или «РУССКАЯ ПАНИКА» В ЛИТЕРАТУРЕ — ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
23-29 октября в подмосковном пансионате «Липки» под патронатом Фонда СЭИП прошел <b>XI Форум молодых писателей России, стран СНГ и зарубежья</b>. Участников в этом году было 180, из них 30 — представители бывших союзных республик и ряда зарубежных стран. Из Украины прибыло 6 человек. Крым, кроме автора этих строк, представляли поэт Елена Малая, детский автор Анастасия Журавлева и прозаик Андрей Володин (Симферополь).
Настоящие заметки носят субъективный характер. Они не претендуют на то, чтобы отобразить все процессы и тенденции современной литературы, ни даже на то, чтобы описать весь Форум и проанализировать все, на нем происходящее. Я всего лишь хочу отметить то, что задело, зацепило, удивило и возмутило лично меня, и поразмышлять над этим. Возможно, кого-то это подвигнет к соразмышлению и каким-то выводам.
Не стану в очередной раз рассыпаться в славословиях Форуму — он, думаю, не нуждается в этом. Остановлюсь на том, что не понравилось. Это слово не имеет отношения к организации Форума, людям, вложившим в него силы, приглашенным звездам, лекторам, мастер-классам и их ведущим — все это было на высоте. Не могу не поблагодарить организаторов за то, что Форум состоялся, и мне удалось на нем побывать.
Речь пойдет только о поэзии — о творчестве собственно участников Форума — на основании увиденного и услышанного на двух мастер-классах (журналов «Звезда» — рук. критик Андрей Арьев; и «Наш современник» — рук. поэт, критик Сергей Куняев и поэт, критик, публицист Александр Казинцев) и «свободном микрофоне» — замечательном нововведении последних лет, помогающем получить общее представление о поэзии Форума в целом.
И первое, что меня удивило (и уже не в первый раз), — это предфорумный отбор будущих участников и их текстов. Всем известно, что он очень строг и суров, но… как ни странно, пропускает плохие стихи. Средней талантливости и даже вообще беспомощные, со всех сторон и во всех ракурсах плохие стихи: узость и банальность мысли, неумение справиться с техникой, ляпы на грани анекдотов. Я долго пыталась понять, как такое может быть. Единственное, чем можно это объяснить, есть то, что Форум специально пропускает некий процент средних и даже откровенно бездарных авторов, чтобы было на ком показать работу мастер-класса, собственно конструктивный разбор. А также чтоб было на ком показать, как НЕ НАДО писать. Ведь чтобы отличать хорошую поэзию от плохой, нужно что-то с чем-то сравнивать, а многим необходимо объяснение сути данного сравнения, демонстрация: что именно — хорошо, а что именно — плохо. Вот для такого фактического подкрепления сравнительного анализа и приглашаются слабые авторы (что при этом никто не считается с их чувствами — разговор отдельный). Иначе как можно объяснить проникновение на Форум «поэта» с подобными текстами:
Морковные члены истыкали землю.
Свершен земледельческий акт.
Салатик морковный зимою поем ли? —
В раздумье стою между гряд.
Пусть славится овощ — писателю в помощь
Он рифму свою отдает.
Здесь грядка с стихами, там грядка с морквАми,
Сорняк там и здесь достает.»
Что это? Ноль мысли плюс наивная попытка эпатажа при куче элементарных ошибок детсадовского уровня. Я прочла книгу этого автора — большинство ее текстов технически такие же, хотя тематически претендуют на гражданскую позицию и т.п. И это как раз тот случай, когда написанные автором на полном серьезе стихи вызывают у читателя неудержимый, многочасовой «ржач» (тут именно это слово к месту, просто «смех» не передаст всего) и желание показывать это друзьям, чтобы «поржать» вместе. И это при том, что автор — выпускница Литературного института и один из лучших (!) авторов журнала «Наш современник». Понимаю, что по одному поэту нельзя судить весь институт и весь журнал, но задуматься это заставляет. Начинаешь чувствовать, что уж лучше быть «одарённым растением, которое растет, как трава, вне московской культуры и без хорошего наставника, которое некому обтесать и обточить» (так высказался обо мне Сергей Куняев), чем таким вот «ограненным бриллиантом».
Второй момент, на который я не могла не обратить внимания, особенно в сравнении с моими прошлыми Форумами — 2008 и 2009 гг. Прежде так не было, а сейчас этим просто пропитан воздух. Имеется в виду русский национализм и даже, я бы сказала, некая русская озабоченность. Автор этих строк не россиянка, мой взгляд всё-таки со стороны. Но тенденция бросается в глаза и донимает своим однообразием и ощущением какого-то искусственного нагнетания. Хотя и в естественности, живости, органичности ей не откажешь — такой вот парадокс.
