В сборнике «мифов и легенд» современной националистической Украины особое место занимает так называемый бой под Крутами. Этот эпизод 103-летней давности преподносится украинской пропагандой как один из наиболее ярких в истории Незалежной.
Еще бы! Ведь, по версии украинских летописцев, 29 января 1918 года примерно 300 украинских студентов-патриотов в кровавом бою практически все полегли, но не пропустили в Киев полчища кровожадных российских большевиков.
Это почти как в легенде о трехстах спартанцах, которые встали на пути несметного количества войск персидского царя Дария. Оно, может, и сошли бы студенты за спартанцев, если бы не появилось потом множество воспоминаний участников тех событий, а летописцы не пытались бы сделать откровенно позорный эпизод украинской истории чуть ли не сакральным.
Причем подобная подтасовка началась еще тогда, буквально по горячим следам, а ее инициатором являлся виновник позора профессор истории Михаил Грушевский, занимавший в тот момент пост президента Украинской народной республики. Именно он со товарищами отправил оболваненных национализмом юношей на верную гибель. А потом сомневался, как бы покрасивее несчастных представить под хештегом (говоря современным языком) #онижедети или #онижекиборги.
У политиканов времен майдана семилетней давности таких сомнений не возникало. Если одурманенная и беснующаяся молодежь отхватит дубинками от «Беркута», то сразу поднимался вой: «Они же дети!» А если затопчут и сожгут сотрудников «Беркута», то — «они же киборги!». Впрочем, кидать «под танк» оболваненную молодежь — старая не только украинская традиция. Как выясняется, у нас в России тоже есть политиканы, не брезгующие подобным.
Однако все же обратимся к истории боя под Крутами. В начале 1918 года, когда в России уже находились у власти большевики во главе с Лениным, на Украине правила так называемая Центральная Рада — ну как правила: думала, что правила. Ее власть распространялась от силы на некоторые районы Украины и Киев и то не полностью. В Одессе и Харькове, к примеру, власть была у местных советов во главе с большевиками, еще где-то «керували» анархисты, монархисты да и все, кому не лень.
В общем, Незалежная того времени представляла собой лоскутное одеяло. Российские большевики, поскольку Центральной Радой руководили социалисты-националисты Михаил Грушевский и Владимир Виниченко, пытались с ними договориться на своих условиях. Но, увы, не получилось.
Поэтому недовольные лидеры Центральной Рады 5 января выпустили так называемый универсал о независимости Украины, хотя до этого были не против автономии в составе России. Руководство новоиспеченной державы, вообще, тогда жило в параллельной реальности. Президент Грушевский писал свои исторические эссе, премьер Виниченко находился постоянно в депрессии, министр по фамилии Жуковский вовсю продвигал проект выхода Украины к Адриатическому морю. А министр по фамилии Порш всех уверял, что на защиту Центральной Рады готовы выступить войско в 150 тысяч.
Но когда Ленин, обидевшись на Центральную Раду, двинул против нее части красногвардейцев, встать на защиту Незалежнисти было некому. Якобы «150-тысячное войско» либо разбежалось, либо перешло на сторону большевиков. А Раду готовы были «боронить» от силы несколько тысяч вояк.
Тем временем на Киев шел красногвардейский отряд под командованием эсера Михаила Мураьева. И хотя украинские историки и тогда и сейчас уверяют, что муравьевские полчища двигались оккупировать Украину из России, однако этот шеститысячный отряд на самом деле шел из Харькова.
В его составе кого только не было: это и московские рабочие, и латышские стрелки, и венгры-интернационалисты, и балтийские матросы — в основном уроженцы Украины. Но основу все же составляли рабочие из Александровска, Екатеринослава и Харькова, то есть те же украинцы.
Лидеры Центральной Рады находились в панике: из регулярных и обстрелянных частей в бой было кинуть некого, поэтому на убой послали необстрелянную молодежь. Прежде всего — около четырехсот «военшкольников», то есть юнкеров из училища имени Богдана Хмельницкого. В основном это были галичане, лишь недавно начавшие обучаться военному делу. Так что подготовка у них была откровенно слабая. А командовал данным воинством бывший прапорщик российской армии Аверкий Гончаренко.
Однако юнкеров было мало. Поэтому решили еще привлечь вообще откровенных камикадзе — студентов киевских университетов имени святого Владимира и Народного, а также учеников Кирилло-Мефодиевской гимназии. Из студентов создали «курень сечевых стрельцов», или «курень смерти».
Всем им задурили головы «московско-большевистскими ордами варваров, наступающими на Украину, которая столетиями изнывает под российской оккупацией», ну и другими подобными страшилками. Такими же и сейчас зомбируют украинскую молодежь.
