О КНИГЕ Ф.В. ЛАЗАРЕВА «ИСТИНА И СТРУКТУРА РЕАЛЬНОСТИ»[1]
Совсем недавно вышла в свет новая книга моего Учителя – профессора Феликса Васильевича Лазарева под названием «Истина и структура реальности». Как вам такой интеллектуальный тренд? Монография представляет собой фундаментальное исследование в области философии науки и методологической культуры – в целом.
В ней в систематической форме концептуализированы и изложены основные идеи интервального подхода, который Феликс Васильевич вместе со своим другом и единомышленником М.М. Новосёловым успешно развивает вот уже несколько десятилетий.
Для современной отечественной, да и мировой методологической мысли, выход в свет данной работы – явление, можно сказать, знаменательное. Положа руку на сердце, признаемся самим себе: сегодня прорывных работ в области методологии практически не видно. Думаю, что такие современные западные знаменитости в данной сфере, как Бруно Латур или Квентин Мейясу, – всё-таки фигуры второго плана.
Вообще, следует сказать, что создание новой методологии – это всегда редкость. Для этого требуется особый творческий дар. Им обладают немногие. Может быть я, как ученица Феликса Васильевича что-то преувеличиваю, но очевидно одно: в последние годы интерес к интервальной методологии, как в нашей стране, так и за рубежом резко возрос.
Особенно это касается социально-гуманитарных наук. Уникальность таких работ — на высочайшем уровне! Именно поэтому подобные монографии приятно держать в руках, а читать их – особое интеллектуальное удовольствие для любого философа и методолога! Чувство сопричастности зашкаливает! Мой Учитель — в прекрасной форме! Спасибо ему за это!
Екатерина Ильянович
***
Мы живем в удивительное время, которое можно назвать первым веком, когда среди множества королев, настоящих и мультимедийных, среди множества пристрастий, событий и потрясений на почетное, главное место претендует ее Величество Информация. Она завладевает нашим вниманием, если включаем телевизор, подносим к уху мобильный телефон или участвуем в одной из тысяч конференций, происходящих на земном шаре едва ли не каждую неделю.
И мы понимаем, каково ее подлинное могущество, когда размышляем о возможностях искусственного интеллекта или о замене космических исследователей многофункциональными роботами.
На дорогах уже можно встретить высокопрофессиональных механических водителей, в ресторане – искусственных поваров, даже некоторые функции обучения доверяют сложным механизмам …а что будет дальше? Между тем, все эти невероятные процессы – есть ни что иное, как материализация (в различных вариантах и ипостасях) ее Величества Информации.
Разумеется, речь идет не только (и не столько) об обывательском понимании информации как сумме сведений, сообщений и сплетен – но о глубинном ее осмыслении как космическом элементе, как о негэнтропии. Именно такой подход позволил обнаружить подобие процессов управления и связи
в машинах,
живых организмах,
биологических сообществах.
Суть подобия в том, что эти процессы – есть прежде всего, механизмы передачи, хранения и переработки информации, что позволяет рассматривать ее, – наряду с количеством вещества или энергии, – как одну из фундаментальных характеристик природы.
А ведь совсем недавно она была лишь одной из сторон человеческой деятельности. В кандидатской диссертации автора этой рецензии главный вопрос, на который нужно было ответить, звучал так: является ли информация философской категорией? И один из ведущих специалистов Института философии АН СССР даже отказался быть оппонентом, потому что принципиально не мог согласиться с утвердительным ответом соискателя.
Информация сегодня берет все новые рубежи. Любая домохозяйка, владея компьютером, обладает таким набором сведений, рецептов и советов, что заслужила бы в средневековье титул ведьмы непременно. При этом следует отметить, что экспоненциальный рост количества информации и разнообразных приборов, взаимодействующих с ней, порождает целый ряд сложнейших философских вопросов (или делает их по-новому актуальными). Один из них – природа человеческого интеллекта и границах его дублирования обучающимися и самовоспроизводящимися машинами.
