Стараюсь реже заходить в соцсеть, где сидит «весь Крым»: слишком часто стала натыкаться на людское горе, которому уже не помочь. Поэтому об уходе Гурковича — нашего Гурковича! — узнала на день позже.
Наверное, в Крыму нет ни одного журналиста, который бы не имел в своей записной книжке заветный телефон Владимира Николаевича. И у каждого была своя история дружбы с ним — а по-другому он не умел. Шапочное знакомство не принималось просто потому, что оно как-то незаметно и мгновенно перерастало в искреннюю дружбу.
А дружба — это когда ты можешь позвонить человеку в любое время суток, невзирая на правила приличия, и добыть недостающую тебе информацию, зная, что он, человек этот, будет только рад помочь. Не забудем, что было это еще в доинтернетную эпоху, когда у тебя, журналиста, всегда была альтернатива: либо самому зарыться в эти непонятные архивы-справочники-талмуды, либо просто позвонить Гурковичу.
А знания его были неисчерпаемы. Признаюсь, я не очень фанатела от истории и краеведения — где какой столб стоит, кто когда куда приехал и что сказал, кто в каком доме останавливался… Безусловно, мир на этом стоит: надо знать, что было на той земле, кто по ней ходил, кого какие ветры мимо проносили, но меня всегда интересовал больше тот момент, который мы все вместе переживали сейчас, сию минуту.
И вот Гуркович-«сейчас» был великолепен всегда. Он просто поражал своим умением переживать эту самую «сейчасную» минуту, он вникал в нее до последней капли — потому всегда был современен и адекватен моменту.
Потому он лучше многих других, в том числе и наших «великих политиков» местного разлива понимал, какую угрозу нам всем несет меджлис, эта ныне запрещенная организация, которая подмяла под себя целый народ. Потому вел себя как настоящий мужчина, природная сущность которого — защита слабых от зла вокруг.
К такому же злу он бескомпромиссно отнес и псевдоисторические труды местного историка, сумевшего в украинские времена получить самые высокие ученые звания, но так и не научившегося опираться на источники и не служить определенного толка политикам. Речь о Владимире Полякове, так и оставшемся неуважаемым в научном сообществе республики. И неуважение это было основано в первую очередь на том, что ученый этот белое называл черным и наоборот.
Как можно оправдать коллаборацию с врагом, захватившим твою родину? В голове Гурковича это не укладывалось еще и потому, что вырос он в семье военных. У меджлиса была цель: иметь в руках послушный инструмент, который по щелчку можно было применить для устрашения русских, если бы тем захотелось заявить о своих правах. В чьих интересах действовал меджлис, давно известно и описано, это не тема этих заметок.
Владимир Николаевич быстро осознал, куда ведут «научные заметки» Полякова. Еще задолго до появления «Крымского Эха» мы, журналисты тогда еще «Крымского времени»: Алексей Неживой, Алексей Васильев, Александр Мащенко, другие — сотрудничали с Гурковичем, публиковали интервью с ним, готовили к печати его статьи. На КЭ тоже есть отголоски той беспощадной войны с фальсификацией истории, искажением правды, которую бескомпромиссно вел Владимир Гуркович (например, здесь, здесь, и вот тут, а в целом — если интересно, откройте этот раздел).
Боролся он не только с пером в руках — довел дело до суда, выиграл его. По-мужски сдержанно и стойко вынес все нападки на себя — потому что знал, что прав.
Всегда был таким. Казалось, он понимает в этой жизни больше, чем все окружающие. Одним из первых занялся восстановлением памяти погибших тысяч советских граждан в бывшем совхозе «Красный» — сейчас там мощный мемориал, который планируют еще расширить. Он занимался этим тогда, когда это дело было абсолютно безнадежным.
Коллеги вспоминают, как почти подпольно — то есть по собственному разумению, а не предписанию начальства занимались восстановлением истины о прошедших военных годах, причем не только Великой Отечественной. Заслуга в том, что Крым сейчас, а за нами и вся Россия, широко отмечает День памяти воинов, погибших в годы Крымской войны, принадлежит в том числе и Владимиру Николаевичу, нашему Гурковичу.
