Очень бы не хотелось уподобляться Юлии Владимировне, но поневоле ее вспоминаешь, если в стране лишь одному пациенту видно успешное начало реформирования медицинской сферы. Догадайтесь с двух раз, кто бы это мог быть. Если не премьер-министр, то президент. Да, именно Виктор Федорович заявил об этом. И это странно — ведь законопроект о новациях в отечественном здравоохранении пылится в Верховной Раде, а пилотные проекты реформирования только пробиваются сквозь толщу финансовых и организационных проблем отрасли. Тем временем вся остальная отечественная медицина выкручивается в меру материальных возможностей региональных бюджетов и менеджерских способностей руководителей на местах.
А вместе с ними и пациенты, которые бы уже и рады были заплатить врачам за сохранение собственного здоровья, но или не имеют достаточно средств для этого, или слепо верят Конституции, что обещает неподкрепленные финансами щедроты.
Кстати, и новый законопроект балансирует на грани желаемого и возможного: в нем прописана норма о получении бесплатной медпомощи пациентом в государственной или коммунальной больнице только при наличии договора лечебного учреждения с главным распорядителем бюджетных средств. Короче, всё от лукавого: вместо честного признания платности медицины опять дурят головы, будто человек способен предугадать время болезни и начинать болеть вблизи бюджетной больницы. Всем нам давно и неоднозначно дали понять, что нет ничего полезнее для здоровья, чем платная медицина. А какую выбирают те, кто сам лечит нас?
— Болезни в той или иной степени тяжести, к сожалению, никого не минуют, в том числе и медиков. Если бы вы, представьте себе это чисто теоретически, оказались пациентом, какую бы медицинскую помощь предпочли: бесплатную, что дарована нам Конституцией, или откровенно платную, куда более реальную в нашей жизни? — задаю вопрос главному врачу территориального медицинского объединения N1 Керчи Айяру Джапарову (на фото).
— Вы своим вопросом сразу ответ и подсказали, — смеется Айяр Раифович. — Надо быть, мягко сказать, недалеким человеком, чтобы выбрать первый вариант; конечно, — второй. Это вопрос очень сложный и абсолютно не медицинский. Я знаю одно, хоть с высоких трибун и говорится о бесплатности медицины, она не может быть бесплатной. Чтобы медицина была бесплатной, нужно мощное богатое государство. Каким богатым и авторитарным государством был СССР, а ведь и тогда в здравоохранении не обходилось без проблем. Помните, наверное, о дефиците лекарств, которые приходилось либо доставать, либо просить, чтобы нужные препараты везли из Москвы.
— Мы все видим, что за медицинские услуги нам приходится платить, как за хлеб. Но все дело в цене вопроса. Сегодня и хлеб дорог, а уж лечение…
— Нет, давайте определимся в понятиях: есть медицинские услуги, а есть медицинская помощь. Неотложная медицинская помощь, к всеобщей радости, на сегодняшний день оказывается бесплатно, но жизнь так расставляет все по местам, что людям приходится чаще всего восполнять траты. Возьмем, к примеру, нашу больницу. Если тяжелый больной поступает в экстренном порядке в реанимацию, травматологию, хирургию, его поднимают в операционную и сразу начинают оказывать помощь — на это у нас всегда НЗ есть. Другое дело, что мы вынуждены просить родственников пациента восполнить наш НЗ. И в большинстве случаев на нашу просьбу откликаются, но так бывает не всегда, поэтому пополняем за счет бюджетных средств.
— Но человек может попасть в вашу, к примеру, больницу на плановую операцию или в терапевтическое отделение для проведения планового курса лечения…
— На плановое лечение финансов у нас, конечно, не хватает, поэтому прежде чем лечь в стационар, человек вынужден быть материально готовым к этому. Причем мы дополнительно просим оказать добровольную помощь и больнице. Спросите, почему? Объясняю. Есть видимые затраты — и невидимые. Когда человек только поступил в больницу и ему еще не сделали никаких назначений и манипуляций, лечебное учреждение уже несет затраты, начиная с мытья койки, дезинфекции матраца, стерилизации инструментов. А пациент, как вы сами понимаете, видит только, что непосредственно касается врачебных назначений и его лечения. То, что пациент приобретает за собственные средства медикаменты, — это надводная часть затрат; то, чего не покупает — подводная часть айсберга.