Заставляли задуматься темы лекций и выступлений, их проблематика, тезисы: «Русская самоидентификация», «Русский язык в окружении врагов», «Национальные судьбы в литературе», «Природа русского раскола» и т.п. Как сказала в своем отзыве участница Форума, крымчанка Анастасия Журавлева, «…под конец Форума за вопрос «Как вы считаете, что можно прогнозировать в развитии русского языка?» — хотелось убивать». «Ходила» по Липкам и неофициальная, но очень больная для Москвы тема — «Понаехали!». Действительно, в последнее время количество восточных лиц в столице дошло до критической точки (гуляя по Москве, лично убеждалась в этом на каждом шагу). Социологи и культурологи забили в колокола: «Если их число превысит 51% — произойдут существенные изменения в культуре!». И в худшую сторону. Ведь если раньше в Москву ехала интеллигенция, чтобы приобщиться к великой культуре, повысить планку своего образования и самореализации, то сейчас столицу переполняют мигранты низкого уровня, гонящиеся за рублем, — и это не может не вызывать ответной реакции общества.
Были в лекциях и беседах и неоднократные упоминания о китайцах, которые «всё рожают, а куда потом все это девать? Ведь в Россию!!!». И много подобного. Эти проблемы волновали всех: от самого пожилого литературного зубра до самого юного писателя. Да, угроза действительно существует. А что делает наш человек в первую очередь при появлении угроз? Правильно: впадает в панику. Вот именно таким — паническим, — по моим ощущениям, было это русолюбие среди участников Форума, да и не только их. Можно предположить, что таково оно сейчас и во всей России. Народ понял, что есть «враг», но еще не определился, как с ним бороться, не выработал строгого и четкого плана защиты-нападения и пока еще бегает с выпученными от ужаса и беспомощности глазами. А потому иногда (часто) позволяет себе лишнее и допускает недопустимое.
На волне русофильской паники в литературе пышным цветом возрос ура-патриотизм. Да, он был всегда, но такого количества стихов гражданского направления, как сейчас, на прежних Форумах я не встречала. И увы, реально сильные авторы, чьи строки доходят до самого сердца, тонут в толпе недоучек и лентяев, которым лень лишний раз перечитать собственные строки, подправить рифму, поискать хоть сколько-нибудь незамыленный образ… Нет, всё те же березы, журавли, родина-мама, «копится сила великая в недрах великой страны», «ты стала мне сердцем, Россия» и прочие штампы, штампы, штампы… Вообще, штамп — это бич гражданской лирики в целом, но столько их, как в стихах российских поэтов, особенно из глубинки, я не встречала.
Взять хотя бы такое: очень сильное, яркое стихотворение о современных вооруженных конфликтах «убивается» парой строк: «…бросается с неба / Заката кровавая рана». Во-первых, образ избит донельзя, от его затасканности прямо зубы сводит, — да хоть погуглите: сколько получите ссылок на разные стихи с этой метафорой! Во-вторых: просто представьте, как на вас с неба бросается кровавая рана. Фильм ужасов какой-то. И неужели у автора не нашлось лишнего получаса, чтобы это увидеть и исправить? Или он настолько поэтически слеп? И не он один: это стихотворение уже неоднократно опубликовано, в том числе в «золотых» антологиях.
А сколько недоработанных рифм, скачущих из стороны в сторону размеров, неудобочитаемых звукосочетаний (типа «грядка с стихами»), грамматических ошибок и т.п., плоскости и линейности мышления — без малейшей попытки выйти за рамки обыденного… Да, обыденность стоит того, чтобы ее воспевали или поэтически критиковали — но, как пишет крымский поэт В. Анфимова, «поэт должен уметь сплетать из грубой шерсти реальности изысканную ткань искусства». А здесь шерсть не только остается шерстью, но еще и сваливается в колтуны.
«Такие стихи нужны России!» — чуть ли не лозунгом звучало на Форуме. Я поинтересовалась: «Какие именно?» — имея ввиду не содержательную сторону (она и так понятна), а чисто формальную. «Простые, как пять копеек, главное, чтоб душу рвали; написанные на штампах («иначе простой читатель не поймет»), с рифмой тоже можно не мучиться — простому читателю и «пришел — ушел» сойдет, для него и это поэзия», — примерно так можно резюмировать полученные ответы. И задохнуться от возмущения.