У меня в памяти почему-то засел крохотный эпизод — о том, как Гуркович учил меня — нет, тупо вдалбливал в мою забывчивую башку формулировку из Манифеста Екатерины Великой: «Запомни, то был манифест не о присоединении, а о принятии — «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу». «Принять» — вот правильное слово!» Согласитесь, важнейшая политическая деталь. С той поры не путаюсь…
Если коротко, Крыму, всем нам без него будет плохо. Жаль, что он так мало пожил в России, для прихода которой он так много в свое время сделал и которой так радовался…
Памяти Владимира Николаевича Гурковича
Русская община Крыма выражает соболезнования в связи с уходом из жизни известного историка, общественного деятеля Тавриды Владимира Николаевича Гурковича. Специалист в области истории Крыма и краеведения, эксперт, блестящий рассказчик и экскурсовод, автор многочисленных работ по истории и краеведению, Владимир Николаевич внёс значительный вклад в историческую науку. Он искренне любил Россию и плодотворно сотрудничал с активом Русской общины Крыма, её Президиумом в деле сохранения исторической памяти России в Крыму.
Родившись в победном 45-м (в г. Куйбышеве / Самаре), в семье военного летчика, Владимир Гуркович в 1949-м, вместе с родными, переезжает в российский Крым (до 1954 года Крымская область в составе РСФСР).
В дальнейшем, получив диплом историка, Владимир Николаевич достойно проработал во многих учреждениях культуры нашего полуострова: Бахчисарайском историко-культурном заповеднике, Крымском краеведческом музее, Крымских мастерских института «Укрпроектреставрация» при Симферопольском госуниверситете, а также, долгие годы, в Республиканском комитете по охране культурного наследия Совета министров Крым и Своде памятников истории и культуры РК.
Еще в 1997 году он стал лауреатом Государственной премии Республики Крым, а в 2000-м – лауреатом премии имени Александра Бертье-Делагарда Ассоциации национальных обществ и общин народов Крыма и Крымского республиканского фонда культуры. Владимир Николаевич плодотворно сотрудничал с активом Русской общины Крыма, её Президиумом. Неоценим его личный вклад в дело восстановления исторической справедливости по возрождению памятника Российской Императрице Екатерине Второй (Великой) в г. Симферополе; по восстановлению братских некрополей – Военно-исторических мемориалов русских воинов, павших в ходе Крымской войны (1853-1856 гг.) и Первой обороны Севастополя (1854-1855 гг.) – в гг. Симферополе, Белогорске, Евпатории, Бахчисарайском, Красноперекопском и Сакском районах; по увековечиванию памяти советских граждан, погибших в годы Великой Отечественной войны в фашистском концлагере на территории совхоза «Красный».
Он также много сделал по поиску и возвращению утраченных иных культурно-исторических святынь русских Крыма, а также крымских татар. Кроме того, ему пришлось, во имя исторической памяти, торжества справедливости и академической науки, в судах, бороться с различными националистами и экстремистами. Им, одним из немногих работников культуры, было однажды сделано честное, смелое и публичное заявление в СМИ о том, что: «власти украинского государства проводят мюнхенскую политику по отношению к татарскому национализму и экстремизму».
При этом, Владимир Николаевич постоянно и в равной мере отстаивал и защищал объекты культурного наследия всех этносов, пребывающих в РК. В том числе – русских, подвергшимся угрозам или разрушениям: памятник поручику-добровольцу, будущему писателю Л.Н. Толстому в с. Лозовое (Симферопольский р-н); Долгоруковский шпиль (г. Симферополь, установленный в честь освобождения Тавриды от османского ига, 250-летие события мы будем отмечать 17 июля с.г.); Братскую могилу воинов-«хрулёвцев», павших в «Евпаторийском деле», а также «Екатерининские мили», мемориализованные дорожные знаки, установленные от Санкт-Петербурга до Феодосии в канун «Великого путешествия в Полуденный край России» (1787 г.) и т.д.
Владимир Николаевич – один из идеологов восстановления забытых памятных дат русского народа. В частности, им и его соратниками – историками, педагогами госуниверситета, активистами Республиканского движения Крыма, Русской общины, был в свое время дан старт всестороннему изучению забытого в годы СССР Манифеста Екатерины Второй «О принятии полуострова Крымскаго, острова Тамана и всей кубанской стороны под Российскую Державу» (8/19 апреля 1783 г.).
Много сделал Владимир Николаевич в издательском деле, воспитал немало учеников и последователей. Он горячо и настойчиво работал во возвращению Крыма в родную гавань, на Родину.
В последние несколько лет В.Н. Гуркович тяжело болел, ослеп, но продолжал, с помощью своей любящей семьи, оставаться в гуще культурно-общественных событий нашей республики.
Русская община Крыма соболезнует родным и близким В.Н. Гурковича. Дела и труды Владимира Николаевича, патриота России, Тавриды, активного участника мемориализации наследия Новороссии – не померкнут сквозь годы!
Президиум Русской общины Крыма
