На подпевке у смысла

КОМУ МЕШАЮТ «ВТОРЫЕ РУКИ»?

Наряды «как у Юли» с характерными рукавами-буфами так часто стали появляться в магазинах секонд-хэнда, что привыкшие одеваться в них дамы начинают подумывать, а не вызвана ли забота об отечественном производителе изделий легкой промышленности обычной женской ревностью премьера, не желающей, чтобы в моде ей вторило полстраны. В период мирового финансового кризиса Кабинет министров не нашел более актуальной экономической темы, чем запрет на ввоз в страну секонд-хэнда. Прошу заметить, что «обноски», как назван сей товар высоким отечественным чиновничеством, занимают правительственное внимание не впервые. После прихода к власти «оранжевой» команды табу на ввоз секонд-хэнда с той же побудительной мотивацией о поддержке отечественного производителя уже вводился.

Судя по тому, что за четыре прошедших года отечественный производитель изделий легкой промышленности так и не вылез из окопов, а сеть магазинов и оптовых баз секонд-хэнда не утратила своей разветвленности, затея, надо думать, себя не оправдала. То есть легкая промышленность на отечественных просторах, видимо, все же существует, потому что известный на всю страну харьковский рынок «Барабашово» торгует далеко не одним китайским ширпотребом, а великим множеством изделий местного производства, сокрытого под лейблами иностранных торговых марок.

На керченских рынках вещи харьковчан почему-то часто «канают» под прибалтийский товар, что, впрочем, не мешает успешному функционированию сети магазинов «Харьков», которые отдыхающие из первой украинской столицы окрестили «филиалом барабашевской барахолки». Примерно такое же отношение к зарубежному изготовителю имеют и вещи, привезенные из Одессы, где, как заметил еще Остап Бендер, весь товар производится на Малой Арнаутской. На низкосортных изделиях от непонятно какого «кутюр» взращены ярмарки турецких товаров, что в Керчи повторяются с завидной регулярностью и разворачиваются в стенах то городского театра, то Дворца культуры.

Вряд ли подобные примеры всерьез можно принять за развитие отечественной легкой промышленности. В Керчи, где эту отрасль представляли два предприятия, хлопкопрядильная и швейная фабрики, давно успели забыть о своем производителе, хотя было время, когда не только керчанки сметали с прилавков магазинов нитки для вязания, полотенца и махровые простыни местных прядильщиков. А уж сколько поколений девчонок по всей стране носили байковые и ситцевые платьица керченских швейников – не перечесть. Да считалось дурным тоном приехать в гости к москвичам, в семьях которых подрастали девочки, и не привезти в подарок платье или халатик. Ну и где эти производители, о которых так печется наше правительство? Надо быть заведомым глупцом, чтобы взяться за ввоз узбекского хлопка в Керчь. Назовите украинское предприятие, выпускающее недорогие натуральные ткани, из которых строчили детские платья таких фасонов, что приезжавшие французы и англичане стояли буквально на ушах. Пусть хоть один образовательный министр внятно объяснит, почему не прижилась школьная форма, множество вариантов которой представляли керченские швейники.

С чего это вдруг вновь на высоком правительственном уровне решили, что отсутствие секонд-хэнда реанимирует отечественную легкую промышленность, а не увеличит объемы производства китайской или турецкой? Во всяком случае, когда четыре года назад государственные мужи перекрывали канал поставок секонда в страну, торговля новыми товарами не выросла, а вот вещи из «вторых рук» размели подчистую. Помнится, как в одном из таких магазинов одиноко болтался сарафан, сшитый на эдакую высоченную «плоскодонную» скандинавскую девушку и потому не сидевший на крутобедрых и грудастых отечественных дамах. Правительству и невдомек, что магазины секонд-хэнда посещают преимущественно два типа покупателей: те, кому только и по карману одежда оттуда, и те, кто знает толк в хороших вещах. Во всяком случае, это единственные сейчас в стране торговые точки, где по-прежнему царствует его советское величество «блат». Право «первой ночи» в секонд-хэндовских магазинах имеют дамы из налоговой инспекции, исполкома и нужные – вроде врачей и педагогов-репетиторов. Здесь одеваются продвинутая молодежь, любители выглядеть «не как все», рукодельницы, способные перекроить или перевязать понравившуюся вещь.