— Насколько финансируется ваша больница?
— На сегодняшний день мы полностью оказываем неотложную помощь за счет бюджетных средств, город финансирует выплату заработной платы персоналу больницы и оплачивает коммунальные услуги. На ремонты денег не выделяет, поэтому просим на стороне и тратим заработанное на оказании платных услуг, перечень которых у нас по закону очень скудный — и вместе с добровольными взносами как-то это тянем. Конечно, мы желали бы себе и пациентам лучшего финансирования. То, что город может себе позволить из доходной части бюджета, он выделяет нам и другим лечебным учреждениям. Другое дело, что это нас не полностью удовлетворяет. Но решение вопроса финансирования здравоохранения не лежит в городе — это вопрос правительства и даже не крымского. Здравоохранение очень затратная сфера.
— Сейчас много говорят о реформе здравоохранения, звучат предложения о введении страховой медицины, отмене оказания скорой помощи на дому, развитии семейной медицины. А вы как практик в чем видите суть реформирования отрасли и каким должно быть его начало? Делаю акцент именно на слове «практик», потому что в министерстве обычно работают теоретики: руководители ведомства и до назначения были организаторами здравоохранения — заведовали гор-, рай- или облздравами, а среди рядовых чиновников есть и такие, кто никогда в практической медицине дня не работал.
— Мы с вами коснулись вопроса финансирования — да, это одна из важнейших сторон, но только одна. Сейчас более важным для медицины является решение кадрового вопроса. Кадров в отрасли катастрофически не хватает.
— На эту зарплату не идут?
— Возможно, и так. По лечебно-профилактическим учреждениям от сорока до шестидесяти процентов персонала — пенсионеры.
— И спасибо им большое!
— Конечно! У нас на двадцати двух терапевтических участках работает всего тринадцать врачей. В хирургическом отделении молодежь подтянулась немножко, но и то счастье, что глубоких пенсионеров у нас нет, а лучшая часть специалистов в этой области — люди среднего возраста. Но так сложилось именно в Керчи, а далеко не везде можно наблюдать такую возрастную расстановку кадров. Я всегда с интересом читаю в местных газетах объявления о приеме на работу, где часто можно встретить предложение грузчику с зарплатой от полутора тысяч гривен. У врача и этих полутора нет в начале карьеры. В медуниверситеты поступить невозможно, стоимость учебы зашкаливает, выпускают молодых специалистов, извините за сравнение, пачками, а куда деваются — неизвестно.
— Идут представителями фармацевтических компаний: тысяча долларов зарплата, служебный автомобиль, аренда жилья.
— Правильно! Путь дикого капитализма. По моему разумению, государство должно начать реформирование здравоохранения с кадрового вопроса. Может, и не надо на Украину столько медицинских университетов, которых как минимум столько же, сколько областных центров в стране. Нужно выпускать требуемое отрасли число специалистов, а то у нас уйма контрактников, на обучение которых родители тратят неимоверные деньги, а потом стараются всеми способами их «отбить». Среди них, безусловно, есть молодые люди, пошедшие в медицину по призванию, но чаще всего — те, кто видит ней возможность хорошего заработка и больших социальных возможностей.
— Вот почему у нас так много стоматологических кабинетов, а частных хирургических нет вовсе.
— Так и лицензию получить гораздо сложнее, и ответственность неизмеримо выше.
— Значит, начинаем реформирование с решения кадрового вопроса: ограничение приема, обучение на бюджете необходимого числа специалистов, распределение по лечебным учреждениям. А вам зададут вполне резонный вопрос: куда, уважаемый главврач, поселите молодого специалиста, и вы в бессилье разведёте руками…
— Мы из кадрового вопроса вырвали один контекст. Но я бы предложил своего рода оргнабор: Керчи необходимы врачи определенных специальностей и в определенном количестве. Почему бы Крымскому медуниверситету не делать целевые наборы керчан — претенденты бы проходили предварительный отбор в управлении здравоохранения города, и оно бы могло рассчитывать на них при заполнении вакансий через пять-шесть лет.
