ЧТО НУЖНО ПОНИМАТЬ, САДЯСЬ ЗА СТОЛ ПЕРЕГОВОРОВ С ЗАПАДОМ
Если читать новости об обсуждении ситуации на Украине в западных медиа, то создаётся впечатление какой-то шизофрении: одновременно там говорят о том, как воевать и добиться победы над Россией и о том, на каких условиях заключать мир прямо сейчас. Недавно «серый кардинал» киевского режима Ермак вспомнил о том, что Зеленский два года назад указом запрещал не переговоры с Россией, а с Путиным.
Пока шеф Ермака колесит по миру, торгуя «планом победы», тот, кто реально рулит украинскими государством, намекает, что киевский режим не против начать договариваться.
То, что на Украине всё плохо, очевидно. Но очевидно и другое: договариваться они пока неспособны.
В потенциальных переговорах очень важно оценивать способность другой стороны не только договориться, но и выполнять свои обязательства. А с этим на Западе всё сложнее и сложнее. И дело даже не в том, что западный юберменш ничего не должен унтерменшам из других цивилизаций.
Даже если кто-то из случайно сохранившихся на Западе ответственных политиков вдруг осознает, что нужно менять политику в отношении России, он вряд ли сможет чего-то добиться в своих родных пенатах. Проблема — в трансформации того политического режима, который по традиции называется демократией и эталон которого многие по-прежнему видят в политическом устройстве западных стран.
Речь в статье пойдёт не о типе политического режима, основанного на народном суверенитете и избираемости власти, а о той современной форме реализации политической власти путем манипуляций на выборах, влиянии на эти процессы извне. Этот тип режима по традиции называется демократией, поскольку соответствует её формальным признакам.
Что ж, пока новых слов, более подходящих к реалиям XXI века, не придумали, будем и мы пользоваться терминами из устаревших учебников и словарей: демократия, авторитаризм и т.п.
Идеальная демократия основывается на ответственности власти перед народом. Вот этого уже давно нет.
Точнее, есть симулякр ответственности, который раздувается в смысловой пузырь при помощи медийных манипулятивных технологий.
Но бог с ней, с ответственностью демократических властей перед своими гражданами, пусть они там сами друг с другом разбираются. Для мира, стоящего перед угрозой полномасштабной мировой войны, гораздо важнее способность выполнять взятые на себя обязательства в международных отношениях.
Здесь можно вспомнить историю Минских соглашений. Согласно подписанному 12 февраля 2015 года «Комплексу мер по выполнению Минских соглашений» (так называемый Минск-2) Украина должна была до конца 2015 года внести изменения в свою конституцию, дав особый статус ДНР и ЛНР. Через пять дней после подписания Совет Безопасности ООН единогласно (то есть США и Великобритания – за) одобрил эти соглашения, но потом начались «демократические процедуры».
Когда-нибудь историки разберутся, какую роль в срыве Минске-2 сыграло влияние Запада на голосование в украинской раде, а какую – отсутствие твёрдого большинства, осознающего ответственность за страну, да и просто обязанность выполнять то, что подписано. Сейчас разговор не об этом.
Значение имеет то, что «демократические парламенты» в принципе не способны выполнять достигнутые соглашения. Ведь они манипулируемы как внешними игроками, так и внутренними силами, желающими ослабить тех, кто в данный момент при власти.
Причина этого ещё и в том, что соглашения заключают профессионалы, понимающие необходимость того или иного договора для своей страны, а голосуют за их ратификацию горлопаны и демагоги, думающие только о том, чтобы набрать политические очки в конкретный момент времени.
Времена, когда невыполнение договора било по репутации, прошли. Теперь репутация определяется не действиями по выполнению своих обязательств, а промыванием мозгов.
В Киеве могут сколько угодно провозглашать, что «народ против». Давно понятно, что «за» или «против» этого народа зависит только от правильно выстроенной информационной политики.
Даже сейчас цинично и реалистически мыслящие эксперты на предъявление результатов опросов украинских граждан, где они в большинстве выступают за «отвоевание территорий», говорят: любое общественное мнение можно кардинально изменить примерно за полгода.
Вот только кто этим процессом будет управлять?
Можно вспомнить обратный пример, когда государство взяло на себя обязательство и выполнило их, несмотря на «общественное мнение», и это привело к позитивным результатам. Это договор Египта с Израилем (Кемп-Девидские соглашения 1978 года). Он негативно воспринимался в египетском обществе, власти обвиняли в предательстве палестинцев, общеисламского дела, несмотря на то, что Израиль возвращал Египту Синайский полуостров.
Эти соглашения тогда сыграли позитивную роль для относительной нормализации ситуации на Ближнем Востоке. Однако реализовать их стало возможно не только потому, что гарантами сделки выступили США, но и потому, что власти Египта могли обеспечить как юридическое оформление договора, так и подавить любых недовольных этими соглашениями.