Ибо начинаешь думать, что этот самый простой читатель — и есть самое главное зло для поэта (как, перефразируя О. Генри, «для хлопка — коробочный червь, а для героя — медаль за подвиг»). Простой читатель развращает поэта, приводит к безразличию и лени, бессмысленности кропотливой работы над словом. Обывателю и так сойдет. Для него то, что хоть как-то зарифмовано и уложено в строчки, — всё стихи, и способно вызвать бурю эмоций, задеть за живое, а автор — восприниматься как новый Пушкин. Недавно моей непоэтической знакомой прислали стихотворение, от которого она рыдала весь вечер, делясь со мной, «какой прекрасный стих». Когда же я его прочла, мне захотелось не рыдать, а смеяться и разодрать его на цитаты для подборки анекдотов. Таково оно, представление простого читателя, которому мы подчиняемся — вместо того, чтоб его возвышать.
А хуже лени и безразличия другое: необходимостью и/или желание подстроиться под простого читателя — с целью большей популярности своего творчества. Чтоб твои стихи стали нужны России. На одном из мастер-классов я рискнула высказаться, назвав подобную поэзию заигрыванием с социальным заказом — на что получила отповедь: «Это у вас там, в Украине, идеология стихи заказывает — у нас же за такую поэзию и посадить могут»! Вот уж не знаю, за что: чем могут повредить власти и стране такие вирши? Но вот если бы плохих поэтов за плохие стихи сажали — хотя бы ненадолго, — то, может, кто-то и задумался о более серьезной работе над словом или вообще о том, стоит ли ему писать.
В связи с вышеизложенным я попыталась понять, что вообще творится в умах и душах российской молодой творческой элиты, и для этого пообщалась с несколькими поэтами из Москвы и городов России. Да, для них Родина и ее судьба — действительно актуальная, больная, животрепещущая тема. Многие действительно живут мыслью о том, чтобы как-то помочь своей стране, вплоть до «спасти Россию!». Они говорят об этом постоянно: при встречах, приходя в гости, на работе и творческих мероприятиях. Мои московские друзья-поэты, с которыми мы не виделись два года, при встрече чуть ли не сразу заговорили со мной на эти темы. И не просто говорят и пишут, но действуют: состоят в общественных организациях, проводят акции, претворяют в жизнь благотворительные и прочие проекты, издают масштабные публицистические материалы. Многие в открытую называют себя русскими националистами.
Меня все это поразило, — может быть, потому, что я сама не увлекаюсь политикой и не склонна ввязываться в дрязги, а может, потому, что у нас в Украине в русскоязычной литературной среде подобного не происходит. Да и сам национализм в любой его форме у нас давно принято считать как минимум дурным тоном, ибо, по мнению психологов, это прибежище людей закомплексованных, неудачников, завистников, пытающихся высветить свои мнимые достоинства на фоне чужих мнимых недостатков — через призму национального.
Нет, среди наших поэтов также много неравнодушных к социально-политическим вопросам. А уж любовь Крыма к России и посвященное этому творчество — вообще тема отдельная. Здесь же хочется сказать: любите свою страну, но не превращайтесь на этой почве ни в маньяков, ни в клоунов. Стоит вспомнить Рылеева с его позицией «Я не поэт, я гражданин!» — и ответ на это Пушкина после прочтения им неумелой рылеевской поэзии: «Если не умеешь писать стихи, гражданствуй в прозе!». Давайте все же хоть как-то отделять искусство от политики. Да, служить отечеству поэзия должна. И обязана! Но при этом обязана оставаться ПОЭЗИЕЙ в самых высоких духовном и эстетическом смыслах.
Еще одна тенденция, которую трудно было не заметить, — это засилье на Форуме традиционной поэзии. Никогда прежде ее в таких количествах не было, обычно лидировал постмодернизм, пробивался и авангард, и некоторые другие направления, в основном, подражания Серебряному веку век и Бродскому. Буйным цветом — как и в молодой поэзии в целом — цвел верлибр. Не отставало и преформансно-слэмовое начало, речитативная поэзия. Сейчас же всего этого убавилось в разы. Вспоминаю всего лишь двух поэтов постмодернистской направленности, которые запомнились мне в общем потоке: Елену Горшкову и Татьяну Рейвен; из верлибристов заметила лишь Милену Тедееву.
В основе всего в этот раз была поэзия традиционная. Не кроется ли в этом все та же попытка угодить «простому читателю» и подстроиться под социальные процессы? Сделать творчество доступнее, востребованнее, «народнее»? Да и любым социальным заказчикам во все времена поэзия простая и понятная импонировала больше. Скажем прямо: не результат ли это некоего всеобщего зомбирования, которое и на Форуме было видно невооруженным глазом, а уж каково оно в российских литкругах: лито, журналах, Литинституте и проч. — даже представить страшно.
Кому и зачем понадобилось управлять и направлять молодую литературу, и в какую сторону; с какой целью делается из нее пресловутое послушное стадо — разберется история. Я же снова вернусь к собственно поэзии, еще раз заявив: ее это уродует! Несказанно! Ничуть не слабее, чем в свое время пролеткульт.
