался этап бурного развития полуострова, появились добротные каменные дороги, были заложены новые города и обустроенные по тем временам современные порты. Ну а крымчане стали частью большой семьи народов нашей страны.
Но наибольший интерес и журналисты, и сами создатели двухтомника уделили теме передачи Крыма в состав Украинской ССР в 1954 году. Сергей Нарышкин: «Максимально тщательно авторы этого труда подошли к анализу правовой природы передачи полуострова УССР — вы помните, что это произошло в 1954 году. Я напомню, что это конъюнктурное по своей сути и антиконституционное с правовой точки зрения решение Никиты Хрущева, тогдашнего руководителя Советского Союза, обернулось действительно роковыми последствиями для целого поколения крымчан.
Вынужденно потратив двадцать три года в составе Украины, Крым и Севастополь подтвердили свой исторический выбор, воссоединившись с Россией по итогам всенародного референдума. И несомненно все, кто были причастны к принятию этого решения, к правовому закреплению и воплощению этого решения в жизнь, уже обрели свое место в отечественной истории».
Юрий Петров: «По событиям 1954 года: абсолютно волюнтаристское, несогласованное решение, верхушечное. Скажу только, что с народом никто не счел нужным посоветоваться. Никто не спрашивал крымчан, хотят ли они в состав Украинской ССР, никто не спрашивал украинцев и никто не спрашивал жителей РСФСР, хотят ли они отдать Крым — все было решено в верхах. Келейно и действительно без правовой основы.
Андрей Мальгин: «Вопрос о передаче Крыма из состава РСФСР в состав УССР — это вопрос, который дискутируется до сих пор. Называются разные мотивы, почему тогдашнее советское руководство совершило такой шаг. Из этих основных мотивов я укажу два.
Недавно умерший канадский историк украинского происхождения Орест Субтельный считал, что это было результатом внутрипартийной борьбы в ЦК КПСС, когда Никита Хрущев, который только что стал генсеком и нуждался в поддержке определенных сил внутри партии. Но все же большинство исследователей сходятся на том, что доминировали социально-экономические причины: начиналось строительство Северо-Крымского канала, который, как известно, сегодня перекрыт Украиной, и мы ощущаем водную блокаду. И для того, чтобы облегчить хозяйственное освоение северной части Крыма, было принято это решение.
В любом случае, конечно, Хрущев пытался укрепить страну, он забрасывал своего рода такой крючок для того, чтобы со временем можно было стянуть с помощью Крыма возможное в дальнейшем распадение Советского союза. Здесь можно говорить о разных мотивах.
Что касается документов, которые в книге приведены: здесь достаточно подробно описан этот сюжет; работали над ним профессор Волобуев и Андрей Юрасов, привлечены и новые документы из архива ЦК КПСС, которые дают нам возможность более объемно понять этот сюжет, хотя я должен сказать, что работа историков над ним будет продолжаться: еще не все точки над «I» расставлены. Это один из перспективных вопросов для дальнейшего изучения».
Андрей Юрасов: «Были проанализированы все акты, которые принимались, действительно решение о передаче было принято очень стремительно, фактически события активно начали разворачиваться в январе 1954 года, когда Никита Хрущев вернулся после празднования 300-летия Переяславской рады, и уже 25 января было принято решение президиума ЦК КПСС о том, что необходимо оформлять фактически уже состоявшееся решение высшего партийного руководителя. А уже 19 февраля было принято решение президиума Верховного Совета СССР, которое впоследствии было утверждено законом СССР, принятом на первой сессии 4 созыва Верховного Совета СССР.
Но дело в том, что процедура не была соблюдена, потому что, во-первых, по Конституции 1936 года, решение должен был принимать не президиум Верховного Совета, а Верховный Совет СССР двумя палатами — Советом Союза и Советом национальностей. Во-вторых, невозможно менять границы союзных республик без согласия самих союзных республик. В конституциях СССР и РСФСР 1937 года эта процедура не была прописана. Решение принимали президиумы Верховных Советов двух республик. Но такой вопрос, по-видимому, должен был рассматриваться самим Верховным Советом, а еще лучше — использовать возможность, предоставленную конституциями о проведении всенародного опроса — референдумом, что сделано тоже не было.
Поэтому вся нормативная база, на которой зиждется это решение, вызывает очень много вопросов, не говоря уже о Севастополе — это совершенно отдельная история: решениями Совета министров СССР и президиума Верховного Совета РСФСР в 1948 году Севастополю был придан особый статус. Это был административно-хозяйственный регион, город республиканского подчинения РСФСР, и довольно долго эти решения продолжали действовать после 1954 года, потому что финансирование шло из бюджета Российской Федерации.
И только в 1968 году решение о финансировании из российского бюджета было отменено. Но статус продолжал сохранять свою силу вплоть до 1978 года, когда были приняты новые Конституции Российской Федерации и советской Украины, где в одном случае город Севастополь уже не упоминался в составе Российской Федерации, а в другом — он был включен как город республиканского подчинения УССР. Здесь вопросов для историков и правоведов остается много, но мы старались показать все нюансы принятия этого решения, подробно расписав процедуру».
Мы специально даем столь подробно эти высказывания, потому что знаем, что для многих наших читателей это интересно. И напоследок приведем здесь ответ Андрея Юрасова на наш вопрос о том, нашли ли в многочисленных архивах нечто такое, о чем историки раньше не знали — то есть случилось ли настоящее научное открытие: «Поскольку мы привлекли авторов, которые много лет занимаются своими темами, то, конечно, те сюжеты, которые они писали, уже звучали в их работах. Поэтому сказать, что какая-то сногсшибательная сенсация произошла, я не могу, но благодаря архивным документам, которые в том числе и впервые привлекались, нам удалось довольно подробно остановиться на тех самых спорных вопросах крымской истории — это и вопросы, связанные с ролью национальных движений в период революции и гражданской войны, и с историей Великой Отечественной войны, и с историей оккупационного режима на территории Крыма. У нас много привлеченных материалов из партийных архивов, мы старались максимально использовать и мемуарную литературу, и архивные документы…»