«Творец и робот», «Кибернетика и общество» – эти работы одного из основателей кибернетики Норберта Винера[2], посвящены уже не сути информации, но анализу нового понимания природы человеческого разума, его места в ряду других вселенских явлений и негативных (наряду с очевидными позитивными) последствий такого восприятия. Напомним, что речь идет не о излюбленных фантастами темах победы машин над человеком и не о прогностических моделях дилетантов. Это размышления математика: «Лучшее, на что мы можем надеяться, говоря о роли прогресса во Вселенной… так это то, что зрелище наших устремлений к прогрессу перед лицом гнетущей нас необходимости может иметь смысл очищающегося ужаса греческой трагедии»2.
Но не только мировоззренческие картины, связанные с будущим человека, ставшего на путь интенсивного освоения и развития информации, волнуют нас сегодня. Не менее важным является осмысление необходимости поиска новых моделей ее систематизации, логики структурирования знания, – особенно научного знания, соответствие ее реальным объективным процессам.
Как ни парадоксально это звучит, но в новых условиях методология освоения окружающего мира, как открытого человеку многомерного пространства бытия, приобретает тоже космический характер, что говорит о неизбежности нового философского понимания структуры реальности. Можно сказать, что если Коперник в свое время лишил человека центрального положения в космосе, то ныне размышляющий индивид становится едва ли не центральным объектом изучения (и изумления) во многих областях знания.
Как и возможно соответствие логики Вселенной и логики исследователя ее, как возможна истина, и есть ли здесь принципиальные для людей пределы ее постижения? Кто мы – тупиковая ветвь природы или уникальное ее дитя? Книга Ф. Лазарева связана с поиском ответов на эти и многие другие вопросы.
Кибернетическая цивилизация в своем стремительном шествии по планете бросает вызов самому человеческому разуму, его суверенной способности адекватно, во всей полноте и многообразии постигать окружающий мир. Трансгуманисты ставят под сомнение незыблемость самого «феномена человека», его родовой сущности.
Предложить в этих условиях адекватный современной цивилизации способ освоения реальности, новую методологию познания – задача огромной важности. Ф. Лазарев пишет: «От рассмотрения мира в рамках одной физики, одной логики человечество перешло к его рассмотрению с позиций различных концептуальных и – более широко – культурно-исторических перспектив видения реальности… Человек, захваченный процессом релятивизации всех смыслов, ценностей и форм общения, вынужден в кардинально изменившихся условиях вернуться к традиционным практикам диалога, вновь научиться искусству называть вещи своими именами, научиться видеть в хаосе порядок, в относительном – абсолютное, в многообразии – единство»[3].
Уже эти цитируемые строки передают атмосферу книги: напряженный поиск соответствующих современной ситуации глубинных философских решений и стратегий. «Единство в многообразии» достигается в ней тем, что в основе широкого спектра проблем, в ней обсуждаемых, лежит сформулированная автором еще в 1959 году интервальная парадигма.
Интереснейшие страницы, связанные со становлением этой концепции (стр. 19-25) читаются как эпизоды захватывающей повести, передающей уникальную атмосферу МГУ шестидесятых годов. Всемирно известный профессор, прослушав ответы Феликса Лазарева, студента 3 курса, на экзамене, предлагает ему написать статью, точнее рецензию на новую книгу немецкого философа – для журнала «Вестник МГУ», а затем, через несколько месяцев (после выхода в свет рецензии) в течение продолжительного времени беседует со студентом о его научных интересах. Итог – предложение написать работу уже о взглядах третьекурсника на природу абстракций. В процессе ее подготовки рождаются 2 понятия, над теоретическим смыслом которых Ф.В. Лазарев будет размышлять потом десятилетия: «интервальная структура реальности» и «интервал абстракции» (как объективные рамки однозначной применимости понятия).