Я не хочу сказать, что традиционная поэзия — это плохо. Напротив, в последнее время начала очень ее ценить. Но плохой среди нее больше, и намного, чем в любом другом жанре. Именно оттого, что написать хорошее традиционное стихотворение намного труднее, чем, к примеру, авангардное: в прозрачных и ясных строках, незавуалированных формальными изысками, все видно, как на ладони, — и ляпы в том числе.
На предыдущих форумах все ведущие мастер-классов (а мне довелось побывать на пяти разных) ратовали за простоту и ясность поэтической мысли, отметание «наворотов» и «красивостей». А, к примеру, семинар журналов «Арион» и «Новый мир» — за чуть ли не примитивизацию текста и предельное «вычищение» из него вышеназванного, если не сказать — выхолащивание. Участница прошлогоднего Форума крымчанка Любовь Василенко в своем отзыве очень метко назвала это «не той простотой, которая есть синоним гениальности, а той, которая хуже воровства». И ведь в прямом смысле: не обворовывает ли этим автор самого себя и читателя? Может, читателю все же нужно больше, чем мы привыкли думать?
Но если раньше участники Форума весьма активно и даже порой дерзко боролись с такой нивелировкой, усреднением и опрощением, стремились отстоять свою авторскую индивидуальность и право на личное мнение и собственную стилистику (вплоть до реплик типа «Все то, что вы мне указали как недостатки, я впредь буду развивать еще сильнее — это и есть мое авторское «я»), то сейчас особого протеста я не заметила. А когда попыталась высказать его сама, то на меня посмотрели как на, мягко сказать, блаженную. А мои высказывания против штампов, банальностей мышления и общепоэтических мест не то что не имели отклика, а просто замалчивались, и вообще от этой темы разговор откровенно уводился. А однажды слух резанула фраза: «Никому не нужные метафора и образ». Мне очень хотелось избежать здесь сакраментальной фразы «Куда катится поэзия?!», но после такого — она вырывается сама.
Мои же стихи, как и на прошлых Форумах, назвали сложными, непонятными. Как обычно, обвиняли в формализме, якобы «сделанности» находок. Ответ прост: я не сижу и не выдумываю, что бы вот такое сейчас «выкрутить» — мне просто так пишется — как дышится. Если мысли лягут в законченную строку — то она будет законченной, если же они извернутся в анжамбеман, то, значит, будет он, — и ругать за это также бессмысленно и смешно, как пытаться тенора заставить петь басом. Далее: надрыв и откровенное описание человеческих страданий (особенный ажиотаж вызвала строка «Если бы бабу на крест — выжила бы и жила») обозвали декадансом и посоветовали отправить в печку. Было в этот раз и кое-что новенькое: получила реплику, что, мол, мои стихи «утомляют», и прочесть более 2-3 сложно и охоты не вызывает. На что возражаю испанской пословицей: «Не колодец глубок — веревка коротка». Что и требовалось доказать.
Но Форум показал, что не все так печально. Григорий Аросев, Татьяна Рейвен (она еще и талантливый прозаик), Елизавета Мартынова, Олег Малинин, Мария Маркова, Дарья Верясова, Ирина Каренина и некоторые другие не позволили мне, так сказать, поставить окончательный крест на русской поэзии. Приятно порадовали и авторы из стран СНГ и непризнанных республик: Елена Шуваева-Петросян, Виктория Чембарцева, Мария Малиновская, Милена Тедеева, Айгерим Тажи, Мариям Кабашилова и другие. «Необезображенность» российской паникой служила им хорошую службу, затрагивание проблем других государств и проникнутость творчества иными культурными особенностями выделяла из общей массы и придавала изюминку.
Было много пронзительных, настоящих, доходящих до самой крови строк о Родине и душе человеческой, нашлась и острая, едкая сатира на всю нашу замечательную жизнь. И эти стихотворения не «царапали» ничем, кроме, может быть, меньшего внимания, чем могли бы получить при отсутствии всего вышеописанного.
Закончить хотелось бы очень цепким высказыванием московской поэтессы Ирины Карениной, что литература — это коммуна, микрогетто, субкультура. «Вот есть эмо, готы — и писатели. Никакой разницы». Говорилось это с надрывом и сожалением и имелось виду, что литература никому не нужна, кроме самих писателей и кучки интеллигентов, не интересна широкому миру. Так вот, я считаю, что именно это ее и спасает. И помогает оставаться литературой. Пока еще. То, что нужно кому-то, кроме людей интеллигентных и образованных (а таковых, по статистике, в России — меньше 1% (!), то, что интересно «широкому миру» — это уже не литература.