Новоиспеченные стрельцы понятия не имели, как стрелять, хотя командовал ими бывший фронтовик по фамилии Омельченко. Студентов наспех одели в некое подобие военной формы, вручили, зачастую ржавые, винтовки и отправили на фронт.
А проходил он возле железнодорожной станции Круты. Первыми здесь расположились юнкера-военшкольники; 28 января сюда подвезли 120 сечевых стрельцов-студентов, а чуть позже к ним присоединились еще несколько десятков казаков. Общее командование всем этим воинством осуществлял украинский полковник Тимченко.
Вечером накануне боя он и весь его штаб, включая Гончаренко, в штабном железнодорожном вагоне устроил для храбрости грандиозную попойку. Так что утром 29 января, когда отряд Муравьева двинулся в атаку, Тимченко и Ко судорожно похмелялись остатками самогона.
Красногвардейцы пошли на позиции противника в полный рост, как на параде, но юнкера и казаки открыли по ним ураганный огонь. Так что среди наступающих сразу были большие потери. В результате следующие атаки красногвардейцы провели по всем правилам военного искусства. И у оборонявшихся стали быстро заканчиваться боеприпасы, и так же быстро началась паника. Но патроны подвезти было некому, а точнее, неоткуда, поскольку насмерть перепуганный Тимченко на своем поезде, груженном боеприпасами, под всеми парами, включая винные, дал деру.
Юнкера и студенты, тоже бросив позиции, наперегонки массово побежали. Причем драпали так, что многие через пару километров смогли догнать поезд Тимченко. Оставшихся на позициях несколько десятков дрожащих «стрельцов» отважный фронтовик Омельченко повел в штыковую атаку. Естественно, большинство студентов тут же были заколоты. В живых остались лишь семеро, которые успели вовремя расплакаться.
В самый разгар боя, то есть бегства, из Киева на помощь обороняющимся пришел дивизион броневиков. Но командование дивизиона, оценив обстановку, пришло к выводу, что местность не располагает к ведению боевых действий, и присоединилось к отступающим. Когда красногвардейцы уже захватили Круты, к ним в руки попал заблудившийся взвод студентов. Красногвардейцы были так злы из-за своих потерь, что тут же всех расстреляли.
А все, кто спасся бегством, пробирались в Киев тайком, поскольку в городе началось восстание рабочих завода «Арсенал» против Центральной Рады. И хотя восстание через пару дней жестоко подавили, Грушевский и Ко к тому времени уже сбежали в Житомир. А в Киев вскоре вошли красногвардейцы Муравьева.
Центральная Рада вернулась в столицу Украины только в начале марта вместе с немецкими войсками. И вот тут-то встал вопрос: а кто виноват за позор Крут? Грушевский, понимая, что останется крайним, стал изворачиваться и лепить из студентов героев, и #онижедетей, и #онижекиборгов. Более того, могилы тех, кого под Крутами расстреляли красногвардейцы, эксгумировали, и останки перезахоронили в Киеве.
Перезахоронение превратили в настоящее шоу. Траурная процессия с гробами прошла под колокольный звон через весь центр Киева. По пути со зданий срывали символы Российской Империи — кое-где лепнину двуглавых орлов, кое-где еще что-то. Тем самым с особым символизмом демонстрировалось, что студенты погибли в борьбе против российских «варваров-колонизаторов».
Еще один символизм был в том, что студентов перезахоронили на Аскольдовой могиле. По легенде, князь Аскольд был настоящим киевлянином, а убили его пришельцы с Востока, варяги. Вот и студенты погибли в борьбе с пришельцами с Востока.
В общем, благодаря всем ухищрениям Грушевский избежал остракизма. Правда, потом, уже после Гражданской войны, когда он перешел на сторону советской власти, то напрочь забыл о героях Крут. Зато его приемник на посту президента Украины, но уже современной эпохи Виктор Ющенко буквально боготворил героев Крут, даже пчелы на него так благотворно не действовали, как рассказы об отважных студентах.
При Ющенко героям Крут воздвигли огромный мемориал, они попали во все школьные учебники, о них писались научные труды и снимались фильмы. Что ж, хороший пример того, как можно оболванивать молодежь. А она, как известно, — прекрасный горючий материал для всяких там майданов и всевозможных революций.
И россияне могут убедиться в этом на примере нашей страны, порядок в которой всякие проходимцы и авантюристы пытаются расшатать с помощью зомбированной школоты. Причем наши так называемые либералы, как под копирку, используют «украинский опыт». Если беснующуюся на протестах молодежь задерживает полиция, либералы орут: «они же дети!». Если же «дети» прорывают оцепление и нападают на правоохранителей, либералы заявляют: они же не могут по-другому, они же с кровавым «мордором» борются…
Фото из открытых источников
На фото вверху — фрагмент картины
одного из украинских современных художников,
поддавшихся соблазну заработать на мифе