лауреат Премии А.И.Домбровского
Дальше следует рассказ о таких ученых с мировым именем, как академик Д.Д. Иваненко, акад. Б.М. Кедров, проф. С.А. Яновская, А.А. Марков и др., которые, как пишет Ф.Лазарев, никогда не жалели времени для общения со студентами. (Увы, нынче нет этой традиции). Конечно, Московский государственный университет и сейчас один из лучших вузов мира, но творческий настрой, царивший в нем в те годы, неповторим, как и общая атмосфера Москвы шестидесятых, когда толпы людей на площадях слушали поэтов, когда создавались шедевры культуры, когда «оттепель» была чуть ли не официальным термином.
Обсуждаемая в рецензии работа довольно сложна по конструкции и захватывающе интересна по структуре тем и разделов. Достаточно назвать несколько глав, чтобы очевидной стала широта философской проблематики: «Метафизика вещей», «За пределами постмодерна», «Основные антиномии сознания», «Метарефлексивная аналитика», «Мыслитель как концептуальный персонаж», «История и разум»… Своеобразна 11 глава, где изложение строится
как диалог профессора и студентов в Херсонесе. Это место прекрасно подходит для философских дискуссий. Здесь особая интеллектуальная атмосфера. Есть основание полагать, что в античности он был интеллектуальным центром Босфорского царства – и с ним связана деятельность первых крымских философов Анахарсиса, Дифила, Гекатея и др.
Может показаться читателю, что студенты в этой главе выглядят неправдоподобно умными и эрудированными. Но, во-первых, нельзя недооценивать современных учащихся, а, во-вторых, – это же студенты философского факультета, да еще и члены научного кружка. Беседы «Об искусстве называть вещи своими именами» – захватывающе интересная глава и ее, наверное, будет полезно прочесть не только будущим философам – хотя бы для того, чтобы сравнить уровень дискуссии с собственными спорами.
Хочется прибегнуть к авторскому тексту книги и позволить довольно большую цитату, которая мне кажется здесь не только уместной, но и необходимой:
«Философия XXI в. не только должна заговорить внятным, ясным человеческим языком. Должно случиться нечто большее: в свете современного антропологического кризиса возникла социокультурная потребность повернуться лицом к человеку, говорить с ним и для него. Отвечать людям на их вопрошание, на их тревоги и страдания – не так-то просто, и не всякий философ решится на такое ответствование. Ведь философы привыкли к безответности и потому к безответственности.
На любой жгучий мировоззренческий вопрос простого человека с улицы философ привык отвечать уклончиво и высокомерно. Например, он может сказать, что существует 20-30 возможных ответов на данный вопрос, и какой из них верный, он, дескать, не знает, и вполне возможно, что все они ошибочны. По крайней мере, очевидно, что все они имеют равное право на существование.
Что делать человеку, погруженному в насущные заботы дня, с такими ответами философов? Горько посмеяться? Здесь вырисовывается и другой аспект проблемы. Растущая дифференциация научных языков, их самозамкнутость, отсутствие взаимопонимания в сфере глобальной политики, идеологии и этики – все это заставляет всерьез задуматься над проектом выработки общецивилизационного средства коммуникации. И здесь многовековой опыт философии по разработке универсальной системы категорий может быть весьма кстати»[4].
Правомерен вопрос: а кому адресована эта книга? Ясно, что она сложна для обычного читателя. Это не детектив и даже не публицистика – специальная, оригинальная работа для тех, кого интересуют методологические проблемы научного знания. Но таких в мире немного. Сам автор относит ее к тем людям, которые «интересуются вопросами современной методологической культуры». Это значительно расширяет круг адресатов: ученые, студенты, просто любознательные.
Но им я бы посоветовала читать книгу фрагментарно, тем более, что некоторые разделы написаны подчеркнуто популярно (см. Понятие истины в естественнонаучном и социальном знании», «Диалектика как традиция философствования» и др.). Но впрочем, как пишет поэт: «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется».