— Вполне жизнеспособная идея, к тому же не новая, но куда денешься от ВНО?
— Я и говорю, что очень сложный вопрос — зацепишь одно звено, а вытянешь длинную цепочку. Вот сейчас у нас проводят реформирование по созданию отделений экстренной неотложной помощи. Будет выбран географически удобный район, где создадут стационарный комплекс по оказанию экстренной хирургической, травматологической, нейрохирургической, урологической, гинекологической, стоматологической, офтальмологической неотложной помощи. Амбулаторная помощь по типу семейной медицины будет оказываться в районах. Семейная медицина — это, как я вижу, очень перспективное направление.
— Не все так считают…
— Да, в городе, как я считаю, поликлиника лучше семейной медицины, тем более это дело поставлено и нет смысла ломать структуру.
— Вы, хирург по специальности, представляете себя в качестве семейного врача?
— Я ни себя не представляю, потому что никогда не возьмусь за это, ни своих коллег. Сейчас в медицинских вузах обучают с первого курса врачей семейной медицины, но и заграницей такую роскошь, как собственного врача, могут позволить себе далеко не все. Потом не надо забывать: семейный доктор зарабатывает не тем, что у него много пациентов, а тем, что у него не болеют. Вот это, профилактическое направление, я поддерживаю. Но для того, чтобы перевести любую нашу поликлинику на семейную медицину, потребуется не одно десятилетие, потому что рывком сделать не получится — только поступательно.
— Так, понятно: переход на семейную медицину — дело многих лет. А страховая медицина?
— Это реально, но опять-таки надо действовать поступательно — мы же к ней не привычны. Чтобы претворить в жизнь принципы страховой медицины, надо ее каким-то образом начинать развивать. Возьмем сегодняшнего пенсионера, проработавшего многие годы и отдавшего стране все, включая здоровье. Как быть с ним? Взять и отрезать? Естественно, нет, поэтому и введение будет затруднено.
— Но Россия пошла на это, там сегодня страховой полис есть у всех, в том числе и у пенсионеров, а ведь такие же вчерашние советские.
— Я плохо знаком с практикой российской страховой медицины, но понимаю одно: государство должно быть богатым, а Россия имеет уже то преимущество, что обладает крупными сырьевыми запасами. А потом многое зависит, на мой взгляд, от менталитета отечественных олигархов. Какое это имеет отношение к здравоохранению и страховой медицине в частности? Самое прямое. Если бы они вложились в создание страховой медицины на начальном этапе, а потом бы эту эстафету подхватило и государство, тогда было бы проще материально развивать эту систему.
— Наши олигархи — это особая статья, никто из них по примеру Билла Гейтса и Уоррена Баффетта не пожелал передать половину своего состояния на благотворительность, чтобы создать себе положительный имидж в мире бизнеса, а вы хотите, чтобы они сделали жест доброй воли для какого-то Васи Пупкина.
— Вот и я говорю, надо что-то делать в стране, чтобы олигархи согласились на такую акцию хотя бы для нынешних пенсионеров, чьим трудом построены и восстановлены после войны все доставшиеся им за бесценок предприятия. Пенсионный фонд такой нагрузки однозначно не выдержит. А с работающими бы определялись по имеющемуся механизму. Нужна и воля нардепов, которым давно пора понять, что не хлебом единым жив человек, а и медицинской помощью тоже.
— Как вы считаете, на ваш век придется реформирование здравоохранения?
— Нет!
— И сколько реально вы отводите времени на проведение реформы здравоохранения?
— Если сделать ее нормально и отработать механизм так, чтобы не приходилось каждый раз новому правительству менять схему, лет двадцать пять точно надо. Можно, конечно, начать и завтра и провести реформирование отрасли за пять-десять лет, но нужен хорошо продуманный и проработанный документ.
— Да документ в нашей стране ничего не решает! Закон о борьбе с коррупцией приняли, а толку?
— Нужен именно работающий документ, а не набор популистских фраз, чтобы не обмануть в очередной раз народ…