Сейчас ожидать от США гарантий по любым договорам глупо. Там тоже утвердился режим, очень похожий на украинскую «демократию»: общество расколото, победа на выборах достигается не убеждением избирателей, а политическими технологиями.
Представители разных политических сил, придя к власти, не считают себя преемниками предыдущей, а видят себя в качестве победителей, у которых есть право на всё. Поэтому выполнять договорённости, достигнутые предшественниками, не собираются.
Проблема может быть не только в отсутствии у современных парламентов способности работать консолидированно, ответственно хотя бы в сфере международных отношений. Классическая демократия держалась на консенсусе элит по главным вопросам. По второстепенным — элитные группы в лице партий соревновались на выборах, периодически сменяя друг друга.
Эта модель неплохо работала, пока дело не дошло до разногласий по принципиальным вопросам. Здесь типичный пример – современные США. Там в последние десять лет резко обострилось противоречие между интересами транснациональных глобалистских сил и теми элитами, которые ориентированы на развитие прежде всего своей страны.
Когда это противоречие стало определять американскую политику, поведение США на международной арене стало резко меняться после смены администрации в Вашингтоне. Договоры предыдущей престали что-то значить. Классическая история – разрыв Трампом «ядерной сделки» с Ираном.
Напомним, 14 июля 2015 года Иран и пять ядерных держав (Китай, Россия, Великобритания, Франция, США) плюс Германия договорились об остановке Ираном разработки ядерного оружия в обмен на отмену экономических санкций. Против этой сделки на Ближнем Востоке выступали Израиль и Саудовская Аравия, которых не радовало появление у Ирана возможностей развивать свою экономику.
Но через полтора года президентом США стал Трамп, который сменил политическую ориентацию. Теперь фаворитами Вашингтона стали те же Израиль и Саудовская Аравия. Саудиты сначала выполнили пожелания Трампа, организовав кризис вокруг Катара и пообещав закупить на 100 млрд долларов американского оружия.
8 мая 2018 года Трамп объявил о выходе США из соглашения по иранской ядерной программе и анонсировал восстановление санкций против Тегерана. Предлог – Трамп заявил, что США располагают доказательствами того, что Иран продолжает разработку ядерного оружия. Джентльмену положено верить на слово, а кто не верит, тому он ничего не должен.
Последствия таких кульбитов демократической политики на США оказались однозначными: больше никто на Ближнем Востоке Вашингтону не верит — ни Иран, ни Саудовская Аравия, которых смог помирить Китай. 10 марта 2023 года Иран и Саудовская Аравия подписали соглашение о возобновлении дипломатических отношений, в качестве посредника выступил лично председатель КНР Си Цзиньпин.
Привет Трампу, который провозглашает борьбу с Китаем, а результатом этого становится его усиление.
Думается, что независимо от того, кто придёт к власти в США в ноябре этого года, верить посулам из Вашингтона и всерьёз воспринимать угрозы уже никто не будет. Разве что для вида сделают какие-то символические жесты.
В западных столицах огорчаются тем, что в мире укрепляют позиции те, кого они называют авторитарными режимами. А может, всё дело в том, что мир устал от бессмысленной игры в либеральную демократию и хочет иметь дело с теми, кто держит слово, является последовательным субъектом, действия которого понятны и предсказуемы?
Между прочим, западные исследователи констатируют, что в их собственных странах растёт число тех, кого по западной шкале ценностей относят к сторонникам авторитарного правления. Причём этот рост наиболее заметен среди молодёжи.
И в заключение хочется привести любопытный факт, подчерпнутый из одного западного психологического журнала. Ещё в 2017 году было опубликовано исследование, в котором сопоставили наличие опыта употребления психоделических наркотиков с политическими воззрениями респондентов.
Исследование показало прямую связь между ресурсом, используемым для расширения сознания, и политическими предпочтениями. Употребление психоделиков, согласно этому исследованию, соответствует либеральным политическим взглядам.
Такая связь явно не случайна.
Современная демократия во многом строится на уводе своих граждан в воображаемую реальность, где всё определяется «новыми ценностями», толерантностью и прочими благоглупостями.
Если внутри обществ это ещё хоть как-то работает, то в международных отношениях – никак. Но поскольку в мире, пусть и угасающей, но остающейся глобализации международные отношения почти невозможно отделить от внутренней политики, то демократические государства перестали быть договороспособными. Невозможно договориться с чужим воображением.
А вот что должно случится, чтобы воображение заняло своё место, чтобы главным стало рациональное осознание своих интересов и возможностей, понимание интересов и возможностей контрагента по переговорам и реальное соотношение военных сил – ответа на этот вопрос пока нет. Но мы живём в мире, где многое происходит впервые…