Перелистывая страницы, можно внезапно обнаружить нечто интересное именно для себя. Данная публикация полна таких неожиданностей, потому что в целом представлена достаточно доступным языком и иной раз с юмором. Меня привлекла, например, идея о возрастании роли философии в современном обществе. Если вернуться к мысли Винера о доминировании во Вселенной двух взаимообусловленных (и взаимоисключающих) процессов – энтропии и негэнтропии, то человека можно представить как систему, созидающую и использующую информацию, т.е. как силу, противостоящую хаосу и разрушению.
Созидание, способность к творчеству, предстает как космическая сущность людского сообщества. Во многих культурах (русской особенно) силы разрушения, хаоса, беспорядка определяются как «дьявольские». Человек же как созидатель, творец, и носитель разумного начала может быть назван Богом. Как же нужно беречь, лелеять эту, данную природой, ипостась человека, перестроить общественную жизнь, образование и воспитание, чтобы соответствовать этому фундаментальному замыслу!
«В атмосфере предчувствий и ожиданий грядущих перемен в духовной жизни современного мира интеллектуальные круги заговорили даже о возможном ренессансе философии. В этом контексте речь идет не только о востребованности создававшегося веками креативного потенциала философского знания, а о чем-то гораздо более важном. Суть дела можно сформулировать так: современный мир нуждается в «новой философии».
Эта идея сегодня носится в воздухе, о ней говорят теоретики Римского клуба, вокруг нее идут оживленные дискуссии среди профессионалов. В самом деле, ренессанс философии сегодня, в сущности, означает, что должна появиться такая категориально развернутая концепция, которая с максимальной полнотой отражала бы реалии, запросы и вызовы современности.
Контуры этой концепции можно представить себе следующим образом: во-первых, это должна быть практическая и категориально-ориентированная философия; во-вторых, она должна базироваться на методологии многомерного постижения реальности; в-третьих, она должна исходить из ценностно-антропологического подхода к пониманию родовой природы человека и его сущностных сил и предлагать свою версию нового гуманизма; в-четвертых, она должна выявлять пути и средства разрешения современного антропологического кризиса»[5].
Итак, обоснование возрастающей роли философии в жизни современного общества и познавательной деятельности – одна из основных задач этой книги.
Вторая, еще более важная: найти ответ на вопросы, как же должна измениться философия вообще и методология в частности, чтобы соответствовать современным требованиям (и потребностям). И, наконец, третья – как можно точнее раскрыть и всесторонне обосновать ключевые для творчества Ф. Лазарева понятия – «интервал абстракции» и «интервальный подход».
Надо сказать, что третья задача для автора книги – самая сложная, поскольку ученый работает над анализом интервальной теории более полувека, написав по этой теме немало статей и книг, – и не считает, что ему удалось с проблемой полностью справиться. Но, как он пишет, – коли философия, желает учить людей искусству взаимопонимания, то для начала она сама хотя бы должна стать понятной.
Согласно интервальной методологии, мир представляет собой многоуровневую ячеистую структуру. На каждый объект можно смотреть с разных точек зрения, находясь в определенной познавательной позиции. Один и тот же объект, например, тарелка, может выступать в разных качествах: как прибор, как товар, как культурная ценность и т.д.
Все стороны многомерного предмета – это разные интервалы его актуализации в зависимости от заданных условий. Человеческий разум также многомерен. И это означает, что структура познающего разума в своей сущности связана со структурой познаваемого объекта. Это есть гарантия того, что в принципе мир познаваем. Все познавательные позиции имеют право на истину, но могут порождать истины, противоречащие друг другу.
Структура и особенности объективной реальности таковы, что всегда существует возможность найти такие рамки, в пределах которых исследуемый объект не зависит от тех или иных процессов, следовательно, мы имеем возможность от них абстрагироваться. Но, познавая единичное, относительное, прерывное в самой реальности, можно указать такой интервал абстракции, в пределах которого наше знание об относительном заключает в себе абсолютное содержание. Именно потому, что мы познаем относительное, мы познаем его абсолютно.
