Не надо нам рассказывать о наших проблемах

КЕРЧЕНСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ОТ ПРЯМОГО РАЗГОВОРА С ПРЕЗИДЕНТОМ

Было бы преувеличением сказать, что керчане захлебнулись от выпавшего на их долю счастья напрямую пообщаться с президентом в телевизионном эфире. Большинство совершенно справедливо полагали, что ничего путного из разговора не получится. Ну, выпало городу стать соучастником «датной» имиджевой акции и что с того? Случилось, как все видели, ожидаемое, хотя чего греха таить, в Керчи нашлись доверчивые и наивные люди, причем, далеко не все они принадлежали к старшему поколению, которые искренне прониклись возможностью общения с президентом на глазах всей страны. Некоторые пришли загодя, полагая, видимо, что на площади перед исполкомом создастся живая очередь из желающих общнуться с гарантом.

По недомыслию они охотно раздавали интервью местным журналистам, решив высказать наболевшее. Говорили, о чем изо дня в день думается рядовому гражданину страны: высоких тарифах, нехватке денег на жизнь, пенсионной реформе, Налоговом кодексе, платности в здравоохранении и образовании, статусе русского языка, немыслимо дорогой газификации жилых домов Керчи. Поняв, наконец, что к главному микрофону, что цепко держала в ручках тоненькая киевская журналистка, сквозь кордон исполкомовских чиновников и доверенных членов городской организации Партии регионов человеку из народа не пробраться, люди стали потихоньку расходиться. К тому же охота была часами выстаивать на сильнейшем ветру ради сомнительной возможности лично задать вопрос президенту, когда всё можно было с таким же успехом увидеть, сидя в тепле у телеэкрана.

Какой-то дедок, видимо, торопившийся по своим делам и от того не досидевший до победного конца прямого эфира, на бегу поинтересовался у мерзнувших на ветру журналистов: «Чего тут торчите, ведь дома всё показывают?» И пойманным своим потенциальным читателем, зрителем и слушателем на профессиональном любопытстве киевским и керченским журналистам пришлось сознаться, что нет у них дома телевизора, поэтому и приходится участвовать в коллективном уличном просмотре.

Но эти-то хотя бы имели шанс заработать на лекарства от простуды или бутылочку перцовки, свободно перемещаться в пространстве, глотнуть горячего чайку или погреться на рабочем месте, как только удалось разжиться информацией, что раньше 12.50 Керчи слово не дадут. К этому часу подтянулись бесправные керченские бюджетники, преимущественно учителя местных школ, которых на подходе к фонтану у горисполкома, который по случаю общения президента с народом освободили от зимних целлофановых пут, пересчитывала, как верблюдов в караване, ведающая педагогическими кадрами главный специалист управления образования Керчи, чтобы затем отрапортовать об исполнении в верха.

Ведущая и выступающие готовы к эфиру»

В школах отменили последние уроки, и директора школ вместе с назначенными на роли обожателей президента учителями дополнили бессловесную толпу. Однако и они оказались везунчиками: всё же их пригнали на каких-то там полтора-два часа, и они не меньше промерзшей без пользы журналистки «Пятого канала» Юлии Крючковой, которой доверили протянуть связующую эфирную нить между керчанами и президентом, молили о скором включении города-героя.

Оно случилось на исходе эфирного времени, хотя обеспечивающие связь киевские технари на протяжении часа то и дело успокаивали журналистов: «Вот-вот». К двум часам дня назначенные говорящими головами успели выкурить не по одной пачке сигарет, поболтать со знакомыми, оттоптать об асфальт ноги в надежде хоть немного согреться. Но, как все опять-таки видели, накоротке поболтать с президентом удалось лишь директору одной из городских школ, депутату городского совета, председателю бюджетной комиссии Татьяне Прониной. Только таким проверенным кадрам могла доверить керченская власть задать обкатанный репетициями вопрос и помахать президенту ручкой.