Далеко не все признаются в происхождении стильных вещичек, которые они не день и не два доводили до кондиции, выводя пятна, отстирывая, подшивая, меняя фурнитуру. Зато надели – и все удавились от зависти. «Мы с мужем учим в Харькове дочь и сына, и если бы не секонд-хэнд, нам бы пришлось совсем туго. Я имею возможность быть в числе первых покупателей в магазине своей одноклассницы и выбрать порой абсолютно новые, в упаковке, вещи для детей. Дочь, правда, стесняется говорить, откуда вещички, поэтому мы придумали сказку о живущей в Аргентине тете, которая передает нам якобы в посылках не только новую одежду, но и ношеные от невестки», — делится домашней коммерческой тайной керчанка Татьяна. «Где же теперь будут одеваться первые городские дамы?!», — веселится над правительственной затеей продавец одного из магазинов секонд-хэнда Ольга, которую хозяйка подпускает к новому товару после того, как его перешерстили женщины из круга хозяек Керчи.

Некоторые постоянные клиентки местных сэкондов искренне огорчены перспективой одевания на рынках. Другие выглядят оптимистками. «Не смешите меня, — с ноткой пренебрежения в голосе комментирует высокую постанову Елена. – Да я лучше куплю в сэконде куртку за восемьсот, чем надену на себя с рынка за триста». Владельцы сэкондов пока отмалчиваются. Многие в развитии своего бизнеса уже проходили запретительный период и потому надеются какое-то время продержаться на уже закупленном товаре, так как втайне уверены, что найдется масса коммерческих уловок обойти кабминовское постановление, пусть это даже и увеличит стоимость «обносок». Те, у кого нет параллельного с сэкондом бизнеса, опасаются распрощаться с предпринимательской практикой.

Многочисленные продавцы и реализаторы боятся остаться без работы. «Во что я теперь Антошку одевать стану! — искренне сокрушается библиотекарь Алла Игоревна, вынужденная в силу семейных причин одна растить внука-подростка. Он за полгода вырастает на пять сантиметров, и у меня никаких денег не хватит еще и на новые вещи… Я покупаю ему футболки за пять гривен, джинсы за двадцать, что-то переделываю сама, и он выглядит более-менее прилично. И сама давно одеваюсь там, и, кстати, моя родственница, имеющая семейный доход на троих тысяч пять гривен, тоже не вылезает из сэконда. Берет, правда, вещи дорогие, но все равно намного дешевле, чем на рынке». «Меня прозвали в районе «женщина – секонд-хэнд», но меня это нисколько не унижает. Да, я не пропускаю ни одного привоза в близлежащих сэкондах, зато в свои пятьдесят пять смотрюсь модно и стильно, а дочь с внуком одеты, как из «жирных» бутиков. Они живут в Москве, дочь работает в рекламном бизнесе, так ее коллеги не верят, что все вещички куплены в провинциальном сэконде».

«Секонд здорово подорвал индивидуальный пошив, — делится закройщица Валентина, еще лет десять назад переключившаяся на торговлю секонд-хэндом и возвращающаяся к хорошо кормившей ее профессии только ради переделки купленных знакомыми на рынке вещей. – Собственно, все понятно: индпошив дорог, цены в бутиках зашкаливают даже на распродажах, на рынке, как специалист говорю, ткани синтетические, ужасно колкие, летом вообще кошмар в таких, а в секонде отличные натуральные ткани, качественный пошив, интересные фасоны, а если руки приложить – фантастика получается».

Запретительная затея государственной важности, вполне возможно, имеет под собой благие намерения, но когда это в нашей стране слова вступали в союз с делом. Те, чьим коммерческим интересам угрожает правительственное распоряжение, найдут, как обойти его, маскируя товар благотворительностью или чем-то подобным. Зато окупится колоссальной прибылью, потому что уже сейчас прогноз роста цен на секонд-хэнд в четыре раза не считается пределом. Это одно. Второе. Не помню имя писательницы, написавшей классику секонд-хэнда, роман «Прикид», но она замечательно, почти как раскрывший в трилогии «Финансист. Титан. Стоик» экономическую идеологию создания акционерных обществ Теодор Драйзер, в деталях изложила практические советы по открытию магазина секонд-хэнда. Так что начать можно и на пустом месте, тем более что в каждом доме, где живет хотя бы одна женщина, шкафы ломятся от вещей: значит, начальный капитал имеется.

Никакого экономического ноу-хау в своем запрете правительство не изобрело. Помнится, на каждом съезде КПСС принимались решения о подъеме отечественной легкой промышленности, а мы целый рабочий готовы были давиться в очередях за австрийскими сапогами, югославским шампунем, ГДРовским нижним бельем, польской косметикой, болгарскими джинсами. Отечественными в этом перечне дефицита были только книги…