Суть нового подхода в методологии – в раскрытии способов теоретического постижения сложных, многоуровневых объектов. В связи с этим, интервальная методология разрабатывает различные познавательные приемы, как представить то или иное изучаемое явление в многомерном пространстве путем установления смысловых и логических связей между разными моделями объекта, путем выявления своего рода иерархии между разными точками зрения.
В культурологическом аспекте это означает необходимость диалога между народами и цивилизациями, которые неизбежно видят мир по-разному. Но интервальный диалог предполагает не только умение обосновывать свою точку зрения, но и одновременно осознавать ее ограниченность – а так же понимать основания и посылки позиции оппонента (т.е. признание «права на истину» как своей, так и иной точки зрения и осознание ограниченности этого права).
В. Вернадский подчеркивал, что эволюция человека все еще не завершена и наши потомки будут иметь более совершенный мыслительный аппарат, который позволит достичь как состояния автотрофности человека (т.е. не суть другие живые существа), так и целостности взаимопонимания, определенной гуманистической зрелости внутри ноосферы.
Рискну предположить, что усвоение (на нынешнем этапе эволюции) принципов и установок интервального подхода является одной из стадий достижения такой зрелости.
***
В заключение несколько слов об оформлении книги. Я уже как-то писала в печати о том, что возмущена увеличением грамматических ошибок и типографских опечаток в наших газетах и книгах последних десятилетий. Рецензируемая книга – редкое исключение. Возможно, автору просто повезло с издательством и «АРИАЛ» являет собой редкий пример добросовестной работы редактора и корректора.
Так или иначе, но книга издана очень добротно – хороший шрифт, хорошая бумага и почти нет досадных опечаток или словесных несуразностей. К тому, что относится к организации текста: библиография представляет собой не просто ссылочный аппарат, но разделенный по годам (довольно обширный список) всех вышедших по интервальной философии публикаций.
Неожиданная для серьезной книги суперобложка. Очевидно, известный крымский художник Л. Герасимов так романтично воспринимает поиск научной истины: как странствие на паруснике по морям и океанам сквозь шторма заблуждений и туманы неизвестности.
Читателю последний совет – не пугайтесь незнакомых слов. Если не хотите заглядывать в словари – пропустите непонятные термины. Главная истина откроется Вам сама собой: реальность по сути проста и открыта человеческому разуму. Недаром великий физик ХХ в. Юкава говорил, что «Природа в своей основе проста»… но хотелось бы добавить: в информационном смысле – неисчерпаема.
В этой тонкой диалектике простоты и информационной неисчерпаемости, можно сказать, вся суть интервальной концепции. Последняя учит, как, «оконечивая» бесконечное, человек постигает мир. В интервале бесконечное становится конечным, сложное – простым, а потенциальное – актуальным. Первым шагом в познании, таким образом, становится поиск соответствующего интервала абстракции.
Владимир Вернадский утверждал, что ноосферогенез определяется прежде всего ростом науки и основанного на ней труда человечества. Но, помимо охвата научной мыслью всей планеты и свободы творчества, необходимы: достижение единства всего человечества, отказ от войн и все, что должно обеспечить, согласно концепции мыслителя, развитие личности. (Вы чувствуете, какая космическая ответственность ложиться на наши плечи?!).
Говоря о судьбе книги в целом, позволю предположить, что с каждым новым обращением читателя к ней она будет представляться все интересней…
Симферополь
Автор — Маргарита Трифонова,
доктор философских наук,
член-корреспондент
Крымской академии наук
[1] Лазарев Ф.В. Истина и структура реальности. Основы интервальной методологии. Симферополь: АРИАЛ, 2019. – 456 с.
[2] Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958. С. 53
[3] Лазарев Ф.В.«Истина и структура реальности. Основы интервальной методологии». — Симферополь: Ариал, 2019. – С.10-11.
[4] Лазарев Ф.В.«Истина и структура реальности. Основы интервальной методологии». – Симферополь: Ариал, 2019. – С.18.
[5] Лазарев Ф.В.«Истина и структура реальности. Основы интервальной методологии». — Симферополь: ИТ АРИАЛ, 2019. – С.19.
***