Это естественно, что из Керчи прозвучал вопрос о строительстве мостоперехода через пролив. И так же естественно было ничего не услышать в ответ. Харьковские соглашения, в пакет которых входил и вопрос строительства моста или тоннеля через Керченский пролив, были акцией политической и имели декларативный характер. Все, у кого мозги забиты не соломой, понимали, что соединить два берега не выйдет к 2014 году, а осуществить проект к 2012 — вообще завиральная идея. Если Россия, получившая в нынешней ситуации роста цен на нефть шанс пополнить бюджетные поступления и имеющая хотя бы малейшую возможность раскошелиться на эту дорогостоящую затею, то Украине крыть нечем, разве что вложиться очередным траншем МВФ.

Журналисты развеселились от слов президента, пообещавшего известить керчан о начале строительстве моста, и со смешками удалились к своим электронным почтовым ящикам в поисках обнадеживающей информации. Остается только надеяться, что президент окажется верным своему слову и поможет однопартийцу, городскому голове Керчи, хотя бы выполнить предвыборное обещание и связать троллейбусным движением центр Керчи с самым отсталым районом, Аршинцево.

Отодвинув в эфире Керчь на последний план, организаторы телевизионного проекта тем самым жестко урезали время общения и не дали озвучить вопросы, сочиненные коллективным умом местных чиновников и регионалов. Для керченских рыбаков так и остались тайной перспективы развития рыбной отрасли, портовики города не получили ответа на вопрос об обеспечении загрузкой производственных мощностей, ветераны не услышали от президента, где всё же пройдет морская граница между Украиной и Россией. Подготовленные говорящие головы только зря промерзли на холодном ветру; вхолостую потратили рабочий день на бестолковое стояние перед экраном руководители торгового порта Александр Котовский и паромной переправы Николай Ковирниченко. Депутат Верховного Совета Крыма Александр Котовский вполне мог вести разговоры по мобильному из своего рабочего кабинета, как поступил его коллега Владимир Арабаджиев, накоротке заглянувший на голубой огонек у здания горисполкома. Он искренне удивился, когда его спросили, почему, как обещалось, в Керчь не приехали Василий Джарты и Владимир Константинов, и не меньше, когда у него поинтересовались, не вопрос ли президенту ему вздумалось задать. «Нет-нет, — сразу же отрекся от подозрений крымский депутат, — тут без меня есть штатные выступающие».

Президент весь внимания: говорит и показывает Керчь»

И попал в точку, хотя много ума для такого ответа и не требовалось. Команда мэра никогда бы не пустила такое ответственное дело на самотек и на километр не подпустила бы к микрофону случайных людей. Как сказали в департаменте по связям с общественностью, куда обратилась керчанка, отчаявшаяся раздобыть деньги на лечение ребенка, вопросы готовили в Партии регионов. Ее активисты не только отбирали проверенных и доверенных, а и приняли непосредственное участие в организации действа — подбирали массовку, участвовали в репетиции включения, а в день премьеры в дорогущих натуральных шубах изобразили собой рядовых горожан, чтобы президент воочию увидел улучшение жизни уже сегодня.

Стройными рядами покинули рабочие места и чиновники горисполкома. Не все, рядовые исполнители пахали, а руководители департаментов, управлений, отделов, помощники мэра не посчитали для себя зазорной роль городской массовки. С учетом их зарплат можно считать, что роли статистов исполняли народные артисты. Участие студентов медицинского колледжа и учащихся профтехучилищ не стоило городскому бюджету ни копейки, разве что родителям придется потратиться на лечение простуженных детей, которых их добрые наставники сняли с занятий и вывели морозить сопли под флагами Партии регионов.

Надуманная важность события, рьяность керченских властей, взявших под козырек перед Администрацией президента и всеми силами продемонстрировавших свое усердие, верноподаничество и принудительную массовость, не остались без внимания киевских журналистов, живенько описавших ход подготовки к прямому эфиру в интернет-журнале и отразивших искусственность мероприятия в теленовостях. Им, скорее всего, не знакомы слова Гарика Сукачева, назвавшего Керчь «заповедником коммунизма», но их оценки были близки к тому. Жаль, президенту понять этой иронии не дано, ведь его прямой эфир вышел среднеарифметическим между желанием соответствовать коллегам, свободно владеющим несколькими языками, и неумением отойти от старых образцов, когда царь и повелитель милостиво допускает до себя челядь.